Красная нить судьбы

Издревле традиции гласили, что молодая девушка должна выйти замуж. Конечно, если по любви, то это уже становилось большой удачей. Но так сложилось, что большинство семей отдавали дочерей за того, кто был выгоден им. За знатных мужчин, не важно, были ли они красивы, молоды и добры, главное, что были богаты. Так в большинстве семей девушки были несчастны в браке, потому что не было любви, только долг. В доме чиновника сегодня было неспокойно: дочь спорила с отцом. - Чжуа Ляньхуа, этот брак – удача для тебя. Ему действительно все равно, какое у тебя лицо, он готов взять тебя в жены! – чуть ли не кричал взрослый, с небольшой сединой в волосах мужчина, грозно смотря на свою дочь. Ляньхуа, чье недовольное лицо было скрыто за полупрозрачной белой вуалью, тоже имела в себе смелость чуть ли не кричать на своего отца. Она слишком долго была примерной дочерью. - Отец, ты хочешь сказать, что он любит меня? Да ему нужны наши деньги! Не забывай, какой статус имеет наша семья. - Я лучше тебя знаю, какой статус имеет наша семья, а тебе бы не забывать, какой статус имеешь ТЫ! Губы девушки слегка дрогнули, и ее пыл неожиданно усмирился. Она действительно не имела права спорить с отцом, будучи обычной девушкой. - Я больше не желаю это обсуждать, через две недели состоится свадьба, сразу же после праздника фонарей. Это важно для нашей семьи, - голос отца по-прежнему был строг и решителен. Он, больше не собираясь спорить с дочкой, развернулся и вышел из ее комнаты. - Важно для нашей семьи… но ты никогда не волновался о том, что важно для меня, – прошептала девушка ему вслед, опуская взгляд вниз. Все эти две недели девушка на удивление затихла и больше не упоминала о свадьбе и нежелании выходить замуж, это вполне радовало старшего господина Чжуа, и все поместье потихоньку готовилось к знаменательному дню. Однако, как бы Ляньхуа не казалась безразличной к этому, в своем сердце она таила обиду и печаль. И вот, за день до свадьбы, сразу же после обеда, юная госпожа Чжуа поспешила в свою комнату, сказав слугам, что сегодня ей нездоровится, так что не стоит ее беспокоить. Слуги не стали более расспрашивать госпожу, и откланялись. Ляньхуа же, зная о том, что во время обеда даже стража у ворот поместья идет отдыхать, задумала сбежать. Быстро ускользнув от глаз стражи, девушка выбралась в город. На улице было уже много людей, которые занимались своими делами: продавцы стояли у своих маленьких прилавков и зазывали покупателей, а некоторые люди занимались украшением города, вешая на крыши небольшие красные фонарики, что предавали улочкам праздничный вид. Она не часто выходила в город, тем более в праздники, поэтому такой вид ей очень понравился, и она воодушевленно улыбнулась, направляясь вперед по улочке. Белоснежное платье юной девушки мелькало среди улиц, пока она прогуливалась, ища что-то интересное. Сам праздник расцветет только к вечеру, сейчас же, Ляньхуа решила походить по небольшому рынку и посмотреть чего-нибудь там. Улицы города всегда была небезопасны. Так, из-за внезапной быстро ехавшей повозки, что направлялась прямо на нее, юная девушка еле успела среагировать и отойти в сторону, сталкиваясь бедром о какой-то прилавок. Когда же повозка проехала мимо, она обернулась на нее, недовольно хмурясь. Но, решая не зацикливаться на этом, Ляньхуа повернулась и пошла дальше, уже идя ближе к прилавкам, чтобы больше сталкиваться с подобными неприятностями. Пройдя небольшое расстояние от того места, она почувствовала, как подвеска, что висела на ее поясе слегка двинулась, словно кто-то ее коснулся. Перепугавшись, что драгоценность кто-то пытается украсть, девушка сразу же обернулась и положила руку на подвеску, предотвращая кражу. Однако, позади никого не оказалось, а подушечками пальцев она почувствовала что-то мягкое на своей подвеске. Опустив взгляд, она увидела, как за нее уцепилась какая-то красная нить. Сразу же вспомнив о том, что, когда она увернулась от повозки, ее бедро задело какую-то лавку с ткацкими принадлежностями, она поняла, как нить оказалась у нее. Сняв нитку с подвески, девушка решила ее вернуть, неловко получится, если продавец подумает, что она таким образом задумала украсть его товар. Чжуа Ляньхуа развернулась и пошла обратно по нитке, наматывая ее в небольшой клубочек по пути, пока ей не пришлось остановиться из-за того, что прямо перед ней возникла фигура в черном, которая, казалось, держала туже нитку в руке. Девушка слегка подняла голову, и посмотрела на человека. Это был молодой парень, и лицо его показалось ей знакомым. Их взгляды на секунду встретились, и молчание могло продлиться еще долго, если бы молодой человек не просил удивленно: - Мисс Чжуа, что вы здесь делаете? Ляньхуа поняла, что перед ней один из стражников ее поместья; он часто находился подле нее, потому что отец волновался о безопасности дочери, будь то выход на улицу, или обычная посиделка в саду, он всегда был неподалеку и обычно докладывал обо