Рождественский Хрусталь Ночи

Иногда... вернее сказать, каждый раз, когда я, будучи маленьким, часто любил смотреть телевизор. В частности, разные мелодрамы, комедии, повседневность, но большее предпочтение я отдавал детективам и фильмам жанра Нуар.

Кроме того, я очень часто смотрел с мамой всякие милые и необычайно спокойные фильмы для заядлых домохозяек (но моя мама была точно не такой), от которых иногда меня навевало на сон и я засыпал за кухонным столом, а если копнуть глубже - то и вовсе на маминых плечах или в объятиях. С отцом же дела обстояли по-другому. Он часто любил смотреть боевики. Хоть я и не поощрял насилие, но я был заворожён, когда главный герой доходит до своей цели через кучу врагов и по итогу спасает свою дочь от глав. гада. Порой он смотрел то, что я полюбил всем своим сердцем.

Первым был Чарли Чаплин, который без слов перевернул целую кино индустрию.

      После этого я замечал музыкальный клип "Алмазы - Лучшие друзья девушек". Пусть мне и не нравился женский эгоизм, но как таковая природа леди заставила меня каждый раз содрогаться и наблюдать, как Мэрлин Монро в розовом платье ходит по мужским головам и прямо распрямляет, излучает из себя всю красоту и облегающую часть богатой, независимой феерической личности. Почти души.       Когда же я увидел по ТиВи идущий с самого начала фильм "Обвиняемая" - я тотчас, казалось, прилип к экрану. В моих глазах отражались герои, отлично поставленный сюжет и прекрасная картина для 1949-ого года! Харизма актрисы не давала мне отвлечься ни на секунду, и я лишь наблюдал за тем, что будет происходить каждую минуту картины. Когда кино закончилось, я подумал, что съел банку островатой горчицы, ведь в моей полости рта ощущалась горесть и мне хотелось большего, чем просто один фильм.       Поникшим, я собирался покидать комнату, как вдруг во время рекламной паузы высветилась волшебная плашка, которая стала первым дорожным знаком в мою быстро и искренне в лучшую сторону меняющаяся жизнь. Надпись гласила:       "Далее - фильм в жанре нуар: Туз в рукаве".       Глазам своим не веря, я молниеносно плюхнулся обратно на свой диван в гостиной. Время катилось почти к 10 часам, и я по началу отказался от совместного ужина с семьёй, пока мне не принесли тарелку спагетти с фрикадельками в соусе. Но не прошло и пяти минут, как мои родители тоже уселись перед экраном смотреть данный фильм.       Прильнув к экрану словно в объятиях, мы покончили с едой за десять минут, а в остальное время - смотрели фильм, словно были заворожены действиями репортажа. В конце концов, мой отец достал пакет попкорна и, со словами:       " - Я долгое время тянул, чтобы устроить киномарафон, так почему бы мне не устроить его с вами двумя прямо сейчас?" - с улыбкой и удовольствием, мы хрустели "зёрнышками", продолжая ожидать, как репортёр в глубинке продолжит раздувать сенсацию до невообразимых размеров. Концовка вывела меня на чувства и я, встав перед своими родителями, спародировал финальную сцену. Со вздохами, и всеми прилагающими сюда действиями, а также, самое главное, с чувством.

Они были в восторге. Родители похлопали мне. Мама поцеловала меня в щёку, словно жена целует своего актёра на сцене. Пока она убирала тарелки, отец похлопал меня по плечу и сказал, что будет включать такой канал почаще, чтобы я смог продолжать творить все эти сценки наяву. (Дополнить).

И так продолжалось долгое время, пока я однажды на Рождество не заработал таким образом на стекляную бутылочку сладчайшей газировки - моим самым любимым напитком детского возраста, который остаётся любимым и по сей день. (Дополнить).

К несчастью, канал перекрыли, а вместе с тем я, иногда горевая, искал новые фильмы в интернете по поиску жанра. Мои родители гордились мной, что я был так готов посвящать себя данному высококачественному искусству.

Пусть я и не посещал актёрские курсы, я обучался дома, сам, а родители, будучи работающими в театре, помогали мне со многими моментами моих давних выступлений для моей ныне покойной бабушки.

Отец был директором театра и часто руководил всякими процессами постановок, но это не мешало ему смотреть кино по вечерам вместе со мной и матерью. Мама, в то же время, была декоратором, и часто любила смотреть, как играют актёры на сцене, особенно когда она видела, что сделанные ею вручную декорации тоже играют не менее важные роли, поэтому она всегда выходила на сцену кланяться, ведь ручная работа всё ещё ценится в наше время почти по всему достоинству. (Дополнить два раза).

