Что бывает после гонок

      Ничто не предвещало беды в первой гонке сезона.       Конечно, Фабьен мог бы не промахиваться два раза на стойке. Но Жюлия была уверена в своих силах и, несмотря на свои два промаха, смогла вывести их маленькую команду на первое место. Что случилось потом и какого хрена этого придурка понесло на штрафные круги, она вообще не поняла.       С десятого места на первое подняться уже не получилось, Самуэльссон-то на своём этапе вообще не мазал, в отличие от некоторых. Жюлия отборолась за бронзу до конца, ведь серебро им даже не светило.       На подиуме пришлось улыбаться, как будто они безумно рады этой медали. Фабьен, наверно, и правда был рад, а вот Жюлия чувствовала неудовлетворённость, и чем дальше, тем более сильную. Прямо сразу после награждения ей очень сильно хотелось отхлестать поганца букетом по морде и затолкать медаль ему куда поглубже. Но как-то всё случай не подворачивался, слишком много людей вокруг.       Фабьен будто чуял всю злость Жюлии и старался даже не стоять чересчур близко. И всё-таки она умудрилась заглянуть ему в глаза и увидела там и страх, и вину. Жюлия хищно ухмыльнулась, почувствовав прилив знакомого возбуждения, когда он трусливо опустил взгляд. Что ж, малыш Фабьен попался.       Он было собрался открыть рот, чтобы как-то оправдаться.       — Вечером поговорим, — сердито буркнула Жюлия. Она была уверена, что не растеряет этот прекрасный настрой и после всех послегоночных мероприятий. — Готовь жопу, — добавила она шёпотом.       Фабьен улыбнулся так мимолётно и криво, что она подумала, что ей показалось, и ничего не ответил.                     Вот и настал долгожданный вечер. Все вроде успокоились и потихоньку расползались из общей гостиной по своим спальням. Жюлия никуда не спешила, делала вид, что ей интересно смотреть телевизор и слушать разговоры Эмильена и Лу, которые сегодня выиграли золото в смешанке. Но при этом внимательно следила, чтобы Фабьен тоже никуда из гостиной не ускользнул.       В конце концов шутки и смех сегодняшних победителей ей порядком надоели и уже хотелось выгнать их отсюда пинками, но пока она сдерживалась, копила энергию для Фабьена, изредка стреляя в него многообещающими взглядами. Он заметно ёжился, но держался бодро. Наконец Жаклен перестал ржать, уткнулся в свой телефон и, невнятно пожелав всем спокойной ночи, удалился к себе. Лу долго смотрела ему вслед, потом широко и громко зевнула.       — Пойду тоже, — она встала и потянулась, показав дырки на обеих подмышках футболки. — А вы чего?       — Ага, щас, — Фабьен, потирая глаза и почёсывая бок, направился к выключателю под пристальным наблюдением Жюлии, которая не глядя щёлкнула пультом от телевизора.       Комната погрузилась во мрак. Стихли шаги Лу, и Фабьен притаился где-то у стены, даже дыхания не было слышно. В тишине слышалось далёкое бормотание, наверно, кто-то ещё не спал и смотрел видео. Но терпение Жюлии было уже на исходе.       — Иди сюда, гадёныш, задушу, — прошипела она в темноту, поднимаясь с дивана.       Серый силуэт отделился от стены и медленно двинулся в её сторону.       — Надеюсь, медаль свою ты не забыл?       — Забыл, конечно, — наконец и Фабьен подал голос, и звучал он далеко не так беззаботно, как при общении с остальными.       — Ладно, — Жюлия ухватила его за футболку и резко притянула к себе, — я и кулаком нормально тебе заряжу.       — Может, не надо... — и снова те же хрипотца и робость, которые так бесят её и заводят.       — Почему это?       Ещё не услышав ответа, Жюлия толкнула его на диван и нависла сверху.       — Синяк же останется. Как мне объяснить, откуда он, — пожал плечами Фабьен, несколько независимо, словно ускользая на миг из-под её власти. — И потом, ты обещала по жопе, не помнишь разве.       Жюлия залепила ему пощёчину, как она сама думала, не больно, ведь почти не приложила истинной силы, на какую способна. Фабьен охнул, а голова его качнулась в сторону.       — Так ты забыл свою медаль, — поцеловать его Жюлии хотелось не меньше, чем отшлёпать.       — А ты свою не забыла? — под предлогом проверить карманы Фабьен облапал её бёдра, поднимаясь выше, и разумеется, нащупал в кармане шорт круглый металлический предмет на ленте. Но взбесило Жюлию не это, а то, что он попытался перехватить у неё инициативу.       — Как видишь, — она тяжело выдохнула и злобно вцепилась пальцами в щёки Фабьена.       Он попробовал открыть рот, но вместо слов раздалось только мычание. Жюлия устала сдерживаться и всё же поцеловала Фабьена, он не сопротивлялся и не стонал громко, когда она яростно прикусывала его губы.       — Это тоже придётся объяснять, — сказал он после поцелуя, осторожно ощупывая свои губы пальцами.       — К утру пройдёт, — уверенно пообещала она и оттолкнула его руку от его же лица. — А теперь снимай штаны, сейчас твоя задница станет бронзовой. Чтоб ты знал, чего мне это стоило.       — Я знаю, — попытался возразить Фабьен, но штаны послушно снял и наклонился, выставляя зад.       Жюлия прицелилась, раздался тихий шлепок и тихое «ой». Она ударила сильнее, «ой» громче не стало, а Фабьен вздрогнул.       — И ещё...— прошептала она, снова замахиваясь.       — Это чё такое?!       После шёпота и шорохов это прозвучало как крик. Жюлия и Фабьен синхронно обернулись и перед их привыкшими к темноте глазами предстал Кантен Фийон Майе. Его бледно-синее в сумраке лицо выражало дичайшее удивление.       — Вы чё долбанулись совсем? — продолжал вопрошать он.       Фабьен молча отвернулся и, содрогаясь в беззвучном смехе, натянул штаны обратно. Жюлия спрятала медаль в карман, придала лицу серьёзное выражение и спокойно ответила:       — Кантен, иди спать.