Привидение, которое не хотят забирать.

       Быть снова живой после стольких лет жизни в Подземном Мире, было странно. Благо хоть имя было то же, а черты лица идеально повторяли то, что Ын Чжу привыкла видеть в качестве своего отражения. И на этом, по сути, все. У ее семьи была другая фамилия, да и сама семья... Отец, мать, старший брат, сама Ын Чжу и младший брат. Ын Чжу больше не была единственным ребенком-разочарованием. Но вместо облегчения это несло ей только головную боль с самого детства.        Отца она по старой памяти сторонилась, матери не особо-то и доверяла, старшего брата терпела, а с младшим старалась не пересекаться. Дочь семьи Чой оказалась отстраненной, недоверчивой и крайне неприятной в общении. Но Ын Чжу это не волновало. Ни претензии родителей, ни истерики брата, с которым она никогда не играла, спроваживая из своей комнаты куда-подальше. Она была слишком морально стара для этой семьи. Пожалуй, только старший брат это понимал и не лез. Даже помогал, отваживая родственников. Как будто он знал, кто такая Ын Чжу. За это она была ему благодарна. И из-за этого поддерживала хоть какой-то контакт после начала самостоятельной жизни.        Она снова скиталась. Если можно так назвать жизнь на съемной квартирке, находящейся недалеко от работы. Девушка отучилась на фармацевта и работала по специальности на другом конце страны от того места, где родилась нынешняя Чой Ын Чжу.        Ей не хватало Му Ена. Ей не хватало остальных жнецов. Даже козла Императора и того не доставало.        Чего ей точно хватало, так это вечных вопросов, когда же она найдет себе мужа. Зачем Ын Чжу, будучи замужем за Му Еном, который тоже явно переродился в этом странном, изменившемся за долгое время мире смертных, пусть этот брак и не был действителен для людей после перерождения, выходить замуж за кого-то еще, она не понимала, но все пытались яро ее убедить в необходимости сильного плеча. Сперва это были родители, потом сокурсницы, которым с какого-то перепуга нужно было высказать свое ценное мнение про то, что Ын Чжу живет как-то не так, потом коллеги, которых Ын Чжу, однажды, не сумев сдержаться, послала в дальние дали, сказав, что это не их собачье дело. Девушка была сыта этим по горло. От всех разговоров про часики, внуков и прочее, ее тошнило сильнее чем от вездесущих персиков.        Персики были везде. Они словно преследовали ее. Мать Чой Ын Чжу обожала персики, пихая их во всевозможные блюда, духи с персиками и прочее. Только приступ аллергии у Ын Чжу, которая ради этого прошерстила удивительную вещь - интернет, на мотив признаков аллергии на что-либо, чтобы это умело сыграть, убедил женщину перестать травить Ын Чжу этой гадостью. И снова брат понял ее страдания, протаскивая для "вредной малявки" яблоки и груши. Бао не просто так носил свое имя. Защитник душевного равновесия младшей сестры, как изредка смеясь называла его сама Ын Чжу. Иногда ей казалось, что он был одним из жнецов в прошлой жизни и помнил ее, но эта тема никогда не поднималась. Мало ли... Вдруг все решат, что она сошла с ума.        Как итог, подведенный к двадцати восьми годам, Ын Чжу была одинока, самодостаточна, не поддерживала контакт ни с кем кроме брата Бао, имела хорошо оплачиваемую и не противную работу, выглядела моложе своего возраста и ненавидела персики. Те отвечали ей взаимностью.        В свободное от работы время Ын Чжу занималась вышивкой, предпочитая это занятие активному отдыху или "налаживанию личной жизни". Коллеги считали ее странной, она их невоспитанными и лезущими не в свое дело. Хуже были только коллеги мужчины, считающие своим "долгом" пригласить хорошенькую Ын Чжу на свидание. На что та перманентно отвечала отказом. Никто из этих молодых и не очень нахалов и близко не был похож на ее любимого мужа. У нее были стандарты, под которые попадал только ее муж и никто более. Довольствоваться малым? После того, как она познала любовь с генералом армии Повелителя Подземного Мира? Ага, конечно, ищите другую дуру.       - Ты теряешь время! Неужели тебе не хочется наконец-то перестать был одной?