***
Попрощавшись с Леди Баг и оставив ей на попечительство воркующих Айвана и Милену, он поспешил удалиться. Удивительно ловко освоившись управляться с шестом, новый герой Парижа парил над улицами, не испытывая проблем с пробками, передвигаясь с поразительной скоростью. Стоило приметить скачущую в небе фигуру, как в следующую секунду от неё не оставалось и следа. Адриан нисколько не стеснялся вызываемого ажиотажа, а наоборот способствовал ему, в полной мере наслаждаясь прогулкой. Пусть все знают - они под надёжной защитой. Примостившись на одной из крыш так, чтобы его не застали врасплох, он отменил трансформацию. Плагг вывалился из кольца, с тяжёлым дыханием улёгшись в тени. Не успев начать тираду о непомерной нагрузке, получил камамбер и, сочтя это справедливой сделкой, молча приступил к еде. Адриан сладко потянулся, ощущая как заторможено слушаются руки, а от нагрузки горят ноги. Бросил на парапет пропахшую сыром рубашку, сам же присел, опираясь на надстройку лестничной шахты. С глупой, разлившейся по лицу улыбкой и мыльным взглядом смотрел куда-то вперед, наблюдая красоту города или находясь в раздумьях. Через время всё же вновь надел рубашку - здесь ветер был гораздо прохладней. — И чего это ты? — невзначай спросил Плагг. — Ты ещё с нами? В ответ Адриан мотнул головой. Перед ним предстал предзакатный Париж, залитый красным небосвод и тонущее в линии горизонта солнце; поблескивали сотни окон-бликов небоскрёбов, стояло абсолютное молчание, пока внизу вечерняя загруженность дорог порождала огромное количество шума. Вид окрылял, словно он впервые оказался перед Адрианом. Резко встав, быстрым шагом прошёл всю крышу и замер у самого края. Недолго думая, забрался на выступающее ограждение. От осознания высоты в жилах стыла кровь, но даже инстинктивно не хотелось стараться балансировать. Это захватывало дух. — Эй-эй-эй, притормози, — квами сорвался с нагретого места, со всей силы упираясь в грудь своему владельцу, — это только первый день! Телефон показывал полдевятого, у него оставалось около полутора часа. Обычно - это время игры на фортепиано, но не сегодня. Он мельком взглянул на тонкие, отточенные для игры на клавишах пальцы, их било мелкой дрожью. — Ты наелся? — Что? Ну ещё кусок не бывает лишним, конечно, — фраза звучала с недвусмысленным намёком, — но ты зачем спрашиваешь? Адриан протянул руку к кольцу, прокручивая его. — Ты же помнишь, что талисманы не используются для собственных нужд? — Плагг, когти, — все возражение утихли, едва чёрный кот исчез внутри кольца. Он слегка растерялся, пальцы не с первого раза нащупали шест и намертво вцепились в холодный металл. Дрожь перекинулась на колени, что больше способствовало задуманному. Крепко зажмурившись, он лишился опоры. Перехватило дыхание, даже через силу не получалось набрать воздух. От ветра тело мигом продрогло, всё перепуталось и стало непонятно: где верх, где низ. Болезненно сжало живот, непереваренный обед попросился наружу. Прошла первая секунда, и он ощутил неподъёмную усталость. Слезящиеся глаза с трудом распахнулись, пролетающие этажи и неконтролируемый полёт мутили ясность взгляда, от волнения закатывались веки, сознание меркло, за спиной брякнула пряжка ремня. Онемевшие руки достали шест, лёгкие вдохнули ледяной воздух. Главное, не разбить чьё-нибудь окно. На земле он тяжело задышал, со звенящим звуком удара выронил жезл. Всем весом навалился на кирпичную стену и без сил съехал на колени. Мандражируемые ноги свело судорогой, заныли фаланги пальцев, пока заледеневшее нутро покалывало возле сердца. Находившиеся в беспорядке волосы лезли в глаза, смахивая с них выступившие от боли слёзы. Всё шло кругом, горло обожгла подступившая рвота. Окаменевшие ладони с усилием растирали грудь, по которой, казалось, ударили молотом. — Плагг, — он прокашлялся, — отмена трансформации. Вылетевший котёнок сурово уставился на парня, для устрашения скрестив лапы на груди: — Ну? И чего добился? — грозно начал Плагг, но, увидев его жалкий вид, смягчился. — Да уж, — прохрипел он. — Это было так прекрасно. От услышанного квами вновь рассвирепел, за что получил отмашку. Адриан встал на ватные конечности, осмотрел переулок и, придерживаясь одной рукой за стену, направился к дому.***
