Родительский день

      «Гарри Поттер!             Не смей больше отправлять нам этих проклятых птиц и вообще писать письма! Мы не хотим иметь отношения к твоей… ненормальности!       Родительский день – три ха-ха!       Нам нужно съездить к Дадлику в Онинкс       Увидимся летом,       Пока»       Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил, пробрался на самый верх Астрономической башни и с грустью смотрел, как по территории школы прогуливаются веселые и счастливые ребята со своими родителями, рассказывая о своих впечатлениях о школе и первых успехах. Даже Драко Малфой, противный мальчишка, с которым Гарри успел поссориться в поезде, выглядел как солнышко, укутываясь в нежные объятия своей матери. Гарри же только сжимал отписку тети Петунии, которую он попросил приехать на родительский день. Он не верил, что она приедет, но и не ждал такого ответа. Лучше бы его тетя вообще ничего не писала.       На глазах мальчика блестели слезы.       Еще вчера за ужином директор напомнил о давней традиции, по которой приглашали родителей всех студентов на выходные в школу. В этот день можно было покинуть территорию школы, отправляясь домой или в ближайшую неделю. Чтобы процесс адаптации к учебе проходил менее болезненно. Такие родительские дни проводились только для студентов с первого по третий курс.       Директор был настолько талантлив в магии, что снимал чары, отпугивающие маглов, чтобы родители маглорожденных тоже могли присутствовать в этот день в школе. Им заранее отправляли порт-ключи для перемещения с подробным описанием их работы.       Гарри сидел на астрономической башне и грустил. У него не было родителей, которые могли приехать в школу и порадоваться успехам первогодки. Мальчику очень нравился волшебный замок: высокий, окутанный замысловатыми защитными чарами, которые никто почему-то не видел, таинственный и теплый. Это было так странно, но мальчику казалось, что каждый уголок замка пропитан магией и теплом. Даже если потухали камины и факелы, в коридорах и учебных классах было комфортно. В спальнях было чуть прохладнее, но каждую ночь кто-то подкладывал малышам теплые грелки в кровати и согревающие чары на одеяла.       Гарри нравились двигающиеся картины. С некоторыми портретами он успел поболтать, поражаясь возможностям волшебного мира. Он уже узнал, что портреты несли в себе магический отпечаток личности изображенного мага. Многие портреты перемещались друг к другу, разговаривали, читали, пили чай… мальчику иногда казалось, что портреты живут полной жизнью, лишь в другом измерении. Также он успел узнать, что портреты часто присматривают за студентами, чтобы успеть позвать на помощь преподавателей. Но очень редко кто-то приходил просто пообщаться с представителями изображений, из-за чего те были крайне опечалены и вели себя очень… вызывающе.       Гарри нравилось бегать по лестницам, которые меняют направления. Мальчик быстро понял, почему лестницы заколдованы. Те выполняют роль путеводителя. Чтобы правильно дойти до нужного кабинета, надо просто встать на первую ступеньку пролета и подумать о том, куда хочешь попасть. Это Гарри узнал от молодого волшебника на картине возле кабинета трансфигурации. Полным именем волшебник не представился, сказал лишь «Называй меня Сал, юный маг» и со смешком убежал по картинам в неизвестном направлении. Лестницы столь часто меняли направления из-за того, что студенты ходили по несколько человек сразу, специальные чары сбивались и лестница двигалась хаотично.       Еще Гарри понравились профессора - МакГонагал и Флитвик. Их декан была строгая, суровая, но справедливая. Поощряла и наказывала студентов в равной степени, вне зависимости от факультета. А также рассказывала материал не только из учебника, но и подсказывала обычные бытовые чары. Так одежда мальчика стала выглядеть намного лучше.       