/-/
— Сегодня, братья и сëстры, сегодня наступает рассвет новой эры — нового времени для фавнов во всём мире. — Мужчина под два метра ростом, мускулистый и держащий меч высоко над собой, наслаждался неистовыми и бурными аплодисментами. — Мы покажем миру, на что способна истинная раса. Мы — следующий шаг в эволюции, человек 2.0, и мы лучше во всех отношениях. Мы обрушимся на дикарей и покажем им, что бывает с теми, кто пытается игнорировать реальность. Толпа, насчитывающая около сотни человек, била руками по всем твёрдым предметам, которые могли бы издать звук, некоторые аплодировали, другие размахивали маленькими флажками с новым символом — старым логотипом Белого Клыка в брызгах красной крови. — Я прошу вас, фавны, встать на мою сторону, сражаться вместе со мной и отправиться со мной за океан, чтобы донести наши требования до королевств. "Подчинитесь или встретите настоящий гнев расы фавнов." — Ещё больше одобрительных возгласов, гневных и яростных. — Это наша судьба — наша великая судьба! Это... Динь-дон Электрический, жестяной писк эхом разнёсся по внутренней части большого шатра, заставив многих замолчать. Он повторился. Динь-дон — Это дверной звонок, — сказал фавн. — Мы в шатре, идиот. В нём дверного звонка. Динь-дон. Динь-дон. Динь-дон. Динь-дон — Ну, кто-то же должен пойти и открыть дверь, — сказал один. Однако он не стал вставать, а другой, вздохнув с видом человека, слишком привыкшего к тому, что его всегда используют как посыльного, встал и подошёл к створке шатра. Откинув её, он увидел фавна в ярко-красной футболке и шортах. — Доставка пиццы. Фавн моргнул, оглянулся назад в палатку и спросил. — Кто-нибудь заказывал пиццу?. — Ты идиот! — крикнул главный. — Мы на тайном собрании! — Когда сотни из вас собираются в одном месте, выглядит не очень тайно, — сказал разносчик пиццы, откидывая красную кепку, чтобы продемонстрировать Юму. Тот нанёс удар, ударив мужчину ногой в живот и согнув его вдвое, затем поймал коробку с пиццей, открыл её, взял кусок и надкусил его, после чего сказал с набитым ртом: — Кстати. Вы все арестованы. Лидер рассмеялся. — По чьему приказу!? — Жона Арка и Сиенны Хан. — Мы не признаем их власть! — крикнул один из них. — Да, но в том-то и дело, что быть главным — это неважно, принимаешь ты его или нет. Это не меняет того факта, что вы окружены. — Он усмехнулся, глядя, как они напряглись, и как началась паника. — Кстати, это ваш шанс сдаться. В Белом Клыке не так уж плохо. У нас есть пицца. — Это несправедливо! — Это "несправедливо". — Несмотря на момент, несмотря на опасность, раздалось несколько стонов. — Что? Так плохо? Мне показалось, что я довольно забавно передразнил вас. — Слишком "глупо", — ответил один. — Не поощряйте его. — Мда... — Юма пожал плечами. — Думаю у вас просто непереносимость юмора. Но это мало что меняет. Вы сдадитесь мирно или нет? Лидер смело ответил. — Нео-Белый Клык никогда не... Мимо Юмы со свистом пронеслась плеть, обвилась вокруг шеи мужчины и сдернула его с постамента. Сиенна метнулась к нему, вытянув руку, и с силой ударила его по лицу, оторвав ноги от земли и отправив кувыркаться, пока он не рухнул к ногам Жона Арка, который вошёл в зал в сопровождении Илии и Трифы, как обезумевший полководец. За его спиной стояли ряды мужчин и женщин в масках, все фавны, все согласились присутствовать, чтобы окружить шатёр. — Что это значит? — заикаясь, спросил один из пуритан. — Вы... Вы напали на своих? Мы не делаем ничего плохого. Это просто собрание... — О, мы знаем, — сказал Жон. — И это не нападение. Считайте это... упражнением. Да, давайте