всем старшему господину Чжуа. Казалось, ее плану пришел конец, ведь этот стражник точно сообщит о ее побеге отцу, да еще и лично отведет ее домой, поэтому девушка печально опустила взгляд и протянула небольшой клубочек в руку молодого человека. - Возьми, верни это продавцу прежде, чем мы вернемся домой. Слегка удивленно посмотрев на протянутый клубок ниток, юный страж взял его к себе и слегка улыбнулся, подымая взгляд на госпожу. Ничего не сказав, он развернулся и пошел обратно к ткацкой лавке, а Ляньхуа, чувствуя свой проигрыш, беспрекословно направилась за ним. Дойдя до туда, стражник вернул нить и извинился перед продавцом, объясняя случай. - А я думал, куда это ты побежала с моей ниткой. Я-то сам не мог выйти из прилавка – обворуют, а рядом юноша проходил, вот его и попросил найти тебя-беглянку, - веселым голосом сказал продавец, держа в руке клубок красной нити, с улыбкой смотря на Ляньхуа и молодого парня. - Еще раз простите, - сказала девушка и скромно поклонилась. Не желая больше что-то говорить, Ляньхуа спрятала руки в рукава, и посмотрела на своего стражника, ожидая его действий. Он же в свою очередь развернулся и направился вперед по улице. Юная госпожа Чжуа, словно опечаленный призрак, поплелась за ним, уже представляя то, как отец будет ругаться на нее за этот самовольный побег прямо перед свадьбой. Продолжая идти по украшенным улицам за молодым стражником, Ляньхуа вдруг заметила, что путь, по которому они идут, не ведет их к поместью Чжуа. Быстро сравняв шаг со стражем, Ляньхуа осторожно глянула на человека, словно пытаясь понять почему путь поменялся? - Лу Циньйе, - скромно позвала она его по имени. – Куда мы идем? На ее вопрос губы молодого человека лишь слегка дрогнули, словно сдерживали улыбку, прежде чем он ответил ей: - Юная госпожа, сегодня праздник. Вы ведь вышли из поместья, чтобы прогуляться, не так ли? Я сопровожу вас. Слегка удивившись неожиданному заявлению молодого стражника, Ляньхуа проникается недоверием, не понимая, зачем вдруг ему помогать ей вот так ни с того ни с сего. - Не отведешь меня к отцу? Не доложишь ему о моем побеге? – спрашивала она, желая убедиться в обратном. - Если я не ошибаюсь, то мисс Чжуа сегодня нездоровится, и она отдыхает в комнате, - наконец он позволил себе улыбнуться и посмотреть на удивленную девушку. – Не стану ее тревожить. Она быстро поняла, что Лу Циньйе действительно был на ее стороне, и обрадовалась, надеясь, что все же ее прогулка по городу пройдет успешно, пусть даже и в сопровождении стражника. - Ты прав, - она кивнула, улыбнувшись в ответ, однако, ее эмоцию скрыла вуаль, - не будем тревожить госпожу Чжуа. - Так, мисс, куда бы вы хотели сходить сегодня? - поинтересовался Циньйе, не смея долго задерживать свой взгляд на девушке, возвращая его вперед. - В городе я бываю не часто, к тому же, сам праздник начнётся ближе к вечеру... - начала Ляньхуа слегка задумчиво. Прежде, чем девушка успела еще что-то сказать, впереди она заметила небольшую группу стражников, и казалось, они были из ее поместья. Видимо старший господин Чжуа заметил пропажу и отправил кого-то на поиски. Слегка запаниковав, что ее найдут, девушка решила быстро среагировать. Она схватила своего стражника за длинный рукав и потянула на себя, уводя его в какое-то здание, возле которого они проходили. На удивление тот даже не сопротивлялся и последовал за госпожой, успевая лишь слегка удивленно охнуть, не понимая, что случилось. Спрятавшись в помещении, Ляньхуа осмотрелась, и увидела, что они зашли в небольшой книжный магазин. - Госпожа, почему мы здесь? К чему такая спешка? - поинтересовался Циньйе опуская непонимающий взгляд на руку девушки, что все еще держала его за рукав. Ляньхуа быстро глянула на стражника Лу, и отпустила чужой рукав, проходя вперед к полкам с книгами, что ее так привлекли, быстро бросая почти себе под нос: - Извини. Увидев, что Ляньхуа отвлечена книгами, Лу Циньйе обернулся на выход из магазинчика, и увидев, как по улице прошла группа стражников, носивших форму их поместья, сразу же понял, почему девушка так переволновалась. Повернувшись обратно, он подошел к госпоже ближе, и встал около нее, смотря на то, как она выбирает книгу, проводя кончиками пальцев по корешкам. Его взгляд задержался на тонких пальцах девушки, прежде чем он посмотрел на нее саму. Всем в поместье было известно, что юная госпожа Чжуа любила читать книги и в ее комнате было даже несколько полок с литературой. - Если бы я не была дочкой чиновника, то, я бы посвятила свою жизнь книгам, - сказала она, взяв какую-то книгу в руки и открывая ее, - я бы сама придумывала интересные истории, и мои книги продавались бы на полках, - ее голос был мечтательным, а взгляд, казалось сиял, когда она упоминала это. - А что вам мешает писать книги сейчас? – решил поинтересоваться страж. - Не знаю, - она закрыла книгу и поставила ее обратно, поворачиваясь к юноше, - чтобы писать, надо иметь свободу, а с моим отцом, у меня ее нету. Он