Он шёл, светясь от радости, удерживаясь от рвущегося наружу желания подпрыгивать. Необычайно тёплая погода казалась заметна ему одному, остальным было совершенно невдомёк, насколько ласково согревают лучи, как приятен нечастый ветерок и насколько легко дышать этим воздухом. Когда Адриан проходил вдоль бульваров, его разум очаровывал запах роз, хризантем, орхидей, приятно радовал живой зелёный фон. Насколько был редок для него момент, когда можно пройтись без сопровождения, свободно рассматривая парящие облака и попросту наслаждаясь дорогой в парк. С таким настроем он мог обойти весь земной шар и не заметить. Верно говорят: и жить хорошо, и жизнь хороша. На безымянный палец привычно давил талисман, квами с удивительной скрытностью прятался во внутреннем кармане. С нетерпением он ждал вечера, их патруля. Любуясь пышными бутонами тюльпанов, он хотел нарвать целый букет и - жаль нет даже намёка, где её искать - преподнести леди. Конечно, не обязательно заниматься вандализмом, портить клумбы и устраивать надругательство над чужим трудом, но она достойна самых чудесных, сравниваемых с восьмым чудом света цветов, в каком месте бы они не росли. Вспоминая свой усиленно нагруженный на неделю график, Адриан старался не унывать. С расписанием приходилось примиряться, соглашаться на чужое планирование его жизни. Он и не возражал, не находил причин для протеста, не знал, что может быть иначе. Все его увлечения вписывались в программу, составленную отцом. Но только до этого момента. Сейчас же к нему пришло ясное осознание: нужно время, нужно больше. Ему хотелось иметь время, распоряжаться им. Ведь тогда... Какой тогда из него герой? Но всё же не так плохо? Есть Нино, какой бы ни был, настоящий друг. Есть кров, еда, семья, цели, мечта. Будущее сулит успешную карьеру, место, а позже наследие огромной компании. Ему позволено ходить в школу, позволено быть, как все, позволено быть со всеми равным. Даже дозволено быть выше их. Он может стать великим, спасти мир или хотя бы Париж, или пусть лишь одного человека. Если зло - это судьба мира, то в его силах изменить её. Рядом Леди, она добра и мила к нему, и всей душой он чувствует: они становятся ближе. И он доволен собственной жизнью и теплом миледи, своим коротким на свободу расписанием. Да же? Но ничего, это всё мелочи. Нужно только увидеться с Леди Баг, в последнее время их времяпрепровождение кажется особенным, более чутким, внимательным к чувствам, нежным. Он смотрит на неё, будто зачарованный, забывает дышать и не может сдержать румянец. Все его мысли посвящены ей, такой прекрасной и далёкой. Адриан отошёл в тень, под раскидистую крону платаны. Оставалось недолго до фотосессии, будет лучше не опаздывать. Разблокировал телефон, перешёл в заметки. Пароль на приложении мог вызвать ненужные вопросы, поэтому всё хранилось "заархивированным" или в корзине. Открыл закреплённую запись, чувствуя наваждение от попавшихся на глаза строк. Он решил записывать каждый раз, когда влюбляется в свою леди. Здесь первое робкое "я люблю её", английское "i love you" и рядом каламбур "olive you", чуть ниже три на вид скромных иероглифа "我愛你". Пролистав изрядно длинный список, возникла заминка. Как выразиться? Вспомнилась недавно акуматизированная Кагами. Пальцы заспешили по клавиатуре: «Надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа». С придыханием он перечитывал написанное и подумал: "Верно, так и есть" Когда Адриан потушил экран, собираясь продолжить идти, пришло уведомление от блога Альи. По отсутствующему названию трансляции уже возникла пара догадок о появлении новой работы для героев, которые оказались верны. Преданный своему делу рёпортер вещала прямиком с места событий, пока на видео в страхе разбегались люди, а где-то непрерывно звучала сирена. С тяжелым вздохом он открыл описание. На его удачу там указывалась геолокация. — Делать нечего, — он легкомысленно пожал плечами. — Плагг, когти! Под давлением облегченных взоров Супер-Кот добирался до места. В который раз отмечалось удобство перебежек по крышам, прущие подальше от эпицентра толпы изрядно забуксовали бы любое движение в противоположную сторону. Телефон пропал под влиянием магии трансформации, поэтому навигация создавала некоторые проблемы. Напарница не отвечала, радар также был пуст. "Я займусь этим, пока она задерживается" — рассудил он, пересекая линию полицейского оцепления. Не отвлекаясь на разговоры с офицерами, - в основе своей выскочками - шёл вглубь квартала. Они только и могли, что мешать, вечно подводя всех под терновый венец. Более того, было свежо воспоминание, как парижская полиция верно служила Маледиктатору. Простить им предательство не позволяла гордость. Настораживало опустение - ни души вокруг, один цокот каблуков под ногами. Повсюду заперты массивные, металлические двери, через панорамные окна становился виден аккуратный, словно специально убранный антураж кафе. Пустые балконы, большинство зашторенные, и ни одного зеваки, ни Альи, ни одной застывшей, обращенной в пыль, загипнотизированной, раненной жертвы акумы. Нуар насторожился, навострив уши. Раздался надрывный голос: — Ко-о-о-о-от! "Леди Баг!" Рванув со всей силы, он поспешил на источник звука, мысленно коря себя за халатность. Разошелся тут в вольном темпе, ещё бы цветы понюхал. Сердито ругая себя, выхватил излюбленный шест, предвкушая наслаждения от ударов всяких негодяев по рукам. По этой части он не подвёдет. В несколько прыжков сократив маршрут, Адриан изящно приземлился возле небольшого фонтана, там вовсю шла битва. Исполинская, закованная в металл фигура, с удивительной для своих габаритов ловкостью орудовала чем-то на подобие рапиры. Не теряя время, полусогнувшись, он перебежал за спину противнику, прячась за бордюром фонтана. В отсутствие плана решения лучше не было. — Кот! — вновь позвала напарница. Внезапно меняя планы, с присущей ему ловкостью оттолкнулся, резко удлинив шест, не отводя взгляда от Леди. Она запрыгнула на крышу небольшого ларька, задумалась и едва попыталась что-то сказать, как резким выпадом акума настигла героиню. Лезвие прошло насквозь через живот, выходя на уровне лопаток. Немая фраза, походящая на крик застыла на девичьем лице, судорожно задрожали скулы. Поблекшие голубые глаза словно занесло белой пеленой, они метнулись вниз, к ране, смотря будто сквозь металл. Прикладывая неимоверную силу, великан поднял насаженное на остриё тело, торжественно глядя и наслаждаясь зрелищем. Он смотрит на неё, будто зачарованный, забывает дышать, на бледных щеках не осталось следа от недавнего румянца. Подобие улыбки по-прежнему тянется от уха до уха, блистая двумя рядами зубов, кажется ещё не понимая, что сейчас произошло. Не видно ничего, кроме застывшей картины, ничего и не было, кроме неё, и ничего не будет после. Он пытается вдохнуть и не может, стоит преодолеть оцепенение, как начинает ломить грудь, щемить под рёбрами. Смотря на её мёртвенно-потускневшее выражение, мозг отказывается верить в реальность. Сбивается шаг, ноги подгибаются и путаются, кожа на коленях стирается