А пока что, на этом всё, что я хотел бы Вам сказать. До скорых встреч и, возможно, мы увидимся с Вами очень даже и позже!

            Тяжёлый выдох, полный сожалений и сочувствий. Книга, соскользнув с руки, захлопнулась, а пыль вновь слетела с твёрдой обложки, обёрнутой в плёнку. Её действительно давно не вынимали с полки, за исключением кануна вчерашнего вечера.       Зеленоволосая девушка чуть сдержанно ахнула и, кажется, верная горжетка немного спала с её стройных плеч. Алмазные глаза главного атрибута Лолы блеснули на мимолётном свету.       На некоторое время дива погрузилась в мысли, пытаясь вспомнить тогдашние собственные раздумия: стоило ли выпивать второй фужер шампанского такой элегантной леди, как ей?       В просторном месте зала, который редко используется для съёмок, стояли включенные, готовые на отставку прожектора и самая тусклая лампочка на очень высоком потолке очень сильно старалась освещать забытое всеми место. Иногда это помещение казалось актрисе чёрно-белым, словно с самих сцен в старом, очень старом кино.       Лола сидела прямо на заколоченном, квадратном ящике оранжевого цвета, который находился возле писательского стола, на коем был собран хлам разных старых книг - начиная со знаний актёрского мастерства, коими давно не пользовались, ведь в Броуливуд поступали либо самые экспертные и уже молодые (порой и нет) матёрые актёры, либо новички, словно зелёные и ещё неспевшие. Последний такой человек появился ненадолго, но тут же ушёл, не видя превосходства в самой сети Броуливуд. Актриса долго смеялась, думая, как же тот человек жалок не то, что для неё или Броуливуда - для всей сети кинопроизводства в целом.       На самом же столе мирно и не беспокойно располагался фужер, внутри которого блестело осевшее, почти выдохнувшееся игристое шампанское светло золотого цвета. Если прислушаться, возможно, Вы бы услышали, что он, напиток, всё ещё тихо шипел внутри "флакона". Фужер искрился в ночи.       Аромат волшебных, цветочных духов "Disco Darling" всё ещё оставался на леди. Это были её самые любимые духи. Этот аромат сразу давал понять: Великая Лола уже здесь, чтобы сниматься там! Эти дивные духи окружали диву почти всех драматических фильмов (ведь в исключение входят те, которые в процессе съёмок, нет даты выхода и лента ещё не увидела весь белый свет). Порой можно поразиться стойкости аромата на ней, даже когда она бежала жарким днём, однажды запоздав на съёмки в открытой местности. Но всё же, леди казалось, что всё вышло грандиозно, и её собственная догадка оказалась верна.       Бантик сзади платья подражательницы Мэрилин Монро был немного наклонен влево, правым, с нашей стороны, бинтом-лентой чуть выше. Руки актрисы сложены чуть выше лба, она словно опиралась на них. Глаза её застыли, иногда поблёскивая (как напиток, который рядом с ней) при всё ещё тусклом свету в помещении. Ком в её горле нарастал с каждым глотком. Состояние актрисы не улучшает даже первоклассное шампанское, специально припасённое на рождественские и новогодние праздники. Грустный стон вылетел с её уст как небесный кораблик, который, казалось, вскоре потонет.       Пока весь коллектив: режиссёры, постановщики, актёры, драматурги, декораторы, операторы и другие веселились, писали и пели под новые мелодии на ряду с популярными песнями, иногда пересматривая и яро обсуждая картины, в которых они снимались, не забывая постёбываться друг над другом, ставя сценки и порой даже играли в настолки и просто болтали по душам, с весельем, с счастьем и серьёзностью, и праздниками - Лола удручённо сидела в скромном уголке в другой комнате и, надёжно заперевшись, горько плакала, читая дневник Грея, который тот не вёл уже как лет пять, не меньше. Стоило подметить, что эти записи были для неё в новинку. Осталось прочитать две записи, но камень в груди не давал ей этого сделать: тушь течёт с её лица.       