Я — фанатка

Савелий Иванович благополучно отбыл, о чём меня уведомили запиской. Я обрадовалась новостям — так всем будет спокойнее. О нашем разговоре с бывшим наставником Филипп узнал первым. Смущаясь, попросил пересказать в подробностях и, кажется, остался доволен. — Ты правда хотела, чтобы я ревновал? — Немножко, — протянула я самым невинным голосом. — Я и так ревновал ко всем этим идиотам, что не давали тебе прохода, стоило всем узнать что мы не вместе. — Правда? — странно, такая мелочь, но как же приятно об этом слышать. — Ещё какая, — дёрнул подбородком Филипп, избегая встречаться со мной взглядом; он всё ещё стеснялся обнажать собственные чувства, но я была очень терпелива. Пока мне хватало макового цвета, целовавшего безупречный изгиб его скул. — Подозревал даже Григория, — решил он сдать ещё крошечную пядь сокровенных мыслей. — Здорово! — Ничего хорошего. Мне и сейчас не нравится, что он вьется рядом, — ворчливо добавило моё божество. — Ты же знаешь, его соблазняю не я, а желание стать мастер-магом. — Знаю, — выдохнул Филипп и умостил подбородок на моём плече. Мы сидели в библиотеке. Час был ранний и потому мы вели себя несколько свободнее, чем держались прилюдно. *** В начале следующей недели я посетила кабинет ректора, дождавшись назначенной секретарем аудиенции. В личной беседе с Авдеем Петровичем я поделилась обстоятельствами наставничества достаточно подробно, чтобы заставить ректора нервно промокнуть платочком покрытый испариной лоб. Я пришла ему на помощь. Объяснила, что не собираюсь ни во что посвящать отца, но прошу назначить мне в наставники пожилого женатого магистра магии, чтобы я чувствовала себя свободнее и могла сосредоточиться на седьмой точке, а не на личных делах. Ректор, поняв, что скандала удастся избежать, выдохнул, глубже осел в кресле и пообещал, что позаботится о том, чтобы все мои просьбы были учтены. Просил подождать, поскольку на это может уйти некоторое время. Я заверила, что спешить мне вовсе некуда, и мы расстались довольные друг другом. Я искренне надеялась, что ближайший месяц, вместо ненужных дополнительных занятий, я смогу чаще видеться с Филиппом. А если повезет, то нового наставника я получу не раньше следующего года. *** Сегодня был вечер перед свободными днями, и потому с чистой совестью мы с Филиппом отложили задания в долгий ящик. Свидания мы придумывали по очереди. Порядок был не строгий, но в этот вечер я рассчитывала удивить Филиппа и потому попросила его одеться теплее. Он постарался скрыть проступившую на лице тоску. Промозглые дни установились с начала недели. Ветер скорбно завывал о приближении зимы, давно ощипав деревья до последнего сухого листа. Дождь моросил не переставая, превратив землю в жидкую хлябь. Я поспешила заверить, что мы не выйдем наружу и Филипп разом расслабился. Какой же он был нежный и милый. — Библиотека? — удивился он, понимая куда ведет выбранный мной коридор. — Не совсем. Спустя ещё десяток шагов, я нырнула в альков, уходивший вглубь на три шага, и потянула рычаг. Вокруг, на счастье, никого не оказалось, и топтаться на месте дожидаясь удобного момента не пришлось. — Быстрее, — поторопила я Филиппа, ныряя в образовавшийся проход. Каменная кладка вернулась в изначальное положение, отрезав нас от оживлённой части замка. В моей руке вспыхнул огонь, разогнав тьму. — Где мы? — Пока на лестнице. Но внизу начинаются подвалы. Хочу тебе показать. — Там есть что-то заслуживающее внимания? — Там никого нет, — сострила я, подметив легкое тепло, лизнувшее родинку Филиппа. — Однажды ты совратишь меня окончательно, — то ли в шутку, то ли всерьез произнёс парень. — Ты меня раскусил, — без тени иронии согласилась я. Он решил спускаться первым, не уступив мне дороги. Сказал, что