об плитку, подрагивающие руки шарят вокруг, пытаясь найти что-то невнятное. Вместо вдоха вырывается кашель, сухой и гнущий спину, он давится слюной. Внезапная тяжесть опускается и ломит плечи, обжигая, с ресниц срывается слеза. Адриан не находит слов; столько побед, столько усилий, чтобы всё в одночасье рухнуло и его Леди затихла, поражённая подлым ударом. Она ведь само воплощение удачи; подобное не укладывалось в голове, средь шипящей и прерываемой пустоты мелькало только сомнение, чистая ложь, убеждение, что всё не так. Вытащив клинок, порождение Бражника не успело опомниться, как получило точно в разрез литого шлема удар шеста. Прихрамывая, но с прежней прытью, Кот разделил своё оружие, запустив одну часть во врага, со второй же бросился вытаскивать подругу. С трудом сдержав слёзы и подступивший к горлу ком от вида гаснущей красноты щёк и разлившейся лужи крови, обхватил худое тело, запрыгивая на одну из крыш. Под ногами зашумел щебень, своей спиной Адриан пересчитал добрую его часть. Что ему делать? Что он может. Прижимая к себе обмякшую девочку, едва удавалось сдерживать рыдания и истерику. Спасала лишь мысль: держись или сам также... Но чувства нельзя удержать, его затрясло, противный холодок пробежался вдоль позвоночника. От головокружения стали заплывать глаза, он страшно боялся посмотреть на неё. Убивающее своим отчаянием осознание, словно желало добить - он не чувствует ударов пульса. Даже собственного. Животный ужас наполнил всё нутро, за потухшими на мгновение чувствами и ощущениями блек рассудок. — Кот! — он не сразу понял, чей голос слышит. Тело стянуло леской, после резко дёрнуло в сторону, заставив ненадолго зависнуть между домами. Адриан остался к этому безучастным, отбив обе ключицы при торможении. С трудом приподнимаясь, хотелось прекратить захватившую разум тоску. Покончить со всем раз и навсегда. Бессилие, казалось, крепко укоренилось в руках. — Кот, вставай, — перед ним возникла она, во всём покоряющем величии, с огнём в голубых зрачках и нескрываемой усмешкой. — Ч-ч-что? Знакомой походкой она вышла вперёд, заслоняя напарника. Напряженно сжимала в руках йо-йо, злобно осматривая противника. У Агреста мутилось в глазах, на нём не было крови, хотя он должен быть весь испачкан ей. Нигде не видно тело, которое до судорог прижимали руки. Только странное, наполовину выветренное впечатление от теплой кожи, никогда не существовавший отпечаток объятий. В месте напротив, на соседней крыше - пусто. Там ничего нет. — Моя Леди... — в шёпоте звучал откровенный ужас, хрипота и колебания делали слова неразборчивыми. — Котик, всё хорошо, — она взяла его за руки, помогая подняться, — акума создал иллюзию. Давай, ты нужен мне. Честные попытки собраться выглядели жалко, как избитая дворовая кошка. Широко распахнутые, вытаращенные глаза щипало от ветра, стоять получалось лишь опираясь на плечо героини. Она всё понимала, обеспокоенно поддерживала, держа во внимании неприятеля. Пересиливая пустоту, опустошённость и ломоту по всему телу, Кот взял единственную часть шеста на манер трости, с мягкой улыбкой отказываясь от помощи. — Моих сил хватит, — на одном дыхании уверил он. Минула битва, по ощущениям он потерял целую - может даже две - жизни. Леди Баг, конечно, утешила его боль, хотелось думать, что полностью избавила от гнетущего настроения, но стоило вернуться домой, снова осмыслить случившиеся - стало ясно, осадок остался. Из расписания на неделю безжалостно вычеркнуты все фотосессии и прочее, заставляющее выжимать из себя эмоции. Отец, на удивление, не сильно возражал. Не иначе дело рук Натали. Как появится возможность, нужно поблагодарить, обязательно. По комнате нарезал круги Плагг, потрошил полки в поисках чего-то, что могло отвлечь его владельца, крутился