- бестактная молодая коллега, с которой они учились в одном университете, все никак не желала понять, что Ын Чжу видала ее мнение очень далеко от себя.       - Я довольна тем, что имею.- на самом деле нет, но полное удовлетворение ей мог подарить только один мужчина, а его она пока что не встретила.- Мне некуда торопиться. Жизнь не отходящая электричка.       - Тебе уже двадцать восемь!       - Мне всего двадцать восемь. И я не испытываю интереса продолжать этот разговор. Он бесполезен, как и многое, что мне пытаются навязать.       - Пока ты мнешься, всех красавчиков разберут.       - Красота - субъективное понятие.- Ын Чжу снова опустила глаза на вышивку, окончательно отстраняясь от разговора. Коллега еще с минуты пыталась привлечь ее внимание, но после махнула рукой, наконец-то оставляя Ын Чжу в покое. Ох уж эти люди и их жажда социальных контактов. Хотелось обратно в свой дом. Где не было никого кроме Ын Чжу и ее молчаливого мужа. Тишь. гладь и редкие походы за душами. Все же Му Ену было спокойнее, когда она сидела дома. И ее это устраивало.        Тем же вечером, после работы она отправилась в кафе, чтобы купить себе что-нибудь вкусненькое в награду за свои страдания из-за общения с бестактными коллегами. Ын Чжу любила свою работу, но не людей с этой работы.        Это заведение было ее любимым. Одно из немногих мест в городе, где ее устраивало абсолютно все. И цена, и качество, и скорость обслуживания. Даже атмосфера. Крайне уютное местечко, где Ын Чжу имела возможность заказать себе чаю и спокойно поесть, растягивая удовольствие. Еще бы не было в половине меню проклятых персиков...        Ын Чжу подошла к одной из касс, внимательно осматривая меню и витрины. Слева, у второй кассы, стоял еще человек, но она не обратила на него внимания, высматривая пирожные с яблочной начинкой. Но на глаза бросался лишь персик.       - Прошу прощения, есть что-нибудь с яблочной начинкой?- обратилась Ын Чжу к девочке продавцу, краем уха слыша низкий голос стоящего рядом мужчины, спрашивающего почти то же самое. Интонации казались знакомыми.       - К сожалению нет. Закончились. Остались только с персиком...       - Черт.- тихо ругнулась Ын Чжу, обреченно запрокидывая голову, прощаясь с идеей о пирожных, решая для себя купить только чай.       = Ненавижу персики.- в голове словно зазвонил колокол Императора и Ын Чжу повернула голову, сталкиваясь с до боли знакомыми чертами лица. Слева от нее, все с той же бородкой, тем же разрезом глаз, скулами и формой носа, стоял не менее удивленный Му Ен.        Запахло сценой из дурацкого ромкома, как обожаемого ее соседкой по общежитию из студенческих времен. Ын Чжу встряхнулась и повернулась к кассиру:       - А без начинки вовсе?       - Такие есть.       - Тогда пирожные без начинки и чай. Зеленый с мятой и чабрецом.- Му Ен обожал этот чай.       - Двойной комплект. И я оплачу.- спокойно сказал теперь уже точно Му Ен.       - Спасибо. Ын Чжу.- для формальности представилась девушка, протягивая руку.       - Му Ен. Для дамы, все что угодно.- на лицо выползла глупая улыбка. Со стороны они наверняка казались полными идиотами, но Ын Чжу было более чем все равно. И Му Ену кажется тоже.       - Вот уж не думал, что найду тебя таким дурацким образом.- тихо сказал ее муж, который сейчас не был ее мужем, но это поправимо, когда они сели за дальний столик со своим заказом.       - Мы впервые встретились в лесу, где ты сбил меня с ног. Нам суждено встречаться дурацким образом.- так же тихо ответила она.- Давно ты тут?       - Ну, мне сорок восемь.       - Двадцать лет разницы.- девушка отпила вкусный чай.- Звучит печально. Ты опять ждал меня.       - Не думаю, что это твоя вина, Ын Чжу. Тем более, что ты всегда появляешься вовремя.       - Спасибо за комплимент... Му Ен.- называть его сразу мужем было некультурно, да и вызвало бы лишние вопросы, так что девушка пересилила себя, обращаясь к повеселевшему мужу по имени.- Чем занимаешься?       - Работаю исполнительным директором. Тут офис неподалеку. А ты?       - В фармацевтической компании. Тут тоже не особо далеко. Я скучала.       - Я тоже.

