Не поранить крылья

— Ты… Что ты сделал?!       Королева бессильно осела на свой стул так, словно ее ударили под коленями. И без того большие глаза распахнулись от ужаса и осознания, на какие последствия их семью обрек этот злосчастный визит в Штормовой предел. Только что все надежды на мирное решение конфликта осыпались пеплом. Дрожащими руками она спрятала свое лицо в попытках вернуть себе душевное равновесие. Эймонд поджал губы, не решаясь поднять взгляд с пола. Покачав головой, он в сердцах выпалил: — Я знаю, что не должен был доводить до этого, но я хотел лишь припугнуть его, чтоб показать нашу силу! — Ты потерял всего один глаз, как ты мог быть так слеп? — Отто Хайтауэр одарил внука взглядом, в котором плескалось разочарование. — Седьмое пекло! Брат, я конечно знал, что ты у нас, — Эйгон неопределенно мотнул пальцем у виска, — того. Но чтоб завалить своего племянника! Сильно его не любил, а? — Ты убил ее сына! — Как бы она не старалась, но шепот королевы срывался на крик. — Не имеет значения, намеренно или нет — Рейнира не оставит это безнаказанным, глупый ты мальчишка! Развяжется война, многие погибнут с обеих сторон. Ты это понимаешь?!       Эймонд вскипал от обилия упреков. Он старался быть достойным сыном, и сейчас понимал, что впервые подвел. Чувство вины ныло даже не потому, что он убил Люцериса — да, он не хотел до этого доводить, но в конечном счете не жалел. Было скверно чувствовать себя в немилости у семьи. Обычно там был Эйгон, который даже забавлялся с развернувшегося представления. Эймонд стиснул зубы, он ненавидел оправдываться, тем более перед старшим братом. — Война развязалась еще с того момента, когда умер отец, и вы посадили Эйгона на трон. Сестрица и ее приспешники никогда бы не смирились с этим. Ты говорила нам, что Рейнира избавится от нас при первой же возможности. Мы просто нанесли первый удар. — Довольно! — Алисента хлопнула по подлокотнику. — У тебя не было никакого права убивать ее ребенка и усугублять ситуацию. Я же почти решила все мирным путем! Почему вам, мужчинам, все время нужно проливать кровь и соперничать?! Даже если ты не хотел доводить до этой точки, нужно было держать себя в руках! Ах, хотя какая уже разница?.. — Я понимаю, что разочаровал тебя, — Эймонд сжал до побелевших костяшек рукоять своего меча на поясе. — Но я совру, если скажу, что мне жаль бастарда. Пусть мстят мне, я не боюсь. И сделаю все, чтобы победить, клянусь. — Может, тогда сразу сдадим его Рейнире? Убьют его, и мы квиты, — поймав на себе тяжелые взгляды, Эйгон развел руками. — И пошутить нельзя?       Алисента резко поднялась и направилась к выходу из королевских покоев, бросив через плечо: — Когда она ударит, нужно быть готовыми. Да помогут нам Семеро…

***

— Ты когда-нибудь мечтала выйти замуж за принца и стать королевой? Ах, вот бы в меня влюбился какой-нибудь красивый и элегантный юноша… Тебе вообще кто больше нравится: блондины или брюнеты?       Румяная девчушка мечтательно подперла подбородок, глядя из окна на заснеженную долину. К ней присоединилась девочка чуть постарше, с длинной косой. — Звучит романтично, но такое бывает только в сказках. — Ну представь, что ты в сказке! А вон там, — маленькая леди указала пальцем на чьи-то следы в снегу у склона, — тебя поджидает твой суженый на белом коне. Каким ты его видишь? — Кого? Коня? В снегу я его не увижу. — Серана, ну перестань! Не смешно, ты ни на один мой вопрос не ответила!

