Только не молчи

Люси ворочалась на жёстком диване, уползя от Тима как можно дальше. Сон никак не шёл. Она бы хотела поговорить с Тимом сейчас, но боялась, что храпящие бандиты могут проснуться от звуков. Она хотела бы знать, что он тоже не спит, и вместе с тем боялась этого. Последний разговор вскрыл старые раны, и Люси понимала, что не заснёт, пока хоть как-то не успокоится. Она усердно делала вид, что спит, но не могла сдержать слёз, катящихся по щекам. Это всё стресс. Всё закончится уже завтра. — Чен? – еле слышно донеслось из-за спины. – Я знаю, что ты не спишь. У Люси не было сил отвечать, она старалась не разрыдаться, и при этом звуки голоса напарника ещё больше разбередили её раны. Он всё равно её не любит. Какой вообще в этом всём смысл? Да, он жив, она должна быть радостной и спокойной. Но в данный момент, Люси хотела бы, чтобы всего этого эпизода, начиная с прошлой работы под прикрытием, не было в её жизни. Всё же было нормально. Она сама всё это заварила, она сама всё испортила. Тим смотрел на девушку, завернутую в одеяло как в кокон. О чём она думает? Почему так трясётся? Плачет? Он прикоснулся к её плечу, но она в ответ как будто ещё сильнее свернулась в комок и прижалась к стене. Хочет, чтобы оставили в покое? Или… Брэдфорд никогда не понимал, как правильно вести себя с женщинами. Но одно правило он запомнил точно – чаще всего, отталкивая тебя, она хочет, чтобы ты не уходил. И сейчас нужно рискнуть. Диван чуть слышно скрипнул. Люси почувствовала, как Тим придвигается ближе, ближе, совсем близко. Большой, тёплой рукой он обхватил её и прижал к себе. Затылком девушка почувствовала прерывистое тёплое дыхание. Рассудок Люси отключился полностью. Она так нуждалась в тепле, и получила его! Девушка схватила Тима за ту руку, которой он её обнял, и переместила её выше – к своей щеке, потёршись о неё, как ребёнок. Тим начал гладить её по волосам, по лицу – осторожно, сам не веря в то, что это происходит. Сердце Люси билось как бешеное. Она уже ни о чём не думала, действуя на инстинктах. Сейчас ей захотелось достать одеяло из-под себя, чтобы накрыть им Тима, лежащего сзади, и почувствовать его ближе. Когда Люси пустила его к себе, рассудок покинул и Брэдфорда. Он как будто увидел зелёный свет на светофоре, и теперь уже не мог остановиться. Тим вспомнил, что перед сном Люси долго возилась под одеялом, снимая платье, и с волнением прижался к её телу. Движения его руки стали сильнее и настойчивее. Тим провёл ладонью по линии её плеч, по талии, спустился вниз, почувствовав мягкость живота. Люси, как кошка, выгибалась в такт его движениям, всем телом вбирая в себя то желание, которое передавалось через его руку. Быстрым жестом девушка откинула волосы, чтобы открыть ухо и кусочек шеи, и сразу почувствовала жаркие, волнующие губы Тима. Они оба понимали друг друга сразу, без слов, как будто говорили на каком-то универсальном языке, где между ними не было недопониманий. Люси краешком сознания отметила, что ни Нолан, ни Эммет, ни Крис не откликались так чутко на каждое её движение, и в них не было столько скрытой страсти, рвущейся наружу при каждом прикосновении. Тим же думал о том, какая же она мягкая и приятная, как вкусно пахнет. Пахнет домом. Они оба сосредоточились на ощущениях. Люси порывисто повернулась навстречу Тиму, их губы наконец встретились. Как же долго она этого хотела… Как же долго он этого хотел. Диван громко скрипнул. Послышался чей-то недовольный, заспанный голос: — Эй, хорош там, дайте поспать! Люси и Тим в одно мгновение отлипли друг от друга, тяжело дыша, осознавая то, что они здесь не одни. А ещё обоих внезапно накрыло чувством вины и стыда, они будто опомнились. Люси отвернулась обратно к стене, Тим остался лежать, глядя ей в затылок, недоумевая, что это сейчас было, и почему ему так хочется закончить начатое. Люси чувствовала злость, стыд, и мучительную невозможность повернуться к Тиму и продолжить. Но вместе с этим пришло и облегчение. Ведь сейчас Тим без слов сказал ей то, чего она так хотела от него добиться. У него точно есть чувства. Теперь Люси точно знала о том, что Брэдфорд воспринимает её, не только как напарника, но и как женщину.