Прорицание на двоих

Утром Малфоя нигде не было видно. «К лучшему», — подумала Гермиона сидя на завтраке, глядя на стол слизеринцев. Она еще раз осмотрела всех сидящих за столом змеев, когда наткнулась на заинтересованный взгляд Блейза. Забини улыбнулся и подмигнул. Гермиона отвела взгляд и уткнулась в свою тарелку. «Уже явно обсуждали меня. Ну, мне всё равно… должно быть… Вот, гадство!». — И где же этот неудобный свитер? — Джинни, мне всё равно, — ответила Гермиона. — Ох, сейчас прорицания, — застонала она. — Почему б не поставить его последним уроком, а не портить день с утра? — Бери сумку и пошли, госпожа староста, вы разлагаете учебную обстановку, — Джинни встала допивая тыквенный сок. — Ага, — буркнула подруга, подхватила Рона под руку, и они направились к кабинету Трелони. Гермиона оглянулась. Слизеринцы заполняли кабинет, но его нигде не было. Странно. Забини сидел с Ноттом и выглядели очень обеспокоенно. Мулат что-то шептал Нотту, а тот задумчиво поджал губы. — Всех приветствую, мои юные прорицатели, — Трелони появилась из-за ширмы. — Прошу всех разбиться на пары. Рон подскочил к Гермионе и подмигнул. — Если будем гадать, обещаю, нагадать мужа богатого, кресла министерского, — шепнул он. — А ты давай мне место капитана в сборной Британии. Гермиона заулыбалась. Трелони взмахнула палочкой и на столах появились карты. Вдруг в кабинет залетел патронус мадам Хук, тренера по квиддичу. Севилла огородила себя звуконепроницаемым барьером и прослушала сообщение. — Рональд Уизли, вас просят подойти к кабинету тренера прямо сейчас. Рон воспрял духом, начал очень быстро пихать перья и пергаменты в сумку. — Ты мог бы хоть чуть-чуть постараться не так радостно улыбаться, — спросила его Гермиона качая головой. — Прости, но это я уже себя колоссально сдерживаю. Когда Уизли подходил к двери она распахнулась на пороге появился Малфой. — Мистер Малфой, рада, что вы успели к нашему уроку. Как раз мисс Грейнджер лишилась пары, присаживайтесь к ней. Гермиона напряглась и глазами полными ужаса нашла взгляд Джинни. — Профессор, а можно я сяду к Гермионе, а Малфой к Поттеру? — взвила вверх руку Уизлетта. — Нет, Джиневра, боюсь, что тандем Поттера и Малфоя слишком будет искрить, а мне огня не нужно. — Присаживайтесь. Драко опустился на стул рядом. И задел своим коленом её. Он на нее не смотрел и был необычайно бледен. — Сегодня тема урока грусть и пророчества. Грусть от невозможности быть вместе — это тяжелое бремя, которое несет наше существование. Это ощущение глубокого разочарования, когда наше самое сильно желанное слишком далеко от нашего досягаемого мира. Оно проникает в самое сердце, оставляя лишь горестные отпечатки нашей души. Между тем, расставание или несовместимость могут быть неизбежными странниками на пути нашей жизни. Иногда натолкнуться на грусть мы не можем, это может стать результатом внешних обстоятельств или просто неподвижности, которую мы боимся преодолеть. Такая грусть охватывает нас в самые неожиданные моменты — на тихих и пустых улицах, воздухе, пропитанном тоской и в одиночестве. Она пугает нас своей силой и непреодолимостью, словно темная облачность, которая закрывает солнечный свет. Мы искренне стремимся к счастью, к непоколебимой вере, которая позволит нам быть ближе друг к другу. Нам кажется, что наше сердце никогда не найдет покоя до тех пор, пока мы не сможем испытать радость от объятий и ласк, которые мы так сильно ждем. Грустно осознавать, что время бежит и мы не можем его остановить. В то время, когда мы хотим замедлить темп и наслаждаться моментами, нам приходится встречаться с холодными реалиями, которые отрывают нас друг от друга. Отдельно мы теряемся, пытаясь найти путь обратно к себе, к другому. Но этот путь оказывается замусоренным обломками наших надежд и мечтаний. Тем не менее, во всей этой тоске есть нечто прекрасное. Это бессмертное желание быть вместе, даже если мы ощущаем пропасть между нами. Это наше сияющее сердце, которое несмотря ни на что продолжает биться в ритме любви. Мы боремся с грустью и