Сестры Блэк и Узник Азкабана

- «Глава 12. Патронус», - объявил Поллукс. - А вот это интересно, - задумался Сигнус. Конечно, Гермиона хотела как лучше, но Гарри все равно злился. Каких–то несколько часов он держал в руках самую лучшую в мире метлу, а теперь даже не знал, увидит ли еще когда-нибудь свою «Молнию». - Ничего с метлой не случится, - сказал Карлус. И все из–за Гермионы. Гарри был уверен, что сейчас метла в полном порядке. Но что с ней станет после проверок, страшно подумать! - Гарри, как ты мог! Метла важнее друга? – Дорея неодобрительно посмотрела на внука, который покраснел под ее взглядом. Джеймс хотел было возразить, но взвесил все риски и передумал. Рон же был просто в ярости. - Он так злится, будто это его метла, - поморщился Альфард. Разобрать на части совершенно новую «Молнию»! Да это настоящее преступление! А Гермиона не сомневалась, что поступила правильно, и перестала бывать в общей гостиной. - Бедная девочка, - покачала головой Друэлла. Наверное, сидит в библиотеке, решили Рон с Гарри, но не пошли мириться. - Гарри! – возмущенно воскликнула Белла. – С Уизли-то все понятно. Но от тебя я такого не ожидала, - она отвернулась от него. - Но я ведь этого не совершал! - беспомощно воскликнул он. - Конечно, не совершал, - утешила его Лили. К счастью, каникулы кончились, и вскоре после Нового года башня Гриффиндора снова наполнилась людьми и шумом. Вечером перед началом нового семестра к Гарри подошел Вуд. — Как прошло Рождество? — поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, тихо продолжил: — Я тут на каникулах кое о чем размышлял... Ну, о том, что случилось во время последнего матча. Дементоры ведь могут снова явиться на матч... Я хочу сказать... Мы не можем позволить тебе... Вуд смутился и замолчал. — Я тоже об этом думал, — быстро произнес Гарри. — Профессор Люпин сказал, что научит меня противостоять дементорам, после Рождества у него будет время. Начнем заниматься на этой неделе. - Это интересно, - Джеймс улыбнулся другу, а тот смущенно заерзал на месте. — Прекрасно! — просиял Вуд — Тогда другое дело... Я не хочу терять такого ловца, как ты, Гарри. А ты заказал новую метлу? — Нет, — качнул головой Гарри. — Нет?! — недоуменно переспросил капитан. — Пора бы уже заказать! В матче против Когтеврана на «Комете» и делать нечего! — Ему подарили на Рождество «Молнию», — сообщил сидящий рядом Рон. - А ты куда вылез? – не удержался Рабастан. - Уизли, - поморщился Люциус. — «Молнию»? — Вуд изменился в лице. — Не может быть! Нет, ты серьезно? Настоящую... настоящую «Молнию»? - Дурак, - презрительно скривилась Вальбурга. — Не радуйся, Оливер, — мрачно произнес Гарри. — У меня ее больше нет. Забрали проверить, не заколдована ли она. И он объяснил Оливеру, что произошло в рождественский вечер. — Заколдована? — с недоверием переспросил Вуд. — Но кто мог ее заколдовать? — Сириус Блэк, — вздохнул Гарри. — Говорят, он охотится за мной. И МакГонагалл решила, что это он прислал метлу. Вуда, кажется, не очень взволновало известие, что за его ловцом охотится знаменитый убийца. - Они там чем вообще думают? – задалась риторическим вопросом Ирма. - Этой дурацкой игрой, - фыркнул Альфард. — Но Блэк не смог бы купить «Молнию»! — выпалил он. — Он ото всех скрывается! Вся страна его ищет! Он что, просто так зашел в магазин товаров для квиддича и купил метлу? — Я это понимаю... — махнул рукой Гарри. — А МакГонагалл — нет. Она хочет всю ее разобрать на части... Вуд побледнел. — Я пойду и поговорю с ней, Гарри, — пообещал он. — Попробую ей объяснить... «Молния»... настоящая «Молния» в нашей команде... Она ведь не меньше меня хочет, чтобы мы победили... Она должна понять... «Молния»... - Я бы на месте МакГонагалл сменила Вуда. Он же ради победы готов поубивать всех игроков! - возмутилась Друэлла. На следующий день начались занятия, первый был урок Хагрида. Гарри и его однокурсникам совсем не хотелось дрожать под открытым небом два часа в холодное январское утро. Но урок оказался на удивление веселым. Хагрид–таки придумал, чем развлечь класс, принес целую кучу саламандр и разжег костер. Ребята весь урок подбрасывали в пламя сухие ветки и листья, а огнелюбивые ящерицы, извиваясь, сновали среди раскалившихся добела поленьев. - Но саламандры тоже опасны. Хоть и не так, как гиппогрифы, - Поллукс вновь