возле форточки, думая как бы не продуло. Наблюдая за всем, квами был тронут не меньше Агреста, понимая насколько сильно должно быть потрясение. Адриан сидел за столом, опустив сосредоточенные глаза в книгу. Вчитываясь в каждую строку, теряясь во времени, он выглядел весьма увлечённым, едва слышно проговаривая: «Дорогой Анри, какая чудесная погода в день твоих именин!» Квами сощурился, уронил несколько книг, и не получив никакой реакции решил отвлечься. С любовью полной грудью вдохнул запах обожаемого сыра, от нетерпения высунул язык, засуетившись в поисках удобного для трапезы места. У него одна забота, не то что у людей. — Плагг, — от неожиданности квами едва не выронил еду, внезапное обращение удивило и одновременно порадовало, — ты ведь знаешь личность Леди Баг? Парящий кот, кривя лицо, потёр голову. Ему не нравилось такое начало. Поскольку Агресту был известен ответ, то и Плагг ограничился неопределённым жимом плеч. — Скажи, кто она? — М-м-м, да что ж тебе всё неймётся. Не скажу, не... — Отвечай! — в стену полетела книга, крик оказался внезапным, но не напугал. — Ты ничего не добьешься, — его снова прервали, — Я добьюсь, будь уверен. Назови мне её имя. Он вскочил с места, с глухим ударом опустив руки на стеклянный стол. От былого спокойствия ничего не осталось, на покрасневший лоб упала вздыбленная чёлка, подрагивали набухшие вены. Непривычно повышенный тон сразу начинал саднить горло, но злость придавала сил раскрыть весь потенциал голосовых связок. — Нет. Отрицанием Плагг только больше злил. — Что даёт нам тайна личности? От неё одни проблемы. Представь, что было бы сегодня, если не Леди? А если бы это была не иллюзия? А я скажу, что было: конец! Я не могу связаться с ней по обычному, доступному телефону, не могу заранее скоординироваться, не могу узнать её ли только что убили или нет, потому что не знаю, чьё лицо прячется под маской! — Вы можете выдать Бражнику друг... — все попытки парировать грубо пресекались. — Всё одно ты повторяешь, — сквозь зубы цедил он, — ни черта это не подставит нас, если так боишься Моли, то не разумно нам самим знать, кто мы. Вселялись бы ночью, делали дело, а мы утром всё сном считали. Добро пожаловать в бойцовский клуб, называется. — Ты ведь сам не понаслышке знаешь, насколько коварен... — Хватит! В меня не вселится акума, — зелёные глаза блеснули глубоким тёмным цветом, — в Леди не вселится акума. Только ты и думаешь об обратном, словно в нас источник бед, словно только мы и виноваты! А чей уродец насылает их на Париж, спрашивается? Какого дьявола тебе подобный творит это? — Нууру под контролем... — разозлившись, Плагг резко запротестовал, зрительно равняясь с Агрестом. — Нууру подчиняется! — он заорал не своим голосом. — Нууру делает всё, портит нам жизнь. Или не понимает подвоха, хочешь сказать? Так что же ты, квами разрушения, противишься? — Не неси чепухи, бестолковый, лучше бы отцу так отвечал или попробовал убедить свою ненаглядную этими аргументами, что она скажет тебе? — Заткни свой рот! — Плагг набирает воздуха вступить в новый виток дебатов, как с ужасом понимает, что действительно не может говорить, онемевший язык и будто зашитые губы не слушаются, ещё одно желание, и он полностью лишиться рта. К нему подбирается некое подобие страха, только благодаря выплеснутому порыву Адриан не замечает волнения. Принимаемый оборот начинает казаться очень дурным, дело пахнет явно не сыром. — Из нас двоих лишь я могу управлять силой талисмана, не забывай! Леди, она... Пока она может пострадать из-за моего незнания, я отказываюсь от соблюдения тайны личности. И прочего навязанного бреда. Задыхаясь от возмущения, тяжело и протяжно вбирая разгорячённой грудью прохладный воздух, Андриан начинал хрипеть. Осипши, выплёвывал