Тайна последней строчки

Эти эмоции, что прожигали её изнутри, наконец выбрались наружу, давая небольшое облегчение. Совсем небольшой глоток воздуха. Блондинка продолжала плакать. Плакала долго, очень тихо, почти беззвучно. Если вы спросите сколько именно плакала — она не сможет ответить. Очнулась она спустя время, когда ощутила, как крепки руки утешающие поглаживали её по спине и волосам. Как давно капитан заключил её в свои объятия? И даже тогда не смогла остановиться. Просто уткнулась носом в мужскую грудь, продолжая бесшумно плакать. — Все хорошо, я здесь — этот голос, что она слышала над ухом успокаивал. Говорил, что она не одна. Дарил надежду, что да, все точно будет хорошо. Но этого не будет. — Я просто…хочу домой — сжимая воротник мужской рубашки, промолвила блондинка. Кажется, из-за её слез ткань слегка промокла, но он не обратил внимания. Или делал вид. Да, она хочет домой. В тот дом, где каждый вечер ждала отца с работы. В дом, где с утра её будила мама, помогая ей заплести волосы в две косы. В то место, где мама перед сном читала ей сказки и пела колыбельные. Она даже хотела снова попробовать ту ненавистную кашу. Ту самую кашу, которую ее заставляли есть родители, приговаривая, что это очень полезно. Амелия Смит редко плакала. Она всю свою сознательную жизнь боролась. Боролась с глупыми нянями, что постоянно противно поглаживали её по макушке, приговаривая, мол, бедняжка, потеряла мать в таком юном возрасте. Боролась в отцом, что всегда что-то скрывал. Боролась со всеми на самом деле. Со всеми, кто говорила, что её мать мертва. Она знала, что это не так. Точнее, думала. И отец никогда не отрицал этого. И даже сейчас, внутри тлеет надежда, что то, что она прочитала на том клочке бумаги — ложь. — Этого не может быть — обессилено сказала девушка, слегка отстраняясь от мужской груди, все ещё сжимая её — Я не верю — было тяжело дышать. Каждое слово давалось с трудом. Её мать не могла так умереть. Она же была счастлива. Была ведь? Взгляд серых глаз смотрел на неё с сожалением, губы капитана были слегка поджаты, и сам он не мог ничего вымолвить в ответ. Он знал, что ей нужно выговориться. Знал, что в этой истерике виноват один человек. Пальцы, что сжимали край его рубашки, слегка ослабли, блондинка почувствовала легкое головокружение и начала постепенно засыпать. — Эй, — он приподнял лицо за подбородок, намереваясь узнать причину этой тишины — Черт… Уснула. Прямо в его объятиях. И она уже не чувствовала как те же крепкие руки, что недавно в утешающем жесте поглаживали девушку, подняли её над холодным полом, где она недавно дала слабину, унося в комнату. Капитан крепко прижимал ее к себе по пути до кровати, затем аккуратно опустил вниз. — И правда — начал темноволосый, вновь заглядывая в шкаф, и доставая оттуда одеяло — магнит для проблем. Мужчина укрыл девушку одеялом, вслушиваясь в ее спокойное дыхание. Затем присел на край кровати, вглядываясь в её спокойное лицо. Щеки были ещё влажными от выплаканных слез. Едва уловимо он прикоснулся к её щеке, стирая эти дорожки. Дежавю. Но в этот раз хотелось задержаться. Он снова невесомо провел пальцем по скуле, но в этот раз не утирая слезы. Просто так. Покинув комнату, он думал, стоит ли закрывать дверь? Решил оставить её приоткрытой, на случай, если ей снова приснится плохой сон. На глаза попался клочок бумажки, что лежал на полу. Скорее всего, выпал из её кармана, пока она плакала. Аккерман мигом преодолел расстояние и принялся расправлять скомканную бумагу. Губы его вытянулись в тонкую полоску. — Все ты знаешь наперед, Эрвин — раздраженно прошептал мужчина, сжимая эту бумагу так же, как это делала девушка на той несчастной скамейке. Аккерман знал. Знал, что в этой истерике виноват один человек. Он.

