Старый дурень

Стоя у окна в коридоре Кантерлотского Замка, Старсвирл Бородатый созерцал некогда пропущенную им жизнь. День Согревающего Очага тысячу лет назад был совершенно другим. Некогда простой праздник, устроенный в честь объединения трёх племён пони, стал важнейшим событием всей Эквестрии. Что примечательно, не столько за счёт своей истории, сколько из-за подарков, которые на него дарят. — Быстрее! Уже ночь! Такими темпами вы никогда не накроете стол! — повар пронёсся мимо Старсвирла. — Костюмы! Где Пёрфект Стич?! — где-то кричала кобыла, путаясь на бегу в собственных нарядах. Старсвирл Бородатый ради праздника вернулся из своих путешествий по миру в Кантерлот. Но если тысячелетнее пребывание в Лимбо могло бы чему-то научить, то только лишь тому, что жизнь всегда продолжается. Когда-то Столпы Эквестрии были её героями, сейчас же они не более, чем строчка в учебнике, сноска где-то в биографии Твайлайт Спаркл и её друзей. Если раньше старый, мудрый серый единорог был основой, одной из важнейших частей жизни двух маленьких неугомонных аликорночек, то сейчас он им, э-э-э… Совсем не нужен?Да, жизнь продолжалась. Именно так и должно быть, и Старсвирл ничего против этого не имел. И всё ж — Что-то не так, учитель? Его уши слегка дёрнулись, на лице проявилась слабая улыбка. Повернувшись в сторону голоса, он увидел тёмно-синей ночной аликорны. Высокого, очень высокого; чуть ли не на голову выше него. За её спиной плыла чашка кофе. Подумать только, ведь когда-то она была вечно надутой от обиды кобылкой, завидовавшей успехам сестры… А сейчас она – высокая, взрослая пони, почти на тысячу лет старше него. — Странно всё это. — Что именно? — спросила принцесса Луна. Старсвирл почувствовал некоторое утешение, увидев в её глазах отблеск прежней любопытной кобылки. — Видеть тебя наравне, без ящиков под тобой, — серый единорог слегка рассмеялся, заметив у неё лёгкий румянец. — Насколько я помню, тебе нужно было их три штуки, чтобы быть в два раза выше Селестии. — Я не пыталась быть выше Тии! — со всей искренностью заявила Луна. Да, так бы протестовал маленький жеребёнок, пойманный на краже печенья из банки. — Я хотела сравняться с тобой! — А теперь, похоже, ящики нужны мне… — ответил Старсвирл и довольно улыбнулся. — Очень, очень странно это всё. — Мы с сестрой надеялись, что ты будешь присутствовать на празднике. — она сказала, смотря на пробегающих мимо пони и попивая кофе. — Всё… — она вдруг замолкла. — Всё иначе, чем когда-то было, да? Между ними повисла неловкая пауза. Затем Луна поспешно добавила: — То есть, для вас, я имею ввиду? Старсвирл на мгновение замолчал. Странная оговорка, допущенная синим аликорном... То, как изменилось восприятие и мораль мира, заставляло его поражаться до сих пор. А ещё Старсвирл был наслышан об этой теме, пусть и не обсуждал её с Луной. То, что ученица обратилась к пути зла, вызывало у него противоречивые чувства. Но более противоречиво было то, что между ней и тем потерянным пони, которого он со Столпами без колебаний отправил в Лимбо, разницы он не видел вообще. Есть ли вообще какая-то разница между Найтмер Мун и Пони Теней? Смог бы он бросить её, подобно тому, как отбросил когда-то Стикса? Сами размышления об этом были крайне нелепы. И всё-таки… — Учитель? Старсвирл понял, что отвлёкся. — Да, всё сильно иначе, чем я привык, — сказал он, отбросив прошлые мысли в сторону так же, как отбрасывал мольбы Стикса; сейчас серый единорог не гордился этим. — Но! Полагаю, вы сможете провести мне экскурсию в современность? Луна только собралась заговорить, как её тут же перебили: — Принцесса Луна! — сказал стражник, бросившись к ней и даже не удостоив взглядом её собеседника. Некогда Старсвирл Бородатый был известен по всей Эквестрии, его имя произносилось с глубоким уважением, его боялись и им восхищались. Что сейчас? Он был простой улочкой в Кантерлоте, хоть как-то его вспоминают лишь на уроках магии. Однажды ему сказали, что он похож лишь на простой вечериночный костюм. — Ваше величество! Вас хочет видеть капитан Рифт Шилд, он желает обсудить меры безопасности для сегодняшнего вечера. Принцесса серьёзно кивнула, чего Старсвирл совсем не ожидал. Луна в юности часто капризничала, жаловалась, когда её заставляли присутствовать на разного рода собраниях и мероприятиях. Старому единорогу пришлось напомнить себе, что той юной кобылки давно нет. — Сколько времени это займёт? — Около двух часов, ваше высочество! А теперь Луна застонала. Та юная кобылка всё-таки прячется где-то глубоко внутри. Она повернулась к своему учителю и окинула его извиняющимся взглядом: — Учитель, я… — Ты — принцесса Эквестрии, Луна, — сказал Старсвирл с гордостью и некой долей грусти. Он понял, что жалеет, что не видел её взросления, возвышения, становления принцессой. Не увидел её будущего, созданием которого посвятил тогда оставшуюся старость. — Я надеюсь, ты не забыла мой самый главный урок? Она слегка нахмурилась. — Мой долг — защищать Эквестрию и прислушиваться к нуждам населяющих её пони. — А не к желаниям какого-то старика, — добавил он. Луна широко улыбнулась, как когда-то в прошлом, и последовала за стражником, так и не заметив тяжёлого, чуть ли не измученного выражения, замершего на лице серого единорога. Жизнь не ждёт тех, кто остался в лимбо, а идёт дальше.