бы никогда не позволил мне заниматься чем-то подобным. Молодой человек и сам понимал, что Ляньхуа под влиянием отца словно птица в клетке, а кто же не желает банальной свободы? Не зная, как поддержать госпожу, Циньйе слегка улыбнулся и сказал: - Разве кто-то может запретить вам писать книги? Пусть даже если старший господин Чжуа не позволит вам продавать ваши книги в мир, то пишите для себя, или… хотя бы для меня. Я бы с радостью прочитал то, что вы напишите. Ляньхуа слегка смутилась от искренних слов Лу Циньйе. Было слегка непривычно слышать такие слова от стражника, но юной мисс Чжуа было приятно осознавать, что кому-то не безразлична ее мечта. - Ладно, страж Лу, - она повернулась к небольшому окну магазинчика, что было открыто, и выглянула наружу, смотря, нет ли на улице стражей. Убедившись, что там безопасно, она кивнула. - Пойдём дальше. - А разве вы не хотели купить книгу? - спросил вдруг позади стоящий стражник. После его вопроса, Ляньхуа закусила губу, а ладошки сжались в кулак. Это напомнило ей о завтрашней свадьбе, и о том, что она не сможет взять с собой все книги. Так что, зачем ей покупать новые? - Нет, не хотела, у меня есть дома... - сказала она, и пошла на выход из книжного магазина. Выйдя на улицу, девушка вдохнула прохладного зимнего воздуха и тяжело выдохнула, успокаиваясь стараясь не зацикливаться на будущем. Если она хочет провести сегодняшний день хорошо, то должна не думать о завтра. Обернувшись на вход, она увидела, как Циньйе только сейчас вышел. - Мисс Чжуа, куда вы желаете сходить? Пожав плечами, Ляньхуа покачала головой, и, повернувшись в сторону направилась вперед: - Не знаю, хочу прогуляться до вечера. Последовав за ней, юный страж сложил руки за спиной, и выпрямился, настраиваясь на то, чтобы охранять свою госпожу. Поначалу они шли молча, небольшая неловкость витала между ними, словно они были незнакомцами. Но и их статусы тоже играли особую роль в этой тишине. Наконец, Циньйе решил разрушить тишину, не желая мириться с неловкостью. - Мисс Чжуа… - Ляньхуа, - быстро сказала девушка, смотря вперед, пряча руки в большие рукава, желая спрятать их от прохладного ветра. - Зови меня просто Ляньхуа. Я не хочу этой формальности. - Как скажете мисс... Ляньхуа. По правде говоря, мне слегка неудобно так к вам обращаться. Я привык к формальности. - Хотя бы один день, я правда не хочу сегодня чувствовать себя дочкой чиновника. Просто представь, что я обычная девушка. Кивнув, Циньйе согласился с просьбой девушки. Каждый раз находясь неподалеку, охраняя ее, он думал, что знает о ней многое, однако, наверняка самые сокровенные желания и настоящая она были скрыты глубоко в ней под тяжелым статусом юной госпожи Чжуа. Позволив себе снова скользнуть взглядом по лицу девушки, Циньйе подумал о том, чтобы увидеть ее настоящую, ее красивое лицо, улыбку. Ведь эта вуаль, скрывающая часть женского лица, словно тот тяжелый статус, не позволяющий ей быть самой собой. Но просить ее снять вуаль он не посмел, зная, что именно она скрывает под ней. Вдруг до ушей юной девушки донеслась какая-то мелодия. Музыка, казалось, играла совсем неподалёку. Заимев интерес, юная девушка неожиданно повернула на другую улицу и пошла вперед. - Мисс… – Лу Циньйе увидел, как девушка резко удалилась, и поспешил за ней. - Ляньхуа. Он следовал за белоснежным платьем, что плавно развивалось на ветру, и старался не потерять его в толпе. Наконец, она привела его к главной площади, где и играла музыка. В центре на большом барабане играл мужчина, ловко стуча в такт двум девушкам, что играли на пипе. Музыка была энергичной и веселой, и даже некоторые прохожие решили потанцевать, позволяя себе отдаться эмоциям. Разноцветные ханьфу кружились по площади, веселые голоса и смех разносились по улицам, разжигая дух праздника. Чжуа Ляньхуа удивленно смотрела на представление и на людей, что веселились. Увидев взволнованный взгляд госпожи, Циньйе подумал, что Ляньхуа наверняка тоже желала присоединиться к веселью. Поэтому он шагнул ближе к ней, и слегка толкнул бедром ее в бок, имитируя случайность, словно кто-то из толпы толкнул его. Девушка таким образом оказалась прямо в середине танцующих, и слегка растерялась. Вокруг нее кружились люди, и музыка становилась громче и энергичнее. Глаза Ляньхуа бегали по сторонам, и ее взгляд остановился на Лу Циньйе, что с хитрой улыбкой смотрел на нее. Она знала, что он виновник этого, но не разозлилась. Позволив себе расслабиться, девушка поймала мелодию, и пустилась в пляс: тело двигалось под музыку, руки, словно ветви деревьев, взмывались вверх, создавая красивый танец. Волосы девушки развивались на ветру, так же, как и ее белое ханьфу, завораживая взгляды прохожих. Тогда Циньйе не пожалел, что посмел толкнуть госпожу в танцующий круг. Он продолжил стоять на месте, сложив руки на груди, и наслаждаться шоу, с самодовольным лицом наблюдая за танцем госпожи. Однако, юная мисс Чжуа решила, что виновник не должен стоять в стороне, и