так и поступим. — Его улыбка была слишком невинной. — Вы все хотите отправиться на борьбу с королевствами, верно? Так вот, на что это будет похоже. Или что, вы думали, Атлас позволит вам просто так разгуливать по их территории? Вы хотите сражаться. Что ж. Давайте посмотрим. — Он раскинул руки. — Давайте сражаться. Никто не пошевелился. Ни один. — Чего вы ждете? — потребовал фавн, лежащий на земле. — Убейте его. — Но у него есть аура, — сказала храбрая женщина сзади. — А Сиенна... — У меня есть аура, — сказал Жон. — А знаете, у кого ещё есть? У охотников и охотниц, которые, кстати, будут преследовать вас и регулярно преследовали нас. Мы должны были справиться с ними и с армией Атласа одновременно. Мы справились. — Жон скрестил руки и поднял бровь. — То есть вы хотите сказать, что даже не сможете противостоять нам? Это тревожно. Если вы продолжите идти тем же путем, то столкнетесь с многократно превосходящими нас по численности и качеству войсками. — Мы справимся с ними! — крикнул фавн сзади. — Мы выиграли войну. Мы можем... — Тогда докажите это. Сразитесь со мной. Победите меня. Если вы сможете нас победить, я позволю вам сесть на корабли и уйти. — Ты всё равно не сможешь нас остановить! — Конечно, смогу. Трифа? — Да, босс? — Кто здесь главный? — Ты. — Верно. Я так и думал. А если бы я, гипотетически говоря, приказал вывести эти корабли из строя и потопить. Что бы произошло? — Они были бы потоплены, сэр. — Я так и думал. Я так и думал. — Жон демонстративно постучал пальцем по челюсти. Он снова повернулся к толпе. — Похоже, я действительно могу остановить вас, причём сделать это удивительно легко. Рад, что мы это выяснили. — Это нечестно! — Нечестно!? — вздохнул Жон. — О нет, это нечестно — что же мне делать? Погодите, вы же террористы. Вы хотите быть активными и жестокими террористами. Позвольте мне кое-что объяснить, потому что вы, видимо, не понимаете. Для террористов не существует такого понятия, как справедливость. Атлас придёт за вами и убьет вас, не задавая вопросов. Другие королевства сделают всё возможное, чтобы изгнать вас. Чëрт, да мы, наверное, тоже придём за вами. В конце концов, вы хотите разрушить все наши труды и втянуть нас в войну, так что позвольте мне это прояснить. Если вы отправитесь в путь, то вам придётся беспокоиться не о том, как добраться до Мистраля. Вам придётся беспокоиться о том, чтобы мы вас не догнали. — Вот! — вскричал один. — Он сказал это! Вы слышали! Он хочет загнать нас в самую глубокую яму! К ним присоединились другие, бросая обвинения и топая ногами, как подростки в наркотическом дурмане. Жон покрутил пальцем в ухе, зевнул, потом сказал. — Конечно. И что с того? Они были ошеломлены. — Ты пытаешься избавиться от нас! — сказал один из них. — Да. — Ты пытаешься уничтожить нашу группировку. — Нео-Белый Клык? Конечно. Без вопросов. — Но это наш выбор... — Да, — сказал Жон. — И вы его сделали. Поздравляю — вот последствия. Подчинитесь или будете избиты, арестованы и пройдёте программы дерадикализации, пока не прекратите попытки втянуть нас в войну. — Он пытается нас запугать! — Ну, да. — Жон стоял в замешательстве. — Разве все мои действия не ведут к этому? — Я думаю, они удивлены, — сказала Илия. — Чаще всего их игнорируют и выставляют идиотами, которых никто не слушает. Кроме того, им нравится утверждать, что они борются против людей или что система несправедливо настроена против них. Это их маленькая фантазия о власти. — Ну, сейчас система настроена против них. Разве они не должны быть счастливы от этого? — Думаю, идея борьбы с системой понравилась им