невозможностью, не поддаемся отчаянию, потому что наша связь, хоть и невидимая, но жива и сильна. Пусть эта грусть будет лишь этапом нашего счастья, временным испытанием, которое сделает нас сильнее и убедит в нашей верности друг другу. Возможно, время принесет нам ответы и позволит нам быть вместе, и эта грусть сменится нежностью и ласками. И пока мы находимся на этом сложном пути, давайте будем помнить о том, что любовь — это сила, способная преодолеть все преграды и превратить грусть в счастье. Давайте будем надеяться и ждать, пока судьба проложит нам дорогу к нашей вечной встрече. Ведь нет ничего невозможного, когда сердце наполнено любовью. Грусть от невозможности быть вместе может взять нас в свои объятья, но она не может победить наше стремление и надежду. Пусть наше писание проникнет в самые глубинные уголки души и превратит грусть в яркую сказку о бесконечной любви, которая должна стать реальностью. Это только один вид грусти. Ваша задача разложив карты — увидеть грусть человека рядом сидящего. Малфой поднял руку. — Да, Драко? — Сивилла улыбаясь поправила очки. — Профессор, можно задать вопрос? — Конечно. — Магический шар на вашем столе, для чего он? Что он показывает? У Гермионы перехватило дыхание. Она слышала биение своего сердца и не могла пошевелиться. Джинни взволнованно смотрела в их сторону. — Ах, этот. Дело в том, что это очень древний артефакт в виде волшебного шара. Он был здесь еще до моего появления. Его природа до сих пор остаётся для меня загадкой. Дамблдор несколько раз пытался понять принцип его работы, но не получилось. Он не работает так, как положено другим шарам. Он сам решает, когда что-то или кому-то нужно показать. Мы с профессором склонялись к мысли, что с одной стороны он может наталкивать заблудшие души к верному пути, а возможно показывать варианты в моменты отчаяния. Но точно мы так и не знаем. Показывает ли он будущее или просто иллюзорные видения, но точно известно, что шар сам решает, что показывать, когда и кому. Малфой задумчиво сидел и крутил кольцо на пальце. За весь урок он так и не проронил больше ни слова. Гермиона тоже. В конце урока он молча встал и, не смотря на неё, прошел мимо Забини, тот похлопал его по плечу и что-то сказал. Драко кивнул головой. Слизеринцы отправились следом. Гермиона задумчиво посмотрела им вслед. — И что ты об этом думаешь? — прервала её размышления Джинни кивая в сторону шара. — Думаю, что нам пора уходить. Пошли. Джинни взяла подругу под руку и не унималась. — Хорошо, если эта штука хочет что-то показать, то что? — Джинни, хватит! — Гермиона остановилась и встала прям перед ней в коридоре. — Что? Может то, где моё место. На которое мне указали. Не знаю. То что если б этот абсурд был бы возможен, то я б была той кого скрывают, как что-то постыдное и … Прошу, давай не будем об этом, меня накрывает волна отчаяния и … Я каждый раз перекатываю во рту его слова «я бы тебя никогда нет» и они оставляют очень горький привкус. И я даже не хочу разбираться почему. Просто … Не поднимай эту тему, прошу. Гермиона резко развернулась и столкнулась с кем-то. Уткнулась лицом в куртку из драконьей кожи и попала в крепкие объятия. Отпрянув и подняв глаза она ошарашено уставилась на парня с иссиня-черной шевелюрой. — Виктор, — оторопела она и расползлась в улыбке. — Сюрприз! — и он притянул её к себе в охапку. Сзади стоял Рон и улыбался. — Угадайте, кто будет новым тренером до конца года? — прервал молчание Рон. — Ты? Но как? — удивленно округлила глаза гриффиндорка. — Ну, у меня практика и я уж очень просился попасть в Хогвартс. Ну, у меня были очень веские причины. И мне просто не смогли отказать, — Крам заправил кучерявый локон ей за ухо и нежно посмотрел на россыпь веснушек. — Как же это здорово! — вскрикнула Джинни. — Пока ты еще не приступил к своей должности мы ждем тебя вечером у нас в башне. — Я только за! Мне сейчас нужно к директору. Увидимся вечером, — Крам подмигнул Гермионе, и они с Роном поспешили в другом направлении. Гермиона стояла и смотрела им вслед. — Какой уютный