Не сегодня.
8 декабря 2023 г. в 10:37
Мне никогда не везло с кошельками. Сперва в них нечего было складывать. Потом они казались неудобными: и маленькие пухлые, которые складываются в три раза; и длинные солидные из которых достаешь купюры, как из банкомата; и смешные с мордами зверей и одним отделом. Кошельки не влезали в карманы, терялись в рюкзаках, таинственно исчезали во время поездки на автобусе. Мелочь всегда бренчала в кармане, а дежурная сотка ждала часа в маленьком кармашке сумки.
Потом деньги превратились в карту, а скидки в номер телефона. Мелочь по-прежнему звенела в кармане, а бумажки стали нужны только в отпуске. Всякие визитницы для карточек очень быстро распухали, регулярно терялись. Карты ломались, забывались размагничивались, уходили вместе с книгами как закладки. А потом совсем оцифровались.
Монетки на проезд всё ещё по карманам, но всё остальное с телефона. Перевод по номеру, реквизиту, оплата чего хочешь одним прикосновением — телефоном, часами, наверняка чем-то ещё. Кошелек окончательно стал атавизмом, хотя теперь можно менять чехол для телефона в зависимости от настроения.
Это я к чему. Так эпично кошелек я ещё не теряла. Залезла понимаете повыше, чтобы использовать телефон, как навигатор и выронила. Где-то внизу его жалкие останки будут ставить в тупик мышей и кузнечиков. Хорошо что ни тех ни других не интересуют банковские счета.
А я пожалуй завтра с утра отправлюсь на восток, в ту сторону видно меньше хребтов.
Пока же растворюсь в тенях. От греха подальше.
Листья: зеленые, рыжие, бурые. Можно собрать спектр, если постараться. Красиво до невозможности, но страшно. В городе всё было ещё зелёным, а здесь уже напополам с другими цветами.
Чем больше золота на деревьях, тем больше холода и меньше шансов.
Идти на восток было не правильным решением. Хребтов было не меньше - они были выше. Лес был красив и почти приветлив, во всяком случае я встречала знакомые съедобные растения и ключи. Птички поют , цветочки цветут — благодать. Некоторое время параллельно со мной бежала лисица. Молодая и любопытная. Между прочим, это был не самый худший компаньон в неизвестность. Да, молчаливый и непостоянный, но не болтливый и не осуждающий.
Шла легко, печальные мысли не задерживались в голове, а всё пугающее я гнала от себя подальше. Какой резон думать о статистике погибших и пропавших без вести? Здесь и сейчас надо идти.
Позитивный настрой продержался не долго. До таблички. Металлической таблички с плохо различимыми именами и датами, проржавевшей и старой. Три девичьих имени разные года рождения, один гибели. Мои ровесницы.
Никаких конфет, сигарет, ленточек вокруг. Тропинка подстерлась. И сама табличка — тонкий кусок металла. Я видела до этого памятники в горах: кресты, обелиски из алюминия, надгробия. Тонкий металл и гравировка — это плохо, тащить последнюю дань подругам было далёко. Отсутствие мусора ещё хуже — маршрут не стал популярным.
Правильно ли я пошла? Может стоило остаться на месте и ждать помощь? Вернуться или идти дальше? Девчонки явно тут пропали будучи членами одной группы и раз есть памятник их было больше чем трое.
Вопросы, сомнения, страх. Край солнца касается хребтов. Нет смысла продолжать путь сегодня. Пора устроить лежак, а думать о будущем буду утром. Я начала осматривать место на предмет, где устроиться поудобнее, а увидела след. Звериный след больше обеих моих ладоней.
Ночь на голодный желудок, на куче веток — удовольствие ниже среднего. Я проснулась ещё затемно, от холода. Идти было слишком темно, я сжалась в комок и старалась отрешиться от действительности.
Мечтала о кофе. Сначала о крутом, из кофейни, тонкий помол, яркий вкус, нежные сливки и корица. Или РАФ с лавандой, латте с фундуком, что-нибудь авторское со специями. Тонкие фарфоровые кружки, яркие керамические или прозрачные стаканы. И горячий, чтобы можно было держать кружку только через рукава кофты.
Кофе. Чёрт побери. Я была согласна даже на позавчерашний три в одном. Холодный, с пленкой из пластикового стаканчика или кружке с отбитой ручкой. А впрочем можно не сладкий и без молока.