***

       Глупо говорить, что для окружающих они казались гипертрофированно приторными и идеальными. Те, кто так рьяно уговаривали Ын Чжу перестать морозиться и найти себе пару, теперь недоумевали от скорости развития событий. Особенно ее родители. Мужчина на двадцать лет старше, похожий на мрачного жнеца из-за темной одежды и мрачного выражения лица, явно не подходил под критерии идеального зятя. Особенно всех поражала "поспешность", с которой они решили заключить брак. То, что для людей было глупым решением, для них было почти что необходимостью как есть или дышать. Они были знакомы дольше, чем кто-либо мог представить, знали друг о друге все и не видели смысла долго мусолить эту тему. В конце концов, в первый раз они тоже поженились внезапно, почти сразу после знакомства, а тут надо еще и подождать, пока заявление примут.        В вечер знакомства Ын Чжу сразу поехала к Му Ену, без страха и неловкости сев на переднее сиденье его машины, устраивая на коленях свою сумочку с принтом из легкомысленных ромашек. Весила эта сумочка так, словно Ын Чжу честно напихала в нее кирпичей, но на самом деле там было только самое необходимое. Му Ен, предложивший донести ее вещи до машины, с уважением крякнул, когда его руку резко повело вниз под весом женского оружия самообороны. Ын Чжу знала, она пробовала. Один удар сумочкой по голове заменяет три минуты безрезультатных объяснений, почему приставания к ней неприемлемы.        Едва войдя она осмотрела место проживания своего мужа и довольно хмыкнула, быстро оценивая комфорт и удобство. Му Ен извинившись, оставил ее одну, быстро куда-то уехав, благодаря чему у нее получилось поисследовать все лучше, удостовериться, что муж не страдал от отсутствия ее хозяйственной руки слишком сильно, а после устроиться с кружкой чая перед плазмой, выбрав документалку про времена эпохи Чосон. От воспоминаний Ын Чжу пробило на слезу. Как хорошо тогда жилось! Не то что сейчас.        Спустя полтора часа, за которые деятельная Ын Чжу помыла пол и сварганила ужин из того, что нашла в холодильнике, Му Ен вернулся с двумя тортиками, несколькими упаковками якквы и двумя кольцами, которыми они без лишних слов обменялись. Зачем тянуть, когда все и так понятно? Незачем. Вот и они так решили, уютно устраиваясь на диване со сладостями и чаем.        В тот вечер Ын Чжу так и не вернулась на свою съемную квартиру, мирно продрыхнув с печкой мужем, наслаждаясь новыми ощущениями. Му Ен был горячим и Ын Чжу грелась об него, уютно устроившись в кольце его рук и закинув на него ногу. Муж ухмылялся ей в макушку, поглаживая ее по спине. Впервые за долгое время они были не одиноки и могли спать спокойно.        С утра он довез ее на работу, поцеловал и пообещал забрать ее вечером, оставляя излучающую радость Ын Чжу на весь день. Она впервые за долгое время искренне улыбалась и смеялась, наслаждаясь погожим деньком. И даже дурацкие расспросы не могли испортить ей ее настроения. Владыки явно потешались над ними, но до этого ей не было никакого дела. Надо было звонить хозяйке квартиры, чтобы решать вопрос с расторжением договора. Му Ен предложил переехать к нему почти сразу же, а она была не против.        Они подают документы на заключение брака к концу недели после встречи, и то только потому, что некоторые документы надо было делать отдельно. Ын Чжу выслушивает истерику и упреки от незнамо откуда прознавшей матери, не сдержавшись говорит ей все, что думает про ее попытки влезть в ее, Ын Чжу, личную жизнь, и блокирует сразу и ее, и отца, и младшего. Бао пишет поздравления с нахождением человека, с которым ей хорошо, и предлагает в случае, если Му Ен ее обидит, помочь закопать его труп в лесу. Ын Чжу с улыбкой отвечает, что, если что-то случится, она обязательно его позовет, и что она благодарна ему за поддержку. Брат хмыкает и просит Му Ена на разговор. Она отдает телефон прошлому-будущему-нынешнему мужу и уходит в другую комнату, давая мужчинам поговорить без нее.        Ни Му Ен, ни Ын Чжу не заморачиваются с объяснениями своих решений. Они взрослые люди и могут делать то, что хотят сами, а не то, чего от них ждут. Поэтому Ын Чжу не собирается проливать свет на то, зачем она так быстро выходит замуж, ядовито отвечая, что все почему-то не могут определиться с тем, что они от нее хотят. Начинают ходить разнообразные слухи, из-за которых Ын Чжу хочется громко смеяться. Что она и делает.        