***

      Стоя на том же месте, девушка не заметила, как предалась детским воспоминаниям. С высоты птичьего полета расстилались уже зеленые просторы, а между крутых склонов тонкой лентой тянулась единственная дорога в самую неприступную крепость Вестероса. Орлиное Гнездо со своим выгодным положением на склоне горы и с ведущим к нему каменным мостом являлось идеальным местом для укрытия, но не для побега. Одного взгляда вниз из окна было достаточно, чтобы отмести любые другие авантюрные идеи выйти за пределы замка, кроме единственного, но охраняемого. Серана вцепилась в оконные ставни, справляясь с накатившим приступом паники. Ей нужно было покинуть родной дом впервые за восемнадцать лет, и больше не возвращаться.       Этому послужил недавний тайный разговор с лордом одного из вассальных домов: «— Миледи, ваша мать идет против короны. Если власть здесь захватят черные — мы будем втянуты в чужой конфликт. А когда мятеж будет подавлен, корона захочет расправиться со всеми предателями, поэтому мы просим вас спасти свой дом. Наш общий дом! — Спасти? Я не понимаю, о чем вы… — Знаете, как корона поступила с теми лордами и леди, что отказались присягать молодому королю? Их повесили на глазах у всего города. Вы и ваша мать можете погибнуть в этой войне, и род Арренов будет ждать упадок, — лорд уловил во взгляде Серены промелькнувший страх и продолжил с большим напором. — Пустые обещания принцессы Рейниры не стоят таких рисков. Вам нужно думать о наследии, сейчас именно вы решаете судьбу дома. — Мама уже договорилась о поддержке королевы взамен на дракона и брак с принцем. Я не смогу ее переубедить… — Подумайте, чем вам обойдется этот союз. Король уже на троне, а сможет ли принцесса свергнуть своего брата — большой вопрос. Позиции Эйгона крепче, и в то время как Рейнира загадывает на будущее, король уже владеет настоящим. Он сможет дать обещанное прямо сейчас, и нам не придется расплачиваться за предательство.       План был прост. Спрятаться под чужой закрытой одеждой и прикинуться дочерью одного из лордов. Днем через врата заедет настоящая, а вечером — совсем другая. Серана оглядела собранные в сундуке пожитки и вновь обернулась к окну. Вот-вот должна прибыть та самая карета, которая позже увезет ее в Королевскую Гавань. До Королевы-матери и Десницы Короля доставили тайное послание: «Дом Аррен поддержит сторону Эйгона II из рода Таргариенов, если будет заключен союз между домами путем брака. Эймонд Таргариен, брат короля, должен взять в жены наследницу Долины — Серану Аррен, и Орлиное Гнездо вместе с Долиной присягнет на верность».       Узнав, что готовится тайный сговор, Серана пыталась аккуратно отговорить мать от брака, но встречалась только с упреками: — Не глупи, я не могу предать Рейниру. В ней течет наша кровь, и мы обязаны поддержать ее. Тем более она предложила тебе выгодную партию. — Матушка, об этом не может быть и речи! Принц Джоффри младше меня почти в два раза! Какой позор. К тому же он, как поговаривают, рожден не от…       Джейн шикнула, опасливо озираясь, будто в тенях прячутся чужие уши. — Даже не произноси это вслух, Серана! Такое считается изменой. За свои неосторожные слова Веймонд Веларион тут же лишился головы. — Король Визерис мертв, а принц Деймон на Драконьем камне. Сейчас некому меня наказывать. Да и какая разница, это тут не при чем. Ты хочешь меня выдать замуж за какую-то мелюзгу не из-за семейных уз, а чтобы получить дракона. Не будь их, ты бы в жизни не заключила с ней союз! — Нам, женщинам, в этом мужском мире лучше держаться вместе. Я поддерживаю Рейниру не только из-за выгоды, это дело чести. Когда покойный король объявил ее своей наследницей — наш дом преклонил колено. Мы обязаны сдержать эту клятву. И у тебя, как у моей дочери и преемницы, есть обязанности и долг. И твой долг сейчас — послужить своему дому и ответить на зов истинной королевы. Более не желаю ничего слышать!       