***

Покинув холл, Старсвирл долго блуждал по замку, ища тронный зал. Подобно тому, насколько странно было видеть настолько выросшую Луну, настолько же странно было видеть замок, отличавшийся от замка Двух Сестёр. Огромное, внушающее всевозможные эмоции, возвышающееся над всей страной здание было для серого единорога таким же чуждым, как Эквестрия, как её правительницы. Пони вокруг готовили помещения замка к праздникам. Улыбки горели на их лицах подобно праздничным огням под крышей, вокруг окон и везде, где нужен свет. Старсвирл всю жизнь был наблюдателем. Он наблюдал за магией, за пони, природой и страной, вкладывал в книги и в юные умы всевозможные уроки, которые извлёк из своих наблюдений, и это был его образ жизни. Но теперь, когда у него ничего, кроме наблюдения, не осталось, старый единорог не мог не признать: в этом его образе жизни есть некоторое одиночество. Подойдя к искомому месту, он приметил толпы входящих и выходящих пони. Заглянув же внутрь, он увидел Селестию, сидящую на троне, что, нахмурив брови, давала советы всем ищущим её мудрости. Уже не было той кобылки, некогда игравшей в мудреца. Она стала им. Стала тысячелетним аликорном и теперь дарует свою мудрость многим пони. Аликорном, который намного мудрее, чем он сам. Это было странно, очень странно видеть. Чуть ли не вчера ученица, его маленькая пони стала старше на тысячу лет. Войдя в зал, он встал в очередь за другими просителями. Он даже успел с кем-то поговорить, но по большей части только слушал. Если его чему-то и научила ситуация с Твайлайт Спаркл, то только тому, что мудрость приходит, когда слушаешь и учишься, а не пропускаешь всё мимо ушей и пытаешься учить других. — Кем вы нарядились? — спросил какой-то жеребец, уставившись на странное синее одеяние серого единорога. Он поднял копыто и постучал по одному из колокольчиков на шляпе, чем рассмешил их обоих. Подумать можно, что только ни делали пони в прошлом, боясь разгневать Старсвирла! Странно, очень странно, но насколько же это приятно!.. Старик погладил бороду, напустил естественную и привычную для себя суровость и переспросил: — Кем я нарядился? — и ответил совершенно искренне: — Старым дурнем, кем же ещё я могу быть. Рядом стоящая кобыла слегка засмеялась. — Наверное, мы здесь все немного старые дурни? — Может быть, — сказал Старсвирл, — может быть. Тем временем очередь перед Селестией постепенно сокращалась, и вот, теперь он был буквально у её копыт. Принцесса на мгновение ошарашенно уставилась на него, забыв, что он вернулся из Лимбо. Впрочем, вскоре на её лице расцвела восхищённая улыбка. — Учитель! — поприветствовала она, усаживаясь прямо — ровно так, как когда-то делала, когда обращалась к нему. Вскинув бровь, она — со всей дерзостью, с какой это возможно — наклонила голову и игриво спросила: — У вас есть какая-то проблема, требующая моего совета? Старсвирл прокашлялся и нахмурился: — Действительно, у меня много проблем, требующих вашего совета, ваше высочество, — ответил он с некоторой суровостью. Заметив, что её игривость моментально исчезла, он постарался сдержать улыбку. Селестия же села обратно в привычную ей царственную позу, приняла обеспокоенный вид и сказала: — Много проблем? Это тревожит меня. Что же вас беспокоит? Старсвирл заметил, что она не заикалась, как раньше. — Ну, во-первых… Вы называете меня «учитель», хотя я давно им не являюсь. Пожалуйста, просто зовите меня по имени, — попросил он и наконец улыбнулся, когда на её лице проступило облегчение. — О, а я-то волновалась! — принцесса слегка укорила Старсвирла, но при этом всё ещё ласково смотрела на него. — Это сила привычки, учи… Ой! Внезапно она поймала себя на ошибке. Смущённо кашлянув, повторила заново: — Это сила привычки, Старсвирл. В воздухе возникла неловкая пауза. Её нос слегка дёрнулся. — Странно к вам так обращаться. Будто я не в своей тарелке, — призналась она в конце концов. — Сейчас мы как никогда равны, ваше высочество, — напомнил он и чуть не закатил глаза, увидев у Селестии такое нелепое довольное выражение лица. — Надеюсь, ваш ученик не падает в обморок от похвалы? Смотря на то, как меняется ваше лицо от моей, я склонен предполагать худшее… Её щёки налились румянцем. — Верно подмечено! Но всё-таки так трудно не вернуться к старым привычкам, учи… Ой, Старсвирл! Кажется, Твайлайт быстрее перестала обращаться ко мне по титулу… — она вздохнула. — И несмотря ни на что, ты всё такой же, каким и был всегда. — Надеюсь, что так. Хотя, надеюсь, я ещё всё-таки немного поумнел, — ответил он. Оглянувшись на пони вокруг, на чуждый ему замок, он продолжил: — Я тоже не в своей тарелке или, даже правильнее, не в своём времени. Она опустила уши. Он подумал, не видит ли она в нём кого-то вроде своей сестры? — Это… Другое. За тысячу лет изменилось всё, Старсвирл, но я верю, что для тебя изменилось всё это к лучшему. Он хмыкнул. — Ну, я… — Ваше высочество! — прервал его стражник, и только тогда, когда он указал копытом за спину серого единорога, они заметили, какой длинной стала очередь. Селестия окинула Старсвирла страдальческим взглядом. — Может быть, мы продолжим этот разговор ближе к ночи? — Конечно, ваше высочество! — сразу же ответил он, склонив голову перед, как ему напомнили, правительницей Эквестрии и по-настоящему мудрой пони. Это было в равной степени и трогательно, и грустно. Не сказав больше ни слова, Старсвирл пошёл к выходу, едва обратив внимание на то, как принцесса приветствует следующего пони в очереди. Но только выйдя из тронного зала, он понял — он никого в замке не знает. Те две кобылы, с которыми он мог поговорить, уже давно переросли учителя, как и нужду в нём. Что же, у него нет желания лезть в их дела. Итак… — Извините, леди, — спросил он первую попавшуюся пони, — где я могу найти повозку?