больше, чем реальность. Ах, эта старая добрая истина. Жон оглянулся на них и увидел, что гнев и нервозность смешались. Он, честно говоря, ожидал от них гораздо большей драки и немедленной атаки, но, похоже, группа была парализована нерешительностью. Многие из них говорили и, возможно, считали, что готовы идти по головам, но они понятия не имели, что это значит на самом деле. Они просто приходили на митинги, болели, кричали и шумели. Они были идиотами, а не психами, и, столкнувшись с реальностью того, что от них требовали, он увидел, что многие из них колеблются. — Мы предлагаем вам амнистию, — сказал Жон. — Те из вас, кто раздумывает и кому не нравится идея сражаться с нами, должны встать и уйти. Вот чего он от вас требует. Он хочет, чтобы вы сражались с Атласом и Королевствами, которые многочисленнее, лучше обучены и гораздо менее милосердны, чем мы. Они убьют вас. Если вы не можете смириться с тем, что столкнетесь с нами, значит, вы не сможете смириться с тем, что убьëте или будете убиты ими. — Он отошёл в сторону и указал на выход. — Уходите, и я забуду ваши лица. Несколько человек встали. Он не ожидал, что кто-то из них сделает это так быстро, и всё же по меньшей мере двадцать пять фавнов поспешно вскочили на ноги и, опустив головы, бросились вон. Он сдержал своё обещание и не обратил на них внимания, хотя знал и предполагал, что на его стол скоро ляжет список, составленный братьями Альбейн. За этими людьми нужно было следить, чтобы они не вернулись к такому, но он мог притвориться, что не замечает их, если они больше ничего не будут предпринимать. Похоже, Илия была права, подумал Жон. Им нравилась идея борьбы с несправедливостью и королевствами, но их мужество рухнуло, когда они столкнулись с реальностью. Он не мог их винить, ведь они были обычными людьми, а Сиенна и остальные... ну, они не были охотниками или даже близко к ним, но разрыв между гражданским и охотником был настолько велик, что кто-то посередине мог показаться сверхчеловеком. — Трусы! — прорычал предводитель. — Предатели! Подонки! Сиенна потрепала его по голове. — Хватит об этом. Ты должен быть доволен, что мы сделали это для тебя. Или ты предпочитаешь узнать, что у них нет того, что нужно, в ключевой момент, когда на кон поставлены жизни всех людей? — Она обратилась к остальным присутствующим. — Потому что такова реальность. Уверена, он не ввёл вас в курс дела. Возможно, этот идиот даже не понимает. Снаружи будет ситуация — убей или будь убит. Вам нигде не будут рады, так что вы будете жить в лагере с Гриммами вокруг. Сколько из вас хотя бы раз видели Гриммов, не говоря уже о том, чтобы сражаться с ними? Несколько человек. Жон фыркнул при мысли о том, что скоро эта ситуация может превратиться в учебное занятие. Из Сиенны получился бы хороший учитель, особенно с её недовольным хмурым взглядом. — И это всё? Серьёзно? Охотники и охотницы впервые встречаются с Гриммами в одиннадцать лет, а вы все здесь, в два или три раза старше, и даже не видели ни одного. Как вы собираетесь идти и убивать таких охотников? — Мы не собирались убивать охотников... — Конечно, собирались! — Сиенна заговорила, перебивая того, кто осмелился её перебить. — Нам пришлось сражаться с охотниками, а мы вели себя мирно. Как вы думаете, что произойдёт, когда появится ваш Нео-Белый Клык и начнет угрожать убить людей и развязать следующую войну? Думаете, охотники оставят это без внимания? Не будьте глупцами! Мы сейчас чертовски серьёзны. Хотите основать свою маленькую группу и уничтожить всё, чего мы добились? Отлично, но сначала вам придётся доказать, что вы