нашел повод для критики. Зато урок прорицания был куда менее веселым. Профессор Трелони учила гадать по руке. Взглянув на ладонь Гарри, она без обиняков сообщила ему, что такой короткой линии жизни она отродясь не видела. - Куда Совет смотрел? – воскликнул Альфард. - Судя по всему Дамблдор как-то смог протолкнуть Трелони и мистера Снегга - при всем уважении, миссис Снегг - в обход Совета, - мрачно констатировал Карлус. А вот защиты от темных искусств Гарри ждал с нетерпением, особенно после разговора с Вудом. Ему хотелось как можно быстрее приступить к дополнительным занятиям с Люпином. — Да, да, — кивнул профессор, когда в конце урока Гарри напомнил ему о его обещании. — Дай подумать... Как насчет четверга? Скажем, в восемь часов вечера? Думаю, кабинет истории магии нам подойдет, он достаточно просторный. Надо хорошенько обмозговать, как будем практиковаться... ведь настоящего дементора в замок не приведешь... - Думаю, что боггарт поможет, - вставил Сигнус. — А вид у него все такой же нездоровый, — сказал Рон по дороге в трапезную. — Как ты думаешь, что с ним такое? За спинами у них раздалось громкое насмешливое хмыканье. Друзья обернулись. У ног рыцаря в латах сидела Гермиона и пыталась втиснуть в сумку учебники, которых было так много, что сумка не закрывалась. — Что это ты хмыкаешь? — обиделся Рон. — Ничего я не хмыкаю, — с важным видом ответила Гермиона, закидывая сумку на плечо. - Она догадалась, - прошептал Римус. — Я слышал, — настаивал Рон. — Мне интересно, что происходит с Люпином, а ты тут хмыкаешь... — А разве это не ясно? — На лице Гермионы было написано такое превосходство, что Рон буквально взбесился. — Не хочешь говорить, не надо! Просить не будем! — Ну и прекрасно! — И Гермиона, пройдя мимо них, с надменным видом удалилась по коридору. — Ничего она не знает, — Рон бросил ей вслед презрительный взгляд. — Просто вид делает. - А может быть, просто не надо быть идиотом? – вопросила Вальбурга. В четверг ровно в восемь вечера Гарри вышел из башни Гриффиндора и направился в кабинет истории магии. Там было темно и пусто, он достал палочку и зажег лампы. Через пять минут в кабинет вошел профессор Люпин и водрузил на стол профессора Бинса большой ящик. - Боггарт, - одобрительно кивнул Сигнус. — Что это? — спросил Гарри. — Еще один боггарт, — пояснил Люпин, снимая мантию. — Я два дня прочесывал замок. И мне повезло: в шкафу у мистера Филча нашел вот этого. Заменит нам дементора. Увидит тебя и сразу превратится в монстра, так что мы сможем на нем практиковаться. А в перерывах между занятиями боггарт будет жить в моем кабинете; у меня там есть один шкаф, который придется ему по вкусу. Жаловаться не будет. — Хорошо, — кивнул Гарри и, пытаясь скрыть волнение, изобразил, что очень обрадовался найденной замене. — Итак... — Профессор Люпин вытащил свою волшебную палочку, жестом показав Гарри, чтобы он сделал то же самое. — Заклинание, которому я собираюсь тебя научить, Гарри, — это магия высшей категории, которую не изучают в школе. Оно называется заклинание Патронуса. - Мы уже давно хотели его попробовать, - сказала Беллатриса, переглянувшись с сестрами. - Тогда встаньте с палочками наизготовку и внимательно слушайте, что говорит книжный мистер Люпин, - сказал Сигнус. — А как оно действует? — занервничал Гарри. — Если все сделать правильно, заклинание вызовет Патронуса, — пояснил Люпин. — Патронус — что–то вроде покровителя, будет тебе щитом против дементора. В общем, антидементор. Гарри вдруг ясно представил себе, как он съежился за гигантской фигурой, сжимающей в руке огромную дубину. - Остроумное сравнение, хотя Патронус немного не так работает, - прокомментировал Сигнус. — Патронус — это вид положительной силы, воплощение всего, что дементоры пожирают — надежду, счастье, стремление выжить. Но в отличие от человека, Патронус не знает, что такое отчаяние, и поэтому дементор не в состоянии причинить ему вреда, — продолжил профессор Люпин. — Однако я должен предупредить, что заклинание может оказаться для тебя слишком сложным Оно бывает не по силам даже опытным волшебникам. — А на что похож Патронус? — полюбопытствовал Гарри. — У каждого волшебника получается свой Патронус, — ответил Люпин. — А как вы его вызываете? — Надо сосредоточиться на одном–единственном, самом счастливом воспоминании и