***

Замок Двух Сестёр был пуст. Ветер завывал в заброшенных садах, через трещины в стенах и разбитые окна дул сквозняк. Виднелись следы битвы. Битвы тысячелетней давности, которую он не застал. Тени давно ушедшей жизни. Далёкий шёпот прошлого, которое для него было буквально вчера. Старсвирл Бородатый находился дома впервые с тех пор, как другие Столпы вернулись, и было странно, слишком странно видеть, что его некогда светлый, даже уютный дом погрузился в упадок и мрак. Шаги отдавались эхом. Глаза следили за окружающей его историей. На стене висели доспехи, погнутые и грязные. Портреты великих героев прошлого, выцветшие и порванные. Какой повод для меланхолии! Но канун дня Согревающего Очага — не время для грусти. Разве этот праздник — не повод почтить прошлое? Помнить его и дорожить им?

— Учитель Старсвирл! Будете ли вы сегодня учить меня телепортации?!

— Тия изучает телепортацию?! Я тоже хочу! Я хочу научиться первой!

— Ну, ну, кобылки, всему своё время.

Старсвирл зажёг рог — и ржавые факелы вернулись к жизни. Яркое пламя осветило путь к старой библиотеке и тому, что когда-то было его кабинетом. Однако, войдя туда, он заметил: комнаты отнюдь не ветхие и пустые, а… Ухоженные? Не совсем идеально, но и не караул. Картину дополняли лежавшие на полу несколько запылившиеся одеяла и подушки, которые ну уж совсем не выглядели древними. У него есть подозрения, какая именно фиолетовая аликорночка могла это сделать. Серый единорог зажёг свет и направился к книжным полкам. Прилив гордости охватил его, как только он нашёл их в идеальном состоянии. Признак того, что его древнее сохраняющее заклинание работало и работает до сих пор. Он выбрал одну книгу наугад, как оказалось, авторства Сейджа Скролла — своего старого друга, жившего столетия назад — и, отряхнув одеяло и подушки, сел на них и начал читать. И читал. И читал. И читал, увы, теряясь в словах, придирках и с грустью отметил, что книга через тысячу лет оказалась уже не настолько хороша, как ему когда-то запомнилось. Но Старсвирл был намерен довести дело до конца. Пока его не отвлекли далёкие голоса. Как долго он тут пробыл? И кто, в самом деле, это мог быть? Те два стражника, что проявили крайнюю любезность и подвезли его до замка? Но он просил их не оставаться. Старсвирл отложил книгу, потушил факелы и стал тихо подкрадываться к незваным гостям. Подойдя ближе, он узнал, кто был источником раздражённых звуков. — Ты должна была позаботиться о том, чтобы он не заскучал в замке! — Я?! Как обычно, я виновата, да, Селестия?! Я была занята с твоими стражниками. И, раз ты так хотела его встретить, что прожужжала мне все уши, разве не ты должна его развлекать, пока меня нет? — Ради всего хорошего, Луна! Прошло тысяча лет, а ты не хочешь уделить ему совсем немного времени! Не хочу показаться грубой, но… Старсвирл, выйдя к сёстрам-спорщицам, не мог не ухмыльнуться. — Да, прошла тысяча лет, — громко сказал он. И что за зрелише! Две аликорны, самые необычные пони, отпрыгивают в страхе! — Но я рад видеть, что некоторые вещи никогда не