Она временно ушла со своим фужером, сказав, что "даме нужно отойти в уборную, при том очень срочно!", но тут же нарушила слова и продолжила вчерашнее изучение находки, ведь дневник она обнаружила совсем случайно. Когда съёмочная группа в спешке искала всякий хлам для атмосферы романтичной кафе-библиотеки, дабы закончить очередную часть фильма перед новогодними праздниками, Лола мигом схватила стопку книг. Верхняя книжка, казалось, норовила упасть, и девушка попыталась сбалансировать. К сожалению, всё стало лишь хуже и башенка книг упала на пол, громко разлетевшись. Процесс подготовки был неспокоен, поэтому для всех всякие падения и громыхания казались обыденными звуками, отсюда - никто не обратил внимания на упавшую актрису, ведь все мы знаем, что даже будучи ярым эгоистом и превышая свои рамки, ты вполне обычный человек среди всего остального сообщества. Даже бесконечно возвышая себя в своём разуме и представлении, ты не повышаешь себя и являешься самым обыкновенным членом процесса. Ничего нового, своим ярким эгоизмом ты абсолютно ничего не поменял.       Пока дива пыталась экстренно и машинально собирать книги, она увидела очень запылённую (Лола сама была поражена, что пыль и не думала слетать с неё), коричневую, с элементами чёрного записную книгу в кожаной обложке с шероховатой закладкой, пришитой к корешку сего творения. Яркими буквами, словно немного выцветшими золотыми, было написано: "GREY". Да, буквы блестели, казались яркими. И всему помог свет, поэтому Дива обратила на всё это свой взор.       Будучи всё ещё удивлённой, актриса не смогла отдать книжке должного внимания, ведь как только она перелистнула две страницы с представлением и подписям с посвящением - диву уже позвал режиссёр, ведь реквизит был нужен как нельзя кстати. И как целых пять минут тому назад, пока фанатка алмазов задерживалась со сборкой книг вручную, и обратно.       Девушка решила отложить расследование на потом, и вскоре продолжила сниматься в драме в качестве эпизодической роли на фоне, как официантка, которая всё ещё ревновала своего бывшего парня-ухажёра к девушке, с которой он как раз организовал свидание в этом библиотечном кафе. Уж что Лола могла - так играть ярких по характеру дам, и у неё получалось просто мастерски и даже отменно.       И вот, Лола, здесь и сейчас, со своей верной (не менее как девушка сама себе) горжеткой сидела перед книгой. Должно быть, мы поторопились с высказыванием, что она горько плакала. Нет, всё ещё только начинается.       Сострадание и внутренняя боль нарастала с каждым вздохом актрисы. Пытаясь во всю сдерживать себя... она не смогла. Капельки блестящих слёзок постепенно наворачивались около её глазниц. Тушь растекалась, лишь портя значительную часть сегодняшнего праздничного макияжа. Чёрные губы содрогались, а всхлипы казались всё громче и жалобнее с каждой минутой. Её мозг не мог понять: "почему бы ты просто не забыла про эту книгу, положив её обратно? Ты попортила себе атмосферу праздника! Никчёмная, глупая актриса, которая думает, как она грандиозна. Как ты посмела ошибиться вновь!?".       - Х-хватит... - сдержанно прошептала она, вцепившись в книгу своими руками в фиолетовых перчатках.       Нечто пронзило её сердце. Игла. Игла, которой так боялась самовлюблённая натура актрисы. Словно яд... Внутри неё разразилось, как гром при ясном небе, страдание, а вместе с тем... сопереживание. Сердце актрисы, читая страничку за страничкой, словно само переживало каждый момент молодых лет Грея. Его радости, его раздумия, его горести...       Лола осознавала, проводя параллель детства Грея и своего прошлого, что в её ранних этапах было нечто грустное и печальное. Казалось, что всё это было неправильным, и она оступилась, так и не научившись спокойно и нормально, в целом, "ходить" жизнью грамотно. Каждый момент её самовлюблённости, каждая её выходка и каждый поступок, приносящий лишь корыстную выгоду для неё самой... разбивал ей сердце, когда она вспоминала это прямо сейчас. Это действительно было внезапностью, поскольку ровно до этого момента актриса никогда не задумывалась, делала ли она что-то правильно. Она просто похоронила эти воспоминания и ушла, гордо развернувшись и став элегантной девицей многого времени.       Детство Грея протекало в спокойной, атмосферной и уютной обстановке с любящими, и заботящимся о нём родителями. Увидев в нём потенциал, родня с радостью поддерживала его, и даже смерть родного отца актёр пережил стойко, ведь актриса сама тогда видела всё это в его глазах: печаль, скорбь, которые представлялись ей словно неугасаемыми. Мим был задумчив, губы были сомкнуты, а взгляд холодным и опустевшим.       