произнести магические слова, — объяснил профессор. - Именно из-за этого воспоминания это заклинание такое трудное. Когда его изучают, все долго не могут найти подходящее, - сказал Сигнус. Гарри, погрузившись в себя, начал искать в памяти счастливое воспоминание. Разумеется, семейство Дурслей не подарило ему ни одной счастливой минуты. А что было самое приятное в Хогвартсе? Ну, конечно, первый полет на метле! - Слабое, - покачал головой Сигнус. — Есть, — произнес он, стараясь как можно острее пережить заново то фантастическое ощущение. — А теперь слова... — Люпин прокашлялся. — Экспекто патронум! — Экспекто патронум , — чуть не задыхаясь, проговорил Гарри. — Экспекто патронум. — Ты хорошо сосредоточился на счастливом воспоминании? — спросил Люпин. — Д–да... — Гарри как можно быстрее вернулся мыслями к первому полету на метле. — Экспекто патроно… нет, патронум… извините... экспекто патронум, экспекто патронум. Внезапно из волшебной палочки вырвалось что–то похожее на струю серебристого газа. - Неплохое начало, - одобрила Дорея. — Вы видели? — обрадовался Гарри. — Видели? У меня получилось! — Очень хорошо, — улыбнулся Люпин. — Ну что ж, ты готов опробовать заклинание на дементоре? - Рано, - возразил Сигнус. Вдруг мимо него пролетел серебристый ворон и сел на плечо Беллы. - Телесный Патронус не каждому дается, - одобрительно сказал Арктурус. Андромеда и Нарцисса вызвали лебедя и сову соответственно. - Лебедь… - рассмеялся Орион. – Комплимент отцу, - он посмотрел на Сигнуса, который с трудом скрывал свою гордость за дочерей. — Да, — ответил Гарри, стиснув в руке волшебную палочку. Он вышел на середину кабинета и попытался сосредоточиться на полете, но что–то мешало ему... В любой миг он может снова услышать мамин голос... Нельзя об этом думать, иначе он услышит ее, а он не хочет этого... Или все же хочет? - Уже появились сомнения, нехорошо, - покачала головой Дорея. Люпин взялся за крышку ящика и рывком поднял ее. Из ящика медленно поднялся дементор, его закрытое капюшоном лицо повернуто к Гарри, а блестящая чешуйчатая рука крепко вцепилась в мантию. Лампы замигали и погасли. Дементор, хрипло дыша, медленно поплыл к нему И на Гарри накатилась волна ледяного холода... — Экспекто патронум! — завопил он. — Экспекто патронум! Экспекто. Но и кабинет, и дементор уже растворялись в знакомом густом белом тумане. В голове эхом отдавались крики матери, и звучали они куда громче, чем раньше. «Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю все, что угодно...» «Отойди... Отойди, девчонка...» - Мерлин, - сглотнула Лили. Джеймс накрыл ее ладонь своей. — Гарри! — позвал откуда–то голос. Гарри вернулся в реальность. Он лежал на полу ничком. В комнате горел свет. И ему даже не надо было спрашивать о том, что случилось. — Извините, — прошептал он, садясь. Пот, обильно выступивший на лбу, застилал глаза. - Нечего извинятся. Было бы очень удивительно, если бы у Гарри получилось с первого раза, - сказала Ирма. — Как ты себя чувствуешь? — встревожено спросил Люпин. — Ничего... — ответил Гарри. Ухватившись за ближайший стол, кое–как встал на ноги и прислонился к нему. — Съешь. — Люпин протянул ему шоколадную «лягушку». — Надо съесть перед следующей попыткой. Я знал, что с первого раза не получится. Более того, я был бы крайне удивлен, если бы получилось. — Хуже, чем тогда, — проговорил Гарри, откусывая у «лягушки» голову. — В тот раз ее голос был громче. И еще голос Волан–де–Морта... Лицо Люпина заметно побледнело. — Гарри, если ты не хочешь продолжать... — Хочу! — отчаянно крикнул Гарри, отправляя в рот остатки «лягушки». — Я должен! Вдруг дементоры явятся на следующий матч с Когтевраном? Нельзя, чтобы я снова упал с метлы. Проиграем мы этот матч, не видать нам Кубка по квиддичу! - И все это из-за дурацкой игры, - покачала головой Дорея. - Дурацкой она может казаться тебе, - заметил Карлус, - но для Гарри это важно. Если благодаря квиддичу он освоит такое сложное заклинание, это ведь будет не так уж и плохо, верно? Дорея поджала губы и промолчала. — Ладно... — понимающе произнес Люпин. — Тогда тебе, наверное, лучше выбрать другое счастливое воспоминание... Похоже, что первое оказалось недостаточно сильным… Гарри задумался и решил, что, наверное, самое счастливое воспоминание о том, как в конце прошлого года он получил