***
Довольно быстро собравшись, молодые люди вышли из таверны. Жизнь в городе вяло шла своим чередом. И всё же шла. В горнах кузниц горело пламя, и их мастера отбивали форму для меча на наковальне, цирюльники брили мужчинам бороды, а мальчики из бедного квартала ненавязчиво предлагали протереть господам обувь, продавцы зазывали к своим прилавкам, ведь только их товар был самым красивым, самым свежим и самым лучшим. Ядвига наблюдала за происходящим так заворожённо, будто впервые видела людей после долгого нахождения в отчуждении. Девушка не была аскетом никогда, хоть и предпочитала тишину разгулью, но была, как назвала себя сама, колкой упрямицей. Поэтому сейчас и поняла, что промежуток её бытия — осознание простоты человеческой жизни — словно стёрся. Это помогало колдунье без проблем проходиться по головам, не задумываясь об истинной ценности людей, из-за чего в Культе она прижилась сразу. Для некромантов они были не более чем ресурсом, неважно — мёртвые или живые. Но сейчас чернокнижница поймала себя на мысли: «И всё это необходимо уничтожить?» Уничтожить безобидную мирскую простоту, в которой растворилась и сама Ядвига. Девушка поджала губы. Ни с того ни с сего её посетили тяжёлые раздумья. Лишь подумав о разрушении, которое она здесь устроит, становилось не по себе. И не потому, что в чародейке вдруг проснулась совесть, а потому, что та вскользь прошедшая мысль посеяла в голове сомнения, обратив устоявшиеся с годами эгоистические установки в несостоятельные. Чародейка замедлила шаг и забыла об окружающем мире. — Госпожа, купите свежую газету! — девочка-подросток протягивала ей переплетённые листки с описанными на них последними событиями в империи. Дружелюбие в интонации и наивный блеск в глазах маленькой торговки тронул чародейку. До настоящего момента она бы наверняка прогнала от себя попрошайку. Однако и ответить ей была не в силах, поскольку пребывала в ступоре. — Ядвига? — задал пустой вопрос Велтен, смотря на свою подопечную и ожидая от неё хоть какого-то отклика. Реакция была запоздалой. — А… Да. Это я, — встрепенувшись, ответила колдунья. Следопыт вручил газетчице пару монет, отказавшись при этом от её товара, и взяв спутницу за плечо, отвёл её в сторону от потока улицы. — Что с тобой? Как будто приведение увидела. — Просто глубоко задумалась… — Ядвига непроизвольно отвела взгляд, при этом догадываясь, что ей не удастся увильнуть от Велтена. Мужчина скрестил руки на груди и испытующе глядел на девушку. Своим видом он давал понять, что никуда не отступит, пока не услышит разумное объяснение ситуации. — Я не обязана перед тобой отчитываться, — нахмурившись, сердито вымолвила магичка, всё ещё не смотря на следопыта. — И не начинай попрекать меня тем, что я на испытательном сроке. Я понимаю, что ты хочешь узнать меня лучше, чтобы начать доверять. Но я ещё не могу делиться с тобой сокровенным. Я не готова. Просто… давай не сейчас, идёт? — под конец она смягчилась. — Идёт. Ты действительно не обязана рассказывать мне абсолютно всё. И я не коплю поводы к тому, чтобы лишний раз не принять тебя в Орден. Мне по-человечески хочется быть в курсе того, что с тобой происходит, только и всего. Ты правда выглядишь потерянной, — произнёс Велтен с ноткой сочувствия. Ядвига, не продолжая обсуждение далее, вновь медленно пошла вперёд по улице. — Холера… Легко отделалась. Велтен не давит на меня. И я ещё грязно пользуюсь его добротой. Да что там: с самого начала обманываю, — думала чародейка. Вздохнув, она пришла к выводу. — Раз уж взялась за дело, то его стоит довести до конца, ведь так? Любой ценой. Колдунья обернулась и попыталась изобразить словно ничего не случилось. — Велтен, зайдём в магазин одежды? — попросила девушка. — Как пожелаешь, — лаконично ответил мужчина. Напарники зашли в лавку под названием «Блестящие наряды» и предсказуемо