Разговор с матерью навевал тоску. Серана и без того была с тяжелым сердцем, а мысль, что ей придется бросить родной дом, семью, любимую комнату и прежнюю жизнь еще больше тяготила. Утром юная леди не пришла на завтрак, а в обед съела больше, чем обычно, что насторожило Джейн. Серана, борясь с переживаниями, съела рагу из птицы, две порции сладкого пирога, несколько пирожных и запивала все это любимым сладким напитком из ягод. Служанка то и дело поспевала наполнять ее бокал. В глазах леди Долины было явное осуждение, она то и дело отводила взгляд в сторону. Но дочь этого не замечала, ей не хватало смелости посмотреть на мать, даже зная то, что это ее последний обед с ней. Серана боялась, что одного ее выражения лица будет уже достаточно, чтобы проницательная Джейн Аррен раскрыла план и узнала, какое предательство замышляют за ее спиной. Было страшно даже подумать о последствиях. Наследница Долины в этот день больше всего желала, чтобы не рождалась на свет, и чтоб ей не приходилось решать судьбу тысяч людей, не имея власти над своей собственной. «Я не выбирала ничего без ее слова, так как же мне придется самостоятельно принимать решения? Какая из меня будет леди? Что, если это то самое испытание, которое послали мне Семеро, чтоб направить на путь силы и смелости? Чтобы расправить крылья птенцу обязательно падать?..» — Серана, я здесь! Давай, быстрее переодевайся!       Запыхавшаяся девушка скинула с головы капюшон, и Аррен тут же узнала подругу детства. Она часто гостила в Орлином гнезде и стала близкой подругой, настолько, что только ей позволялось разговаривать свободно с дочерью своего сюзерена. — Берта? Так это про тебя говорили? — Конечно, мы же всегда были похожи. Под капюшоном ты легко сойдешь за меня!       Без всякого стеснения Берта распустила шнуровку и выпуталась из своего наряда, оставшись в исподнем. Серана приняла вещи из ее рук и скрылась за ширмой. Пока она переодевалась, Берта резво подхватила отброшенную одежду своей леди. — Вот ведь как интересно получается. Не могу поверить, ты выходишь за принца! Разве не похоже на сказку? Ты счастлива? — А ты совсем не изменилась. Я вынуждена сбежать из семьи в неизвестность на пороге войны, а ты все о принце. Не так я себе представляла свой брак, это уж точно. — О-о! Так ты его себе все-таки представляла, и не признавалась, — на этих словах переодетая Серана вышла из-за ширмы с хмурым видом. — Ну, чаще всего девушке приходится покидать отчий дом, выходя замуж… А большой войны наверняка не будет, они же все одна семья.       Серана не стала спорить с девушкой и тяготить ее политикой. Как только Берта закончила завязывать на ней шнуровку, ее заключили в теплые объятия. — Не знаю, увидимся ли мы снова. Но спасибо тебе за все. — Не стоит благодарности. Я всегда буду верна, миледи.

      ***

      Свет от заходящего солнца едва касался крыши Красного замка, когда Алисента вышла из зала совета и направилась в покои. Дух ныне покойного короля все еще витал где-то рядом, от этого чувства тяжело было избавиться. Но королева старалась прогнать его образ из своей головы, и не думать, как бы он оценил ее поступки. Вместе с ней в комнату не вошел, а скорее проскользнул сзади единственный оставшийся лорд Стронг. Ларис почти бесшумно, насколько позволял протез, следовал по пятам своей королевы и вместе с ней сел за стол, куда обычно приглашались только самые доверенные лица королевской четы. Особое положение Стронга позволяло ему иметь приватные разговоры наедине с королевой, чему он был особенно рад.       Алисента держала в руках развернутое письмо, а Ларис с нескрываемым интересом наблюдал, как ее большие карие глаза прыгают от строчки к строчке. Наконец она подняла их и уставилась на Стронга, и тот понял, что его королева снова нуждается в его помощи. — Насколько мне известно, Аррены предпочтут сторону Рейниры, в ней течет их кровь. С чего бы Долине вдруг делать нам предложение? Это не какая-то уловка? — Видимо, назревает раскол, — Ларис откинулся на спинку стула, удобно расположив больную ногу. — Местные лорды не согласны принимать сторону мятежной принцессы, в конце концов, все любят стабильность. А корона может ее предложить и гарантировать. Джейн Аррен связывают родственные узы и долг крови перед принцессой Рейнирой. А вот остальных это не касается. Им нет причин отказываться от привычной жизни с королем во главе государства. Потому, решили действовать сами, зная нрав Девы Долины. — Чем больше домов, поддерживающих Эйгона, тем лучше. Нам нужен этот союз. Аррены — могущественный и древний дом, а на их примере, могут поменять свое решение и другие. Тогда чаша весов перевесит в нашу сторону… Мне нужно поговорить с сыном. Вы свободны, милорд.       