просто наблюдать. Поэтому она под видом танца, за пару шагов, подошла к Циньйе, неожиданно хватая его за руку, утягивая за собой в танцующий круг. - Нет-нет, мисс Чжуа, - слегка запаниковал и смутился юный стражник. Танец явно не входил а его планы сегодня. - Никакой мисс Чжуа, только Ляньхуа, - весело пропела девушка, подталкивая юношу вперед, и сама закружилась вокруг себя, хихикая. Слегка подавшись вперед, Лу Циньйе остановился и обернулся на девушку, понимая, что она сделала это специально, и не зря, в отместку за то, что он ее толкнул сюда. - Давай, потанцуй со мной, - она остановилась, смотря на растерянного юношу, забавляясь тем, какой он был забавный, когда не знал, что делать. Ляньхуа взялась за руки Циньйе, и закружилась вместе с ним, весело закрыв глаза. А юноша смотрел на нее, замечая, как ее мягкая вуаль слегка приподымается, открывая ему тонкий подбородок и милую улыбку на ее пухленьких красных губах. Он не мог не смотреть на нее, а в груди сердце колотилось бешено, и сложно было понять, было ли это из-за танца, или же этому вина что-то другое. Вскоре музыка резко стихла, и люди остановились, начиная хлопать. Пара замерла, и Ляньхуа открыла глаза, смотря прямо на Циньйе. Казалось, ее совсем не смущало то, что она сейчас была вот так близко к своему стражу, держала его за руки и смотрела прямо в глаза. Со стороны они больше были похожи на влюбленную пару. Даже сам Циньйе поимел смелость подумать так, но лишь на мгновение, ведь потом, девушка отпустила его руки и шагнула назад, прикрывая лицо длинным рукавом, и слегка отворачиваясь, словно скрывая смущение. Отдавшись эмоциям, она не только смогла станцевать на площади, но и сделала это вместе с кем-то. После этого, в ее голове и сердце оставались только позитивные эмоции. Увидев, что госпожа засмущалась, Лу Циньйе улыбнулся: - Ляньхуа, не вини меня за это, я видел, что ты желала потанцевать. Девушка опустила руку и шагнула обратно к стражнику, казалось, она хотела отругать его за это, но он заметил, что глаза ее улыбались, поэтому не отступил назад. - Знаю, за это я тебе уже отомстила, - нотка веселья послышалась в ее голосе, когда они игриво тыкнула пальцем в плечо юноши. Казалось, что этот танец под музыку раскрепостил девушку, и она уже не чувствовала себя так скованно. Этого и хотел Циньйе. - Ну ладно, мы уже долго на улице, есть хочется, - он быстренько осмотрелся, кладя ладонь на свой живот, - тут неподалеку есть прекрасное место, желаешь поесть там? Услышав о еде, Ляньхуа слегка приободрилась, ведь действительно прогулка по городу забрала у нее много сил, и ей уже захотелось перекусить. Кротко кивнув, соглашаясь с предложением стража, девушка направилась за ним. Теперь же казалось, что напряжение между ними спало, и Ляньхуа выглядела более раскрепощенной и веселой, чем при их первой встречи. Ее походка была быстрой и уверенной, пока она шла рядом с Циньйе. Радуясь свободному поведению госпожи, молодой человек вспомнил ее улыбку. Ему очень хотелось увидеть ее снова. Поэтому он стал думать, как бы он мог помочь ей перебороть этот страх. Пока он размышлял над этим, они подошли к небольшой реке. Проходя по деревянному мостику, Ляньхуа остановилась и посмотрела в реку, подходя ближе к перилам. Там росли лотосы, и девушка засмотрелась на них. Вставший рядом Циньйе проследил за взглядом девушки и тоже глянул на водные цветы. Лотосы были прекрасны и имели разные раскрасы, однако, один белоснежный цветок привлек внимание юного стража: лепесток лотоса был слегка порван и малость подсох, но он был по-прежнему красив, как и все остальные. - Мне очень нравятся лотосы, - сказал он, - особенно этот, - юноша указал именно на тот цветок. – Посмотри какой он красивый, пышный и яркий. По началу Ляньхуа нарочно не обращала внимания на «раненый» цветок, но, когда стражник Лу указал на него, ее внимание наконец коснулось лотоса. Он действительно был красив, однако, его лепесток был порван, портя все зрелище, но, когда Циньйе описывал лотос, он не упомянул этого изъяна. - Что же в нем красивого? Его лепесток поврежден, - сказала она, кладя руки на перила моста. – Пока другие целы, он нет. Была бы у него такая возможность, он бы скрыл этот лепесток. - Ох? Лепесток поврежден? А я и не заметил, - притворно удивился Лу Циньйе, подходя ближе к девушке, опираясь локтями о перила, и слегка наклоняясь вперед, - видимо это было настолько незначительно. К тому же, зачем это скрывать? Как по мне, лотос по-прежнему прекрасен, - он повернул голову и посмотрел на Ляньхуа, со слабой улыбкой на губах. – Разве я не прав? Глаза девушки подозрительно сузились, когда она услышала суждения Циньйе, она просто не могла поверить, что он говорил о красоте лотоса, хотя тот имел явный изъян. Ляньхуа еще раз взглянула на цветок; действительно, если не обращать внимание на этот маленький «шрам», то лотос казался красивее всех остальных. На секунду подумав, что Лу Циньйе говорил вовсе не о лотосе, девушка