Пять, четыре, три, два, один.

Добро пожаловать в нижний город, такой, каким он был всегда: наполненный звуками, запахами, красками, живыми существами. Множеством живых существ из плоти и крови. Они ходят, говорят, живут свои жалкие жизни, большинству даже в голову не приходит, что их растерзанный труп с вывернутыми наружу кишками могут завтра утром найти в темной подворотне. От мыслей о трупах и внутренностях рот наполнился слюной, а по телу пробежала дрожь предвкушения. Тав зажмурилась, чтобы стряхнуть наваждение, мерзкие образы в воображении вызвали приступ тошноты, сознание отчаянно пыталось пробиться сквозь кровавую пелену. Ее спутники отошли уже на приличное расстояние и почти исчезли в толпе, не замечая, что кого-то потеряли. Городская площадь гудела, торговцы зазывали в свои лавки, детишки продавали выпуски «Балдурского вестника». Мимо проходили эльфы, гномы, люди, множество других существ Фаэруна, которых стянуло сюда нутро большого города, никому не было дела до одинокой фигуры, стоящей посреди оживленного потока. Кто-то взял ее за руку и сквозь стучащую в ушах кровь, Тав услышала знакомый голос: — Эй, радость моя, с тобой все в порядке? Я бы сказал, что ты бледная даже по моим меркам. — свободной рукой Астарион легонько похлопал ее по щеке. Реальность перед глазами рассыпалась на кровавые ошметки, сердце готово было пробить грудную клетку, а воздух из легких будто выкачали огромным насосом. Тав не помнила, как оказалась на скамейке, ногти процарапали деревянное сиденье, оставив на нем глубокие следы. — Слышишь? Посмотри на меня! — вампир взял ее лицо в ладони и повернул к себе, — Будь со мной, дыши! Пытаясь сфокусироваться на его лице и голосе, девушка сделала глубокий вдох, затем еще один, такие простые действия давались сейчас особенно тяжело. — Я ОТКУШУ ТВОЕ МЕРЗКОЕ ХЛЕБАЛО И ЗАПИХНУ ТЕБЕ В ГЛОТКУ! — собственный голос прохрипел будто бы издалека. Нет, неужели она действительно это сказала? — Ты такая прелесть, когда жаждешь моей смерти, но я бы предпочел оставить свое «мерзкое хлебало» на его законном месте, — Астарион саркастически улыбнулся, затем, на секунду задумавшись о чем-то, будто вспоминая, продолжил, — Я тут наткнулся на статью в одном медицинском журнале, надеюсь этот прием тебе поможет, только давай договоримся, что ты будешь делать то, что я скажу, хорошо? Боясь, что из ее рта снова вырвется какое-нибудь проклятье, Тав молча кивнула. — Отлично, начнем. Назови пять предметов, которые ты видишь. — вампир произносил слова медленно и четко, чтобы достучаться до затуманенного сознания девушки. — ПЛОТЬ, КОТОРУЮ МОЖНО РАЗОРВАТЬ! — она в ужасе зажала рот рукой, да что ж такое! — Дорогая, сосредоточься. Пять. Предметов. Которые. Ты. Видишь. — терпеливо и спокойно повторил Астарион. Девушка затравленно огляделась по сторонам, пытаясь изгнать из сознания мерзкие видения. Наконец, облизнув пересохшие губы, она заставила себя заговорить: — Твоя рубашка… Скамейка, — голос сорвался на мерзкий фальцет, она попыталась продолжить громче, чтобы перекричать гул площади, — Газета… Ящики… — взор лихорадочно блуждал вокруг, пытаясь выцепить последний предмет, наконец остановился на брусчатой мостовой, — Камни! — Молодец, я в тебе не сомневался! — подбадривающе кивнул вампир, — А теперь, четыре предмета, которые ты можешь потрогать. — С УДОВОЛЬСТВИЕМ ПОТРОГАЛА БЫ ТВОИ КИШКИ! — с хриплым хохотом вырвалось изо рта. На глаза навернулись слезы беспомощности. Опять, опять, опять! Астарион