столкнулись с торгашным напором. Купец, не здешний, а скорее, из летних владений, с особым энтузиазмом пытался впороть, не иначе, Ядвиге одежду подороже. — Ай, какая у тебя фигурка, слушай. Примерь вот это, да? — говорил мужчина, предлагая девушке варианты. — Спасибо за помощь. Слушай, но я сама разберусь, да? — резко ответила та, испепеляюще взглянув на продавца. Велтен сидел на мягком табурете и наблюдал за перепалкой, скрываясь за воротником, поднятым чуть ли не выше носа. Чародейка в специальной комнате примеряла на себя одежду и выходила к следопыту, чтобы он оценил тот или иной образ. Первый состоял из винного цвета платья с длинными рукавами, под которое была надета белоснежная рубашка. Второй представлял собой серую кофту с накидкой поверх неё и того же цвета штаны. Третий же являлся брючным костюмом: соответственно брюки цвета морской пучины гармонировали с белой рубашкой, спрятанной под утеплённой жилеткой, в основном тёмно-синей, с чёрными продольными полосками. Всё было просто, как подобало осенним владениям, но и со вкусом, как хотелось Ядвиге. Конечно, она больше любила вкрапления ярких оттенков вроде того изумруда в серьгах и на пуговке с родной жилетки. Однако регион трактовал свою моду. На все образы Велтен лишь показывал поднятый большой палец, а владелец магазина заключил, что брать надо всё и сразу. — Идите вы… — недовольно пробубнила девушка. В завершение она вышла из примерочной в последнем наряде, к которому дополнительно приобрела новые тёмные сапоги на каблуке. Велтен поднялся с места и подошёл к выходу. Только взявшись за ручку двери, он её тут же отпустил. — Куда это ты собрался? Только не говори мне, что всю дорогу будешь носить эти обноски, — деловито поставив одну руку в бок, сказала чародейка, затем указав на охотника пальцем другой руки. Мужчина медленно развернулся и с удивлением посмотрел на девушку. — Обноски? Вот уж не думал. — Обновка тебе тоже не помешает. — Я не знаю, что мне выбрать. Торговец спохватился помочь, но Ядвига взмахнула ладонью, останавливая его. С видом мастера колдунья усердно искала подходящие для следопыта вещи. Глядя за этим со стороны, он не был в силах сдержать улыбку. Насупившись в серьёзном настрое, Ядвига отметала неинтересные одежды и оставляла те, которые на её вкус подошли бы Велтену. Он, сказав, что не знает, что выбрать, доверил свой внешний вид девушке, рассчитывая на её более развитое ощущение красоты. После тщательного отбора наступила примерка. Мужчина выходил из соседней комнаты, показываясь Ядвиге. Первый образ состоял из оранжевого дублета и жёлтых брюк, а также туфель с загнутыми носами — слишком вычурно для Велтена. Второй представлял собой длинный светло-коричневый кафтан без пуговиц, перепоясанный кожаными ремнём, с того же цвета жилетом — слишком непрактично для Велтена. Третий – являлся оптимальным для скромного орденца: рубашка насыщенного тёмно-зелёного цвета с небольшой шнуровкой на груди, поверх неё — кожаная жилетка с пуговицами набок, чёрные брюки и кожаные сапоги. Велтен трогал воротник, который для него казался катастрофически коротким. Ядвига, видя это, хитро улыбалась. Она позволила себе маленькую шалость — одеть мужчину в то, где он не смог бы скрывать щетинистой половины своего лица. И сейчас лицезреть безмятежно оглядывающего себя следопыта было приятно. — Как тебе? — поинтересовалась чародейка. — Могу с уверенностью сказать: я не жалею, что моей одеждой занялась ты, — ответил охотник. Впервые между товарищами состоялся обмен лёгкими улыбками без каких-либо преград.***
