Кинжал

— Бабушка, проснулся! Он проснулся, он жив! Мелкое дитя носилось по дому. Он кричал и звал свою бабушку. Послышались отчетливо слышные скрипы половиц, которые отличались скрипом, которые создавал ребенок. Они были тяжелее, но медленнее. Тяжело и громко отворилась деревянная дверь. Вошла черноволосая бабушка лет так под шестьдесят. У нее были бескрайние синие глаза. Она была одета по-крестьянски. В сарафанчик и женский кафтанчик. Она улыбалась, смотря на Юношу в добром здравии. Это лицо. Юноша узнал его. Это та самая бабушка, что встретила его вчера. — Доброго утра, Юнак. — все также ласково проговорила она. — Как спалось тебе? Лар был на стороже. Что он здесь делал? Он упал в лесу, должен был умереть или очнуться там же, но не здесь. Не тут. — Чего ж ты молчишь? Не бойся — Бабушка усмехнулась. Она уже была у кровати, сидела на табурете и смотрела на юношу. Дети, при приходе бабушки замолчали, перестали беситься. Стояли и смотрели на нее завороженным взглядом. Лар подал голос: — Я… почему я здесь? — Ты же сказал полгороду, что собираешься обратно идти сквозь лес. Вот тебя и подобрали. — Зачем? — Ты душа молодая. Мало ли какой герой из тебя вырастет. Ты ценнее многих других душ. Но даже если бы ты был чахлым стариком, тебя бы все равно спасли, ведь ты все же остаёшься душой. — Как вы поняли, что меня надо спасать? — Ты не прошел бы 10 миль. Ты сам сказал, что тебя привезли. — бабушка ровно и спокойно отвечала на его вопросы, не видя в них ничего подозрительного. — Вы не должны были меня спасать! Я сам бы добрался, сам! — на полукрик сорвался Лар. — Не добрался бы, сил не хватило бы. О тебе вся деревня беспокоилась. Редко тут люди твоего возраста в такой час приходят. — И что? Какое вам вообще дело до меня, занимайтесь своей работой, пейте, а нк меня спасайте! — Это их работа. Не я тебя вытаскивала. — Ты меня приютила и ночлега дала. — И что с того? — С того, что я не просил и не хотел этого! — Ты не благодарен за все это? — Нет. Юноша встал. Он качнулся, схватился за голову, но он выстоял. Бабушка сначала забегалась, хотя подхватить его, но он выстоял сам. — Который час? — произнёс юнак. — Первая четверть дня. Вчера ночью тебя сюда завезли. — Я ухожу. — Стой. Посиди. Тебя хотели видеть. — Кто? — Твой спаситель, Ир. Он сказал, что его имя ты знаешь. Юноша поразился. Тот самый? Именно он? Почему он, зачем он? Почему никто другой? — Знаю. Чего он хочет? — Мне знать откудава? Лар посмотрел вниз, задумался. — Ладно, останусь я. Еда у вас есть? — Есть. Бабушка встала и пошла в соседнюю комнатку. Только сейчас он почувствовал знакомый, приятный запах. Суп. Бабушка махнула рукой, подзывая к себе, за собой. Лар последовал за ней, как и дети. Это была кухня, когда прошлая была и гостиная, и приемная, и спальня. За столом лежала похлебка, у камина кастрюлька. Было еще пару столиков и полок, забитые всем, чем попало. Лар сел за стол. Поедая суп, Лар встрепенулся: — В этой деревне не место для детей. Что они здесь делают? — Растут, как видишь. Будущие охотники или врачи. Они внуки мои. Тут есть еще одна врачиха, их мать. — Еще дети тут есть? — Немного, но да, есть. Ешь, не отвлекайся. Лар так и поступил. Он молчал, а вот бабушка говорила: — Меня кстати Улиссой звать. Внуки меня называют Улей. Бабушка Уля. Очень милое прозвище, не так ли? Хотя, это и не прозвище вовсе. Они и должны так меня называть, уж социальный закон такой. Так всем привычней, да и как еще? Юнак, ты конечно смело поступил. Молодец. Ты или храбрец-герой, или дурак, испугавшись злодея. Речь только у тебя скверная, но это поправимо. Ешь, ешь, не отвлекайся. Скоро придет сюда Ир, может и староста деревни. А потом ты уедешь отсюда. Сюда поставки ходят каждое семидневние, сегодня такой день. Во второй четверти приедет. Однако они приезжают и толком лекарств не приносят. Можешь, если приходить еще будешь, захватить чего? Перекиси водорода, штука такая, раны промывать и спирта этилового. Не того, который пьют, а другой, медицинский. Бинтов, обезболивающие, да