Когда Гарри узнал, что он волшебник и что у него имеются финансы, он не подумал о том, чтобы приобрести одежду. Купил только то, что было указано в списке. МакГонагал была встревожена, но сказала, что в родительский день опекуны смогут забрать его по магазинам, а пока придется воспользоваться чарами. Мальчик не стал расстраивать декана тем, что опекуны не приедут. Он бы удивился, если бы Дурслеи решили приехать в Хогвартс. Это казалось поистине ужасающим.       Маленький профессор чар, Флитвик, был очень низкого роста, но никто никогда не смеялся над ним. Наоборот, все уважали декана Когтеврана, который был умным и добрым волшебников.       Был у Гарри и нелюбимый учитель – Северус Снейп. Мальчик не понял, почему мужчина так невзлюбил его и на первом уроке так издевался. На самом деле Гарри успел прочитать многие учебники, но у него не было такой феноменальной памяти, как у Гермионы, или Малфоя… И вообще, Гарри тогда слушал приветственную речь и был заворожен, как магия клубилась вокруг зельевара. Словно оберегала его. И когда профессор обратился к мальчику, растерялся и не смог ответить на вопросы. От злости на самого себя и на несправедливые обвинения Гарри нахамил профессору. Он хотел было подойти после урока, но не решился.       Вдруг на астрономической башне раздались тихие шаги. Гарри вздрогнул. Одно из правил школы гласило, что первокурсникам нельзя находиться на астрономической башне без сопровождения.       - Мистер Поттер…, - холодный и отстраненный голос профессора Снейпа нарушил тишину и размышления ребенка. – Что Вы здесь делаете?       - Простите, профессор, - пискнул мальчик, нервно теребя край рукава мантии и опуская взгляд под ноги. – Я… думал.       - Минус пять очков с Гриффиндора, мистер Поттер, - гневно сверкнул глазами профессор и кивнул головой в сторону выхода. – За нахождение на астрономической башне. Вы должны были знать, что первокурсникам запрещено здесь находится.       - Почему? – тихо спросил Гарри, украдкой бросая взгляд на вечно мрачного и злого профессора.       - Простите? – поперхнулся Снейп, глядя как несносный ребенок даже не шевельнулся в сторону выхода.       - Почему нельзя быть на астрономической башне? – набрался смелости мальчик и обернулся, чтобы вновь посмотреть, как студены и их родители гуляют. – Здесь так красиво…       - Поттер, это же элементарно, - как-то устало произнес Снейп и подошел к мальчишке. Он не знал, что его заставило подойти к нелюбимому гриффиндорцу, но оставить его так здесь было бы ошибкой. К тому же, сам Снейп терпеть не мог родительский день. Слишком много волшебников на один квадратный метр его раздражало и выводило из себя. Тем более родители, даже слизеринцы, постоянно что-то спрашивали, требовали, просили… это было утомительно. – Во-первых, здесь холодно и даже летом можно заработать воспаление легких. Во-вторых, Вы можете свалиться за перила, и тогда уже не будет Мальчика-Который-Выжил!       - Разве здесь нет ограждающих чар, профессор? – смутился Гарри и немного отошел от края.       - Вам бы «Историю Хогвартса» почитать, - хмыкнул Снейп. Ему вдруг стало любопытно, что же происходит с этим ребенком. Никому и никогда мужчина не признается, что мальчишка до жути напоминает ему его погибшую подругу. Лили была такая же любопытная, непосредственная и стеснительная. – На астрономической башне наложено множество чар, не только ограждающие. Но… Запомните, мистер Поттер, дети имеют нестабильное магическое ядро. И любые чары можно снести случайным стихийным выбросом.       - Оу, - Гарри не знал, что на это сказать и отступил еще на несколько шагов. – Я не знал, сэр.       Снейп лишь хмыкнул и указал, чтобы мальчишка следовал за ним. Пора было уходить с Астрономической башни.       - Почему Вы не со своими опекунами, мистер Поттер? – спросил Северус, разглядывая поникшие плечи мальчика и грусть в глазах. – И что это у Вас в руках?       - А?