В постели и в драке все средства хороши

Вечер пятницы - самое время нагрянуть в любимый бар. Калерия прихватила чуть ли не за шкирку Рула, ведь самый лучший друг - это верный собутыльник. Заявились как всегда, с излюбленным пафосом, посылая приветы всем вокруг и отвешивая колкости. Безобидные, разумеется - не особо хочется, чтобы их выгнали прежде, чем они успеют нажраться хорошенько. Взяли чего покрепче, сели куда подальше и во всю принялись обсуждать бесчисленные сплетни, накопившиеся за время их последней встречи. При чем большинство из них были самыми обычными ничем не примечательными новостями, однако эти двое могли что угодно развернуть в роман на несколько томов. —Ну, а я что говорил? – ухмыльнулся широко Рул, вытирая губы краем рукава. – Тебя все любят в деревне. Ещё бы они не были на твоей стороне, тем более в таком пустяковом конфликте. Калерия гордо откинула назад пышные волосы, растягивая красные губы в улыбке. Она сделала большой глоток из такой же большой кружки, шумно выдохнув и встряхнув слегка головой. —Все, да не все, – фыркнула, подперев голову рукой. – Сейчас длинноухие заявятся - из воздуха мне все семь смертных грехов предъявят. —Ну само собой, у них же все пидорасы. Ты так говоришь, будто тебе дело есть до их сучьих языков. Хихикнув, Рул опустошил одним глотком пол кружки сразу. Калерия, глядя на это, хищно сверкнув глазами, сделала тоже самое, словно это вызов был. Фей приподнял игриво бровь, насмешливо хмыкнул. —Брось, это соревнование? —Ты первый начал. Они посмотрели друг другу в глаза, сжимая крепко ручки. Затем, одним махом оторвав от стола кружки, опустошили обе за несколько секунд, синхронно вскинув руки, поздывая бармена. —На что играем? – Ухмыльнулся хищно фей, пока кружки снова наполнялись, причём вполне щедро. Ещё бы, поскупиться на самых верных гостей. —На задницу твою, – выплюнула с такой же злорадной ухмылкой ведьма. —О-о, как низко, – наигранно разочарованно хохотнул Рул, – я бы сказал, ниже пояса. Калерия от пристура смеха чуть в пиве не захлебнулась, откашлялась и подняла на фея раскрасневшееся лицо. —Вы посмотрите, кого-то уже накрывает? – проворковал он с издёвкой. —Зато этот кто-то явно побеждает. Снова они сцепились взглядами и снова односекундно осушили кружки. Оба зарделись, оба рассмеялись друг над другом, как вдруг за спиной Калерии раздалось надменное: —Ну вы гляньте на них. Колдовская шлюха и крылатый пидор, опять пришли нажираться, как в последний раз. Рул приподнял голову и заглянул Калерии за спину. Сама она даже не потрудилась обернуться, только закатив глаза. Как и ожидалось, за соседним столиком расположилась небольшая компания явно подвыпивших эльфов. Поймав оценивающий взгляд фея, они приняли это за как нельзя подходящую возможность продолжить свои нельстивые разглагольствования. —Я даже удивлён, что вы пришли в бар снова, только спустя неделю. Или у Калерии не было ни одной свободной ночи, потому что её имела вся деревня по кругу? – растянулся в ухмылке один из эльфов. —Зато ты, я смотрю, здесь постоянный посетитель, раз так хорошо осведомлён о нашем отсуствии? – Рул выгнул бровь. Эльф скривился, сплюнул. —По крайней мере, мы не шатаемся в убогих людских деревеньках, подставляя задницу этим недоразвитым, – надменно изрёк второй из компании. – Ну что, ведьмочка, расскажешь, как тебе было ахеренно, когда тебя имели людские мужики ночами подряд? – нещадно продолжал он, тогда как Калерия по-прежнему даже не удостоила их сборище взглядом. – Такой шалаве, как ты, наверняка понравилось, когда они привязывали твоë грязное тельце к кровати и драли без малейшей жалости часами подряд. Улыбка эльфа растянулась ещё шире, а глаза загорелись удовлетворённым блеском, когда плечи Калерии начали подрагивать. Ведьма зажала рот рукой и склонилась над столом. —О, бедненькая наша, тебя так задевает правда? – проворковал уже третий эльф. – Ну же, расскажи нам, шлюшка, как тебе нравится, когда в постели над тобой измываются всеми возможными