и мягкий свитер. А главное надежный. Заморский, идеальный прям, — Гермиона услышала шепот Джинни справа. Гермиона закатила глаза улыбаясь и толкнула подругу в бок. — Джинни! Вечер в гостиной Гриффиндора прошел очень весело. Мальчишки облепили Виктора и наперебой что-то спрашивали. Младшекурсники просили автографы. Гермиона не видела его больше года. Последний раз на свадьбе Флер. Но они поддерживали переписку. Он стал еще красивей, выше и шире в плечах. Изменил прическу. Волосы немного кудрявились и ложились аккуратной волной. — Пахнет горелым, — шепнула Джинни плюхаясь рядом с ней на диван. — Что? — Сначала я подумала это твой мозг дымит от перегруза мыслей, но теперь вижу, что это Крам прожигает в тебе очередную дыру своим взглядом. Гермиона отвела взгляд от подружки и встретила нежный взгляд болгарина. Гермиона почувствовала, как румянец расползается по щекам и отпила чай из своей чашки. В завершении вечера Крам предложил провести её к башне старост. Они шли по коридору и мило беседовали. Виктор рассказывал подробно о том, как удалось попасть в Хогвартс. Гермиона шла с постоянной улыбкой на лице, что уже начинали болеть щеки. Он показывал ей свою татуировку на левом предплечии в виде дракона. Крам протянул руку и предложил ей дотронуться. От её прикосновений дракон начал красиво двигаться по руке и она заворожённо смотрела на руку. — Слушай, это ж Филч, — неожиданно прервался Крам, — я сегодня не мог его нигде найти. А мне он очень нужен. Гермиона, подожди меня здесь. Я быстро. — Виктор сорвался на бег догоняя завхоза, который только что завернул за угол. Гермиона стояла и продолжала улыбаться смотря вслед удаляющемуся парню, когда кто-то резко потянул её за руку за гобелен на стене. Перед ней стоял Малфой. От него пахло огневиски. — Что ты творишь? — Гермиона начала вырываться. — Тише, — прошипел он. — Ты пьян! — Ага, а нам нравятся только хорошие мальчики, ЗОЖники, спортсмены и желательно из Болгарии? — глаза Малфоя пристально смотрели в её. — Не неси чушь! И что это? Ты теперь разделяешь людей не только по чистоте крови, но и национальностям? Далеко пойдешь, Малфой, — прошипела ему в ответ гриффиндорка отталкивая его и пытаясь выйти из их укрытия. Крепкие руки Малфоя оттянули её от прохода к стене. Он крепко держал её за талию, пока она упиралась руками ему в грудь. — Отпусти, он сейчас вернется! — Чего ты хочешь, Грейнджер? — хриплым голосом спросил он. — Уйти! — Чего! Ты! Хочешь! — процедил он каждое слово. — Я четко знаю, чего я не хочу! Я не хочу тебя… — Гермиона сглотнула образовавшийся ком в горле, её начинало потряхивать. — В моей жизни… От этих слов у неё самой что-то оборвалось внутри. Губы пересохли и она их быстро облизала. Руки, держащие её талию чуть ослабили хватку, но не отпустили. Малфой опустил голову к её уху и прошептал: — Его хочешь? — он прикрыл глаза и зарылся лицом в кудри. — Драко… не нужно, — Гермиона отвернула голову и закрыла глаза. — Драко… — повторил он. Его глаза блуждали по её лицу. Он поднял руку и дотронулся к её щеке выводя нежно косточкой указательного пальца какой-то узор. — Скажи, ты ж у нас самая умная, почему меня не отпускает увиденное в том грёбаном шаре. Почему у меня ощущение, что я это всё проживал… или хочу прожить, не знаю. Почему ощущения, что это часть моей жизни, а у тебя Обливиейт. Большой палец Драко скользнул под её рубашку и начал нежно водить по оголенному кусочку кожи на талии, вызывая предательские мурашки на коже девушки. — Почему лежа в кровати ночью и закрывая глаза я вижу, как ты улыбаешься мне, а в реальности ты улыбаешься ему? Почему я пытаюсь поговорить, но я настолько ничтожен в твоих глазах, да и в своих я тоже жалок, поверь. Чувствую, как мой прадед в могиле места себе не найдет. Его чистокровный отпрыск и … — Всё дело в этом «и». Оно будет всегда! Это чертовое «и». Я не хочу чувствовать себя этим «и», я хочу чувствовать себя Гермионой Грейнджер, золотой девочкой и самой умной ведьмой столетия, а не глупой грязнокровкой, которая достойна быть зажатой за пыльным