Стронг хотел что-то возразить, но Алисента встала и открыла дверь. В проходе блеснула сталь доспехов. Сир Кристон пропустил королеву в коридор, и выразительно показал на выход ее собеседнику.       В комнате принца был привычный идеальный порядок. Юноша лежал на тахте, уткнувшись в книгу. Когда он заметил вошедшую мать, то отвлекся от чтения, зажав пальцем место, где остановился. — Матушка?.. — Пришло письмо из Долины. Союз с ними возможен, путем брака между тобой и Сераной Аррен. Иначе их лорды встанут под знамена Рейниры. Мы не должны упустить этот шанс. — У нас ведь договоренность с Баратеонами. Как ты собираешься им это объяснить?       Алисента села на свободный край тахты, и Эймонд сложил ногу на ногу, выжидательно наблюдая. — Я это помню. Мы предложим лорду Баратеону брак его дочери с Дейроном. К тому же мы его единственный шанс сблизиться с королевской семьей, учитывая последние события.       Встретившись с холодным взглядом матери, Эймонд поджал губы. — Ты хочешь, чтобы я исправил ту оплошность. Но… — «Оплошность»?! — вспыхнув, Алисента вцепилась в спинку тахты, нависая над сыном. — Скормить дракону своего племянника ты называешь оплошностью?! Я так надеялась обойтись малой кровью, кое-как сдерживала отца… Неужели нельзя поступать умнее? — Королева не ждала ответа, только твердо произнесла: — Мы получим Долину. Это теперь твоя ответственность.       Ее слова били хлыстом, но Эймонд был готов пойти на эту сделку ради победы. Он давно уяснил, что ради большой цели приходится платить высокую цену, и не самую приятную. Как это было с Вхагар. Сначала, принцу казалось, что это был равноценный обмен: его глаз взамен на самую древнюю из ныне живущих драконих. На словах даже очень дешево. Но та драка отпечаталась в памяти навсегда. Глядя в зеркало, Эймонд иногда представлял, как бы выглядел без этого страшного шрама, и как бы сложилась его жизнь, не будь он искалечен. У него было все: начитанность и интеллект, статус, сила… Только перспективно красивую валирийскую внешность перечеркивал след от детского кинжала на половину лица. Он каждый день напоминал о неприятном прошлом, когда принц был слабее и уязвимее. Но время шло, Эймонд взрослел и креп, и теперь для окружающих он опасный, нелюдимый воин, что смотрит на всех свысока своим пронзительным оком. И если этот облик устрашает людей, почему бы этим не пользоваться?       Разговор не был долгим, поставив точку, королева вышла за дверь. Алисента в принципе не была той, кто разговорится по душам с детьми, проведет с ними вечер. В ее сердце с самой юности живет одна Рейнира — причина всех бед королевы. Она была незаживающей раной, и как бы ни обернулась жизнь, все пути приведут к бывшей лучшей подруге. Любовь к ней начала горчить после чувства вины из-за брака с ее отцом, затем эта горечь обернулась завистью, и после — липкой обидой. Отец самой Алисенты не был таким мягким и заботливым, как король Визерис. Она не могла и представить, чтоб после стольких выходок Отто так же бы прощал и угождал дочери. Скорее, надавит и заставит исправляться. А Рейнире можно было все, принцесса даже в своем положении не стеснялась в желаниях. Там их дружба и сошла на нет, а внутри зрели нерешенные обиды. И теперь, когда отношения между их семьями обречены на вражду, ни о чем, кроме нее, Алисента и думать не могла. На что способна Рейнира после смерти любимого дитя? Как далеко она зайдет в своей мести? И к чему им всем нужно быть готовыми?..       