способами. Внезапно, Рул, не в силах больше сдерживаться, громко расхохотался. Эльфов это, мягко говоря, удивило, однако не порадовать не могло. —Смотри-ка, даже твоему дружку тебя не жалко. Он наверняка и сам не прочь поразвлечься с тобой, пока ты умоляешь его быть жёстче, – расхохотался эльф. —О-о, а как там твой святоша поживает? Изгоняет из тебя бесов каждую ночь, не так ли? Держу пари, он долбит тебя так, что на утро ты не можешь подняться. Тут мочи у Калерии уже не было. Она, низко склонившись над столом, громко... Нет, не разрыдалась. Расхохоталась, чертовка! Задиры на секунду пришли в ступор, когда она, круто развернувшись, уставилась на них с широченной улыбкой. —Я вижу, вам не даёт покоя моё тело, не так ли? – дьявольски сверкнув глазами, она поднялась с места, жестом подзывая за собой Рула. – Что ж, так и быть, продемонстрирую его в действии. Сейчас я вам наглядно покажу, как предпочитаю обращаться с мужчинами и кто из нас просит пощады. Сделав внезапный рывок вперёд, она подскочила на стуле, сделала кувырок в воздухе и с силой зарядила одному из задир прямо в лицо, выбив сразу несколько зубов. Пока тот не успел даже вскрикнуть от боли, Рул, в изящном пируэте, вмазал с размаха второму в живот. Третий эльф, которому чудом не досталось, прижался к стене под издевательскими взглядами фея и ведьмы. Однако, униженные и покалеченные эльфы не собирались медлить. Вскочив, беззубый замахнулся тяжелым кулаком и попытался врезать Калерии в лицо, но по пьяни попал только в плечо. Болезненно зашипев, она, снова вооружившись издевательской ухмылкой, принялась кружить вокруг него, так и норовя пнуть каблуком то тут, то там, сама попутно уклоняясь от ударов. Второй эльф тоже не сидел смирно: быстро прийдя в себя, он вступил в драку с Рулом. Третий же попытался было помочь своим собутыльникам, движимый скорее желанием отпинать кого-нибудь, нежели праведным гневом, однако попытки свои быстро прекратил: борьба была такая ожесточённая, что он скорее ненароком огребëт от своих, даже прежде, чем успеть вмазать чужим. Вокруг поля боя довольно быстро собрался народ, подбадривая в большинстве своём Калерию и Рула, нежели никому не интересных эльфов, которые сами же и нарвались. Однако вакханалии суждено было продлиться недолго: бармен очень скоро услышал шум драки и помчался разнимать сцепившихся пьяниц, злющий, как бык. —Экось вы тут устроили, я вам дам, окаянные! – бранился он, продираясь через толпу зевак. В пылу драки его не сразу заметили, старику пришлось ухватиться за пышную шевелюру Калерии, чуть самому не отхватив каблуком под зад. – Тихо, тихо, ты ж смотри, куда лупишь! – Калерия, поняв, что чуть не вмазала бедному деду, остановилась, надув для приличия пухлые губки. Вслед за ней замерли и остальные участники потасовки. – То-то же, – выдохнул, наконец, он, – а теперь пошли отсюда все! Ноги чтоб вашей здесь не было, пока не угомонитесь, черти! Он схватил одного из эльфов за ухо, а ведьму за волосы, потащив обоих к выходу. Оба протестовали что-то пьяно, но бармен только злобно шикнул, отпустив их лишь у самого порога. —Скажите спасибо, что пинка под зад не дал для верности, – проворчал он и сплюну в траву, прежде чем зайти обратно в бар. Но, как оказалось, об этом позаботился Рул: двух оставшихся эльфов он смачно пнул обеими ногами, зависнув на крыльях в воздухе. Бармену, правда, такая помощь ни то, чтобы понравилось: самому фею за его выкрутасы перепал нехилый подзатыльник. Когда все виновники погрома оказались по ту сторону порога, бармен захлопнул дверь, оставляя их на растерзание друг другу. Однако обе стороны были уже так пьяны, усталы и помяты, что желания продолжать кровавую битву не осталось ни у кого. Эльфы наградили Рула и Калерию омерзительным оскалом, а те ответили им плевком под ноги, и, нахально ухмыльнувшись, развернулись и пошли своей дорогой. —Ты как? – спросил фей, поддерживая подругу под локоть. Ведьма пьяно хихикнула. —Превосходно! Не каждый день выдаётся