слегка засмущалась. Ее взгляд быстро пробежался по позе юноши, прежде чем она отошла от перил моста и пошла вперед, переходя мост. Лу Циньйе вздохнул, думая, что она вовсе не поняла его слов, но не расстроился и последовал за госпожой, ведя ее к небольшому зданию, откуда доносился приятный запах готовящейся еды. - Я часто тут с товарищами обедал, хозяин готовит превосходную жареную лапшу, - сказал юный страж, проходя внутрь ресторанчика, где из-за праздника сегодня было много народу. Ляньхуа скромно прошла в людное здание и осмотрелась, она не часто ела вне дома, и подобные заведения вызывали у нее подозрения на счет качества еды, но, видя, что Циньйе хвалит это место, и по-прежнему жив, она решила не ставить пока что крест на этом месте. Страж Лу провел девушку на второй этаж, где были специальные уединенные комнаты, зная, что юной госпоже будет очень некомфортно и неудобно есть, когда на нее смотрит так много людей. Войдя в одну из таких комнат, за ними сразу же зашел слуга, что принимал заказы, как только пара села за небольшой столик, слуга любезно встал около них и спросил, что гости будут есть. Не решаясь проявить инициативу в выборе еды, Ляньхуа позволила Циньйе самому решить, что они будут есть, раз он уже тут бывал. Это не заняло много времени, юноша назвал несколько позиций, и слуга удалился передавать заказ. Когда пара осталась наедине, Циньйе повернул голову в сторону открытого окна, вид которого выходил на горы и бамбуковый лес. - Ляньхуа, взгляни в окно, посмотри, как красиво, - сказал Циньйе, а сам повернул голову на девушку. Юная мисс Чжуа загорелась любопытством, и, желая посмотреть на вид из окна второго этажа, повернулась в сторону, смотря на красивый пейзаж. Тогда Лу Циньйе быстро приподнялся со своего места и наклонился через стол, протягивая руку к девушке, пока она этого не видит. Он взялся за ниточку вуали, и потянул на себя тем самым развязывая. Тонкая полупрозрачная ткань соскользнула с лица девушки и плавно упала на стол. Увидев это, Ляньхуа удивленно раскрыла глаза, а ее пухлые губы разомкнулись, словно она собиралась закричать, однако, из ее уст вылетел лишь небольшой вздох, когда она посмотрела на виновника. На ее щеке теперь был виден небольшой шрам, который она так ненавидела, стеснялась и скрывала ото всех, боясь осуждения. И Циньйе прекрасно сам знал, что она бы ни за что не сняла с себя эту вуаль, не позволила бы кому-то смотреть на себя в таком виде. Эмоция раздражения вмиг сменилась разочарованием, а потом стыдом, и она отвернулась, прикрывая лицо длинным рукавом. - Не скрывай, - успокаивающе прошептал Циньйе, кладя руку на руку девушки, опуская ее вниз, чтобы открыть лицо. - Во-первых, незачем тебе это делать, а во-вторых, тебе будет неудобно есть, пока вуаль закрывает твое лицо. Взгляд девушки метнулся на парня, и она медленно опустила руку поворачиваясь обратно. Циньйе мог видеть, как щеки девушки порозовели; неужели это и вправду так сильно ее смущало? Сев обратно Циньйе продолжил смотреть на Ляньхуа, тем самым больше смущая ее. Она думала, что этот шрам ему не нравится, отталкивает своим видом, но на самом юный страж был рад наконец увидеть лицо своей госпожи, и это для него не был чем-то сверхъестественным. - Мисс, вы очень красивы, - сказал он, даже обращаясь к ней снова официально. - Не лги, - она опустила взгляд, а ее тонкие пальцы нервно сжали платье. - Зачем мне лгать? Я впервые вижу ваше лицо. Вы всегда это скрывали, никто в поместье не видел его после того... случая, - он сразу же притих, когда случайно упомянул о том, что случилось с Ляньхуа несколько лет назад. Юная мисс Чжуа сразу же вспомнила тот день. Тогда она самовольно сбежала в город, чтобы прогуляться, прямо, как сегодня. И на темных улицах города на нее напали, пытались обокрасть, и поранили ей лицо. К счастью, стражники поместья быстро подоспели и успели ее защитить. Из-за неправильного лечения раны на ее щеке остался этот шрам, который, как она думала, портил ее лицо, поэтому она стала скрывать его за вуалью. И так было на протяжении нескольких лет. Люди поместья, да даже родной отец стали забывать, как она выглядит. - Что было, то прошло, но не этот шрам... - печально сказала она, кончиками пальцев касаясь места, где был шрам. - Но не надо говорить, что я красивая. - А если я скажу? Поверишь ли моим словам? - он протянул руку и посмел коснуться ее щеки, заставляя юную девушку слегка вздрогнуть от неожиданного мягкого прикосновения чужой теплой ладони. Ее взгляд сразу же поднялся и встретился с искренними темно-карими глазами. Не было похоже, что Циньйе лгал. Вспомнив, что он говорил о лотосе, Ляньхуа поняла, что его слова действительно были тонким намеком на нее. Значит он правда хотел приободрить и поддержать ее, дать понять, что шрам – это не то, что может испортить красоту. Губы девушки раскрылись, она собиралась что-то сказать, но голос стража ее опередил: - Если бы я не был стражем, я предпочел бы стать врачом, хотел