Я шла с самого утра. Все карманы забиты дикими яблоками; тело чешется от пота, укусов и грязи. Вид на листья и камни приелся. В голову лезет статистика и истории жизни, после выживания. Не сегодня.
Я умру, но не сегодня.
Надо отвлечь себя. Выйти из однообразия и безысходности. Вспомнить что-нибудь приятное.
Видеокассет в моей жизни было гораздо меньше, чем аудио. Как-то очень быстро с видеоплеера мы переехали на компьютерные диски, да и был этот плеер один на две семьи. Но свою первую кассету я помню очень хорошо.
Папа обещал сводить меня в кино и повел. Через полгорода на другой берег в выходной день. Он выбрал фильм "Гарри Поттер и философский камень". Обещал много волшебства, чем очень меня заинтересовал. А когда мы приехали в кинотеатр билетов не было. Думаю, я разрыдалась. Папа был весь растерянный и расстроенный, и не очень понимал что делать. И ему на помощь пришли пираты.
Он купил кассету с этим же фильмом, мороженное и повез меня к бабушке с дедушкой. Как обращаться с видеомагнитофоном мы не очень представляли, зато знала тетушка. Она запросто включила фильм. Мы его смотрели все вместе.
Прошло много лет, но до сих пор главная магия фильма о волшебнике в том как близкие делают мой мир лучше.
Я к ним вернусь.
Где-то над моей головой подала голос кукушка. Я фыркнула и продолжила свой путь.
К вечеру я вышла к реке. Это было хорошо, теперь у меня было чёткое направление и это было плохо, ночью у воды гораздо холоднее. Ночь уже пришпорила коней и солнце стремилось закатиться в бар.
Я прикинула свои шансы развезти огонь трением как нулевые. Будь у меня хотя бы нож... Но кого я пытаюсь обмануть? Он бы ничем мне не помог.
Наломать ельника, насобирать опавшие листья и выбрать место где меня не будет выдувать ветром — лучшее, что я могу сделать и по-хорошему должна была бы начать с час назад. Всё мы крепки задним умом, если хоть какой-нибудь используем.
Ветки впивались везде, кололись; руки были липкие от смолы и чернючие; с листьев в нос забивалась пыль. Я была голодна как волк и никакие кислые яблочки не могли помочь. Но всё это меркло по сравнению с холодом. Он ослеплял, пронизывал, впивался. Словно огромный зверь ходил вокруг и касался меня — играл.
Двигаться сил не было, а засыпать страшно. Мне казалось, что по венам вместо крови текут снежинки и хрустят и сама я изо льда. Я свернулась сильнее и начала умолять Небо. Я молилась о том чтобы проснуться.
Я проваливалась в дрёму и рывком возвращалась к реальности. Холод кружил и порой мне чудился рык зверя. От воды начинал подниматься туман. Стало ещё холоднее, а воздух прозрачнее. Утро.
Я дождалась утро.
Яблоки меня преследуют. Сперва мама настаивала, что яблоки полезны и я непременно должна есть не менее одного в день. Потом выяснилось, что яблоко с карамелью красиво и бесполезно. Сегодня я второй день только на яблоках. Диких, кислых, мелких и твердых яблоках. Выберусь отсюда и куплю себе манго, и мясо, и билет к морю. Соберу всё семейство и мы разнесем пару ресторанов. И никаких яблок. Даже сахарных.
Идти вдоль реки было не просто. Иногда заросли были слишком густые, иногда скалы слишком отвесные. Уходить от неё я боялась, в свою способность найти правильное направление я не верила. Голод грыз меня изнутри, холод снаружи. Но у меня будет ещё день и возможно ещё ночь.
А если нет, то я представляла, как вернусь домой и заведу себе кота и не выйду дальше, чем за хлебом.
Мне кажется, что несколько раз я просто выключалась и шла как зомби. Мечтала о пролежавших недельку в холодильнике котлетах, холодном чае.
Ветер нагонял пузатые тёмно-синие тучи. Глаза туманили слезы. Я всхлипывала, но продолжала идти.
И вышла. Это был подарок небес. Как будто Новый Год и День Рождения наступили вместе. Домик. Маленький домик на сваях, закрытый на засов снаружи, небольшая поленница рядом.
Засов поддался с трудом. Внутри было очень пыльно. Нары, печка, стол, полка, а на полке спички, котелок и крупы.
Выкусите, Госпожа, не сегодня.