двести очков и благодаря ему Гриффиндор занял первое место в соревновании между факультетами. - Снова не подходит. Может стать только хуже, - покачал головой Сигнус. Он снова стиснул палочку и вернулся на середину кабинета. — Готов? — спросил Люпин, опуская руки на крышку ящика. — Готов, — ответил Гарри, изо всех сил пытаясь заполнить голову счастливыми воспоминаниями о победе Гриффиндора, а не мрачными мыслями о том, что случится, когда ящик откроется. — Начали! — выкрикнул Люпин, откидывая крышку. В комнате снова воцарились темнота и ледяной холод. Дементор поплыл на Гарри, хрипло дыша и протягивая к нему свою гниющую руку... — Экспекто патронум! — закричал Гарри. — Экспекто патронум! Экспекто пат… Перед глазами вновь появился густой белый туман... вокруг него двигались большие размытые тени... а затем появился новый голос, голос мужчины, в котором отчетливо слышалась паника. «Лили, хватай Гарри и беги! Это он! Беги! Быстрее! Я задержу его...» Все быстро переглянулись и посмотрели на Джеймса и Лили. Ее губы дрожали, и она закрыла лицо ладонями. Гарри слышал, как кто–то выбегает из комнаты, как громко распахивается дверь, как раздается высокий визгливый хохот... — Гарри! Гарри! Очнись... Гарри открыл глаза и понял, что Люпин с силой бьет его по щекам. На этот раз ему понадобилась целая минута, чтобы сообразить, почему он лежит на пыльном полу. — Я слышал голос папы, — пробормотал Гарри. — Я в первый раз его услышал... Он пытался задержать Волан–де–Морта, он хотел выиграть время... дать маме возможность скрыться... - Бедный, - прошептала Дорея и, встав, обняла сначала сына и будущую невестку, а потом и внука. Гарри внезапно осознал, что по его лицу течет не только пот, но и слезы. Он тут же наклонился и сделал вид, что завязывает шнурки, а сам старался как можно незаметнее утереть слезы рукавом. — Ты слышал Джеймса? — странным голосом спросил Люпин. — Да... — Гарри, утерев лицо, поднял голову. — А почему... разве вы знали моего папу? - Еще как, - глухим голосом сказал Джеймс. — Я... Да, я его знал, — ответил Люпин. — Мы были друзьями, когда учились в Хогвартсе. Послушай, Гарри, наверное, на сегодня хватит. Заклинание крайне сложное... Напрасно я предложил тебе... — Нет! — воскликнул Гарри, вставая на ноги. — Я попробую еще раз! Наверное, я думаю о не слишком счастливых вещах, все дело именно в этом... Подождите... Он снова погрузился в мысли. Ему нужно было по–настоящему счастливое воспоминание... Такое, которое могло бы превратиться в сильного Патронуса... Гарри вдруг замер, а потом поднял голову и поглядел на Люпина. Он нашел то, что искал, — день, когда он узнал, что он волшебник и что он уедет от Дурслей в Хогвартс! Если это нельзя было назвать счастливым воспоминанием, тогда в его жизни вообще не было счастливых минут... Гарри, собрав все силы, сосредоточился на своих чувствах, когда он понял, что покинет дом на Тисовой улице, и снова вышел на середину кабинета. - А вот это уже лучше, - одобрил Сигнус. – Телесного Патронуса он вряд ли призовет, зато обеспечит себе защиту. — Готов? — спросил Люпин. Судя по его виду, он уже жалел о том, что разрешил Гарри сделать еще одну попытку. — Сосредоточился? Ну что ж, начали! Он в третий раз поднял крышку, и из ящика поднялся дементор — комната наполнилась темнотой и холодом, и... — ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! — завопил Гарри. — ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! В его голове снова раздались крики, только сейчас они звучали так, словно доносились из плохо настроенного приемника. Они становились то тише, то громче, то снова тише, но Гарри по–прежнему отчетливо видел перед собой дементора. Фигура в капюшоне замерла... и вдруг из палочки Гарри вырвалась огромная серебристая тень и зависла между ним и дементором... У Гарри дрожали ноги, но он еще держался на них, хотя и не знал, как долго ему удастся простоять... - У него получилось, - выдохнула Дорея. — Ридикулус! — воскликнул Люпин, выпрыгивая вперед. Раздался громкий треск, и Патронус и дементор исчезли. Ноги у Гарри подкосились, и он рухнул на ближайший стул. Он чувствовал себя так, словно только что пробежал несколько километров. Скосив глаза, он наблюдал, как профессор Люпин наставил свою палочку на боггарта, как тот (как всегда, при виде Люпина) превратился