бы в тот день правильно залечить рану, чтобы на вашем прекрасном лице не было этого шрама. Я хотел бы видеть, как вы не скрываете свое лицо, как улыбаетесь, не заботясь о какой-либо проблеме, - он провел большим пальцем по тому месту, где был шрам. – Но поскольку все уже так, я искренне надеюсь, что вы не будете стесняться этого, пусть со шрамом или без, вы прекрасны, как расцветший белоснежный лотос. Вмиг в груди девушки потеплело, она так и чувствовала, как ее щеки горят от смущения, а в месте, где ее касалась ладонь Циньйе было так тепло и приятно. Стук ее сердца, казалось, заглушал все остальные звуки, что ее окружали, пока в мыслях проносились слова стражника, что действительно заставили ее что-то чувствовать. Однако, звук открывающейся двери в их комнату прервал эту идиллию, заставляя юношу убрать руку от лица госпожи, а девушку уйти из своих мыслей. Ляньхуа быстро заправила локон волос за ухо и слегка повернула голову в сторону, переводя взгляд к окну. Циньйе скромно улыбнулся и опустил взгляд на свою ладонь, которая ещё надолго запомнит чувство прикосновения к нежной щеки девушки. Пришедший слуга с их заказом подошел к столу и поставил пару блюд на стол, а также две чашки и небольшой чайничек с чаем, затем поклонился и молча удалился, закрывая дверь. Пара снова встретилась взглядом, улыбнулась друг другу, и они молча начали есть. Ляньхуа, на свое же удивление, даже не стала проверять еду, несмотря на свое первоначальное подозрительное отношения к этому месту. Еда оказалась вкусной, выбор Циньйе был весьма хорошим, даже очень, потому что блюдо было одним из ее любимых. Словно он был ее родственной душой, и знал все предпочтения. После того, как они поели, Ляньхуа встала со своего места и протянула руку к вуали, что по-прежнему нетронутая лежала на столе. Заметив это, Циньйе положил свою ладонь на ее руку, которая уже взяла тонкую ткань. - Она не нужна тебе, - ласково сказал он, успокаивающе взглянув на неуверенное лицо девушки, - правда. Ляньхуа быстро опустила взгляд на свою вуаль, ее пальцы нервно сжали полупрозрачную ткань. Заметив это напряжение, Лу Циньйе убрал свою ладонь и вздохнул. - Хорошо, я всегда готов оставить решение за тобой. Твой комфорт для меня превыше всего, - ответил он, и, мило улыбнувшись, развернулся и пошел на выход из комнаты. Покинув заведение, стражник Лу, вдохнул свежий воздух и осмотрелся, чтобы на всякий случай убедиться в том, что мимо не проходит стража поместья. Пусть он и сам понимал, что то, что он помогает юной госпоже прогуливаться по городу без разрешения ее отца – плохое дело, и за это его потом накажут, но он не боялся. Он знал, как для нее это было важно, и хотел, чтобы она этот праздник провела так, как она хотела. Услышав скрип двери позади, означающий, что мисс Чжуа наконец вышла, юноша обернулся и увидел, что Ляньхуа была без вуали. Тонкие солнечные лучи заката легли на ее лицо, из-за чего это выглядело так, словно оно светилось. Тогда сердце юного стража забылось быстрее, и, казалось, он застыл во времени. Значило ли это, что она поверила его словам, доверилась ему? - Что? – спросила девушка, заправляя локон волос за ухо и подходя ближе к юноше. – Пойдем, праздник скоро будет в самом разгаре, я не хочу пропустить это. Юная мисс Чжуа смело направилась вперед по улице, а Циньйе, быстро пришедший в себя, сразу же направился за ней, сравняв шаг. Солнце потихоньку пряталось за горизонт, и улочки стали более людными; рабочие закончили свои дела и вышли гулять, чтобы отпраздновать. Улицы наполнились ярким светом фонариков, которые украшали город, от этого место стало еще более праздничным и ярким. Идя по улицам, юная мисс то и дело меняла направления бегая от прилавка к прилавку, рассматривая интересные сувениры и еду. Забавляясь энергичностью девушки, Циньйе следовал за ней, и иногда опускал взгляд на ее руку, желая взять в свою, чтобы она не убегала так далеко от него. Каждый раз, когда их шаги сравнивались, он пытался сделать это, но неуверенность брала вверх, не зная, как его госпожа отнесется к столь интимному жесту. Ляньхуа снова подбежала к одному из прилавков, на этот раз ее интересу предстала лавка с разными бумажными фонариками, что имели чудные формы. Продавец, заметив, что к нему пришел покупатель, любезно улыбнулся и стал предлагать купить один из фонариков, а, увидев, что девушка не одна, а с юношей, слегка схитрил: - Юноша, купите фонарик своей девушке, - он протянул руку, указывая на один из фонариков, который по форме напоминал кролика, - вот, смотрите, это лучший, что у меня есть. Все, кто покупал у меня эти фонарики, были в восторге от них. Чжуа Ляньхуа улыбнулась, смотря на милый фонарик, и осторожно коснулась кончиком пальца ушка кролика. Циньйе повторил за ней действие и посмотрел на девушку, явно подмечая ее безмолвный интерес к подобной вещи. Стражник Лу вынул несколько монет и передал их продавцу. - Вот, он теперь твой. - Спасибо! – радостно сказала