Первый день в домике я грелась и ела.
Овсянка на воде - быстро и вкусно. Это даже скорее был овсяный бульон, горячий, мягкий, нежный. На следующий, я рыскала по округе в поисках грибов и ягод , а после приводила в порядок одежду.
Надолго моего терпения не хватило, но овсянка с черникой лучше, чем просто овсянка.
План прост — набраться сил и идти дальше.
В отражении мы всегда видим кого-то другого. На фото всё сильно зависит от ракурса, вида объектива, освещения. На видео подключаются пластика и голос.
Частенько многое из того что можно увидеть со стороны не совпадает с тем, что есть на самом деле.
Когда я выберусь отсюда, будет новое отражение — я выжившая, но какая я выживающая?
Идти в чистых вещах и с припасами было гораздо веселее. Идти по тропинке, было ещё круче. Можно было конечно остаться в домике, но сколько ждать подмоги неизвестно, а продукты не вечны.
Шагалось легко, воздух уже приобретал осеннюю прозрачность, а листва меняла цвет. Я пела и смеялась. Представляла как запечатываю сегодняшний день и рассылаю письма друзьям.
Кто-нибудь открывает письмо и в него летит разноцветный листопад, льется мягкий свет, окружает чистейший воздух и кто-то чувствует себя живым и целым.
Я почти танцую по тропинке, а потом вижу Мишу, и кровь отливает от моего лица.
Никогда не мечтала увидеть медведя в дикой природе.
Желание рвануть с места галопом я в себе подавила. Зверь всё равно догонит и я закончусь усталой. И потом тут ровное место, а очень призрачный шанс есть если бежать вниз. Лезть на дерево смысла нет, мишка лазает точно лучше, чем я. Вроде бы был совет притвориться мертвой, но я почти уверена, что медведи умеют отличать живое от неживого, а главное любят и уважают падаль.
Оставалось одно тихо и спокойно свинтить, пока зверь не обратил на меня внимания. В конце концов сытому и довольному медведю человек без надобности. Я крадучись сошла с тропы. Мне нужно было обойти зверя по дуге, вернуться к реке и оставить между собой и им как можно большее пространство.
Я кралась в подлеске и думала, как не допустить подобных встреч в будущем. Сейчас мне повезло и хозяин леса меня не заметил, но везение штука переходящая.
Они бояться огня и выстрелов. Быстро зажечь огонь я не смогу, как и сымитировать звук выстрела. Можно побольше шуметь - стучать ложкой о железную кружку, то и другое позаимствованы в доме.
Я представила, как буду идти сквозь чащу, колотить в импровизированный бубен, вероятно орать что-нибудь из КиШа. Пожалуй на месте приличного зверя, я бы с такой собой не связывалась. А от зверей неприличных у меня всё равно ничего нет.
Начнемс:
— Ведьма, я эх Ведьма я — завыла я отбивая совершенно левый ритм ложкой по кружке.
Борьба продолжалась. Я была намерена до встречи с Госпожой, как минимум выпить винишка на собственной кухне в компании гиен, в смысле друзей.
Так что, Госпожа Костлявая, повторюсь — не сегодня.
Полная луна ночью в лесу — это чит. Если лес достаточно редкий, то можно идти. И я шла. На выдохе появлялось серебристое облачко, на вдохе мороз обжигал. Устраиваться на ночь я не собиралась, было слишком холодно для сна. Я надеялась, на то что ночи ещё не слишком длинные и когда встанет солнце я урву часок другой.
Звуки ночью были другие: тише, глуше, страшнее. Что-то трещало, ухало, стрекотало. Некоторые звуки были таковы, что я ни за что не хотела бы знать, что это было. Хотя знание и незнание пугало примерно одинаково, но Гугла не было и я была обречена не знать.
Когда-то я частенько шарилась под луной в совсем другом лесу. Но тот лес я знала очень неплохо, у меня была компания из друзей и при нас была бутылочка винишка, или чего ещё. Сейчас я очень жалела, что ни друзей, ни бутылочки не было — без них было в разы страшнее.
Я представила, что это ролевая игра и я иду в обход других игроков и мне нужно найти крепость и развесить красные ленты. Стало легче.
Теперь по лесу шла как бы не я, героиня. Взбалмошная и отчаянная, почти наверняка пошедшая против начальства. Она не боялась леса, её сжигал азарт доказать, что она может, утереть всём им нос.