в серебристый шар и как профессор загнал боггарта обратно в ящик. — Великолепно! — произнес Люпин, подходя к Гарри. — Просто великолепно, Гарри! Вот это начало! — Может, попробуем еще? — переведя дыхание, спросил Гарри. — Всего один раз? — Нет, — твердо ответил Люпин. — На этот вечер с тебя хватит. Вот, держи... - Правильно. С этим заклинанием лучше не переусердствовать. Особенно, если ты третьекурсник, - сказал Сигнус. – У мистера Поттера получилось то, что у немногих взрослых авроров получается после минимум пяти усердных тренировок. Люпин протянул Гарри большую плитку самого лучшего шоколада. — Съешь его весь, иначе мадам Помфри меня убьет, — улыбнулся он. — Ну что, встречаемся через неделю в это же время? — Хорошо, — кивнул Гарри и развернул плитку. Он ел шоколад и наблюдал, как Люпин гасит лампы, которые после исчезновения дементора снова вспыхнули. И вдруг ему в голову пришла мысль, которую он просто не мог удержать в себе. — Профессор Люпин, — позвал он. — Если вы знали моего отца, вы должны были знать и Сириуса Блэка. - Еще как, - усмехнулся Сириус. Люпин тут же обернулся. — Почему ты так думаешь? — резко спросил он. — Ну… просто... — растерялся Гарри, удивленный реакцией профессора. — Просто я знаю, что они дружили, когда учились в школе... Выражение лица Люпина смягчилось. — Да, я его знал, — коротко ответил он. — Точнее, думал, что знаю. Тебе лучше вернуться в свою спальню, Гарри. Уже поздно. - Неужели, Римус, ты думаешь, что я предал друга? – с болью спросил Сириус. Люпин только беспомощно развел руками - он понимал не больше остальных. Гарри вышел из кабинета, прошел по коридору и свернул за угол. А потом вернулся к стоявшему на постаменте рыцарю и присел на постамент, чтобы доесть шоколадку. Несмотря на то что от плитки осталось уже совсем немного, он чувствовал себя утомленным и абсолютно опустошенным И жалел о том, что упомянул Блэка, потому что было яснее ясного — профессору Люпину эта тема не понравилась. Но уже через минуту мысли Гарри переключились на его родителей. С одной стороны, слышать их предсмертные крики было ужасно, но с другой стороны, это были голоса его родителей, которых он никогда не слышал. Точнее, слышал, но не помнил этого, потому что тогда он был грудным ребенком. Но он знал: если в нем будет жить пусть даже небольшое желание услышать их снова, ему никогда не удастся победить дементоров... — Они умерли, — твердо произнес он, обращаясь к самому себе. — Они умерли, и даже если ты будешь слушать их голоса, это не вернет их к жизни. Пойми это наконец, если хочешь выиграть Кубок школы по квиддичу. - Пусть игра дает ему стимул, - Карлус сжал ладонь жены. Гарри встал, запихнул в рот последний кусок шоколадки и двинулся в сторону башни Гриффиндора. Через неделю после начала семестра состоялся первый матч. Слизерин встречался с Когтевраном и выиграл с небольшим перевесом. По мнению Вуда, этот результат вполне устраивал гриффиндорцев. Теперь, победи они когтевранцев, второе место им обеспечено. Вуд довел количество тренировок до пяти в неделю. Для Гарри это значило, что на домашние задания у него остается всего один вечер, ведь по четвергам Люпин учил его вызывать Патронуса, и это было куда труднее тренировок. Но все равно он не уставал так, как Гермиона. Она столько всего на себя нагрузила, что, похоже, нервы ее стали сдавать. - Ожидаемо, - прокомментировал Альфард. - Чем Минерва думала, когда давала ей такой опасный артефакт? – задался вопросом Арктурус. Каждый вечер она сидела в углу Общей гостиной, разложив на нескольких столах учебники, карты с колонками цифр, рунические справочники, схемы, иллюстрирующие способность маглов поднимать тяжести, кипы исписанных пергаментных свитков. Она ни с кем не разговаривала и довольно грубо пресекала все попытки оторвать ее от работы. - Мне ее жаль. Ей нужна поддержка, а никто этого не понимает, - прошептала Друэлла. — Как она все это совмещает? — однажды вечером спросил Рон Гарри, который корпел над скучнейшим сочинением для профессора Снегга о ядах, не оставляющих следа. Гарри оторвался от своего пергамента. Гермиону почти не было видно за горой наваленных друг на друга книг. — Что совмещает? — Уроки. Она учит сразу столько предметов! — сказал Рон. — Я сам слышал, как она сегодня утром обсуждала с профессором Вектор, ну, с