если я упаду, то на него, и пострадаю меньше. Я снова замечталась, раздумывая над тем, чтобы оступиться, якобы случайно, но решила не испытывать судьбу: падение могло получиться неудачным и Филипп мог пострадать. Лестничный колодец тем временем уводил нас всё дальше от поверхности. Ступать приходилось осторожно, чтобы не подскользнуться на склизких от влаги каменных ступенях. Сырость ощутимо витала в воздухе. — Глубоко, — заметил Филипп, оказавшись в широком тоннеле, где проехала бы и повозка. Я кивнула, отмечая, что непривычная обстановка не слишком его взволновала. Мы двинулись вперёд. Я указывала направление и зажигала на нашем пути факелы. Тряпьё давно истлело, а горючее выветрилось, но магии вокруг было хоть отбавляй. Её я и поджигала. Эхо наших шагов колебало вековую тишину. Пол был усеян мелким мусором: сухие ветки и тонкие косточки трескались под носком туфель. — Ты знаешь, чей это замок? Я отрицательно покачала головой. — В справочниках библиотеки указано, что замок принадлежал вельможе и магу до того, как был занят академией, но ни имени ни дат жизни и смерти я не нашла. — Необычно. Помню, я тоже как-то спрашивал отца, но он сказал, что это страшная тайна и мне совать свой нос в это не следует. — Неудивительно. — Что ты имеешь в виду? — Тайна здесь есть совершенно точно. Мы почти пришли. Сейчас сам увидишь. Широкий коридор остался далеко позади. Пружины лестниц увели нас глубоко под землю. Затхлый сопревший воздух говорил о том же, но я надеялась Филипп немного потерпит. Вокруг ничего кроме серых гладко вытесанных стен. Редкие дверные проемы со всё ещё наглухо закрытыми дверьми. Дерево не сгнило и не разошлось от постоянной сырости. Причина тому могла быть только одна — магия вокруг. Она наполняла пространство так же плотно, как и воздух. Это свидетельствовало о том, что хозяин замка или некто из его обитателей в прошлом являлся сильным магом. Настолько сильным, что и после его смерти магии хватит ещё на долгие долгие века. Мы оказались у одной из широких арок, двери которой были приотворены. Прошли вдоль тесной кишки перехода и вынырнули к внушительного вида воротам. Филипп замер, потрясенно выдохнув. По краю тяжелых резных створок тянулись узоры трав и цветов. Они заключали в круг громадного змея, свернувшегося спиралью бесчисленных точек. Голова чудовища располагалась в центре, окрученная кольцами собственного тела. Кончик хвоста находился на самом внешнем круге, ровно над его головой, или там, где на циферблате часов отмечали цифру двенадцать. Яркие каменья складывали чешую чудища, заставляя его сверкать и искриться всеми оттенками зелёного. Здесь были матовые изумруды, прозрачные аметисты, играющие светом турмалины, травянистые хризолиты и болотные хризопразы, жадеит и малахит, авантюрин и нефрит и ещё множество других сокровищ матушки-земли. — Удивительная красота! — наконец изрёк Филипп, не в силах отвести взгляд. Я кивнула. — Мне тоже не доводилось видеть ничего подобного. Работа старых мастеров. — Я провела рукой по острым граням камней. — Но я хотела показать тебе не только это. Идём, — я взяла Филиппа за руку и повела дальше, направо от чудесных ворот. Сводчатый проём, у которого мы оказались минуту спустя, встретил нас вязкой тягучей тьмой. Не видно было ни зги. Я стряхнула ладонь на которой горел путеводный огонь, отпустив его с руки. Золотой сгусток вспыхнул ярче и разбился надвое, каждая половина заискрила вспыхнувшей пылью и затрещала быстрыми тонкими крыльями стрекоз. Продолжая рассыпать крошечные искры пламени, драконовы мухи понеслись вдоль коридора, рассеивая тьму и показывая то, что скрывала непроглядная темень. Вдоль правой стороны стены притаились неглубокие ниши. Они занимали всё пространство от