***

Она все же проснулась посреди ночи. Это было понятно по скрипу кровати. Потерев глаза, Смит почувствовала сильную жажду. Не сразу поняла, где она находится. А затем воспоминания ударили в голову. Архив. Отчаяние. Кабинет. Слезы. И… — Проснулась? Леви Акккерман. Выглянул из дверного проема. Блондинка лишь коротко кивнула, приподнимаясь с кровати. Мужчина в это время слегка напрягся, чтобы в случае чего не дать ей соприкоснуться с твердой поверхностью. Она прошла мимо него, он не стал мешать. Но сказал: — Думаю, тебе лучше остаться — девушка замерла, так и не дотронувшись дверной ручки — Сегодня дежурю не я. Попадешься на глаза постового — накажут. Я думаю, ты не хочешь писать объяснительную Эрвину. Он был прав. Не хочет. Да и что она могла написать? В ночное время суток разгуливала на территории штаба? Или то, что в позднее время вышла из кабинета капитана? Смешно. — Я хочу пить — прошептала девушка, не задумываясь о том, как это звучит. Послышался звук разливающегося напитка. Чай. — Если ты хочешь воды, я могу сходить в столовую — садясь за свой стол, проговорил мужчина, чувствуя усталость. Хотела воды. Но не смогла бы попросить его, отрывая от работы. Смит знала сколько бумажной работы приходится заполнять старшим. Знала по отцу. И ей было стыдно мешать ему. Снова. Молча она присела на стул, что находился напротив его кресла и аккуратно взяла чашку в руки. Капитан тоже уже пил напиток. Смит не решалась поднять глаза на него, а он смотрел. Смотрел, пытаясь уловить её настроение. Амелия Смит была для него непредсказуемым персонажем. Затем, мужчина просто продолжил заполнять документы дальше. Теперь настала очередь поменяться ролями и уже блондинка начала разглядывать Аккермана, пытаясь уловить его состояние. Он устал. Она поняла это ещё утром. И ей снова стало не по себе. Капитан помог ей. Снова. Потратил время на то, чтобы найти её, привести обратно, и был рядом, пока она плакала. Он мог бы потратить это время на заполнение документации и закончил бы раньше. Возможно, отдохнул бы. Но нет. Он не бросил её в таком состоянии. — Я, — начала девушка, обращая на себя внимание серых глаз — могу помочь. Темноволосый слегка задержал на ней взгляд, не решаясь что-либо говорить. — Когда папа работал удаленно, я иногда помогала ему. Умею заполнять — слегка неуверенно произнесла она, переминая пальцы. — Валяй — просто сказал мужчина, разделяя 1/3 бумаг, и положил перед ней — Надеюсь, пишешь ты разборчиво. Да. Почерк у неё был красивый. Так они и просидели несколько часов, заполняя документы. Девушка была полностью вовлечена в процесс, слегка позабыв о тревоге. Это ей и было нужно. В один момент Аккерман снова бросил короткий взгляд на блондинку, чтобы проверить. Внутри засела тревога, что после пережитого стресса ей может стать плохо. Однако, все было не так. Смит серьезно изучала бумаги, расписывая очередной отчет по ним. Глаза её быстро бегали по строчкам, губы были сжаты в тонкую полоску. Иногда она прикусывала внутреннюю сторону щеки, обдумывая как лучше описать ту или иную часть отчета. Блондинистые волосы, что были немного ниже талии, были слегка растрепаны. Смит приоткрыла рот, явно намереваясь что-то уточнить. Слова ещё не успели сорваться с её губ, как девушка повернула голову в сторону Леви, который засмотрелся на неё, подперев голову рукой. — Капи… — начала девушка и замолкла, когда увидела пронзительный взгляд серых глаз, что изучал её. Она так и остановилась на полуслове, не в силах вымолвить слова. Кажется, и сам капитан смутился от этой ситуации, однако виду не подал. И продолжил разговор. — Скоро тренировка — начал темноволосый — ты можешь отдохнуть, если хочешь. Если хочешь. Он добавил это зачем-то. Слова вырвались прежнее чем успел подумать. — Нет, я… — блондинка отвела взгляд — не хочу. Не хочет. — Капитан, — Аккерман остановил карандаш в миллиметре от листа, и не поднимая головы, ждал продолжения — было ли у вас чувство, что вы могли… — девушка задумалась — предотвратить что-то… — Смит прикусила нижнюю губу, понимая, что звучит странно. Но в прошлый раз он понял её. Но он не спешил с ответом. Прошла минута, прежде чем его голос прервал тишину. — Было — продолжая писать документы, ответил сероглазый — Мои друзья погибли на вылазке. Я мог предотвратить их смерть. Девушка ахнула. Кажется, она задала глупый вопрос и уже была готова поругать себя за это, но мужчина продолжил. — А у тебя? — блондинка удивленно вскинула брови. Капитан всегда был немногословен и отвечал коротко, односложно. Но сейчас, он явно хотел продолжить диалог. Были ли это попыткой выведать тайну её недавней истерики, или же простая вежливость, она не знала. Но хотела ответить на этот вопрос. — Иногда мне кажется, будто я могу что-то предотвратить. Но сегодня, я поняла, что это не так. — Поделишься? — девушка удивилась во второй раз. Он правда хотел знать. — Моя мама… — начала Смит, и замолка, чувствуя отголосок того отчаяния, что вызвало недавнюю истерику. Но собрав волю в кулак, продолжила — Я всегда думала, что она жива. Отец никогда не отрицал её смерти, это было странно. Аккерман застыл. Кажется, рядом с Амелией Смит это состояние стало частым для него. — И… Как бы сказать, я чувствовала это. Чувствовала, что она жива. Где-то там… — девушка слегка повернула голову в сторону, явно о чем-то размышляя, грустная улыбка отразилась на её лице — Но это не правда. Она мертва — она опустила взгляд. С какой болью давалось каждое слово. Аккерман чувствовал это, видел, как она заставляла себя говорить это. Внутри она ещё не верила в её смерть. Темноволосый проклял себя, когда задал следующий вопрос. Но он должен был задать его по логике беседы. — Как она умерла? — Суицид — девушка понурила голову, так, что глаза оказались скрыта за прядями светлых волос — она повесилась — Аккерман прикрыл глаза — на своем медицинском халате. Он сжал руки в кулаки. Хотел, чтобы кто-то ударил его. Раз двадцать точно. — Мне жаль — ему правда было жаль. Он не хотел. — Всё в порядке — девушка снова приподняла голову и направила взгляд на окно — Я думаю, что мне следует пойти в комнату и подготовиться к тренировке. Леви не сразу понял, что она сказала. Он повернул голову в сторону окна и заметил, что на улице светало. Утро вступило в свою силу. Когда он повернулся обратно, девушка уже вставала с места. — Спасибо, капитан — сказал обладательница зеленых глаз, направляясь к двери — за всё. Она уже потянулась к дверной ручке, намереваясь повернуть её и покинуть помещение. Однако, ей не дали этого сделать. Во второй раз. В первый капитан остановил её словами. В этот раз все было иначе. Аккерман схватил девушку за запястье, разворачивая к себе. Она не сразу поняла, что произошло. Одним ловким движением, он прижал девушку к своей груди, заставляя её широко распахнуть глаза. — Я… — пытаясь собраться с мыслями пыталась вымолвить девушка. — Просто, — перебив её, начал темноволосый — постой так. Минуту. Просто постоять так минуту. В его объятиях. Смит не знала, что можно, а что нет, однако, подтянула руки к его шее, ещё сильнее притягивая к себе. Сокращая расстояние. Он был выше неё, из-за чего пришлось приподняться на носочках. — Хорошо — и уткнулась носом в шею Аккермана, ощущая его умеренное дыхание у себя над ухом. В нос снова ударил тот приятный аромат. Мыло, чай и что-то ещё. Наверное, это был запах его тела. И они оба не знали, что это было. Они знали лишь то, что должны простоять вот так, в объятиях друг друга. прислушиваться к чужому дыханию. Чувствовать ритмы сердца, что, казалось, бились в такт. Всего минуту. Минуты им хватит.