девушка, хватая палочку, к которой был привязан этот фонарик и слегка приподняла ее, чтобы взглянуть на кролика поближе. - Он такой милый. Наслаждаясь радостным выражением лица девушки, юноша чувствовал, как в груди теплеет; видеть, как Ляньхуа улыбается, было самой лучшей наградой для него. Он слегка отвел взгляд в сторону и увидел, как впереди по улице идет группа стражников. Улыбка с лица Циньйе сразу же спала, и он напрягся, возвращая взгляд на Ляньхуа, отвлеченную фонариком. Его рука нерешительно потянулась к ее, затем остановилась в воздухе на мгновение, прежде чем наконец нежно схватить тонкое запястье и потянуть за собой, стараясь скрыться среди шумной людной улицы. - Что такое, Циньйе? – удивленно поинтересовалась девушка. - Стражники господина Чжуа, но они не видели нас. Пройдя достаточное расстояние от того места, юноша привел девушку как раз на улицу, где проходили танцы дракона. Перед их глазами разворачивались яркие и энергичные танцы под ритмичный бой барабанов, что разносился по воздуху, наполняя прохожих чувством волнения и радости. Обернувшись, убеждаясь в том, что позади них никого нет, Циньйе, осторожно скользнул своей ладонью по ладони девушки, и сплел их пальцы, словно случайно, не желая наконец упускать такую возможность. К удивлению, Ляньхуа не была против этого, и лишь смущенно улыбнулась, отводя взгляд в сторону представления. Не желая стоять на месте, Лу Циньйе медленно повел девушку за собой, позволяя ей больше осмотреть украшенных улиц и шоу, что там проходили. Проходя мимо каких-то лавок, Ляньхуа вдруг остановилась и посмотрела на один из прилавков, где продавались фонарики, что можно было запустить в небо. Проследив за взглядом девушки, Циньйе озадаченно поднял брови и спросил: - Фонарики? У тебя же есть уже. - Нет, не ты понимаешь, - начала она, - это другие. Их можно запустить в небо. - Ну, раз так, то я куплю для тебя. Тогда Циньйе отпустил руку девушки и шагнул к лавке, собираясь купить фонарик. Сделав это, он взял его и повернулся к Ляньхуа. - Подожди, а загадать желание? – спросила она, подходя ближе, возвращая фонарик на прилавок, - когда я запускала такие фонарики с матушкой, мы всегда писали желание на фонарике и лишь потом запускали его в небо. Ляньхуа протянула руку, хватая кисть, что стояла на прилавке специально для этого. Быстро написал желание, она протянула кисть юноше: - Напиши и ты. На другой стороне. Было у Циньйе одно желание, но смог бы фонарик исполнить это? Написав и свое желание, он взял фонарик, и они пошли дальше, ища место, где можно было бы его запустить. Их привлекло место на мосту, который вел через небольшую реку в сторону леса. Поскольку это была окраина города, и людей тут было мало, так что никто бы им не смог помешать. Остановившись посреди мостика, Ляньхуа положила на пол свой фонарик-зайчик и с ожидающей улыбкой посмотрела на стража. Юноша использовал хочжэцзы, чтобы поджечь фонарик, и теперь они оба держали его, ожидая, пока он наполнится горячим воздухом. - Мисс Ляньхуа, - скромно начал Циньйе, - вы верите в судьбу? - К чему это ты? – поинтересовалась девушка, слегка наклоняя голову в сторону, чтобы взглянуть на стража. - Сегодня днем мы встретились, потому что за вас зацепилась красная нить, и она же привела меня к вам, а вас ко мне. Не думаете, что это была судьба, прямо как в легенде? Растянув губы в улыбке, девушка кивнула. - Думаю. Я рада, что судьба сегодня свела меня с тобой, и ты подарил мне такой насыщенный день, - честно ответила она. Когда фонарик наполнился, они вместе отпустили его, позволяя подняться в небо. Проследив за его полетом, они увидели, как за ним полетели и другие бумажные фонарики, что жители города решили запустить именно сейчас, от чего небо наполнилось ярким светом праздничных фонарей. - Ляньхуа… - нежно позвал ее голос Циньйе, и она обернулась на него. Он, как оказалось, стоял так близко к ней, что и шага между ними не было. Его темно-карие глаза смотрели прямо на Ляньхуа и в них отражалась она, такая настоящая, без всякой маски. В этот момент время словно застыло, и юноша нежно коснулся пальцем ее подбородка, поддаваясь чуть ближе, словно собираясь поцеловать девушку. Сердце девушки бешено забилось, и она приоткрыла губы, словно давая согласие на это. Он тоже нравился ей, и, как оказалось, уже очень давно, просто, чтобы осознать эти чувства, ей понадобилось прожить этот прекрасный день. Прикрыв глаза, Ляньхуа уже была готова поддаться этим чувствам, как вдруг ее сердце дрогнуло, и она открыла глаза, отталкивая от себя юношу, смотря на него удивленным, словно протрезвевшим взглядом. Завтра у нее свадьба, она обещала отцу выйти замуж за того мужчину ради семьи. Она не должна была давать ложные надежды Циньйе. Ошеломленный внезапным действием девушки, Циньйе почувствовал себя неловко и виновато, за то, что позволил себе так неуважительно отнестись к госпоже. Вспомнив свое место, он сразу же поклонился ей. - Простите, юная госпожа, я