Тайна последней строчки

Леви

И правда, просидели так минуту, каждый думал о чем-то своем. Леви думал о том, что опять застыл при виде деичьих слез. Нет, даже не так. При виде её слез. Аккерман видел женские слезы, истерики, страх. За свои 23 года он видел много дерьма и побывал в разных ситуациях. И Леви не был равнодушен к чужому горю, однако, такое испытывал впервые. Будто бы он сам испугался этой иголки в своих же руках. Будто бы она передала свой страх ему через взгляд. Как только он увидел, что изумрудного цвета глаза вновь заблестели, а Амелия с силой зажмурила их, трясясь от страха, тут же оцепенел. Снова. Как в Подземном городе, когда она накричала на него. Из-за чего она плачет? Он опять сдавил её руку? От этой мысли, Аккерман мгновенно разжал пальцы, но все еще удерживал, если она снова сбежит. Он этого не хотел. А может она заплакала из-за того, что он сказал, что поцелует её? Нет, мужчина ведь пояснил, что не собирается ни к чему принуждать, она ведь слышала. — Мне страшно Когда до него дошел смысл этой фразы, темноволосый начал судорожно искать причину её страха. Чего она боится? Иголки? А может его? Он её напугал? И когда Амелия наконец пояснила свои слова, Леви почувствовал облегчение, что заставило его слегка расслабиться. Однако, эта глупая заноза все же беспокоила его. Именно поэтому ему нужно было успокоить её, объяснить, что он не причинит ей зла, он не сделает больно. Его не нужно боятся. Леви думал. Думал над всем, что произошло в этой комнате. Зачем он погнался за ней? Хотел помочь. Знал, что она не сможет самостоятельно вытащить эту занозу. Но ведь она могла попросить кого-то? Нет. Никто не смог бы вытащить её так же аккуратно. Ему было бы спокойнее сделай он сам. И Леви злился. Злился, потому что не понимал, какого черта происходит и почему он и правда так носится с этой девчонкой. Задание Эрвина. Его поручение. Чертов приказ. Но ведь он не говорил, чтобы Леви обрабатывал её раны? Он не говорил, чтобы он следил за ней каждый день. Он просто просил присмотреть в том случае, если она выйдет за пределы штаба, аргументируя тем, что здесь ей ничего не угрожает. Но Аккерман считал иначе. Ей ничего не угрожает, когда он рядом. Ему было легче, когда Леви лично видел, что с ней все хорошо. Почему? Сам не знал. Наверное, за эти два дня в Подземном городе, за этими наблюдениями в течении почти трех лет, он к ней привык. Просто привык. Ему просто нужно было быть уверенным в том, что она в безопасности. Леви стало легче, когда девушка успокоилась, начала говорить тише, перестала плакать и дрожать. Он почувствовал облегчение, когда понял, что наконец смог уговорить её вытащить эту деревяшку из пальцев. И он сам постепенно приходил в себя, ощущая её дыхание на своей коже, чувствуя девичьи руки на спине, что крепко окольцевали его, будто спасательный круг. Он был спокоен, когда она была рядом. Амелия сидела молча, отдаваясь воспоминаниям и ему стало не по себе, когда помещение окутала тишина. Эта девчонка должна была иногда подавать голос, чтобы он был уверен в том, что с ней все в порядке. Чтобы он знал, что она не боится и чувствует себя хорошо. Да он был готов устроить новый забег в своей комнате, лишь бы услышать ее голос. А она молчала. И мужчина не решился прервать её спокойствие, понимая, что она ощущает тоже самое, что и он тогда, в столовой. Детство. Время, когда еще не было тех потерь, что отягощали его и её сердце. Ощущение, будто бы близкий человек жив. Хоть Аккерман и переживал, он продолжил молчать. Она сидит рядом. Леви чувствует её руки на спине, гладит по волосам, слышит её умеренное дыхание и, порой, он ощущал то, как она вдыхает его запах. Зачем? Нравится ли ей? Странные мысли. Аккерман покачал головой, отгоняя это наваждение, ведь не мог позволить себе лишнего. — Успокоилась? — шепотом спросил мужчина, возвращая девушку в реальность, она лишь кивнула — Хочешь еще так посидеть? — он не знает зачем спросил об этом. Она покачала головой, и Леви тут же убрал руки с её головы, высвобождая. И снова эта неловкость, что появлялась каждый раз после таких странных порывов. В последнее время эти явления стали частыми для обоих. Акерман вновь посмотрел на блондинку, что сидела слегка понурив голову, глаза ее были спрятаны за прядями блондинистых волос. А вдруг снова плачет? — Ты первая