В карете уже стемнело, когда Серана заметила, что они уже въехали через ворота в столицу. Сир Геральт тихо сопел, уткнувшись головой себе в грудь, а вот юной леди спать совсем не хотелось. Она не сомкнула глаз в дороге, от чего путь казался невыносимо долгим. Глухой стук копыт стал звонким, ударяясь о брусчатку, когда лошади приблизились к замку. Серана прильнула к окошку, в надеждах рассмотреть, действительно ли замок красный, как его называют. К ее удивлению, каменные стены не были украшены геральдикой дома Таргариенов. Ничто не говорило о власти драконов, только семиконечная звезда прорывалась сквозь сумерки. Свет от уличных факелов мелькал в отражении, заставляя теней плясать на девичьем лице. Серана всматривалась в зеркало и искала на себе следы утомительной поездки. Она наспех уложила выбившиеся из прически пряди, погладила лицо холодными руками, смахивая с него утомление. Пальцы на коже дрожали, и Серана неаккуратно отложила зеркальце. Она осторожно разбудила попутчика и предупредила о скором прибытии. Почти седовласый мужчина с хрипящими звуками вытянулся на обитом сиденье и широко зевнул. — Не волнуйтесь, миледи, вам не придется объясняться… О вашем прибытии здесь известно. — Сир, я все хотела спросить. — О чем же, миледи? — Вы были верны моей матери столько лет, что изменилось?       Объясняться Серане действительно не пришлось, мужчина все понял сразу. — Я не добился правосудия, а леди Джейн не предприняла никаких мер. Пусть этот мерзавец Деймон и заявлял, что смерть моей кузины — несчастный случай, но я ему не верю. И если наша поддержка короны поспособствует его скорейшей кончине — я делаю все не зря. Он должен понести наказание.       Девушка опустила голову, не решаясь посмотреть в глаза мужчине. Она помнила из рассказов мейстера о том инциденте. Ведь не прошло и пары дней с похорон наследницы Рунного камня, как вдовец — брат короля прилетел в Гнездо с прошением о наследстве. «Он остался без земель и имущества от покойной жены, но сиру этого мало. Сейчас Деймон — муж Рейниры и ее главная опора. А Ройс скорее сбросится в Лунную дверь, чем окажется его союзником, пусть и косвенно. Получается, жажда мести сильнее, чем верность?».       Выйдя из кареты, Серана рассеянно огляделась. Вокруг было подозрительно… тихо? Она не ожидала, что их встретит весь город с королевской семьей в придачу, но было в этом спокойствии вокруг нотки тревоги. Девушка подняла голову, и ей в миг показалось, что она потеряет равновесие. От грандиозной высоты Красного замка подкашивались ноги. «Известно отчего я так нервничаю. Побег из дома и от матери никого не оставит равнодушным». — Миледи, от лица короля рад приветствовать вас в Королевской Гавани. Поездка выдалась легкой?       Погруженная в свои мысли, Серана даже не заметила, как к ним уже подошел высокий мужчина в летах. Ройс уже успел перекинуться с ним любезностями и ждал немного поодаль. Огонь от факелов отразился от чего-то на груди встречающего их мужчины, и Серана присмотрелась — это была брошь в виде руки. — О, добрый вечер, милорд. Не ожидала, что нас встретит Десница короля собственной персоной. Сложно назвать мою дорогу из дома легкой. — Иногда верные решения не обходятся без потерь, — Отто вежливо улыбнулся, но Серана поняла, что говорить откровенно с ним не стоит. Он тут же перешел к делу: — Следуйте за мной, вас уже ожидают в тронном зале.       Аррен нервно сглотнула, натянула такую же улыбку и послушно последовала за мужчиной. Внутреннее убранство замка впечатляло, но перед глазами то и дело всплывали образы родных стен, совсем не похожих на королевскую обитель. Всю дорогу мужчины переговаривались между собой, а юная леди их совсем не слушала, погруженная в себя. Наконец они остановились у высоких массивных дверей. Стражники пропустили их вперед, и как только Серана ступила на каменный пол тронного зала, ее дыхание сбилось. Около сотни придворных с жадным любопытством осматривали прибывших гостей с головы до ног. Смущение одолело девушку, когда она поняла, что предстала в простом одеянии давней подруги, а не своем, более изысканном. Казалось, каждая дама окинула гостью оценивающим взглядом. Где-то послышались смешки. — Мой король, — Отто Хайтауэр, несмотря на возраст, выглядел энергичным и легко поклонился. — Сир Геральт Росс только что прибыл в столицу из Долины, чтобы представить вам Серану Аррен, дочь леди Джейн из Орлиного Гнезда. Они прибыли к вам, чтоб присягнуть на верность. И дабы закрепить союз между двумя домами, принц Эймонд Таргариен и Серана Аррен могут вступить в брак.       