***
Сарада, стоя на небольшом причале, практиковала техники стихии огня над озером. Складывая печати, она выдувала огненные шары, стараясь каждый раз сделать пламя ярче и жарче, а сам шар больше. Получалось не так, как она хотела, не так хорошо, как следует, но Сараде подумалось, что будь здесь отец, он бы её обязательно похвалил. Не потому, что она хороша в техниках стихии огня, а просто потому, что он не умел проявлять свою любовь иначе. Когда двенадцать лет отсутствуешь в жизни своего ребёнка, всё дальнейшее общение с ним обречено на неловкость, если вообще обречено на существование. И да, вся эта похвала и ласковые похлопывания по голове были приятны, но только первое время, а потом начали откровенно раздражать. Сарада хочет совершенствовать свои навыки и ей нужна здравая оценка её способностей, а не едва заметная улыбка и «так держать, ты молодец», даже когда она совсем не «молодец». — Я знаю, что ты здесь, — говорит Сарада не оборачиваясь, звуча в свои двенадцать крайне серьёзно. — Выходи. Из-за дерева, хрустя снегом, выходит Иночи Яманака в своей забавной красной шапке с помпоном. Мальчик стесняется, это видно, и скромно улыбается, держась за лямки рюкзачка с синим брахиозавром на большом кармане. Ему бы на детскую площадку, а не в академию. Совсем ещё малыш. Но явно гений, это Сарада, да и вся деревня, знает. В шесть негениев в академию не берут. — Простите, Сарада-сан, я просто смотрел, — говорит тихо Иночи, смотря почти виновато. — Вы очень крутая. Сарада улыбается. Иночи мило картавит, да и сам по себе очень милый ребёнок на самом деле. Очень воспитанный и добрый. Он никогда не вызывал в ней отрицательных эмоций, хотя, судя по остальным из его окружения, должен был: Иноджин относился к брату достаточно холодно, даже не смотря на огромную любовь и попытки наладить отношения со стороны младшего. Причина? Всё очень просто – вскоре после рождения Иночи, их с Иноджином родители развелись. Сарада не глупая девочка, и прекрасно понимает, почему так произошло. Понимает и то, почему её мать больше пяти лет назад оборвала все связи со своей некогда лучшей подругой, Ино Яманака. Но не понимает Сарада одного: почему такое отношение распространяется не только на Ино-сан, но и её младшего сына, который совсем уж ни в чём не виноват? И такое отношение к нему не только у Иноджина и доброй половины деревни, но и у её собственной матери, которая казалась ей очень умной и мудрой женщиной. Видать, мудрость всё же проиграла разбитому сердцу, иначе Сакура не игнорировала бы поздоровавшегося с ней Иночи, не смотрела бы гневно ему в след, не называла бы его за глаза выродком… — Спасибо, Иночи. А ты почему один? Сарада подходит ближе, чтобы поправить съехавшую ему на брови шапку. — Оджи сгрыз упаковочную бумагу подарка для нии-сана, и я пошёл в магазин. Уже купил и иду домой. — Какой Оджи у вас проказник! Но ничего, он ещё щеночек, скоро станет послушней и спокойней. Уверена, вырастет прекрасным пёсиком, ведь у него есть такой замечательный друг, как ты, — девочка легонько щипает ребёнка за нос, от чего тот смущённо смеётся. — А раз ты домой шёл, то чего здесь? Иночи медлит перед ответом: — Я шел домой, но издалека на небе увидел яркие вспышки и пришёл. Было интересно… Но я уже ухожу! Простите, что помешал. — Я уже закончила, да и ты мне ни в коем случае не мешал, — улыбается она Иночи, зная, что тот из-за отношения окружающих к нему не очень часто покидает клановый квартал, а ведь в его возрасте мир вокруг так интересен! Сама Сарада вот вообще в шесть с улицы не вылазила. — Не против, что вместе пойдём? Мне в ту же сторону. — Конечно нет! Я буду очень рад, Сарада-сан, — голос его звучит заметно веселее, что не может не вызвать улыбку на её лице. — Тогда пойдём! Давай руку! Иночи протягивает ладошку в красной варежке и берётся за протянутую девичью руку в белой пушистой перчатке. По дороге Сарада рассказывает историю с последней миссии, очень смешную по её и Мицуки мнению, и очень раздражающую по мнению Боруто. Иночи её внимательно слушает, крепко держась за руку, и совсем не обращает внимания на взгляды, направленные в их сторону.***
Идя по вечерней конохе, Саске рассматривает витрины магазинов. Близился Новый Год, и Сакура как-то сказала, что Сарада хочет себе набор красивых заколок для волос. В Стране Ветра Учиха ничего подходящего не нашёл, в Конохе выбор был тоже невелик, и Саске понадеялся найти что-то в Стране Камня, в которую был намерен отправиться завтра. Сараду хотелось порадовать, да и подарок, а, вернее, оказанное внимание, послужит хоть и небольшим, но шажком в налаживании их отношений. Мужчина останавливается, когда слышит голос дочери и чувствует знакомую чакру. Чакру, почему-то исходящую от двух людей сразу. — Боруто, конечно, часто создаёт проблемы, но как шиноби он хорош, — говорит Сарада незнакомому Саске ребёнку, что шёл рядом, держа её за руку. — А ещё у него интересный стиль тайдзюцу: что-то от Хьюга, что-то от него самого… Папа, привет! Сарада, не отпуская руки мальчика, ускоряет шаг и вскоре останавливается напротив. Учиха гладит дочь по голове вместо приветствия, а потом сверху-вниз смотрит на притихшего ребёнка, что смотрел на него с интересом в давно знакомых Саске чёрных глазах. — Здравствуй. — Здравствуйте, — робко отвечает ему мальчик и кланяется. — Пап, это Иночи Яманака, сын Ино-сан. Саске, не сводя с мальчика взгляда, кивает едва заметно. Иночи совсем не был похож на Сая, а Ино напоминал лишь отдалённо… Но Иночи сильно напоминал его, разве что только мешков под глазами не было, и кожа была чуть светлее. А взгляд тот же – добрый и спокойный. Такой, каким Саске его запомнил на всю оставшуюся жизнь. — Куда вы? — Иночи домой, решила его проводить, а я к маме в госпиталь, у неё сегодня ночная смена. Саске кивает и, после неловкой заминки, провожает детей долгим задумчивым взглядом.***
Часы показывали одиннадцать вечера, когда Ино вытаскивала коржи для торта из духовки, радостно думая о том, что уже успела убрать на кухне, и осталось только подождать, пока коржи остынут, собрать торт, украсить его и убрать в холодильник. Иноджина, что возвращался с миссии в свой день рождения, такой сюрприз с утра определённо должен был порадовать. Когда в дверь стучат, Ино хмуро смотрит в её сторону, думая о том, кто же мог прийти в столь поздний час. Только лишь выйдя в коридор, она чувствует мощную и устрашающую чакру ночного гостя, и нервным движением поправляет длинные волосы, собранные в высокую причёску. Сделав глубокий тихий вдох, она открывает дверь и молча смотрит на Саске, что высокой тёмной фигурой стоял на пороге её дома. Он долго на неё смотрел, тяжело и пронзительно, а потом ровно произнёс, вгоняя в ещё большую дрожь: — Нам нужно поговорить.