той, которая преподает нумерологию, вчерашний урок. Но Гермиона не могла на нем быть, она ведь была с нами на уходе за магическими существами! А Эрни МакМиллан сказал, что она никогда не пропускает и изучение маглов, хотя половина этих уроков совпадает с прорицанием. Но и прорицание она посещает без пропусков! У Гарри сейчас не было времени поразмыслить над загадкой расписания уроков Гермионы — он маялся над сочинением для Снегга. А минуту спустя его опять прервали, на этот раз Вуд. - Этот, видимо, опять будет разглагольствовать про метлу, - поморщился Орион. — Плохие новости, Гарри. Я только что говорил с профессором МакГонагалл о твоей «Молнии». Она очень на меня рассердилась. - И правильно сделала, - одобрительно кивнула Дорея. Сказала, что у меня перевернута вверх ногами система ценностей. Она думает, что меня больше волнует Кубок, чем твое здоровье. А я всего–то и сказал: «Подумаешь, сбросит! Главное — схватить снитч». - Идиот, - раздраженно выплюнул Арктурус. — Вуд удивленно покачал головой. - Он еще и удивляется! - поморщился Карлус — Ты не представляешь, как она на меня накинулась. Как будто я сказал что–то ужасное. Я спросил, сколько еще они будут эту «Молнию» изучать... — Вуд сдвинул брови и продолжал, передразнивая суровый голос профессора: — «Столько, сколько потребуется». Вот и весь ответ... По-моему, Гарри, пора тебе заказывать метлу. На последней странице «Выбери себе метлу» есть купон заказа. Хорошо бы ты заказал «Нимбус–2001», как у Малфоя. — Я никогда ничего не буду покупать, как у Малфоя, — категорически заявил Гарри. - Дети, - покачала головой Вальбурга. Люциус нахохлился с чувством оскорбленного достоинства, но ничего не сказал. Январь незаметно сменился февралем, а холода все еще держались. Матч с Когтевраном приближался, давно пора было заказать метлу, но Гарри все надеялся, что получит обратно свою бесценную «Молнию». После каждого урока трансфигурации он спрашивал профессора МакГонагалл, готова ли метла. Рон, волнуясь, стоял рядом, а Гермиона, отвернувшись, стремительно проходила мимо. — Нет, Поттер, не готова, — сказала МакГонагалл после двадцатого раза, не успел еще Гарри открыть рта. — Мы исследовали метлу на обычные заклятия, все в порядке, но профессор Флитвик хочет испытать ее еще на Молниеносный бросок. Вот все закончим, и я сразу вам сообщу. Так что, пожалуйста, перестаньте меня терзать. - Правильно, Минерва, - поддержала профессора Дорея. Но хуже всего было то, что занятия с Люпином проходили не так успешно, как Гарри хотелось. В конце концов, он научился при появлении дементора вызывать неотчетливую серебристую тень, но этот его Патронус все же был слабоват и не мог дементора прогнать. Он только маячил впереди матовым облаком, питаясь энергией Гарри и истощая его. Гарри злился на себя: он никак не мог подавить в душе тайное желание еще раз услышать голос родителей. — Ты слишком требователен к себе, — наставительно заметил Люпин на четвертом занятии. — Для тринадцатилетнего волшебника даже призрачный Патронус — поразительное достижение. Ты ведь больше не теряешь сознания! - Правильно говорит, - кивнул Сигнус. Настоящий Люпин чуть порозовел от этой похвалы. — Я думал, Патронус может уложить дементора на лопатки или совсем прогнать. — Гарри явно упал духом. - Он может. Но если только очень мощный, - сказал Орион. — Более мощные Патронусы все это умеют, — подбодрил его Люпин. — Но ты действительно многого достиг за такой короткий срок. Если дементоры явятся на следующий матч, ты сумеешь сдержать их и благополучно приземлиться. — Но вы сказали, когда их много, с ними труднее справиться. — Я совершенно в тебе уверен, — улыбнулся Люпин. — Отведай–ка этого питья, ты его заслужил. Это из «Трех метел». Ты еще не скоро сам сможешь его купить... - На больное давишь, - усмехнулся Сириус. С этими словами Люпин вынул из портфеля две бутылочки. — Сливочное пиво! — не подумав, брякнул Гарри. — Я очень его люблю. У Люпина удивленно поползли вверх брови. — Рон с Гермионой приносили мне из Хогсмида, — не моргнув глазом, соврал Гарри. — А–а, — протянул Люпин. Но во взгляде у него еще какой–то миг оставалось подозрение. - Неужели догадался? – спросил Джеймс. - Яблоко от яблони недалеко падает, - промолвил Римус. - С Поттерами всегда нужно быть начеку. — Что ж, давай выпьем за победу