- как-то отстраненно спросил ребенок, на мгновение замешкавшись на лестнице. Он чуть было не оступился, но зельевар вовремя поймал того за руку. – Спасибо. Мои опекуны… не очень любят волшебство. Вот, написали, что не приедут…       - Они могли забрать Вас на выходные домой, - недоуменно заметил Снейп, все еще придерживая мальчишку. Он выхватил листок из рук мальчишки и прочитал послание. Взгляд стал колючим и обещающим муки ада некоторым личностям. – Поттер? Гарри не стал ничего говорить, лишь еще больше нахмурился. Ему не понравилось, что Снейп нашел его на астрономической башне и отнял баллы. Но при этом мужчина разговаривал вполне сдержанно, и можно было сказать, доброжелательно. Что удивительно, ведь за прошедшую неделю было два урока зельеварения и оба прошли просто отвратительно.       - Мистер Поттер, родительский день был придуман не просто так, - сухо произнес Снейп, возобновляя движение по лестнице. Он решил пока оставить ситуацию с запиской и обдумать все позже. – Маленькие волшебники, не умеющие контролировать свои эмоции и чувства, могут навредить себе, в первую очередь. При встрече с родителями или опекунами маленькие волшебники рассказывают, что с ними происходит, делятся впечатлениями, и давление на их магическое ядро ослабевает.       - У всех студентов приехали родители, да? – как-то тоскливо спросил Гарри, закусив губу. Это было больно осознавать, что он один в этом мире. Ему нравилось познавать волшебный замок и ходить на уроки. Но было больно и одиноко. Все считали его каким-то героем, известным Мальчиком-который-выжил и никто не замечал, что он просто ребенок-сирота, который бы отдал всю эту славу и все свои деньги, лишь бы на несколько мгновений узнать, что такое настоящая семья.              Снейп как-то странно дернулся, услышав в голосе Поттера слезы. Мальчишка не разревелся, но точно был на грани.       - Хорошо Поттер, представьте, что сегодня я Ваш родитель, - предложил он раньше, чем успел осознать, что сделал. Но, пожалуй, оно того стоило, когда заметил как глаза Поттера расширились от удивления и ужаса. – Чего Вы так смотрите? Давайте, рассказывайте. И почему Вы постоянно накладываете чары на свою одежду? Мальчик опять смутился и старался не смотреть на профессора.       - Пот… Гарри, - опять обратился профессор к мальчику, останавливаясь. – Расходуя свою магию на такие заклинания, ты ограничиваешь работу своего магического ядра. Вместо того, чтобы развиваться оно… замирает.       - Уменянетподходящейодежды, - скороговоркой выпалил мальчик, избегая взгляда профессора. Гарри не собирался этого рассказывать, но когда самый нелюбимый профессор назвал его по имени… Ему так хотелось быть хоть кому-то нужным. Чтобы кто-то позаботился, поговорил, обнял, ПОНЯЛ.       Северус замер на несколько секунд, после чего окинул мальчишку взглядом и потребовал следовать за ним. Он, в прошлом пожиратель смерти, самый мрачный из людей, сейчас собирался пройтись по магазинам Хогсмида, чтобы прибрести одежду для ребенка. Сына Лили. И чертова Джеймса Поттера.       Но отступать профессор не привык. Если что-то решил сделать, он доведет это дело до конца. Даже если он не может объяснить самому себе для чего это нужно.       Интуиция шептала, что лучше быть другом Гарри Поттера хотя бы один день в году. От самого Снейпа не убудет, если он проведет день с ребенком. К тому же, в этом имеются свои плюсы – не нужно весь день отвечать на вопросы родителей, следить за порядком и ожидать окончания столь энергозатратного мероприятия.       Отправив патронуса директора с сообщением, что несколько часов будет отсутствовать, а также заберет мальчишку Поттера с собой, зельевар повел Гарри в Хогсмид.       Гарри сначала испытывал неловкость от происходящего. Но не смог скрыть удивления и восхищения, когда они попали в магическую деревню.       - Как здесь сказочно, - прошептал мальчик, схватив зельевара за руку. Северус удивленно посмотрел на сцепленные руки, но лишь покачал головой и не стал комментировать. Сам дал ребенку добро вести себя так, словно он родитель. Завтра все вернется на круги своя.       - Ты в ночное время не видел Хогсмид, - не удержался от комментария мужчина и вкратце рассказал, как выглядят магические лавочки ближе к завершению рабочего дня. Гарри внимательно слушал и запоминал. Он вновь почувствовал счастье и веселье. Пусть у него нет любящих родственников, но есть злой и колючий профессор Снейп, который рассказывает про волшебный мир.       Покупка одежды не заняла много времени. Как только они вошли в волшебную лавку «Одежда от Элис», сразу же подскочила молоденькая девочка-консультант и спросила, что требуется покупателям.       - Этому молодому человеку необходим стандартный набор: по три пижамы сезонных, комплект нижнего белья и носков, спортивный костюм в двух экземплярах, комплект футболок, джинсы и брюки в трех экземплярах, свитер и сезонную обувь, - кратко перечислил Снейп, с интересом смотря на девушку. Та лишь весело хмыкнула и попросила пару минут, чтобы все приготовить.       Кое-что потребовалось примерить, но Гарри не спорил. Он находился в шоке от того, сколько профессор собирался для него купить.       - Профессор…       - Что, Гарри? Нужно что-то еще? – тут же встрепенулся зельевар, отрываясь от выбора «магической» одежды для мальчика.       - Н-нет, просто…       - Не волнуйся, всю одежду тебе пришлют уже сегодня вечером, через домовика, - отозвался мужчина и отправился оплачивать покупки.       Гарри отстраненно кивнул, чувствуя себя неловко.       В неловком молчании прошел обед. Северус решил не торопиться возвращаться в школу, а показать ребенку деревню и сводить в любимое кафе. У студентов оно не пользовалось популярностью, зато профессора и местные жители его давно облюбовали. Цены были приемлемыми, а качество сервиса на высоте.       - Профессор… а как у Вас проходил родительский день? – вдруг спросил мальчик, застенчиво смотря на мужчину. Снейп замер. Его первый родительский день был КОШМАРНЫМ. Отец-магл ненавидел все, что связано с волшебством. Мать-волшебница не захотела даже навестить своего сына. Просто написала письмо, что у нее важный заказ, и они увидятся на Рождество.       В итоге юный Снейп провел весь день на астрономической башне, пока его не нашли Поттер и компания.       - Идем, покажу, - заторможено сказал зельевар. Во истину странный день. Сначала Снейп не отругал Поттера на астрономической башне. Потом приобрел ему одежду и накормил обедом. А сейчас собирается показать… магические аттракционы в деревне. Его, зельевара мирового уровня, точно кто-то опоил. Или заколдовал.       Но размышлять об этом не было времени.       Мальчишка, когда понял, что его привели на аттракционы… чуть не расплакался. Он бегал от одной палатки к другой, не зная, что выбрать. Здесь были волшебные карусели, которые работали также, как и в мире маглов, но с использованием магических спецэффектов. Летающие гоночные машины. Колесо обозрения, прокатившись в котором можно было увидеть все столицы мира. Тир, в котором ты должен выбить мишень, используя чужую палочку. Зеркальный лабиринт. И множество различных сладостей.       Мальчик радовался как маленький. Заворожено следил за другими ребятами и тоже хотел поучаствовать.       - Иди, - только и сказал Снейп, оплатив абонемент на все аттракционы. Гарри счастливый умчался в зеркальный лабиринт. Он не знал, почему решил начать отсюда. Но это показалось правильным.       Несколько насторожено мальчик вошел вовнутрь и потерялся. Вокруг все было оплетено МАГИЕЙ. Она искрилась, светилась, переливалась подобно волнам. Как завороженный Гарри провел рукой по первому плетению, ощущая радость. Магия откликнулась как родная, оплетая руку мальчика и показывая направление в сторону зеркал.       