виноват. - Я… - она прошептала, собираясь что-то сказать, может объяснить, как вдруг мужской голос окликнул ее: - Юная мисс! Ваш отец ищет вас! Стража наконец нашла их, и теперь Ляньхуа должна вернуться в поместье… Как и ожидалось, дома отец отругал девушку, но, раз она не сбежала, так что сильно ей не досталось. Утром, когда Ляньхуа уже была одета в красное свадебное платье, она вышла из своей комнаты, и в сопровождении слуг пошла к выходу из поместья. Ее сердце болело, а ком в горле так и вызывал слезы на глазах. Как же сильно она не хотела замуж, как же сильно она хотела попрощаться с Циньйе, но не могла. Внезапно, Ляньхуа почувствовала холодный ветер на своем лице, понимая, что на ней нету вуали. Хотя, вчерашнее чувство свободы ей так нравилось, она решила сделать это причиной, чтобы вернуться в свою комнату, еще немного потянуть время, отсрочить свою тяжелую судьбу. Вернувшись в свои покои, девушка закрыла за собой дверь, и подошла к столу, где лежала ее вуаль. Увидев, что рядом с ней лежит что-то наподобие книги, она слегка удивилась. Осторожно взяв книгу, она открыла ее, и обнаружила, что листы ее пустые, что еще больше ввело ее в ступор. Вдруг из листов книги выпал листок, она взяла его и прочла то, что там было написано: «Ляньхуа, я купил это для тебя. Не оставляй свою мечту, пиши то, что желаешь, и я надеюсь, что никто не помешает тебе делать то, что ты любишь. Лу Циньйе.» Глаза девушки наполнились слезами, а губы задрожали. Она больше не могла сдерживать свои эмоции и заплакала, обнимая книгу и записку, прижимая их к своей груди. Циньйе стал для нее всем, словно луч надежды во тьме. Ей нужно было попрощаться с ним, она должна сказать ему, что любит его. Собравшись с мыслями, девушка решительно выбежала из своей комнаты, сталкиваясь со служанкой, что пришла за ней. - Скажи, где страж Лу Циньйе? – взволнованно спросила Ляньхуа, хватая служанку за плечи. Та удивленно раскрыла глаза, но быстро ответила госпоже: - Ваш отец думает, что страж Лу соблазнил вас, чтобы сорвать вашу свадьбу, поэтому старший господин Чжуа решил казнить его с помощью яда… - пояснила она. - Нет… - испуганно прошептала Ляньхуа, и отпустила плечи девушки, быстро направляясь к зданиям, в которых жили слуги и стражники. Ее красное свадебное рлатье развивалось на ветру, девушка хватала подол, стараясь удержать множество слоев тканей и не споткнуться, пока она бежала к нему. Наконец, она добежала до небольшого домика, где жил ее страж, распахнув двери, она увидела в комнате Циньйе, который уже стоял около стола и держал в руке чашу с ядом, а рядом стоял ее отец. - Отец, прошу, не надо! – воскликнула девушка, подбегая ближе, но ее вдруг остановили стражники, не позволяя ей двинуться дальше. – Помилуй его. Он не виноват. Это я, это все я! - Он сам признался в этом, и должен умереть, - строго сказал, старший господин Чжуа. Девушка покачала головой, не желая признавать этого, она не верила, что все может закончиться именно так. Лу Циньйе посмотрел на Ляньхуа и улыбнулся, словно давая понять, что все хорошо. Хотя его улыбка явно была горькой и печальной. Затем он смело поднял руку с чашей и залпом выпил яд. - Нет! – закричала девушка, и слуги отпустили ее руки. Она инерционно рухнула на колени, но тут же поднялась, и подбежала к отцу. - Прошу, дай мне попрощаться с ним, отец! – молила она, беспомощно хватаясь за рукава ханьфу отца, умоляюще глядя на него. К счастью, он не отказал ей в просьбе и отошел, позволяя ей подойти к юноше, что уже от боли упал на пол. - Пять минут. Жених уже ждет тебя, - строго сказал старший господин Чжуа и вместе со стражей вышел из комнаты. Девушка подбежала к юноше и упала на колени около него. - Циньйе, Циньйе, - она слегка приподняла его в сидячее положение. Пока что у него были силы на это. - Не плачьте, юная госпожа, - прошептал страж Лу, протягивая руку касаясь щеки Ляньхуа, большим пальцем вытирая ее слезы. – Я бы хотел видеть вашу улыбку, прошу. Юная мисс Чжуа дрожащими губами постаралась улыбнуться, но вышло не очень. По ее щекам снова покатились слезы, она взглянула на его губы, и, положив руки на щеки парня она поцеловала его губы. Не ожидая такого, Циньйе попытался оттолкнуть девушку, он знал, что на его губах были остатки яда, и она могла пострадать, но Ляньхуа не позволила ему отстраниться, ей было все равно. Она просто хотела показать ему, что все это время чувствовала. Через секунду попытки оттолкнуть девушку исчезли, и он слились в настоящем поцелуе. Через мгновение, когда они отстранились, они поняли, что должны сказать друг другу то, что не успели: - Я люблю тебя, - произнесли их голоса в унисон. – Пусть наши судьбы сплетутся в следующей жизни… Они смотрели друг другу в глаза, и улыбались, как бы больно им не было, и через пару минут, когда яд подействовал, тело Циньйе ослабло и он упал обратно на пол, закрыв глаза, а Ляньхуа, легла на него, словно обнимая. Она была отравлена тем же ядом. И название этому яду: «любовь».