меняются. Поражённая Луна заговорила первой: — А, ой, вы здесь, учите… — Луна, не забывай!.. — прошептала ей Селестия. Луна закатила глаза вместо ответа. Не дав возобновить препирательства, Старсвирл поспешил вмешаться: — Ну и ну, какой сюрприз! Что вы тут делаете? Я не думал, что вы заметите моё отсутствие. — Конечно же, мы заметили, — странно было от Селестии слышать такой материнский тон. — Да. Мы надеялись, что побудем с вами, как закончим дела, — добавила ночная принцесса. Серый единорог погладил бороду. — Правда? А я вот помню, одна ма-а-аленькая кобылка жаловалась, что в канун дня Согревающего Очага она хочет играть на улице, а не заниматься уроками с каким-то стариком… — поддразнил её Старсвирл, посмеявшись над недовольным лицом Луны и тем, как оно контрастировало с восторженной ухмылкой Селестии. Лунная принцесса робко шагнула вперёд. — Учите… Ой, то есть, Старсвирл… — Странно обращаться вот так, да? — прокомментировала Селестия. — Ну, да, то есть… — пробормотала Луна, — Старсвирл, почему вы ушли? Вам не понравился праздник?.. — Ох, нет, он мне очень понравился. Конечно, он сильно отличается от того, что было раньше, — он замялся и огляделся по сторонам, — но ты понимаешь, мне нужно было время. Уединиться, подумать о прошлом… Я думаю, это может быть знакомо и тебе. Луна кивнула. — Точно. — Но! — Старсвирл шагнул к аликорнам. — Пожалуй, я на сегодня достаточно надумался. Как вы считаете, не пора ли нам всем вернуться обратно? Вашему большому королевству сейчас точно нужны две его принцессы. — Вообще-то... — Селестия махнула жестом Луне. — Мы не нужны в Кантерлоте прямо сейчас. У нас есть свободное время, и мы хотим провести его с вами… — Чтобы нас никто не отвлекал, — завершила ночная принцесса. — Если вы не против, разумеется. Старсвирл рассмеялся. — О, ваши высочества! Это я вас должен просить об этом. Я не хочу, чтобы какой-то старый дурень тратил ваше рабочее время по мелочам! В конце концов, это было бы противоречило всему, чему я вас учил, разве нет? — Но ведь вы больше не наш учитель! Хотя вы по-прежнему нам как семья, — мягко напомнила Селестия. — Это та вещь, которая определённо не изменилась. Прошли сотни лет с того момента, как последний раз слёзы смачивали глаза старого единорога. — Надеюсь, что так и будет! — воскликнул Старсвирл. Вместо того, чтобы вытереть влагу с глаз, он указал на коридор, из которого пришёл. — Может, пойдём в мой кабинет? Луна посмеялась и слегка поморщилась, подойдя к нему. — О, эти слова… Они навевают не лучшие воспоминания… Солнечная принцесса хихикнула и быстрой рысью обошла Луну. — Ну, если бы ты была немного послушнее в детстве… — Селестия, насколько я помню, Луна — совсем не единственная, кто плохо себя вела, — заметил Старсвирл, шагая вместе с пони, ставшей ему семьёй. — Ох, я столько могу рассказать о нашей поездке в Троттингем… — Я её определённо не помню. — А я помню, помню! Моё самое приятное воспоминание! Их смех эхом разносился по коридорам, и, пока две сестры спорили о прошлом, один старый дурень смотрел в будущее.