возможность так хорошо отпинать этих длинноухих снобов, – дьявольски улыбнулась она. Рул рассмеялся, вздохнул. —Боже, что мне с тобой делать? —О, только не говори, что тебе не было весело, – она обвилась вокруг его руки и подняла дразнящий взгляд. —Ты меня раскусила, – закатил глаза Фей. Когда они дошли до деревни, было уже совсем темно. Калерия уже чуть ли не спала, а Рул, будучи бодрячком, издалека заметил высокую фигуру у входа в деревню. —Смотри-ка, – усмехнулся он, – твой святоша тебя караулит. —Где?! – Вскинула ведьма голову, моментально проснувшись. Она прищурила глаза и только тогда разглядела Аима, нервно переминающегося с ноги на ногу. По её лицу тут же расплылась ухмылка. – Вот дурак, а. Я же ему сказала, что вернусь поздно, а ему один черт на месте не сидится. —Ну, тогда здесь я тебя покидаю, – Рул отпустил руку своей спутницы, из-за чего та чуть не полетела носом в траву. —Предупреждать надо, сукин сын! – она ткнула его в бок. —Ну-ну, не злись! – расхохотался он. – Пошевеливайся давай, пока твой хахаль с ума от нервов не сошёл. Увидимся! Фей отсалютовал и взмыл в воздух, теряясь в ночной темноте. Калерия ухмыльнулась, покачала головой, двинулась. Она ничего не могла поделать с тем, что уже слегка покачивалась, однако это её и не особенно беспокоило. —Калерия, хвала Господу, – вздохнул Аим, делая несколько шагов навстречу, едва ведьма подошла к деревне, – где тебя столько черти носили? – Он взял её под руку и только сейчас заметил многочисленные синяки и ссадины от драки. – Господи, а это ещё что такое? Опять с кем-то по пьяни сцепилась? Как дитë малое, ей Богу! —Да не брюзжи ты над ухом, голова раскалывается, – зевнула она в ответ. Ведьму Аим дотащил чуть ли не на руках, не забывая причитать и сетовать всю дорогу. Добрели до гостиницы, а там и до комнаты инквизитора не далеко. Калерия с размаха шлëпнулась на кровать, раскинув блаженно руки, стоило им войти. Аим вздохнул, закатил глаза, но возражать не стал. Он оставил ведьму на пару минут, отлучившись за лекарствами. Вернувшись, сел на край кровати и стал смачивать лечебным раствором небольшую тряпку. —Давай, поднимайся, я не смогу тебя в порядок привести, если ты будешь как мешок с картошкой лежать. —Да брось ты, ну, – сонно простонала Калерия, – мне Боженька поможет. —Таким, как ты, – вздохнул Аим, – уже даже Боженька не поможет. Ну давай, не упрямься. Отмучаешься, а потом хоть неделю валяйся. Страдальчески вздохнув, она закатила глаза, но поднялась. Аим коротко кивнул в знак благодарности и принялся бережно обрабатывать ссадины. Он невесомо проходился по ним тряпкой, и аккуратно дул, когда Калерия тихо шипела от боли. —Умница, – полушëпотом подбодрил он, и Калерия невольно вздохнула удовлетворённо. После ссадин он принялся за синяки. Намазал два пальца ароматной мазью и также аккуратно прошёлся по каждой красно-фиолетовой отметине. —Инквизитор, почему вы никогда не говорили, что вы ещё и первый на деревне медик? – поддразнила вполголоса Калерия. Тот на это лишь вздохнул. —Ну, вот и всё, – изрёк Аим, оглядывая тело ведьмы. – Ещё где-нибудь болит? —Да, – игриво промурлыкала Калерия, обнимая его за шею, – вот здесь. И, повалив инквизитора за собой на кровать, она крепко поцеловала его. Ни то, чтобы он сильно сопротивлялся, возможно, только приличия ради. Когда же ведьма соизволила оторваться от него, она удовлетворённо вздохнула и только сильнее прижала Аима к груди, растянув самодовольную улыбку. —Боже, ты невыносима, – вздохнул он, но вырываться, однако, не спешил. Он поднял на Калерию тёплый взгляд и принялся перебирать руками золотые пряди. – Расскажешь, что на этот раз? Кто-то опять наступил твоему другу на крыло? —О, тебе понравится, – хихикнула та, – пьяные в хламину эльфы во всех красках рассказывали мне, как я люблю грубых мужиков и как меня, оказывается, привязывают к кровати каждую ночь. – Она опустила взгляд на инквизитора, игриво подняла бровь. – Ничего не напоминает? Аим, почему-то, густо зарделся.