способны на это. Сразитесь с нами, победите нас, или мы с Жоном в одиночку позаботимся о том, чтобы ваша авантюра не покинула берегов Менажери. — Для вашего же блага, — сказал Жон. — Потому что если вы не сможете победить нас, то ничего не сделаете с Атласом. Он ждал, абсолютно уверенный, что толпа бросится на него, как только соберется с духом. Они были так полны решимости начать войну, так что некоторые из них должны были иметь соответствующий настрой. Логично было предположить, что теперь, когда неуверенные в себе люди ушли, оставшиеся найдут в себе силы. Он ждал. И ждал. И ждал. — Нет...? — Он не хотел, но не смог скрыть своего удивления. — Ничего? Серьёзно? Честно говоря, это было немного разочаровывающе. — Вы так возбудились, собрали столько людей, решили отправиться за море и начать террор... — Он дал им осознать. — И у вас не хватает смелости даже попытаться броситься на нас? — А какой в этом смысл? — спросил один из них. — Вас слишком много. Жон повернулся и стал считать. — Три, четыре, пять. Пять. — Он обернулся, подняв брови. — Нас пятеро. Вас, типа, восемьдесят человек против пяти, и это слишком много? Неужели вы серьёзно? Охотники ходят в командах по четыре человека, и они, наверное, в четыре раза сильнее нас. — По крайней мере. Хорошие, наверное, были в десять раз сильнее. — Да ладно, — сказал Жон, махнув рукой. — По крайней мере, попробуйте. Мне пришлось поднапрячься, чтобы собрать людей. Мы даже не будем вас убивать, просто наваляем и докажем свою правоту. Ну же. Давайте. Никто не двинулся с места. — Может, вы даже победите. Ведь есть же шанс, правда? Удачный удар, скрытый талант... — Он замолчал, так как ни один человек не сделал ни шагу. Жон указал на крупного и грузного мужчину. — Ты. — Мужчина отшатнулся, спрятавшись за спины своих союзников. — Эй, нет, я не выделяю тебя. Я просто говорю, что ты мог бы... Нет? Ладно, хорошо, как насчëт... — Когда его палец двигался слева направо, люди уклонялись от него, как от пистолета. Каждый раз он указывал на пустую пропасть в их рядах. — Жон опустил руку. — Вы серьëзно...? — Они серьёзно, — сказал Юма. — Настоящие трусы, когда дело доходит до дела. Не могу поверить, что я переоделся для этого. — Он грыз свой кусочек пиццы. — Я хотел поучаствовать в этом кусочке веселья. — Я перережу тебе глотку, если эти каламбуры станут обычным делом, — фыркнула Трифа. — Как насчёт такого? — Он это переживёт, — сказала Илия. — Сегодня здесь, а завтра в том... — Она пригнулась, уклонившись от кулака Трифы на волосок. Даже его собственные люди не могли воспринимать такое отношение всерьёз, и Жон начинал понимать, почему. Он тяжёло вздохнул и отошёл от открытого дверного проёма. — Просто... Просто уходите. Просто возвращайтесь домой. — В его голосе прозвучало разочарование, и не один из тех жестоких, храбрых и сильных фавнов, которые должны были основать Нео-Белый Клык, пригнул голову. Они разбежались, как дети, которых застали в разделе журналов для взрослых. Когда они вернутся домой, им будет не легче. Вторая часть его коварного плана заключалась в том, чтобы найти и связаться со всеми членами их семей, рассказать им о том, чем занимаются их дети, братья, сестры или члены семьи, а затем попросить их поговорить с ними, когда они вернутся домой. Сегодня вечером будет много бесед, и, по его мнению, многие из них закончатся криками и ругательствами. Лучше уж так, чем утонуть в океане. — Я очень разочарован, — сказал Жон, когда они ушли. — Я мысленно приготовился к бою. — Так всегда бывает, — сказала Сиенна, прижав предводителя к себе и обмотав его руки