Гриффиндора над Когтевраном! Но, конечно, мне, как учителю, не положено отдавать предпочтение какому–то факультету, — прибавил он поспешно. - Все же гриффиндорец, это навсегда, - рассмеялся Сириус. Беллатриса закатила глаза. Пили лимонад молча, но у Гарри на языке вертелся один вопрос. — А что у дементора под капюшоном? — наконец не выдержал он. - Не самый лучший вопрос за едой, - констатировал Альфард. Профессор Люпин, оторвавшись от бутылочки, нахмурился. — Видишь ли, те немногие, кто это знает, не в состоянии поведать об этом. Дело в том, что дементоры откидывают капюшон только для того, чтобы применить свое последнее и самое страшное оружие... — Какое оружие? - Ух лучше бы тебе не знать, - поморщился Сигнус. — Его называют Поцелуй дементора, — сказал Люпин, тяжело усмехнувшись. — Дементоры его применяют к тем, кого хотят совершенно уничтожить. Думаю, что под капюшоном у них что–то вроде рта, они прижимают челюсти ко рту жертв и высасывают из них душу. Гарри поперхнулся, напиток попал не в то горло. — Что? Это они так убивают? — Нет, гораздо страшнее. Тебе известно, что без души человек может жить, пока у него работают мозг и сердце? Но он ничего больше не чувствует, ничего не помнит.... И поправить это нельзя. Человек просто существует. Пустой, как выеденное яйцо. Душа навсегда покинула тело. Навсегда. — Люпин сделал еще несколько глотков. — Такая судьба ожидает и Сириуса Блэка. Об этом сегодня написано в утреннем выпуске «Пророка». Министерство дало разрешение применить Поцелуй, если они его найдут. - Они не могут так со мной поступить... - прошептал Сириус. Гарри какой–то миг оторопело думал о людях, у которых через рот высосали душу. И тут же мысли перекинулись на Блэка. — Он это заслужил, — тихо проговорил он. — Ты так полагаешь? — деликатно спросил Люпин. — Ты и в самом деле думаешь, что существуют люди, которые заслуживают такого наказания? — Да! — с отчаянной решимостью воскликнул Гарри. — Есть ведь совсем особые преступления. Как ему хотелось рассказать о разговоре про Блэка, который он подслушал в «Трех метлах». О том, что Блэк предал его отца и мать. Но тогда придется поведать, что он без разрешения побывал в Хогсмиде, а это вряд ли понравится Люпину. Поэтому он благоразумно промолчал, допил сливочное пиво, поблагодарил Люпина и покинул кабинет истории магии. Гарри ругал себя, что задал этот вопрос о капюшонах. Ответ был такой ужасный, что он не шел у него из головы. Гарри представлял себе, как дементоры высасывают из человека душу и что он при этом испытывает. - Не стоит ему об этом думать, - покачал головой Сигнус. Воображение разыгралось, и Гарри столкнулся со спускавшейся вниз МакГонагалл. — Надо, Поттер, смотреть, куда идете! — попеняла ему профессор. — Простите, профессор МакГонагалл... — А я искала вас в гостиной. Мы только что закончили исследование. Ну, кажется, в вашей «Молнии» нет ничего опасного. У вас, Поттер, есть где–то очень хороший друг... - Если это я ее прислал, то было ожидаемо, - сказал Сириус не без гордости. Гарри не поверил глазам: профессор МакГонагалл протягивала ему целехонькую «Молнию» и тепло улыбалась. — Я... я могу взять ее? — У него даже сел голос. — Правда? — Конечно, можете, — сказала профессор МакГонагалл. — Хорошо бы успеть до матча на ней полетать. И пожалуйста, Поттер, постарайтесь в субботу поймать снитч. Иначе мы восьмой год не будем чемпионами, как мне любезно напомнил профессор Снегг вчера вечером. Онемев от радости, Гарри взял красавицу «Молнию» и понес ее обратно в гостиную. Завернув за угол, он увидел бегущего навстречу Рона, который улыбался во все лицо. - Неудивительно, - скривилась Вальбурга. — Она отдала ее тебе? Вот здорово! А можно, я завтра немножко на ней полетаю? — Конечно, когда хочешь! — Наконец–то у него отлегло от сердца, весь последний месяц он места себе не находил. — Знаешь что, Рон, давай помиримся с Гермионой. Ведь она хотела как лучше.... - Дошло, наконец-таки? – буркнула Белла, бросив взгляд исподлобья на жениха. — Помиримся хоть сейчас. Она в гостиной, работает. Друзья свернули в коридор, ведущий в их гостиную, и увидели Невилла Долгопупса. Он умолял сэра Кэдогана пропустить его, но тот со всей твердостью ему отказывал. — Я записал их на бумажку. — Невилл чуть не плакал. — И где-то ее выронил! — Свежо предание! — громыхал