девчонка, которая заставила меня бегать — пытаясь разрядить обстановку, пошутил. И у него это получилось. То ли он неловкость, то ли правда было смешно, но девушка тихонько рассмеялась. И наконец повернула к нему лицом. Не плакала. Улыбалась, глаза снова вернули былую яркость. А затем, видимо, вспомнив, что натворила, поспешила исправлять эту ситуацию. — Это, — она слегка почесала затылок, видимо, почувствовала всю нелепость ситуации — в общем, простите. В этот раз засмеялся Леви. Он и сам заметил, что в последнее время часто смеется. Целых три раза за последние две недели. И все три раза над ней. А смеялся ли он раньше? До того, как их дороги пересеклись. — За что именно? За то, что устроила в моем кабинете забег? Или за то, что заставила меня «пасть перед тобой»? — он скрестил руки на груди, издевательски глядя в смущенные глаза напротив — А может за то, что назвала меня придурком? Или… — Хватит — резко прервала Смит, прикрывая раскрасневшееся лицо руками — Знаю, что много всего натворила. За все прошу прощения. Прячет лицо. А вдруг опять заплачет? Капитан аккуратно убрал её руки от лица, внимательно разглядывая. Заметил, что девушка замерла. Снова порядок, но надо было как-то выкручиваться. — Почему ты всегда так краснеешь, когда нервничаешь? Она часто краснела. Так часто, что Леви всегда удивлялся этому. Ему и впрямь было интересно, может, ей было плохо? Возможно, её следовало показать врачу. — Не знаю я, — она отвела взгляд, пытаясь избежать прямого контакта — с детства так. Знаю, что выглядит глупо. — Да нет — вздохнув ответил он, а затем отпустил её руки — Выглядит мило. Поняв, что опять смутил её, темноволосый встал с места, направляясь в кабинет. — Получается, в детстве ты часто болела? — нужно было как-то смять эту ситуацию, чтобы Амелии было проще общаться с ним в дальнейшем. Аккерман сел за свой рабочий стол, понимая, что этой ночью он снова не будет спать. Работы много, нужно было хотя бы начать. — Да. Я помню, что однажды месяц пролежала в больнице из-за какой-то болезни, до сих пор не знаю, что это было. Там то и делали эти уколы неумелые медсестры, каждый день. Леви устало потере переносицу, понимая, что скоро уже одна экспедиция. Работы предстоит еще больше, а он еще не закончил прошлые отчеты. Но ему было спокойно. — Капитан, можно, — видя сколько документов на его столе, начала Смит — я вам помогу? Аккерман слегка задумался, прежде чем ответить. От помощи он бы не отказался, но пару минут назад она казалась весьма уставшей, да и взволнованной. Кто же знал, что Амелия боится крошечной иголки? Леви принял к сведению. — А не устала? — решив уточнить её состояние, он окинул её оценивающим взглядом, пока Смит не присела, собирая рабросанные им же листочки. И как он умудрился упасть? Сам не знал. Наверное, от усталости. — Нет — коротко ответила подчиненная, кладя бумаги на стол. — Ясно, никогда бы не подумал, что ты боишься уколов — это было правдой, кто бы знал — Сама ведь воткнула нож в ногу, поехавшая. От упоминания детали, которую она сама же упомянула в своем рассказе о первой встрече с Титанами, девушка чуть было не выронила из рук документы. Это показалось забавным. — Это другое! — возмутилась она, присаживаясь напротив — Я не боюсь боли. А с иглами просто другая история, говорю же, детская травма. Я и сама не понимаю, — отвела взгляд — как так вышло. Кажется, снова чувствует себя нелепо. — Кто научил готовить чай? — сразу же перевел тему мужчина, и наконец приступил к заполнению бумаг. Затем кинул быстрый взгляд на девушку, что уже тянулась к ручке. Мигом схватив необходимый прибор, протянул ей — Получилось не плохо. Он и правда хотел узнать, напиток ему понравился, и ему хотелось бы научиться готовить так же. И весь этот разговор и обстановка были такими спокойными, что он еще сильнее расслабился, заполняя документы. Рядом с ней было спокойно. — Никто. После того, как я уговорила отца отказаться от услуг нянек, сама себе готовила. Вот и научилась путем проб и ошибок. Да и готовить чай не так уж и сложно — пожав плечами, ответила Смит, начиная расписывать сведения. — Ясно — спустя секунду раздумий, задал еще один вопрос — Почему отказалась от их услуг? — Они меня жутко раздражали — честно ответила девушка, раздумывая над тем, как нужно было прописывать аннотацию отчета — Постоянно приговаривали, что