На рынке молодые люди закупались вещами первой необходимости для долгого пути. В их основу, конечно, входила провизия. Не обращая внимания на назойливых продавцов, Ядвига и Велтен попутно вели диалог. — Насчёт выгоды твоих знаний для Ордена, — начал следопыт, рассматривая картофель со всех сторон, — можешь ли ты объяснить солдатам, что из себя представляет магия? Можешь ли научить их управлять ею? — Полегче, я ведь всего лишь теоретик, а не практик. В империи почти каждый второй — чародей, но ты решил обратиться именно ко мне с этим? Академия магов штампует специалистов по нескольким профилям, почему бы вам не просить помощи там? — ответила колдунья. — Если бы Орден заключил контракт с Академией по магической подготовке солдат, то столица переместилась бы в зимние владения. Однако всё сосредоточено в центре империи, и приходится довольствоваться тем, что там люди образованные благодаря Академии наук. Вместе с тем, тенденция к всеобщей грамотности в столице рождает и мнение, что магия — исключительный вред. Распространяются антиколдовские настроения и даже к чародеям при дворе относятся со скепсисом. — Люди, отрицающие очевидную силу и пользу магии, не могут называть себя образованными и грамотными. — Может, и так. Но ты должна согласиться, что магия в некоторой степени и разрушительна тоже. Ядвига недовольно промолчала. Для неё было большой неожиданностью то, что теперь магия, в любом своём проявлении, для народа стала чем-то, вызывающим отторжение на почве опаски. Симбиоз, что многие годы поддерживался между людьми и магией, теперь так нагло оспаривался. — Недоумки, — заключила девушка и двинулась к следующему прилавку. — Что ещё Орден должен знать о магии? Может быть, какие-то её слабости? — Слабости находятся в колдующем, а не в самом колдовстве. Разве вам трудно рассечь врага мечом? — Ядвига почувствовала, что Велтен не удовлетворён ответом, так что, раздражённо вздохнула и продолжила. — Магия — это сложная штука. Основу её составляет магическая энергия, которая пронизывает всё сущее. По этой причине сложно найти в ней слабость. Разве что, если ты загонишь своего противника в такое место, где нет и единого намёка на наличие энергии. Чародеи для магии — сосуды, пропускающие через себя её энергию и из-за этого тратящие свои собственные силы. Для того, чтобы сотворить заклинание, нужна осознанная мысль — второй элемент магии. Намерение рождает форму магии — разрушительную, защищающую, животворящую и так далее. — Вы будете что-нибудь брать или только языками чесать тут стоите? — спросила продавщица, скривив губы. Велтен купил у неё очередной свёрток с едой и пошёл по направлению к таверне. — Всё это очень интересно слушать, осознавая, что полная тонкостей магия настолько близко к тебе. Разбираться в ней — такой же талант, как и умение колдовать, — произнёс следопыт. Магичку забавляла его наивная восторженность. Девушка понимала, что в вопросах волшебства мужчина был обывателем, оттого так и восхищался. Она уже давно не находила магию такой удивительной. Заклинания стали сродни привычке, рефлексу, который активировался в момент нужды. Товарищи шли по улице, ничего не говоря. Хотя Велтен и желал ещё многое узнать, разговоры можно было отложить, ведь возможность их продолжить обязательно представилась бы. Охотник переваривал полученную информацию, а чародейка в момент тишины вернулась во времени на пару часов назад. Так же молча только начинался путь на рынок. Ядвига ощущала дискомфорт, который был вызван воспоминаниями. — Это моё первое серьёзное поручение, поэтому я и волнуюсь, верно? — сама себя успокаивала девушка, стараясь найти оправдание своим тревожным мыслям. — Пока я не решусь, они так и будут меня беспокоить. — О чём задумалась? — поинтересовался мужчина. Ядвига посмотрела на него и во взгляде не увидела привычного заискивания, лишь искреннее любопытство. — Или я могла бы разделить с тобой свои проблемы. Но, к сожалению, ты меня не поймёшь, — не озвучивая этого, ответила чародейка. — Да так, о смысле бытия. Немудрено при наших-то диалогах, — добавила она уже вслух. Велтен усмехнулся и вместе с тем потянулся к воротнику, который теперь был не на той высоте. Неловко прокашлявшись, следопыт отвёл взгляд, заставив колдунью расплыться в ухмылке.***