сэр Кэдоган. Увидев же Рона и Гарри, милостиво им улыбнулся: — Приветствую вас, мои юные йомены! Поспешите заковать в железо этого бездельника. Он хочет силой ворваться в замок! — Ну, хватит, — сказал Рон рыцарю, поравнявшись с Невиллом. — Я потерял бумажку с паролями, — проговорил несчастный Невилл. — Выпросил у него все пароли на эту неделю. Он ведь их то и дело меняет. И теперь не знаю, куда они делись. - Почему мы не удивлены? – спросила Ирма. — «Острый кинжал», — сказал сэру Кэдогану Гарри, и тот разочарованно, с большой неохотой подвинулся в сторону и пропустил в гостиную всю компанию. Головы присутствующих тотчас обратились к ним, гостиную наполнил взволнованный шепот, все окружили Гарри, восхищенно глядя на «Молнию» и наперебой восклицая: — Где ты ее взял, Гарри? — Дашь мне полетать? — Ты уже пробовал летать на ней? — Теперь когтевранцы проиграют! Они все летают на «Чистометах–7»! — Гарри, дай немного подержать! Минут десять «Молния» переходила из рук в руки, ее вертели так и этак. Наконец все более или менее угомонились и разошлись по своим местам. - Как стадо, честное слово, - покачала головой Ирма. Гермиона единственная не подошла к ним. Она сидела, склонившись над работой, стараясь не глядеть в их сторону. Гарри с Роном остановились у ее стола, и она оторвалась от книг. — Мне вернули ее. — Гарри улыбнулся и протянул ей метлу. — Видишь, с ней все в порядке! — сказал Рон. — А могло быть и не в порядке! Во всяком случае, вы теперь уверены, что нет никакой опасности. — Да, конечно, — кивнул Гарри. — Пойду отнесу ее в спальню. — Я отнесу! — вызвался с энтузиазмом Рон — Мне все равно надо пойти дать лекарство Коросте. Он взял «Молнию» и, держа ее, как будто она сделана из хрусталя, поспешил наверх в спальню мальчиков. — Можно, я здесь сяду, рядом с тобой? — Разумеется, — сказала Гермиона и убрала со стула целую гору пергаментных свитков. Гарри оглядел заваленный книгами и сочинениями стол. Чего только на нем не было! Длиннющее эссе по нумерологии, на котором еще не просохли чернила; еще более длинное сочинение по изучению маглов на тему «Почему простецам нужно электричество»; перевод рун, над которым Гермиона сейчас трудилась. — Как ты все это успеваешь? — спросил Гарри. — Просто я знаю цену времени, — ответила Гермиона. Теперь, когда Гарри смотрел на нее вблизи, было заметно, что выглядит она почти также изможденно, как профессор Люпин. - Бедная… Куда смотрят профессора? – спросила Дорея. — А ты не могла бы все–таки уменьшить количество предметов? — сказал Гарри, видя, как Гермиона перекладывает тяжелые тома, ища словарь для перевода рун. — Конечно нет! — покачала головой Гермиона. — По-моему, нет ничего страшнее цифр. — Гарри взял карту со столбцами цифр, вид у которого был и правда устрашающий. — А по-моему, нет ничего интереснее, - с чувством сказала Гермиона. — Это мой любимый предмет. Но Гарри так и не узнал, что такого особенного было в нумерологии. В этот самый миг на лестнице из спальни мальчиков раздался душераздирающий вопль. - Неужели крыса померла? – с надеждой спросила Белла. – Если так, то давно пора. Гостиная в ужасе притихла, взгляды всех устремились наверх. Тут же послышался быстрый топот шагов, становившийся все громче. И в гостиную ворвался Рон, в руках которого белела скомканная простыня. — ГЛЯДИ! — завопил он, подбегая к столу Гермионы. — Нет, ты гляди! — тряс он простыни перед ее глазами. — Рон, что случилось... — КОРОСТА! БЕДНАЯ КОРОСТА! Гермиона, ничего не понимая, отпрянула от Рона. Гарри взглянул на одну из простыней, она была испачкана чем–то красным, очень походившим на... кровь. Гарри всего передернуло. — Это кровь! — кричал Рон в притихшей гостиной. - Остальные студены просто жаждут стать свидетелями этой сцены, - поморщился Сигнус. - Уизли. Никакого такта и логики, - вставил Люциус. — Короста исчезла! А знаете, что было на полу? — Н–нет, — дрожащим голосом ответила Гермиона. Рон бросил что–то на перевод рун. Гарри и Гермиона нагнулись над ним. Поверх странных имен и названий лежало несколько длинных рыжих кошачьих волосков. - Было ожидаемо, - прокомментировал Сигнус. - Бедная девочка. Уизли снова будет обижаться и перетянет Гарри на свою сторону, - покачал головой Карлус. - Глава закончена. Кто следующий? – спросил Поллукс. - Давайте я, - Дорея взяла книгу.