Теперь у них обоих есть смысл заканчивать работу четко по часам, ехать в кафе и покупать чай с пирожными без начинки. Чтобы потом вместе вернуться домой, вместе приготовить ужин и съесть его, заняться домашними делами и вместе лечь спать, крепко обнявшись.        У людей так не принято, но они не люди. Люди будут их осуждать, но им нет дела до того, что про них говорят. Все указывают на разницу в возрасте, но никто кроме них не знает, что она многим больше, чем двадцать лет. Их разница в возрасте не мешает им иметь одни и те же взгляды на некоторые вещи, совместно жить и любить друг друга. Если это мешает остальным... Что ж, это их дело. Все говорят Ын Чжу, что ее муж умрет раньше ее. А ей хочется рассмеяться и сказать, что их не то, что смерть, их рождение не разделило. Их души связаны и будут связаны. А то, что Му Ен умрет раньше ее... Значит он за ней и придет. А потом отведет в их дом в Подземном Мире, и все снова станет как прежде.        Пожалуй, они стали немного меньше ненавидеть персики. Все же они помогли им снова найти друг друга.        Владыки точно смеются над ними, но они привыкли к этому.       - Надеюсь, пока мы тут, они снова махнуться телами и Повелитель снова будет в своем теле с бородой.       - Вряд ли.- отвечает ей Му Ен, утыкаясь носом в ее макушку.- Он не отдаст молодое тело. Привык.       - А мы нет. Столько лет прошло, а это все еще странно.       - Что Владыкам до мнения своих слуг?- с улыбкой отвечает ей муж.        В спальне повисает уютная тишина.       - Хочешь завести ребенка?- спрашивает Ын Чжу.       - Зачем?       - Ну, люди обычно хотят завести детей.       - А оно нам надо?       - Наверное нет. Не думаю, что смогу быть нормальной матерью.       - И я о том же. Если будет, значит будет, не будет, тоже неплохо.       - Хорошая позиция, муж мой. Меня это устраивает.       - Меня тоже. Спи давай.       - Спокойной ночи, муж мой.       - Спокойной, Ын Чжу.

***

       Странно. Странно и горячо.        Ын Чжу сидела за ноутбуком, пока муж ушел в душ, задумчиво щелкая по клавишам, ища фильм и пытаясь анализировать свои ощущения. Там это было странно и холодно. И не просто странно, а странно с подтекстом "зачем?". Странно бессмысленно. Не больно, но и не приятно. Просто... Никак. Пресно. В голове вертелось еще с десяток слов, которые бы, наверное, могли охарактеризовать то чувство, что испытывала Ын Чжу тогда.        Сейчас "странно" было другим. Приятным, заставляющим сначала вспыхнуть, а потом медленно тлеть. Горячо. Страстно. Вдохновляюще и расслабляюще одновременно. Ын Чжу поджала под себя ноги и приложила ладонь к животу. По телу растекалась нега.       - О чем задумалась?- Му Ен подошел ближе, продолжая вытирать длинные волосы полотенцем. Людей иногда подбивало подойти и спросить, нормально ли ей, что у ее мужа такие длинные волосы. Ын Чжу в такие моменты крутила пальцем у виска и просила перестать носить шоры. Люди были странными. В ее время короткие волосы были позором, да и как можно было довольствоваться короткой длинной, когда грива Му Ена была такой же густой, гладкой и плотной, как и у нее. Да, средств для ухода уходило много, но расчесывать мужа было приятно, заплетать - вообще ни с чем не сравнимым удовольствием.       - Об ощущениях. Теперь это по приятному странно и горячо.       - Я же говорил, что у людей по другому ощущается.- усмехнулся Му Ен, аккуратно целуя ее за ухом. Ын Чжу хихикнула.       - Да-да, мой мудрый и просвещенный муж.- Му Ен устроился рядом, опуская голову ей на плече, заглядывая в экран.- Хочешь, дораму посмотрим.       - Только не про эпоху Чосон, как человек,- тут они оба хихикнули,- прошу. Я не переживу того, что потомки творят с нашим временем.       - Это было мое время, ископаемое.- подколола мужа Ын Чжу.- Ты умер черт знает когда.       - Но согласись, эпоха Чосон была нашим временем. МЫ тогда познакомились, поженились и полюбили друг друга. Поэтому меня так злит, как они представляют все это.       - Совсем не то.       - Абсолютно. Дурдом.       - Хоть кто-то со мной согласен.- фыркнула она.- У меня пару раз спрашивали, почему я в историки не пошла, с моей повернутостью. А я сказала, что меня бы исключили в первый же день за перепалку с преподавателем.- Му Ен рассмеялся, притискивая ее к себе поближе.       - Я по той же причине. Люди обожают задавать идиотские вопросы.       - На то они и люди. Давай что-то про повседневность. Хоть поржем.       - Скорее пробьем лицо, как ныне говорят, "фейспалмом".       - Ты знаешь, что "ныне" и "фейспалм" плохо сочетаются в одном предложении?       - Конечно знаю. Но согласись, удобный термин.       - Не то слово.