Оказавшись в таверне, спутники бросили собранные сумки и устроились на своих привычных местах: Ядвига — на оттоманке, Велтен — на кровати. — Раз уж вокруг нет лишних ушей, мы могли бы обсудить кое-что ещё, — спокойно начал молодой человек, но посыл его фразы вызвал у девушки отдалённое беспокойство. — Не терпится узнать… — Было бы глупо не спросить, знаешь ли ты что-то о некромантии? Это такая же магия, однако, которую запретили не просто так. Чародейка насторожилась. Подумала: «Неужели просёк?» Нервно сглотнув, Ядвига постаралась взять себя в руки. Ей же в плюс было то, что Велтен не мог видеть её эмоции. Колдунья сейчас попала в ситуацию, схожую с ловушкой. Шаг в сторону — и конец. Просто необходимо действовать опасливо, это вполне может сохранить жизнь. — Как маг-теоретик, конечно, я знаю, что представляет из себя некромантия, но не более. Да и в дебри этой злой магии я уходить не горю желанием… — сделала подводку колдунья. — Некромантия, как и исцеление, берёт свои истоки в самом начале времён. Отсюда могут и появиться ошибочные представления о том, что эти две магические формы людям дал Всесоздатель, или о чём они там думают. Некромантия и исцеление — это само олицетворение жизни и смерти. Они существуют вместе, не порознь. И обе способны дать жизнь, вопрос лишь в том: каким путём? Энергия некромантии и исцеления одинаково забирается извне, отличает их лишь намерение заклинателя, которое играет различными красками: возродить, чтобы узнать сокрытое, или исцелить, чтобы продлить жизнь? Некромантия на фоне исцеления, безусловно, выглядит, как кощунство. Оттого она и была признана когда-то тёмной, окутанной тайнами, нежелательной и запретной впоследствии. Следопыт молчал. Ядвиге в голову закрались самые неприятные мысли из-за этой тишины в ответ, которая казалась гнетущей. — Велтен, ты спишь? — боязливо спросила девушка. — Нет, просто размышляю, — отозвался молодой человек. — От меня, члена Ордена, следующее может прозвучать странно: мне кажется, что некромантия — это магия, которую большинство восприняло неправильно. Исходя из твоего рассказа, у меня сложилось впечатление, что некромантия может приносить пользу, как и исцеление, только окажись она в руках здравомыслящего заклинателя. И я не понимаю, почему Культ Некромантов глупо суживает свои поступки до сотворения исключительно зла, когда такая могущественная магия, которой он обладает, способна на большее? Чернокнижница наблюдала за языками пламени перед собой, опустошённая. Полёт мысли охотника просто дезориентировал, приводил в замешательство. Словно всё было перед носом, и он это так просто показывал несмышлённой упрямице. Почему Культ Некромантов состоял лишь из злодеев? Чем оправданы их злодейства? — Могу только предполагать, но, вероятно, во главе их помыслов стоят простые человеческие пороки. Жадность, алчность, властность. Да в конце концов, обида на белый свет. Оттого и действуют они исключительно во вред, — без колебаний вымолвила Ядвига на одном дыхании. Слова потекли так просто, не видя преград, что девушка сама этому удивилась. Скорее всего, иначе бы не вышло, если бы не возможность разговаривать с Велтеном открыто, по душам. — Интересная мысль. Значит, все проблемы в их голове. Я приму к сведению. Поверь: всё рассказанное тобой точно не пройдёт даром. Колдунья вымученно улыбнулась, хотя следопыт этого всё ещё не мог заметить. Она вздохнула и села на оттоманке. — Наши беседы меня утомили. Можем мы сходить в одно место? — предложила Ядвига, посмотрев на Велтена. Он лежал на подушке, закинув руки за голову, сразу перевёл взгляд на девушку и задал резонный вопрос: — Что ещё за «место» ты здесь нашла? — Увидишь.