им меня жалко, что я сирота. Сирота. Это слово было ему чертовски знакомо. И он не хотел, чтобы кто-то применял его по отношению к подчиненной. — У тебя ведь был отец — нахмурив брови, спросил Аккерман. — Был и в то же время не было — Леви поджал губы, понимая, что это правда — Не подумайте, я не хочу жаловаться, папа хороший. Но тогда его назначили на новую должность и он редко бывал дома, а после того, как… — и снова замолчала, не в силах сказать это слово — кхм, ну мы еще сильнее отдалились. Поэтому я вступила в разведку. Уже не в первый раз Аккерман отмечал то, что она не может сказать это слово в одном предложении с упоминанием матери. Амелия все еще не верила в её смерть, где-то в глубине души еще верила в то, что она жива. Поэтому поступал так же, понимая, что для нее это важно. А вот про отца было интересно. — Ради отца? Я думал, ты сделала это чтобы собрать сведения о матери. Смит тихонько засмеялась, услышав это. Но скорее от растерянности, нежели от забавы. — Нет. Я могла сделать это находясь дома и он бы даже не узнал об этом. Я просто хотела быть ближе, пусть мы и общаемся здесь чересчур официально, иногда я все же могу его навестить. Эрвин всегда спрашивал о ней, при их встрече. Сам он не мог уделять много времени дочери, так как чаще всего был в разъездах, да и письменной работы у него было больше, чем у Аккермана, однако, он всегда спрашивал о ней. Просто ему было важно знать, что с ней все хорошо. Что она жива и здорова. И Леви его понимал. Ему тоже было важно знать, что Амелия в порядке. Именно поэтому он скрывал правду. — Твой отец в тебе души не чает — внезапное изречение заставило её поднять глаза на него — Постоянно о тебе думает. Она лишь снова понурила голову. О чем она думает? Он сказал что-то не то? — Я понимаю, и конечно не злюсь на него. У него есть мечта и обязанности, я уверена, что мы еще сможем провести вместе время, когда вернем былые земли. Земли, что были утеряны более ста лет назад. И она все же верила, что они смогут это сделать в скором времени. Интуиция, которой обладал главнокомандующий была присуща и ей, его дочери, Леви уже подмечал это много раз. Аккерман не стал это никак комментировать, понимая, что не знает точного ответа на этот вопрос. — Капитан, я слышала, что у Вас особый стиль боя — она старалась не смотреть на него, хотя от услышанного он поднял на нее глаза вновь, разглядывая то, как внимательно Смит расписывает документы — я слышала, что Вы лично изобрели его и им трудно овладеть. Познания дочери главнокомандующего и впрямь были не плохи. Аккерман лично слышал похвалу по поводу её знаний. Однако, физическая сила хромала. Сможет ли она выжить за стенами? Не поздно ли ему отговорить её? — Вращающийся — коротко ответил мужчина, снова возвращаясь к работе, поняв, что слишком засмотрелся, а затем решил пояснить — Особый стиль боя, даёт возможность использовать вращение и другие вращающиеся атаки. Смит задумалась. И ему это не понравилось. — Ясно, — вздох — это позволяет сохранять скорость и ловкость во время боя, да? То есть, я слышала что именно из-за скорости этот стиль помогает быстрее расправиться с большим количеством врагов — будто бы для себя пояснила девушка, слегка прикрыв глаза — И это может помочь в экстренной ситуации, если друзьям угрожает опасность — он снова приметил, что она упомянула товарищей. Сказал о том, что их жизни может что-то угрожать. Но что на счет нее? Безрассудная — Надо попробовать. Не надо. Не пробуй. — Не стоит — тут же прервал Леви, чувствуя раздражение — Этот стиль боя опасен тем, что расходует много газа. В чрезвычайной ситуации, ты просто останешься без расходного материала и не сможешь вернуться. Этот разговор был весьма интересным для нее, он видел по глазам. Ей захотелось продолжить, в то время, как Аккерман хотел скорее перевести тему, и пытался судорожно искать зацепки в её словах, чтобы осторожно провернуть это дельце. — Но, тем не менее, можно уничтожить побольше Титанов. Значит, — она отвела взгляд, прикрывая рот. Устала значит — если я освою этот стиль боя, он может пригодится в будущем. — Это уникальный способ боя, которому я обучился в раннем детстве. Просто потом применил на УПМ, не думаю, что у тебя получится быстро освоить его — он говорил правду. Этот стиль был опасен для нее. — Может, покажете разок? — и