тем временем терпеливо ждал, спокойно глядя в ее лицо. Уняв дрожащие пальцы, Тав дотронулась до шероховатой деревянной поверхности, на которой сидела: — Скамейка… — рука нерешительно коснулась груди вампира, перебирая тонкую ткань, — Твоя рубашка… — другая ладонь осторожно легла на бледную щеку эльфа, — Твое лицо… — затем скользнула выше, — Твои волосы… — Хвала богам, уже не «мерзкое хлебало», делаешь успехи, родная! Давай, осталось совсем немного! Три вещи, которые ты слышишь. Зов! Мерзкий зов ее проклятого отца, вот что она слышала. Нет, надо отвлечься, надо сосредоточиться на чем-то другом. Город гудел множеством голосов, Тав постаралась прислушаться к нему, как к живому существу. Сделав тяжелый вдох и закрыв глаза, девушка начала перечислять: — Мальчик продает газеты, торговец зазывает в овощную лавку… «Кого ты пытаешься обмануть этими дешевыми трюками? В тебе же такой потенциал, а ты хочешь променять его на банальную пошлейшую добродетель???» — мерзкое кровавое внутреннее «я» все никак не унималось, пытаясь вновь взять контроль над разумом. — ЗАМОЛЧИ-ЗАМОЛЧИ-ЗАМОЛЧИ!!! Я СПРАВЛЮСЬ! — выкрикнула девушка, зажав уши ладонями. — Тише, тише, я рядом, я с тобой, дорогая моя, — Астарион осторожно взял ее руки в свои и притянул к себе, — давай, сосредоточься, еще одну вещь, которую слышишь. — Твой голос, — ответила Тав, немного успокоившись. — Умничка! Теперь задание посложнее, но ты уж соберись, пожалуйста, я в тебя верю! Назови два запаха, которые ты чувствуешь прямо сейчас. Вампир не отпускал ее руки, они были так близко друг к другу, что почти соприкасались лбами. Сосредоточившись, Тав ощутила его еле уловимый парфюм. — Я чувствую запах канализации и твоего парфюма, — выпалила девушка и тут же издала нервный смешок, осознав, как нелепо это может звучать со стороны. — Ну вот, ты уже улыбаешься, почти вернулась в реальность! Пусть даже благодаря таким неоднозначным вещам, как канализация и мое «мерзкое хлебало», — улыбнулся Астарион, — Последним пунктом советуют написать какое-нибудь слово, но у нас тут нет писчих принадлежностей, поэтому давай представим, — он сжал в кулак ее ладонь, выпрямив указательный палец, — что это перо, а это, — эльф похлопал по своей ноге, — пергамент. И ты сейчас напишешь одно слово. Любое. Только пусть оно не касается, ну знаешь… твоих родственников и всего, что с ними связано. Напиши мне что-нибудь приятное, любовь моя. Руки уже почти не дрожали, Тав медленно вывела на импровизированном «пергаменте» одно слово: «Спасибо». — Оу… Пожалуйста, моя хорошая. — по его лицу было заметно, что Астарион очень тронут, — Я не думал, что это сработает, но тем не менее, рад, что тебе лучше. Наваждение действительно ушло, город вокруг стал прежним, кровавая пелена отступила. От переполняющих эмоций, Тав крепко обняла своего спасителя, прошептав на ухо: «Прости, и вовсе оно не мерзкое, а очень даже симпатичное.» — Я знаю, — усмехнулся вампир, покрепче прижав ее к себе. Оглянувшись вокруг, девушка увидела, как в их сторону направляются Шэдоухарт и Лаэзель, последняя тащила на спине доверху набитый рюкзак. — Вот вы где, а мы вас потеряли, — жрица беззаботно уселась на скамейку рядом с Тав, игнорируя испепеляющий взгляд гитьянки, — Мы тут закупились всякими полезными штуками для лагеря, пойдем скорее, поможете разобрать покупки. Они дружно направились в лагерь, по дороге обсуждая свое возвращение во Врата Балдура и обдумывая дальнейший план действий.