Тайна последней строчки

Амелия

— Никому не открывай, если кто-то увидит тебя здесь ночью — будут проблемы. После того, как они разомкнули объятия, двое, как ни в чем не бывало продолжили разговор. Кажется, оба уже привыкли к таким порывам, будто бы им просто необходимо простоять этот промежуток времени в объятиях друг друга. Всего минуту, чтобы справится с чувствами. Любыми чувствами будь то страх, сожаление, радость или даже гнев. По истечению этой минуты данные ощущения притуплялись, даруя им двоим спокойствие, впрочем, они не придавали этому явлению особого значения. Должного значения. — Кто вообще может прийти так поздно? — непонимающе спросила блондинка, вопросительно выгибая бровь. Вопрос вылетел молниеносно из девичьих уст, так, что она не успела задуматься. В этот раз Амелия даже не собиралась этого делать. Кажется, это тоже становилось чем-то привычным в присутствии капитана Леви — просто выражать свои мысли. Темноволосый мужчина, что стоял прямо напротив неё, скрестив руки на груди, усмехнулся. В его глазах проскочили огоньки насмешки, однако, они были не такими явными, как другое чувство — усталость. От его взгляда Амелия снова почувствовала укол вины, за то, что снова влипла в беду. За то, что ему снова приходится разгребать её проблемы. Впервые она видела его таким уставшим. — Твой отец — от услышанного блондинка широко раскрыла глаза, понимая, в какую глупость влипла — Догнала? Этот вопрос был риторическим, потому что Аккерман всем видом показывал то, что не нуждается в ответе. Или за неё ответили глаза? Амелия, тяжело сглотнув представила картину: час ночи, главнокомандующий решает зайти к капитану Леви по какому-то срочному вопросу, а тут она, его дочь с перебинтованной рукой чуть ли не лежит на нем. Наверное, бедное отцовское сердце не выдержало бы такой картины. «Хорошо, что он не знает» — Когда будет проводится беседа? — спросил Аккерман, выжидающе глядя на неё, как бы напоминая о своем присутствии. Сердце отдавало бешенные ритмы от сложившейся ситуации. Девушке предстояло всю ночь провести в его комнате. Это же его личное пространство. Он ей доверяет? — Точно не знаю — тяжело вздыхая, она потерла шею, пытаясь унять волнение — Наверное, после утренней тренировки. Отец задержался в Стохессе, вернулся поздно. Думаю, о случившемся ему доложат утром. Амелия обычно использовала слово «главнокомандующий» в присутствии остальных, чтобы не нарушать субординации, но сейчас она была ни к чему. Да о какой субординации может идти речь, если девушка буквально пару минут назад накричала на него? Мысль о том, что она и впрямь набросилась на капитана Леви, словно бешенная собака, не давала покоя. Он и так считает её ребенком, поехавшем, магнитом для проблем, ходячей проблемой, тупицей, растяпой. Титаном, черт возьми. Эта кличка ей нравилась меньше всех. Нет, ну кто сравнивает девушек с Титанами? Это ведь… странно. Явно не комплимент. Тяжело вздыхая, Амели снова кидает взгляд на капитана, который все ещё стоит напротив неё, раздумывая над чем-то. Наверное, над ее словами, ведь ясно одно — времени мало. Если рассчитывать на то, что до утренней тренировки осталось около пяти часов, то чертвоски мало. В голове проскочила мысль — облажалась. От мысли, что завтра ей придется стыдливо прятать глаза, дрожать и краснеть перед родным отцом ей стало не по себе. Смит, чуть понурив голову, поплотнее стиснула зубы, пытаясь хоть как-то унять страх, волнение, стыд и панику, что смешались воедино, заполняя разум и сердце. «И эта драка…» — Чего ты так испугалась? Вздрогнув от неожиданного вопроса, блондинка снова встречается с непонимающим взглядом серых глаз, которые немного успокаивают, заставляя снова доверится в его слова. Капитан Леви снова прочитал её мысли? — Ленц — просто пояснила Смит, поджимая губы — Я думаю, она скажет, что я сделала это специально. Тогда это будет не просто проступок — опуская взгляд в пол, она чуть сильнее сжала ткань штанов, пытаясь успокоиться — Это будет преступление. Думаю, меня могут отчислить