Она не решалась задерживать на ком-то взгляд и бегло осмотрела королевскую семью. Король Эйгон вальяжно восседал на железном троне, а у его ступеней ближе всех стояла элегантная женщина. Серану поразила ее красота, и про себя сравнила Алисенту с лесной нимфой: по изумрудному платью струились медные локоны, а глаза королевы напоминали оленьи. Большие и карие, делали ее черты лица мягкими и очаровательными. Король же показался девушке слишком незрелым, а его супруги рядом не оказалось. Больше возле трона никого не было, что сбило Серану с толку. — Что ж, к-хм, мы, несомненно, рады вашему прибытию, — наконец заговорил молодой король, прочистив горло. — Добро пожаловать, миледи. Я буду только рад выдать своего дражайшего брата за достойную невесту.       На последней фразе в его голосе проскользнули едкие нотки, что явно не понравилось Алисенте. Боковым зрением Серана уловила движение, и сердце едва не упало в пятки, когда до нее дошло, кто встал рядом. — Очень любезно с вашей стороны, государь, — из уст принца слова благодарности звучали довольно сухо. — Если вы благословляете наш брак, так тому и быть. — Отлично! — Эйгон едва ли не подскочил на троне. — Не могу дождаться еще одной свадьбы! Мы устроим настоящее торжество. — Ваше величество, вопрос подобных затрат сперва стоит обговорить с малым советом, — голос Алисенты звучал несоизмеримо учтиво с тем, что показывало ее лицо.       Поборов страх и стеснение, Серана украдкой скосила глаза вбок. Принц оказался выше нее почти на две головы, стройно сложен, с выраженным профилем. Но особое внимание привлекли его длинные и, как характерно для Таргариенов, белые волосы. Эймонд стоял смирно и смотрел только прямо, что вызывало облегчение. Так девичье любопытство и интерес остались им незамеченными.       «Наверное, мне стоит что-то сказать и не стоять столбом». — Это большая честь связать узами брака мой дом с правящей династией, Ваше Величество. — Своим появлением здесь вы также признаете, что дом Аррен верен королю Эйгону и готов оказать необходимую поддержку, когда она понадобится, верно? — голос Алисенты прозвучал чуть громче обычного.       «Она уточняет не у меня, а для каждого в этом зале. Мало просто заручиться поддержкой домов, нужно, чтоб об этом знал каждый в королевстве. Что у короля много союзников и власти. Видимо, Рейнира мало в чем им уступает?» — Верно, моя королева. — Полагаю, вы устали с дороги, леди Серана. Для вас уже подготовили покои на первое время. Сир Кристон, будьте добры, сопроводите леди. А нам с сиром Геральтом нужно еще обговорить отдельно кое-какие моменты.       «Пока я не замужем, никакой гарантии для них нет… Мне это не нравится, я хочу присутствовать там лично. Даже Лорда-командующего приставила, надо бы от него скорее избавиться и найти королеву».       Серана поклонилась и повернулась, чтобы последовать за рыцарем, но замерла, поймав на себе взгляд. Быстрый и оценивающий с головы до ног. Когда принц повернул голову, ей стала заметна повязка на глазу и старый затянувшийся шрам. На лице Эймонда не отразилось и тени эмоции, но от него не ускользнула реакция девушки на его облик. С все тем же непроницаемым видом он взмахом руки остановил Коля. — Не надо, я сам могу проводить. Миледи, — в пригласительном жесте он пропустил вперед, давая Серане пройти на выход из зала. Она не видела, как позади нее шел Эймонд, пряча свою загадочную улыбку.       Как только двери в тронный зал за ними закрылись, принц поравнялся с юной Аррен. Она же шла, скрестив руки в замок, и ждала, когда ее спутник начнет какой-то разговор. Однако они продолжали идти в полном молчании. Терпение девушки лопнуло. — С таким же успехом я могла пойти с сиром Кристоном, если я правильно запомнила. Хотя, возможно с ним у нас бы сложился приятный диалог, кто знает?       Эймонд хмыкнул. — Я предложил проводить вас до комнаты, а не развлекать разговорами. Вы так хотите поговорить со мной? — Я собираюсь выйти замуж за совершенно незнакомого человека. Естественно, мне хочется познакомиться с тем, с кем вступаю в брак. — Впервые слышу, чтоб со мной в таком тоне разговаривала девушка, одетая как крестьянка.       Колкость принца заставила ее щеки вспыхнуть то ли от возмущения, то ли от стыда. Не только за свое платье, но и за ощутимую между ними пропасть. Ее спутник — член королевской семьи, брат короля, а не мелкий лорд в Орлином гнезде.       «Если я разозлюсь, то только дам этим понять, что у него получилось меня осадить. Не дам ему такого удовольствия». — Как видите, дорожное одеяние меня не стесняет.       Эймонд уже собирался на это ответить в той же манере, но что-то в его настроении изменилось, как будто вспомнилось нечто важное. Он поджал губы и присмотрелся к своей спутнице повнимательнее, пока та шла рядом, опустив взгляд. Она отличалась от женщин, которых принц наблюдал при дворе и во время ночных вылазок на улицы. Кожа ее так бледна, что местами проступали вены. Нос прямой, без изгибов, как у столичных красавиц. Темно-русые волосы высоко собраны и заплетены в две тяжелые косы с вплетенными лентами. Рассмотреть все черты Эймонд не мог, но от его внимания не могли ускользнуть сжатые губы и застывшее выражение лица. Все указывало на стеснение и страх, ставшие для него уже привычными реакциями.       Когда они подошли к дверям гостевой спальни, принц открыл перед ней дверь. Серана без всякого сомнения вошла внутрь, а следом за ней, словно тень, прошел и Эймонд. Увидев служанку, наводящую порядок перед их приходом, он коротко бросил: — Уйди.       Женщина тут же склонила голову, пролепетав «мой принц», и исчезла за дверью. Серана напряглась. — Мне нужно разобрать свои вещи. Благодарю, что проводили меня… — Это подождет. Вы хотели познакомиться, помните? — Эймонд неспешно подошел ближе. — Что вас интересует?       Первое, что ей пришло в голову: спросить про глаз, но девушка сразу отмела эту мысль: «Все же это бестактно, при первой встрече интересоваться подобным». — Многое, я вижу вас впервые и едва знаю. И даже не уверена, что все, о чем я слышала, правда.       Принц только хмыкнул. Он продолжал делать вид, что совсем не замечает нервозность девушки. Ведь он стоит в ее спальне так вольготно, будто вовсе не вторгался в ее покои с мечом на поясе. — И что же про меня говорят? — Говорят, что вы… — Она постаралась подобрать самые безобидные слухи. — В основном, вас описывают, как отстраненного, гордого и волевого. Что вы опасны в бою, а будучи ребенком оседлали крупнейшего дракона.       Лицо принца почти не изменилось, будто все это он и ожидал услышать. Серана была благодарна и такой реакции, все лучше, чем навлечь на себя гнев. — Все верно. Но если быть точнее, я последний в семье обзавелся драконом. Мой первый не смог проклюнуться из яйца, я долго ждал второго шанса. И через несколько лет мне покорилась Вхагар. — Это очень важно для каждого Таргариена? Быть драконьим всадником? — Именно так о Таргариенах и думают? Что нам нравятся две вещи: драконы и наши родственники? — Эймонд прыснул, увидев, как Серана настойчиво избегает его взгляда. — В нас течет драконья кровь, глупо не воспользоваться этим преимуществом. Когда сильнейшее существо покоряется твоей воле и обещает только тебе свою преданность — кто устоит? Я могу продемонстрировать вам, хотите?       Серана мотнула головой. Она никогда не видела дракона вживую, но и без того наслышана об их опасности и огненном дыхании: «Это Таргариены легко сладят с драконами, а что до обычного человека… — Серана нахмурилась. — Подойдешь, и родная матушка не узнает, чьи останки дымятся в угольках. Да он просто издевается надо мной! Или все это время заговаривал мне зубы, чтобы…»       В дверь постучались. — Мой принц, королева просит вас навестить ее в своих покоях.       Эймонд незамедлительно направился к выходу, оставив позади опешившую Серану. Когда стало понятно, как и зачем ее обвели вокруг пальца, девушка не сдержалась: — Вот оно что. Вы не похожи на человека, любящего заводить беседы. Мне нужно было сразу заподозрить неладное. Ее Величество с самого начала хотела, чтоб я не помешала их разговору с Ройсом? Зачем же так, я ведь уже в вашем замке и заключила союз! — О, миледи, — ее слова заставили Эймонда остановиться, когда он уже ступил на порог. — Мы «заключим союз» только тогда, когда Верховный Септон узаконит наш брак перед ликами Семерых. И вашей матушке ничего не останется, кроме как поддержать нашу семью в грядущей войне. Она ведь не будет рисковать своей единственной наследницей?