своим хлыстом в качестве импровизированных наручников. — Много разговоров, много лозунгов и много размахиваний палками. А когда дело доходит до собственно дела, у них никогда не хватает духу довести его до конца. Если бы они могли, кто-нибудь сместил бы меня много лет назад. Я не всемогуща, и братьям Альбейн я никогда не нравилась. Если бы нашёлся кто-то, у кого хватило бы смелости и духа, они бы помогли им заменить меня. — Это был бы я, — сказал Адам. — И это было бы катастрофой для дела. Он даже не удивился тому, как легко всё прошло. Жон мысленно спросил его, почему. — Потому что те, у кого действительно хватало духу бороться, боролись. Они присоединялись к Белому Клыку, уходили и рисковали жизнью вместе со мной или с тобой. Такие, как Юма, Трифа и Илия. Тех, кто остался в Менажери, можно разделить на два лагеря: раненые или нетренированные, которые восстанавливаются или готовятся присоединиться к своим товарищам в бою, или кроткие и боязливые — те, кто всегда был достаточно силён, кто говорил громче всех, но никогда не доводил свои грандиозные слова до конца. — Он фыркнул. — Вот такие люди. Те, кто остался в Менажери, были здесь либо в силу обстоятельств, либо потому, что не хотели уезжать. Он не осуждал тех, кто не хотел рисковать жизнью, или тех, кто обрёл счастье и хотел его сохранить, но он понимал, о чëм говорил Адам, — что они не были настоящими воинами, как все те, кто ушёл сражаться. Это было всё равно что сравнивать людей, ушедших на войну, и тех, кто остался в тылу и делал вид, будто они тоже такие же храбрые, как солдаты, рискующие жизнью. — Возьмите его и передайте полиции, — сказала Сиенна Юме и Трифе. — Илия, скажи братьям Альбейн, что мы решили этот вопрос, но пусть они всё равно следят за кораблями. Забудьте о первоначальном плане. Арестуйте любого, кто попытается подняться на борт, в любом количестве. — Да, мэм. — Ты не можешь так избивать людей, — крикнул лидер. — Вот увидишь, Арк. Только дай волю и увидишь. Нео-Белый Клык поднимется снова. Мы не будем молчать. Мы не будем... — Юма засунул кусок пиццы в рот мужчине, фактически заставив его замолчать. Его утащили, прежде чем он успел дожевать, а к тому времени было уже слишком поздно, чтобы его расслышать. — Я всё ещё разочарован, — сказал Жон. — Всё так, как есть. Если бы у всех на Ремнанте хватило смелости выполнить свои слова, мир был бы совсем другим. Королевства были бы объединены, Гриммы были бы оттеснены, а равенство было бы достигнуто много лет назад. Холодная реальность такова, что мало кто так поступает. Говорить легко. Так было всегда, так будет и впредь. Такие, как мы... — Сиенна пожала плечами. — Я не скажу, что мы восстали или что мы другие. Большинство из нас вынуждены встать и что-то сделать, потому что кажется, что никто больше этого не сделает. Я никогда не хотела быть лицом Белого Клыка. Я просто хотела жить нормальной жизнью. — То же самое. Я хотел быть охотником. И вот я здесь. — Мы здесь, — сказала Сиенна, взяв его за руку. Он встретился с её глазами, ярко сверкающими, и почувствовал, что немного расслабился. — Мы здесь, — согласился он. — И да помогут нам небеса, но эти люди — лишь первые из целой кучи идиотов, с которыми нам придётся иметь дело. Не так ли? — Больше экстремистов в Белом Клыке, затем антифавновские настроения в Атласе и Мистрале. Я слышала, что в Вакуо процветает работорговля фавнами, хотя она считается незаконной. И потом, несмотря на то, что Айронвуд и Озпин договорились, кое-кто в Вейле и Атласе попытается пойти против нашего соглашения. И диверсанты, как с нашей, так и с их