гобеленом. Слезы предательски начали собираться в уголках глаз. Малфой наклонился к ней очень близко, поднял руку и накрыл её губы пальцем. Между их губами был только его палец. Его горячее дыхание опаляло её лицо. Они оба тяжело дышали. Гермиона прикрыла глаза, тело отказывалось подчиняться. Её тянуло к нему и это было так неправильно. — Гермиона? — вдали раздался голос Виктора. Гермиона распахнула глаза и попыталась отпрянуть. — Мне нужно идти. — Что мне сделать? — глаза Драко начали метаться, одной рукой он распотрошил свою прическу, расслабил чуть галстук, и достал один край рубашки из брюк. — Что ты делаешь? — Не знаю, а что? Что если я вытяну тебя за руку прямо к нему в таком виде поправляя ширинку. Гермиона стояла и замерев смотрела на него своими огромными глазами. — Вперед, Малфой. Если тебе так нужно растоптать мою честь, делай! — она гордо задрала голову, с вызовом смотря в его глаза. Драко закачал головой отступая от неё. — Мне нужно, чтоб он не прикасался к тебе, — Драко посмотрел в её глаза и в голосе слышались нотки отчаяния. — А твои пальцы не скользили по его руке, которая навечно не изуродована меткой ПСов. Прости, тяжелый день сегодня. Иди. — он сполз по стене на пол и махнул рукой в сторону прохода. Гермиона выскочила из него прям на Виктора. — О, что ты там делала? — Не хотела попасться Филчу на глаза, — Гермиона натянула подобие улыбки, подхватила его под руку и потянула в сторону башни старост. — Пригласишь на чай? — Крам покосился на неё улыбаясь. — Не сегодня, кстати, я помню, что ты обещал показать свою комнату, как обоснуешься. — Обязательно. Голоса стихли, а Драко так и сидел на полу стукаясь затылком об холодную каменную стену. У входа в башню Крам нежно подхватил её за руку и притянул костяшки её пальцев к своим губам. — Лека нощ, красавице, — сказал он на болгарском, не сводя с неё глаз. — Спокойно ночи, Виктор. Гермиона поднялась к себе, сверила список дел на завтра, спустилась в ванную, а выйдя из неё решила затушить камин. Каково было её удивление, когда, подойдя к камину, боковым зрением она увидела движение на диване. Малфой. И сердце пропустило удар. Он спал. Рядом была бутылка огневиски, рука свисала с дивана, а челка упала на лицо. Под рукой лежал чуть смятый выпуск Пророка. Гермиона тихо подошла к нему и присела на корточки рассматривая его лицо. Рука сама потянулась поправить его челку убрав её с лица. Взгляд скользнул на газету. На колдографии был Драко бегущий в Мунго и подпись «Нападение на Нарциссу Малфой. Коломедики борются за её жизнь». Гермиона прикрыла рот. Вот почему его не было утром. Сердце кольнуло. Она снова посмотрела на спящего Драко. Встала и укрыла его пледом и отправилась к себе. Гермиона уже проваливалась в сон, когда почувствовала, как матрас её кровати прогнулся за её спиной. Она услышала запах мяты, вишни и огневиски. Мужская рука скользнула по талии и притянула её ближе к себе. — Драко, ты должен уйти… — прошептала она. — Не гони меня, дай мне остаться рядом сегодня. Прошу… Душа у Гермионы заныла. Внутри образовывалась пропасть размером с Гранд Каньон. Она закусила губу. — Прошу, прошу, — прошептал он, прижимаясь ближе к её хрупкому нежному телу. Она могла чувствовать как колотится его сердце. Или её. Или они начинали биться в унисон. То место на животе, которого касалась его рука, отдавало нежными ощущениями и покалываниями. Хотелось хватать воздух ртом, потому что перехватывало дыхание так, что не получалось нормально вздохнуть. — Твоя честь и гордость останутся нетронутыми. Ничего не будет, но позволь мне остаться. Я не трону тебя. Прошу. Я уйду до того, как проснется Тео. Останься со мной, только сегодня. Прошу. Не прогоняй… Он зарывался лицом в кудри и уткнулся лбом ей в затылок. Слова щекотали шею. Она начинала млеть в его объятиях. Гермиона выдохнула и расслабилась. Дыхание Малфоя замедлялось, он засыпал. Это так неправильно, но она, как и Скарлет О’Хара, подумает об этом завтра. Ведь шершавый свитер так согревал и укутывал, что снять его не было ни сил, ни желания.