Магические зеркала позволяли заглянуть в любую Вселенную и в любое время. Мальчик почему-то выбрал Хогвартс времен Основателей и наблюдал за знакомым мальчишкой. Сал, так представился великий и могучий Салазар Слизерин. Было весело наблюдать за его приключениями –озорной, смешной и нелепый в одежде с плеча Гриффиндора… щеголял с посохом в руках и вызывал всех на смертный бой, при этом весело хохоча.       В другом измерении Гарри смотрел, как миллиарды звезд переливаются, соединяются и уносятся в могущественной воронке куда-то ввысь. Гарри не хотел покидать лабиринт, но увы… Магия сама засекала время и выпроваживала своих посетителей тогда, когда требовалось. К сожалению, вернуться в лабиринт можно не ранее, чем через год.       - Лабиринт подпитывается магией того, кто в него вошел, - сухо прокомментировал Снейп, когда Гарри пожаловался, что его больше не пустят.       Тир Гарри пропустил. Почему-то ему казалось кощунством колдовать чужой палочкой. Он к своей волшебной палочке еще не привык, чаще колдуя силой желания.       Полеты на машинах взбудоражили. Гарри словно врос в выбранную тачку, петляя между палатками и магическими барьерами. То тут, то там мелькали иллюзии волшебных существ и Гарри уворачивался от них со скоростью снитча. Он еще не играл в квиддич, Вуд только успел показать ему мячи и рассказать о правилах игры.       - Вы прекрасно летаете, - похвалил Снейп, наблюдая за пируэтами гриффиндорца. – Но мой Вам совет, как родителя. Не идите на поводу у всех, не вступайте в команду по квиддичу. Нет, не потому что Вы там себе вообразили. Квиддич – очень опасная игра. Вы можете пострадать. Не говоря о том, что в случае проигрыша на Вас ополчится весь факультет.       - Почему? – грустно спросил Гарри, который очень хотел играть.       - Потому что Вас взяли в команду, нарушив все правила, - несколько злобно ответил Снейп, вспоминая свою ярость, когда МакГоногал сообщила о своем решении. – Вы прекрасно летаете, это правда. Но играть в квиддич… это опасно. Тренируйтесь, летайте, но на поле выходить я бы не рекомендовал. Вам решать, Гарри.       - А… можно быть запасным ловцом? – как-то тускло спросил Гарри.       - Это Ваше дело, я лишь предложил бы подождать пару лет, - закончил дискуссию Снейп и предложил съесть по сахарной вате.       Остальные аттракционы Гарри решил не посещать, устав за день. Он решил, что успеет развлечься в парке аттракционов в следующий раз.       Перед ужином все же пришлось вернуться в школу. Скоро родители должны были покинуть территорию Хогварста, оставляя своих любимых чад до следующего родительского дня – до Хэллоуина.       - Расскажешь, какие твои впечатления о школе? – решил спросить зельевар, пока они шли по деревне. То тут, то там бегали маленькие дети, колдовали взрослые, летали метлы, и искрилась магия.       Гарри, который чувствовал себя опьяненным эмоциями, рассказал о своей первой учебной неделе. Даже рассказал, что думает о профессорах. Только когда дошел до профессора Снейпа… замер.       - Можно я не буду про Вас рассказывать? – смутился мальчишка и как-то задорно подмигнул. – Вы же завтра опять станете вредным профессором Снейпом?       - Да, Гарри, завтра я опять буду вредным профессором Снейпом, - рассмеялся зельевар.       Родительский день незаметно подошел к концу. Гарри стало немного грустно. У него не было родителей, не было любящих родственников и опекунов, но… профессор зельеварения, который на прошедшей неделе вел себя отвратительно, дал почувствовать себя нужным и защищенным.       - Спасибо, профессор, - тихо произнес мальчик у входа в школу. – Я… Мне жаль, что тогда на первом уроке я вам нагрубил. Я разозлился, когда не смог ответить на Ваши вопросы и… Извините, пожалуйста. И спасибо за этот день.       Мальчик обнял мрачного профессора, а потом быстренько сбежал к своему другу Рону за гриффиндорский стол, пока никто не заметил его действий.       - Тебе спасибо, - в пустоту сказал зельевар, вновь превращаясь в Ужас Подземелий.