хоть трав. Что-нибудь, да возьми, очень поможешь. Все, поел? Сейчас занесу Бабушка опять встала, взяла тарелочку и положил на столик, рядом с кувшином. — Гости придут с минуту на минуту. Послышался стук в дверь. — А вот и они! — Открыто! — крикнула бабушка хриплым голосом, после чего сразу закашлялась. В дом вошёл тот самый мужчина из распивной с маской — Ир и мужчина с черными, короткими волосами, с небольшой сединой, роста метр пятьдесят-шестьдесят сантиметров, в желтой рубахе, в туфлях. Ир был выше и моложе мужчину. Ир стоял на улице, сзади мужчины, который был уже в дверном проеме. — Разрешите впустить, госпожа Улисса — смело заговорил мужчина. Его голос был ровным и здоровым. — Разрешаю — более тихим голосом бодро сказала старушка. Дети, стоявшие подле бабушки, спрятались подальше в другую комнату. Мужчина сказал: — Мы заглянули навестить нашего гостя, а я взглянуть хоть раз на него. Где же он? Ах, вот он, сидит, трапезничал значит! Здоров, малых, здоров! Я глава, староста этой деревни. Ты не смотри, что я такой добрый и дуроватый сейчас — я человек серьезный, знаешь ли ты. Как звать тебя-то? — Л-лар — с осторожностью почти прошептал Юноша, даже не успев поздороваться. — Чего ж ты так стесняешься, малых, я присяду, хорошо? — Староста присел на стол, напротив Лара. Ир, который следовал за ним, сел рядом. — Вот что меня волнует — продолжал староста — тебя же довезли, аль так? Кто? — Я не знаю — неуверенно пробормотал Юноша — А выглядил он как, ехал на чём? Сюда без особой надобности езжать нельзя — Так была же надобность — меня довезти — Может и была, но это амаль что доказать надо, да и знать хотяб кто расписание рушит — Он не заезжал за границу, он оставил меня в метрах ста-двести от деревни — Ох, так? Ну это хорошо, но все равно, как он выглядел? — А вы не накажете его? — даже обеспокоенно спросил Юноша — Посмотрим, да чего дело дойдет, дак как? -Ну, лысый он почти был, с бородой такой густой. Платье было на нем, шапка такая, из кожи и комбинезончик. — Комбинезон? Да на платье? Ты на ходу выдумываешь? Это даже не поставщик, ей богу, кто это? — обернувшись, спрашивая как бы у Ира, будто бы он знал. — Я не знаю, честно — Лар, грубивший пару минут назад старухе был будто загнан в угл таким «дуроватым» человеком. Хотя, он просто его немного боялся. — Ох, ладно, хватит с тебя тревог. Улисса! — Мужчина повернулся к бабушке, обращавшись уже к ней — поставка завтра придет амаль что большая, но не полная, довозить будет завтра, более вечером, в третьей с половиной четверти суток. Меня не будет, сама примешь. Я дам тебе документик, немного позже, который ты им дашь расписаться. Отдашь Селу, который этот, помощник мой, лицо доверенное. Твоя подпись не требуется, не волнуйся — Хорошо, господин, я выполню твой приказ — вымолвила бабушка Улисса — Ой, не надо так учтиво, я не император, а обычный мужичок. — Что вы, что вы, по сравнению со мной, старушкой- — Все, хватит, не хочу я даже слушать. — грубо перебил староста — Я уже пойду. Мужчина встал и аккуратно вышел. Ир остался сидеть на том месте. Он смотрел на Лара, обдумывая. — Я хотел передать благодарность. Твоего эгра поймали, спасибо. Он получит свое наказание. Что касается тебя — не приходи сюда больше, если не будет ситуация с эгром. Эту деревню разместили сюда рядом со столицей зря, да и дорогу протоптали. Она не должна быть общедоступной, как минимум для того, что эгры найти ее могут и напасть. Ты меня понял? — серьезным голосом произнёс Ир. — Да. — Вот и славно. Я хочу передать тебе немного денег — 5 рин. Это от меня лично. — и он протянул ровную красненькую купюру с пятеркой. Через одну четвертую часть четверти — чину, прибудет извосчик и заберет тебя, понял? Чина — одна четвертая часть четверти, ты же меры суток знаешь? Ты же из столицы? — Знаю я, знаю. Понял. У меня вещей толком нет, я могу хоть сейчас уйти. — Вот и уходи. Пошли со мной, немного осталось. Юноша и мужчина в маске встали и вышли. Улисса провожала их взглядом. После хлопка двери дети вышли.