и… Замолкал, когда на плечи легли две сильные, мужеские руки, которые заставили ее снова вздрогнуть от неожиданности, так и не закончив мысль. Амелия пару раз моргнула, собираясь с силами, а затем медленно подняла голову, снова встречаясь взглядом с серыми глазами напротив, что в этот раз были полны решимости. В отличии от неё. — Не думай об этом. Я не позволю этому случится — чуть сильнее сжимая её плечи, Аккерман продолжил — А по поводу драки, — на секунду он замолкает, заставляя её нервно сглотнуть — ты правильно поступила. Правильно? — Смогла постоять за себя — продолжает мужчина, убирая руки с её плеч — Молодец. Уголки её губ приподнялись сами по себе от осознания простой истины. Он впервые похвалил её. И все же, Амелия хотела узнать ещё один вопрос. Внимательно разглядывая спокойное лицо напротив, она все же решается его задать, понимая, что он внимательно слушает. Наверное, видит, что её что-то волнует. Так и есть. Вобрав побольше воздуха в легких, сжав руки в кулаки, девушка решается произнести: — Я не хотела даже пытаться доказать свою непричастность — в серых глаз на секунду промелькнуло удивление, но блондинка продолжила мысль — Я не верю в это, думаю, что накосячила. Все указывает на это, но Вы, не смотря ни на что, хотите помочь. Почему? Аккерман сделал многое за этот вечер. Да и вообще многое сделал для неё, так, что она уже была в крупном долгу перед ним. Пошел за ней, дождался её успокоение, не давил, обработал руку, поговорил с ней, отмазал от наказания, а теперь, выслушав её версию цепляется за один, единственный и маловероятный шанс, чтобы оправдать её, хотя все указывает на то, что девушка просто потеряла их. Может, выронила по дороге. Так, возникает вопрос: Почему он это делает? Зачем, если шансы ничтожно малы? Капитан Леви всегда рассуждает логически, каждый его шаг спланирован и имеет обоснованность и этот поступок, это решение никак не вписывается в его образ. Может, он её пожалел и делает это так, чтобы успокоить её? Для галочки? Но тогда почему в его глазах столько решимости? — Думаю, ты не при делах. — Почему Вы в этом так уверены? — Ты хороший человек. Внутри все сжалось. Приятно сжалось, ведь эти два слова заставили её сердце приятно затрепетать. Все будто бы перевернулось, подпрыгнуло, взорвалось от радости, ведь эти слова были такими приятными и, на самом деле, желанными. Капитан Леви считает её хорошим человеком. — Но… Амелия на секунду запнулась, пытаясь понять, настроен ли он на продолжение разговора или спешит. Окинув его быстрым взглядом, девушка снова отвела его в сторону, отмечая, Аккерман был спокоен, терпелив и просто ждал, пока она соберется с мыслями, что было трудно, когда он был рядом. Блондинка, увидев такую приятную отдачу, все же решила продолжить: — …это не повод верить мне. — Да — подтверждает темноволосый, засовывая руки в карманы — но это повод заступится за тебя. От этого слова на секунду перехватывает дух, ведь девушка понимает, что это именно то, чего ей на хватало целый день. Никто не хотел заступится за неё, впрочем, и не должен был. Капитан Леви тоже не должен. Но он хочет. — Вы… — чувствуя страх за то, что наседает с вопросами, она все же решается задать последний вопрос — так и не ответили на тот вопрос. — Не знаю. На секунду ей становится страшно. Проскакивает мысль, что она разозлила его своими бесконечными вопросами, ведь этот ответ звучит странно, будто бы «на отвали». Девушка внимательно вглядывается в глаза, которые смотрят серьезно, в них нет даже капли раздражения или злости, отчего Амелия, успокаиваясь, отбрасывает эту мысль — Я не знаю, почему верю в это. Внутри что-то говорит об этом. «Что-то». — Ясно. Предчувствие или сердце? Смит почесывает затылок, чувствуя всю нелепость сложенной ситуации. Будучи намного младше и по званию и по возрасту, она наседает на него с вопросами, не давая ему уйти, пока мужчина терпеливо ждет, пытаясь убедить её в своих действиях. Капитан, не смотря на свою усталость, отвечает ей спокойно, без ругани, хотя торопится. Торопится