снова её вопрос поставил его в тупик, на столько неожиданным он был, что Леви даже застыл с ручкой на половине слова. Придя в себя, он продолжил писать дальше, пытаясь сформулировать мысли. — Нет — резко ответил Аккерман, надеясь показать всю серьезность своих слов — Ты убьешься. Зачем ей это? Для его стиля нужна максимальная ловкость, приходится разгоняться в пять, а то и в 10 раз быстрее, расходуя газ. Так еще и вращаться вокруг оси и по ходу движения. — На высоких скоростях тяжело управлять приводом. Одно неправильное движение — и ты покойник. Тут же разобьешься. И даже Титанам уже не пригодишься в качестве закуски. Плохая тема. Нужно было заканчивать. — Я ведь просто попросила показать, а не сказала, что попробую. Врет. Специально понурила голову, чтобы он не узнал, но Аккерман уже с закрытыми глазами мог распознать её ложь. И он не мог молчать дальше, чувствуя что все равно переживает. Отрицать этого не было смысла. — Ты очень безрассудная, Амелия — от услышанного, она тут же подняла глаза, вопросительно уставившись на него — Ты не кошка, и у тебя не девять жизней. Пора бы уже беречь свою, единственную — выделив последнее слова, он слегка запнулся, думая, стоит ли высказать мысль до конца. Наверное, стоит. Может это хоть как-то помогло бы ей держаться подальше от передряг — И не искать приключений на задницу. Он и правда удивлялся тому, как она умудряется влипать во всякие передряги. Как так просто оказывается в опасности. А если он когда-нибудь не успеет? Он ведь не умеет читать мысли и не всегда сможет предугадать её дальнейшие действия. Она слишком непредсказуема для него, хоть Леви и читал её эмоции словно открытую книгу. Мысли и мотивы Амелии были для него загадкой. — Без приключений живут только скучные люди — пустила смешок девушка, от чего Леви слегка расслабился. Тупица. И все же, смотря на нее сейчас, он был спокоен. Она сидит напротив, заполняет с ним документы и это казалось чем-то правильным. Самое главное, что в безопасности. — И здравомыслящие — устало вздохнув, подметил он, понимая, что этот разговор ни к чему не приведет — Я понимаю, что ты найдешь выход из любой задницы — он заметил, как уголки её губ слегка приподнялись — Но как ты находишь туда вход? Она тихонько засмеялась от такого изречения. — Талант — с усмешкой ответила девушка — А у вас талант меня спасать — заворачивая прядь блондинистых волос за ухо, она, не содержавшись, фыркнула — Это не талант, а проклятие — усмехнулся он, и добавил — Не могу я тебя бросить. Последняя фраза выскочила так быстро и просто, что он даже не задумался над тем, как она звучит. А когда понял, тут же осекся. Не может бросить в беде или просто бросить? Что он хотел сказать этим? Наверное, имел ввиду поручение Эрвина. На подсознательном уровне. — И все же, — отвлекая его от размышлений, она протянула документы на проверку — большое вам спасибо. Да, эта излишняя вежливость порой раздражала. Особенно после его наблюдений в Подземном городе. — Проблемная ты девчонка — снова подметил Аккерман, проверяя бумаги — Тут ошибка — он указал на одно предложение, где и правда была сделана ошибка — все еще не хочешь спать? Хочет спать. Он сразу понял. Но она лишь отрицательно помотала головой, отбирая листы обратно, явно злясь из-за ошибки. А Леви слегка задержал взгляд, подмечая, что она уже не в первый раз помогает ему с документами. Похоже, у него появился не плохой собеседник. — Разве для этого нужна причина? Добрая. Слишком добрая. Такая, что хочется помочь. — Согласен — сдался мужчина, откидываясь на спинку кресла. Амелия лишь вопросительно вскинула брови — Покажу тебе свой стиль боя. Кажется, она была весьма удивлена, это было заметно по её приоткрывшемуся рту. — И почему Вы передумали? — спросила девушка, повторив за ним его жест. — Ты ведь все равно захочешь попробовать. Прослежу, чтобы ты не убилась — девушка лишь усмехнулась на это. Этот стиль и правда опасен. Хотя он и против, но Леви должен показать, нежели девушка опробует его сама. Зная Амелию, она найдет способ, чтобы изучить этот стиль. Аккерман сможет предотвратить худшее, сможет защитить. Ему будет спокойнее, если он лично проконтролирует это. — Спасибо — и принялась за работу — вы весьма любезны. Леви правда не хочет, чтобы она покалечилась. — Сделаешь тот чай снова — уже тише сказал мужчина, и