Я впускала тебя под рёбра

в твоих глазах — океан изо льда, а на лживых губах застыла улыбка. пожалуй, разглядеть в них отражение тепла было самой неприятной ошибкой. твои скелеты в шкафу воют дико и молят о воле, грозя вызволить наружу твоё нутро. ты надёжнее запираешь двери, морщась от боли, и всё с той же улыбкой тихо прячешь ножи за спиной. сколько ещё ты готов держаться? день, неделю, полгода, год? черти не в силах с тобой расстаться, ты — не в силах прогнать их прочь. ты был честным хотя б когда-нибудь? мы знакомы уже сто лет. лихорадочно роюсь в памяти, осознав, что, вообще-то, нет. на глазах выступает влага, но не связанная с твоей тьмой: почему не решился сказать мне правду, поделиться демонами со мной? я бы выучила их каждое имя, научилась тебя с ними делить. моя преданность неизмерима. твоей же, видимо, не могло и быть. ты мог доверить мне всё самое гнусное, не боясь, что меня оттолкнёшь. но ты выбрал остаться неузнанным, не колеблясь вручая мне ложь. обнимая за плечи монстра, прижимаясь к тебе ночами, я впускала тебя под рёбра, ты — хотел разорвать зубами. мои руки держали крепко, мечтая стать для тебя нужнее. твои, обнимая в ответ нередко, — желали сомкнуться на моей шее. я понимаю: когда-нибудь нанесёшь ты удар. чем — неважно: словом, лезвием, пистолетом… боже, скольких людей ты заставил поверить в фарс? и сколько ещё будут мучиться впоследствии? твои руки, когда говоришь, подрагивают слегка. никому не заметно, разве что, только мне. я вдруг поражаюсь: неужели настолько была слепа, что позволила найти мишень на своей спине? ты дышишь ровно, выдыхая ложь, раз за разом, слово за словом. моё тело предательски берёт дрожь, когда, ловя взгляд, тебе верю снова. мысли путаются, сердце — вдребезги, я не могу без нервов стоять. пластыри сами на сомненья лепятся, когда смеешь ладонь мне сжать. я впиваюсь в твоё лицо: ловлю каждое движение мускул. ты одариваешь меня тьмой, сдавливая руку почти до хруста. в твоих чертах сожаленья ни грамм. мне бы впору бежать от тебя со всей дури, оставляя всю ложь позади. только вот сердце, что ты отобрал, уже давно кровоточит от пули, которую успел ты всадить.