Я засмеялась и побежала. Мне было хорошо.
В глаза словно песка насыпали, всё-таки краткий сон на земле — плохой способ отдохнуть. Желание выйти уже из леса гнало меня вперёд. Идти было тяжело, голод, усталость и даже собственная одежда доставляли неудобства. Я настолько исхудала, что даже ремень с трудом удерживал на мне джинсы. Я загадала себе ещё тысячу шагов и небольшой привал. Из зимовья у меня ещё оставались спички и немного крупы.
Я предвкушал кружку горячей воды и немного каши с ягодами. А потом продолжить путь. Маленькая, но ясная цель.
Я так размечталась, что не заметила изменений рельефа и покатилась кубарем вниз, а потом свет померк.
Очнулась я резко, никак не могла сообразить где нахожусь. Голова была ватная, горло жёстким дышалось с трудом. Я попыталась сесть и испытала боль.
Это было похоже на ледяной душ или резкий крик. Боль была горячей, она заполняла собой всё, ослепляла. Я застыла и заставила себя дышать глубже. Это принесло другую боль. Ломкую, острую, пульсирующую.
Приноровиться дышать было сложно. Медленные неглубокие вдохи, нежные аккуратные выдохи. В конце концов мне удалось локализовать боль: ребра и правая лодыжка. Синяки, ушибы, трещины, переломы? Я не хотела знать.
Но должна была.
Мне удалось сесть и разглядеть ногу и я расплакалась. Щиколотка была опухшей, как минимум вывих, а это покой, холод, фиксация, но надо идти. Ребра я не стала даже осматривать, всё равно ничего не сделаю.
Узелок, который я собрала в зимушке канул куда-то в небытие и я снова была ни с чем.
— Не сегодня! — я стиснула зубы и поднялась на ноги стараясь не опереться на правую ногу. Я по-прежнему была рядом с рекой и мне просто надо было продолжить путь сквозь камни и деревья. Умру не раньше, чем дочитаю СЛВМПЛ, а начну с того что дойду вон до того камня.
Движение медленное и мучительное от ориентира до другого. Приметные камни, деревья, сворот тропинки. Я двигалась как неисправный робот: неловко, ломанно, неспешно. Представляла, что я С-3РО вязнущий в песке, а рядом малыш R2D2 и он уверенно свистит, что всё хорошо. Иногда я на периферии ловила бело-синий объект, а руки мои отливали золотом. Боль была, мир был боль и движение и никакие мысли не помещались в голову.
Я робот и у меня цель, послание миссия и я могу идти с незначительными поломками. Конечно этот мелкий придурок рядом самонадеянный оптимист, и раздражает. Маленький всё знающий зазнайка. Но если мы не выполним задачу принцесса расстроиться, а расстраивать её задача других. Хотя в такое место следовало послать кого-то более проходимого.
И кто неудачник года? Куда ещё выводят реки?
Правильно к озёрам. Сил ругаться или плакать не было. Я посмотрела на волны, представила как лечу и врезаюсь в воду и отбросила эту мысль. Надо сесть и привыкнуть к мысли что ориентир сменился, хотя. Я не буду переходить реку, не видела никакой переправы, а значит озеро должно оставаться по левую руку.
Встать. Представить себя роботом. Идти.
Кот это совсем не тот зверь, которого ожидаешь увидеть в лесу. Черный, лохматый и не сказать чтобы тощий. Он глядел на меня с недоумением. Вопросительно мяукнул и гордо развернувшись нырнул в кусты. Мяв повторился я проковыляла на звук и попала на тропу. Утоптанную, широкую, удобную, по середине валялся яркий фантик. Кот снова глянул на меня и медленно, степенно двинулся по ней, я за ним. Небо, пусть это будет на самом деле, я так устала идти.
Кот привёл меня на базу в лесу. Там были люди и не было связи. Дальнейшее помню плохо: еда, сон а потом несколько часов в седле. В какой-то момент появилась связь и на выходе из леса ждали спасатели.
Я плакала, боль вернулась в полном объеме мешала говорить и дышать. Меня положили в машине, надели маску, воткнули капельницу. Звали по имени, а потом дали телефон.
Я набрала номер, и трубка отозвалась голосами родных. Они звали меня, засыпали вопросами, ждали.
Я выбралась, я выжила, я вернулась к своим, осталось только поправиться, и я смогу.
Я увижу себя выжившую, но пожалуй не сегодня.