стороны. — И это всё? — Даже близко нет. Гриммы, наемники, ПКШ и убийцы из нашего собственного народа. Думаю, у нас будет много работы. Будет только хуже, когда мы действительно попытаемся превратить Менажери в пятое королевство. Нам понадобится новая демократическая система, выборы, и тогда я гарантирую, что будет иностранное вмешательство. Возможно, какой-нибудь дружественный Шни фавн, опирающийся на деньги ПКШ, попытается заставить нас согласиться на невыгодные сделки и подписать контракт о лишении нас прав. Будет сплошной беспорядок. Похоже, так оно и есть. Жон тяжело вздохнул и спросил: — Зачем мы снова в это ввязываемся? — Потому что если мы не сделаем этого, никто другой не сделает. История наверняка запомнит нас как тиранов. — Замечательно. — Я знаю. — Сиенна тяжело вздохнула. — Это тяжёлая работа и впереди неопределенное будущее, но пусть будущее принесёт то, что принесёт. Мы будем противостоять ему, потому что должны, и потому что никто другой этого не сделает. — А нам за это платят? — Наша награда — это добрые чувства, которые всё это вызывает в нас. Жон посмотрел на опустевший шатёр и задумался о предстоящей работе. — Я ничего такого не чувствую. Сиенна подкралась к нему сзади, обвила руками его талию и дыхнула горячим и влажным воздухом на его шею. Жон вздрогнул, но какая-то часть его тела напряглась. — Тогда, наверное, нам придётся самим создавать себе приятные ощущения, а? — Д-да...? — Да, — мурлыкнула Сиенна. — Я всегда хотела одержать окончательную победу, осквернив место, которое мой враг считает священным. Здесь не совсем то место, о котором я мечтала, но вон там стоит вполне исправный стол, и на нём лежат их планы сражений. Думаю, мы должны... немного осквернить их. Что скажешь? Её глаза встретились с его глазами. Её кошачья улыбка стала шире./-/
— Вопрос решён? — спросила Кали Белладонна. — Да, миледи, — ответил Фенек. Он склонился в поклоне, гораздо более почтительно, чем раньше. Кали сдержала фырканье, забавляясь тем, как быстро сменилась их позиция. Но она не стала жаловаться, ведь в интересах Менажери, чтобы они были на мирной стороне. — На данный момент Нео-Белый Клык ликвидирован. Я ожидаю, что они вернутся, но главарь арестован, и хребет восстания сломан. — Как всегда, блестящая речь, Фенек. Он улыбнулся. — В душе я поэт. — Не сомневаюсь. А где Сиенна и Жон? Я бы хотела поговорить с ними. Фенек сделал паузу. — Они... нездоровы. — Нездоровы? Они были ранены в бою? — Насколько я понимаю, боя не было. Уверенность агрессоров не соответствовала их хвастовству, и они сдались без боя. На этот раз Кали фыркнула. — Как типично. — Согласен. Мало кто может соответствовать своим словам. — Тогда чем же заняты эти двое? — Это будет сложно... — В воздухе раздался стон, заставивший Фенека замолчать, а нескольких членов Белого Клыка — смущённо захихикать. Младшие пригнули головы и покраснели, а члены Белого Клыка постарше просто обменялись взглядами. Фенек вздохнул. — Они связаны между собой, а может, и внутри друг друга. — О боже! — Кали прикрыла улыбку ладонью. — Не хотелось бы им мешать, правда? — Её глаза говорили прямо противоположное, но Фенек, по крайней мере, был достаточно лоялен, чтобы сделать шаг к двери шатра и преградить ей путь. Кали бросила на него взгляд. — Тогда я пойду. Скажи им, чтобы навестили, когда они будут не совсем... — Она сделала паузу, подождала, и тут раздался ещё один стон. Фенек вздохнул, а Кали хихикнула. — ...заняты. — Я передам сообщение. — Он наклонил голову, поморщился и добавил: — Это может занять некоторое время. Примечание автора: Конец истории.