почувствовав смятение напротив, добавил — Должен же я хоть что-то получить за свою помощь. Смит снова улыбнулась, кивая. А затем вернулась к работе. И все же он должен был сказать еще кое-что. Сказать то, для чего и был затеян этот разговор. Леви пытался объясниться с ней, но, как бы смешно не звучало, ему помешала заноза. — Амелия — внезапное обращение по имени заставило её замереть. Он обратил на это внимание. Затем девушка приподняла голову, вопросительно изогнув бровь. Излюбленный жест молчаливой Смит. Так сложно подать голос? — Да? — будто бы услышав его мысленное возмущение, она все же нарушила тишину своим голосом. — Я должен кое-что сказать. Мысленно Леви попытался настроится, чтобы произнести следующие слова, чувствуя волнение, ведь он говорит это впервые. — Прости меня. Два слова были сказаны так тихо, что он не был уверен, что они дошли до подчиненной. Нужно было повторить их громче, так, чтобы она услышала. И он чертыхнулся, понимая, как сложно было приносить кому-то свои извинения. — Что? Все-таки услышала. От осознания, что не придется повторять дважды он слегка расслабился. Но надо было довести мысль до конца. — Тогда в Подземном городе — отводя взгляд от зеленых глаз, начал мужчина. Какого черта ему было так неловко говорить об этом? — Я наговорил тебе лишнего. Сказал неприятные вещи, накричал и… — прикрыв глаза от злости на самого себя, добавил — причинил боль. Мне правда жаль. Нужно было сказать еще кое-что. — Вам не за что извиняться — это заставило вновь взглянуть на нее. Амелия уже сидела, подперев щеку рукой, с улыбкой глядя на него — Тогда, вы снова выручили меня. Не знаю, чтобы случилось если бы вы не пришли. Да и знать не хочу. Он тоже. От мысли о том, что могло бы случится приди он на пару минут позже, становилось не по себе. А ведь Леви еще раздумывал над тем стоит ли за ней идти. — Так что большое Вам спасибо. — Это еще не все — он оттянул ворот футболки, чувствуя нехватку воздуха. Это не особо помогло. Слова вылетели из уст раньше, чем он успел подумать. Но это было правильно. Он должен сказать — В Подземном городе, кхм — девушка с интересом смотрела на него, заставляя чувствовать себя еще хуже — я не должен был позволять себе лишнего, просто растерялся. Я имею ввиду — блондинка удивленно вскинула брови, не понимая, к чему он клонит — это ведь был первый поцелуй? Прости. Сказал. Ему действительно было жаль, что он украл её первый поцелуй. Да еще и таким поганным способом. Ручка, что была зажата меж её пальцев, тут же упала на стол, издавая характерный звук и покатилась в его сторону, привлекая внимание. Леви тут же перевел взгляд на блондинку, что слегка приоткрыла рот, растерянно хлопая ресницами. — Что? — тихо переспросила она, а затем густо покраснела — С чего вы вообще это взяли? Такая реакция была весьма интересна. — Целоваться не умеешь — просто сказал Аккерман. Затем, поняв, что снова заставил её чувствовать себя неловко, поспешил продолжить — То есть… Его слова были прерваны грохотом стула. — Я-я просто растерялась — вскочив с места, воскликнула девушка — И совсем не первый! Я… я умею. И тут Аккерман громко рассмеялся от увиденного, снова удивляя её. Она серьезно будет пытаться убедить его в том, что умеет целоваться? Его? — Что смешного?! — в сердцах воскликнула девушка — Не верите? — Смит, успокойся — эта реакция стоила того, чтобы извиниться — Я просто хотел извинится. Не умеешь и ладно — её щеки снова стали красными, и Леви это чертовски понравилось. Эта девчонка пыталась обмануть его, утверждая, что она уже целовалась с кем-то, но её реакция говорила об обратном. — Говорю же, что растерялась! — она недовольно смотрела на него, и он заметил, как учащенно она дышит. Он не смог сдержаться. — Черт, ты ведь права — нарочито задумчиво протянул Аккерман, привставая с места — Первый был, когда ты на меня грохнулась. — Да! — он рассмеялся с новой силой. Попалась. — То есть, нет! Над ней хотелось шутить вечно. — Докажешь? — и тут она лопнула. — Засранец! — девушка рванул в сторону к двери — И вообще, заполняйте сами свои бумажки! — и убежала. А Аккерман снова засмеялся. — Поехавшая — он просто поднял стул, тихонько посмеиваясь над ней — засранец значит — то как она обозвала его, не нарушая субординации заставило его усмехнутся. Тупица. И все-таки не зря сказал. Это стоило того.