Грей опирался на трость. Дул ветер, небо заполонили разных оттенков серые тучи. С деревца около могилки срывались листочки. Лола, приглашённая на похороны в качестве "друга родственника умершей", была одета в чёрное, мрачное платье. Дополняла этот образ не менее тёмная и таинственная шляпа, а оканчивала всё это сетка, которая держалась за шляпу и немного прикрывало огорчённое и печальное лицо актрисы. Она потянулась сказать ему пару сопереживающих слов, однако Грей вытянул ладонь, отказывая во всём этом. Ему действительно было о чём подумать. Лола сдерживала слёзы вплоть до приезда в свой дом, пока, в конце концов, не расплакалась, рухнув на кровать. Горькие слёзы соболезнования не слышал никто, кроме неё самой, её души и альтернативного Эго, что стало в помутневшем виде прямо перед ней самой. Над ней самой.       Но очень вскоре Лола заметила... актёр пережил это и старался двигаться вперёд, несмотря ни на что. Он всё также спокойно отыгрывал сценки, дополнял сценарии и общался в коллективе.       " - Как он так быстро оправиться после всего этого?" - раздумывала Лола в ресторане, схватившись за голову. " - Люди от этого годами не отходят!".       Но Грей смог... смог выстоять всё это. И так грациозно... как при пасмурном ветре, его "черно-снежное" пальто развевалось на ветру. Лола подметила для себя это тогда, когда возлагала пару чёрных роз на недавнюю, свежую, вырытую могилку, около которой была небольшая толпа людей. Остались только они двое, и только они двое пытались ещё больше переварить у себя в головах всё происходящее совсем недавно...       " - А что же было у меня в то время..?" - подумала девушка, достав платок и начиная плакать с новой волной.       В то же время, детство Лолы протекало не таким уж и красочным образом. Пусть и её родители были нормальными, но совершенно никто не обращал на неё внимания. Будучи часто одной, маленькая девочка часто поигрывала в куклы или домики, может быть, настольные игры с самой собой, но вскоре случился поворотный момент её жизни, в котором маленькая, совершенно обычная и даже слегка хрупкая девочка превратилась в эгоистичного монстра.       Детская шалость, вызванная с целью привлечь к себе внимания, привнесла Лоле адреналина: она ощущала тревожность, нервы шалили, а пульс учащался. Но всё же, сквозь кашу таких мыслей, что это было совершенно неосознанное действо с целью узнать, что будет далее, в голове девочки отчеканилось лишь пара строк: "На меня наконец-то обратили внимание. Чем дальше - тем лучше."       Неумолимый процесс идёт в поступках и по сей день, каждый раз наращивая опыт в её предыдущих поступках. Совершив такой поступок во второй раз, девочка действовала неуверенно, отчего её попросту прогнали, жутко, по тем меркам, высмеяв. Вдобавок к тем словам выше, Лола поняла и почерпала опыт, что если ты будешь казаться уверенной для всех и даже для самой себя (пусть это и не так), ты сможешь укрыть или подзалатать запрятанные дыры неуверенности и переживаний, соответственно, ты станешь неуязвимой и всевластной во многих ситуациях.

Тебе ничто не будет помехой.

      После всего этого, Вы всегда можете повстречать эту девушку в кафе, где она будет вздорить, если ей так захочется. Она слишком уверена в себе и не стесняется привлечь к себе внимание. Даже слишком личное! После всего этого, Вы можете заметить, что она всегда морально "топчет" тех, кто ниже её и ставит саму себя выше всех, словно самой Богиней. Она слишком возвышает саму себя в глазах всех остальных людей и актёров точно также. После всего этого, Вы можете заметить, что она не содержит в себе ни одного единого изъяна, оплошности или ошибки, ведь она само совершенство и Вы их никогда не увидите во плоти. Конечно, ведь она... не позволит это. Никогда. Абсолютно никогда.       Горькие всхлипы продолжались, однако, постепенно перейдя в постразгарную точку плача, Актриса, было, потянулась за глотком как напитка, так и для более удобной для неё позы. Она хотела подумать об этом, ухватиться за эти мысли, что не дают для неё покоя. Которые породили части её характера, собравшись воедино.       Снова тяжкий вздох.

Актриса призадумалась о своём эгоизме, который влияет на других очень значимо и, по её мнению, грандиозно, однако Величайшую ГрандДиву прервал стук в дверь.