решать её проблемы. — Ты можешь не верить в себя. Это заставляет её снова вернуть взгляд на место, вновь пересекаясь с грозовым небом, в котором она частенько утопала и терялась. Серые глаза смотрят неотрывно, когда он продолжает: — Я продолжу верить в это, а ты, — легкая улыбка проскальзывает на его губах, всего на секунду, когда он продолжает — верь в меня. От этих слов она задержала дыхание. И от этой улыбки, поддержки и всего того, что сейчас, да и вообще дает ей капитан, который совершенно не обязан делать этого. — Верь в то, что я найду выход. Но делает. Уголки её губ так же стремительно ползут наверх, повторяя это простое действие за ним. От мысли, что кто-то готов заступится за неё на душе становится тепло. Кто-то готов разделить с ней её проблемы. Амелия все ещё не верит в свою непричастность, но поверит в него. — Хорошо. Он найдет выход. Акерман внезапно наклоняется вперед, уравниваясь с ней по росту и его лицо находятся прямо напротив её лица. Серые глаза смотрят спокойно, пока она пару раз моргает, пытаясь унять волнений от опасной близости, ведь между ними снова тот самый невидимый, но ощутимый сантиметр. Он с издевкой заглядывает в её глаза, скрещивая руки на груди, пока она задерживает дыхание. Сердце стучит быстрее. — На этом список «чрезвычайно важных вопросов поехавшей-Амелии-Смит» окончен? — издевательски вскинув бровь, он продолжил — Я могу идти? Так близко, что его слова бьют по коже. Так тепло, в какой-то степени горячо, будто бы его дыхание может оставить ожог на её коже. Но Амелия во время берет себя в руки. — Я… я не поехавшая. И все же потерпела крах, ведь быстро отвернула голову в сторону, снова проигрывая в «гляделки». В её щеку тут же ударил теплый воздух, когда до ушей донесся тихий смешок. Его вообще нельзя смутить. Когда Аккерман отступил, занимая привычное положение, девушка все же повернула голову обратно. Он просто, как ни в чем не бывало, разминал шею, даже не смущаясь того, что только что чуть было не поцеловал её. — Лучше поспи, а то устанешь. Мужчина, кинув на неё быстрый взгляд, направился к двери. Смит, глядя в его спину, прикусила губу, понимая, что вопрос все же есть, но задать его она не решилась, поэтому просто кивнула. Сама не знает зачем, ведь он не видел этого жеста. Для себя кивнула. — Амелия. Внезапное обращение по имени заставило её сердце замереть У него что, глаза на затылке? Когда темноволосый уже встал вплотную к двери, приоткрывая её, он продолжил — Помнишь, однажды я доверился твоему сердцу? Смит пару раз моргнула, пытаясь вспомнить. Не дождавшись её ответа, Аккерман закончил. — Сделай тоже самое. И дверь хлопнула. Амелия, стоя в двух метрах от этой двери, удивленно уставилась на место, где только что стоял капитан Леви. Все произошло так быстро, что девушка не сразу поняла, о чем он говорит. А потом поняла. — Хваталась за любую зацепку, что могла подтвердить мои слова. Да я даже в Шиганшину готова рвануть если мне скажут, что один из Титанов знает куда она, черт подери, делась. И знаете почему? Так твердило сердце. Удивленно приоткрыв рот, она все ещё продолжала смотреть вперед, не смея пошевелиться. Просто не могла, ведь эти слова значили одно: «Он тоже» Тоже хватается за любую зацепку, чтобы оправдать её. Готов рвануть к Титанам, чтобы доказать её невиновность. Аккерман тоже готов сделать все, что угодно, чтобы помочь ей. И причина такая же. — Выходит… Так твердит его сердце. — Но у меня нет доказательств. Я сама сомневаюсь, но мое сердце… — Это не важно. Я доверюсь твоему сердцу. Блондинка улыбается, понимая, что «что-то внутри» было не предчувствие или интуиция. Это было сердце. Сердце заставило его поверить в её непричастность и приняться за дело. Капитан Леви, сам того не зная, ответил на её последний вопрос, который она не решилась задать вслух. Как он это сделал? Снова прочитал её мысли? — Хорошо — отвечает блондинка в пустоту, и ощущая глупую улыбку на лице, направляется к рабочему столу. Амелия тоже решает довериться его сердцу. И это поможет.