самого потолка и до пола. Я шагнула ближе, утягивая за собой Филиппа и давая ему рассмотреть то, что хранилось в глубине. В каждой из ниш покоились пожелтевшие от времени кости. Плоть сошла с них уже давно, оставив одно только основание. Аккуратно сложенные, они возвышались пирамидой, на вершине которой неизменно покоился череп. Черные глазницы смотрели в пустоту, а может быть наблюдали за парой незваных гостей потревоживших их вечный покой. Я перевела взгляд на Филиппа, ожидая увидеть страх на прекрасном лице. Напрасно. Он смотрел на необычные сокровища с цепким вниманием и любопытством и выглядел на удивление спокойно. Я всё же подбадривающе сжала кончики его пальцев, продолжая держать его за руку. — Давай пройдемся? Филипп кивнул. Склеп — а именно им и оказалась притаившаяся глубоко под замком галерея, таял в густом мраке, уводя нас всё дальше. Она шла под незаметным глазу наклоном, чуть заворачивая влево. — Как ты считаешь… — спустя некоторое время нарушила я тишину, — кому всё это принадлежало? Филипп не торопился с ответом, должно быть, размышляя. — Думаю, это логово мага смерти. Согласна? — посмотрел он искоса. — Согласна. А кто же тогда они? — махнула я рукой в сторону костей. — Его могучее войско? Парень тихо фыркнул. — Где мечи, где кольчуги? Больше походит на упокоенную челядь, — пожал он плечами и продолжил: — Сейчас здесь не живут, а только наезжают из столицы, чтобы обеспечить жизнь академии всем необходимым, но полагаю, в стародавние времена его занимало семейство со всей дворней. Вокруг я не видел кладбища и ничего, что бы на него указывало. Наверное, все обитатели здесь. — Меня посещали те же мысли. Покрыв ещё сотню метров, я задала новый вопрос: — Что ты думаешь о магии смерти? Филипп всё ещё не выглядел встревоженным и не стал избегать разговора, как делали многие, боясь даже произнести имя запретной магии вслух. — Думаю, магия была достаточно мощной, чтобы однажды, скорее всего из-за страха, её решили уничтожить. — О магах смерти ходит множество ужасных историй. Тебе кажется, им можно верить? — Я не знаю, что из этого быль, а что небыль. Да и мало кто может доподлинно об этом рассказать. Они давно канули в небытие. Огненные стрекозы продолжали освещать нам путь, иногда выхватывая край стены. Многочисленные покойники наблюдали за тем, как мы — чужаки — обходим их владения, ведомые праздным любопытством. — Они тебе интересны? — погодя спросил Филипп имея в виду магов смерти. — Да. — Я не удивлен. — Почему? — Ты рассуждаешь не как большинство, и ты так рано стала мастер-магом. Так рано, что я даже не знаю когда, — подловил он меня. Я действительно предпочитала не говорить о том, как и когда стала мастер-магом, но Филипп, кажется, не собирался настаивать и не продолжил эту нить разговора. Вместо этого он вернулся к магам смерти. — И потому я не удивлён, что тебя влечет другая сильная магия. — Ты прав. Мне интересно. Я не верю в то, что магия может быть плохой или хорошей. Так можно описать людей, её использующих. Магия есть магия, это просто сила. И сила всегда была и остается предметом моего изучения. — Ты добилась немалого, — заметил Филипп, имея в виду раскрытую точку. Я пожала плечами и спросила о другом: — Не хочешь узнать, куда мы идём? — Марта, мне до тебя, как до луны, конечно. Но уклон влево я вижу. Думаю, рано или поздно мы вернёмся к тем удивительным воротам. — Ты прав, — я сократила ненужное между нами расстояние и чмокнула его в щеку. — Чувствуя себя рядом с тобой любимым псом, — притворно насупившись, поделился мыслями Филипп. Я засмеялась, и раскатистое эхо покатилось во тьму, закручиваясь в зловещий саван подземелий. — Ты и правда напоминаешь королеву червей, — заметил он. — Я не королева червей. — Я знаю.