слова, не жалея сил, всё норовя повысить градус накала. Он долго соглашался, примерялся с условиями, шёл на уступки. Стратегии умиротворения пришёл конец, поздно делать выводы, нужны результаты. Он не хотел вступать в конфликт, но конфликт был неизбежен. Ему было не унять дрожи, распираемый злостью, он желал добиться, как виделось, единственного верного решения. Со скрежетом сгибались пальцы, жгучая горечь не отпускала ни на миг, сжимая в тисках сердце. Роем жужжали мысли, одна сменяла другую содержанием, но не посылом. Долго они терзали, полнились сомнениями, сейчас получив волю. Возможно, он успел пожалеть о начале выступления, но поворачивать стало поздно. — Я возьму всё в свои руки, — на выдохе, смотря на пятившегося Плагга, словно до конца не веря в сказанное, заключил Адриан. — Приказываю, назови... На раскрасневшемся лице заиграл оскал, уши заложило, стоял писк и эхо от криков. В его выражении угадывалось отчаяние, полные смятения глаза путались в действительности и нарисованными воображением образами, на правом веке, словно дёргая глаз, пульсировала вена. Чудовищно клонило в сон, слабость в коленях и неустанное напряжение кистей рук выбивали из последних сил. Ненависть сквозила, заставляла содрогаться и кричать, изводя до нестерпимой боли в висках. Его прервал треск стекла. Надетое на указательный палец кольцо обожгло кожу, он не успел сориентироваться, как лишился твёрдой опоры, с неожиданной легкостью продавливая ладонью поверхность стола. Лишённый равновесия Адриан упал на уцелевшие остатки мебели, под нестройный звон наблюдая, как поверхность рассыпается на черный песок от касания. Он узнал эффект катаклизма. Грохот звучал на весь дом. Адриан, приложив усилия, попытался встать, но мышцы закоротило колющей вспышкой, заставив рухнуть обратно. Острые осколки, находясь в шаге от возможности порезать, стали нажимать через слой одежды. Дрожащей рукой он отодвинул опасно давивший на шею кусок стекла. Собравшись с силами, стараясь не отрываться от пола, подогнул под себя колени и, опираясь на них, не без труда выпрямился. Окружение плыло, двоилось, накатило неприятное, вызывающее рвотный позыв чувство отвращения. Желая ослабить давящий на череп гул, приложил запястье ко лбу, тут же одергиваясь - его обожгло. По левой кисти растекалось вязкое тепло, не взирая на затуманенное состояние, довольно быстро пришло осознание, чем вызван этот жар. Удостоверяться в правдивости догадки не хотелось. Плагг, не выказывая ничего, кроме переживания, тщательно осматривал владельца талисмана. Он тихо вскрикнул, увидев его запястье. Адриан утомлённо обдумывал произошедшее, то сжимая, как ощущалось, разодранную и обожжённую левую ладонь, то образно и в действительности прикусывая язык за свои слова. Что он сделал? "Что ты сделал?" Росло раскаяние, и чем больше он думал о сказанном, и чем яснее вспоминал о том, что сделал, тем сильнее сбивалось дыхание. Его пугала собственная выходка. — Плагг, — неожиданно для себя сорвано проговорил Агрест. Квами тут же осёк: — Молчи, дурень, молчи, доигрался уж. Как теперь Париж будешь спасать? Какой же ты бледный... Стыдно? Ну-ну, и поделом, будешь знать со своим переходным возрастом. Он смиренно послушался. Вспоминая следы черной сферы, со всхлипом содрогался. Без костюма, без трансформации, без команды. Не так страшно обнулить существование чего-то через латексную перчатку, словно вовсе не касаясь миниатюрной бездны и не имея к ней важного отношения. Ощущать же её тянущий холод, смотреть своими глазами, было невыносимо. Захотелось плакать и повторять «прости». — Адриан? — из соседней комнаты раздался голос Натали. Он не ответил. Плагг прошипел сквозь зубы не расслышанное ругательство, старательно сгребая сажу от способности листами упавшей рядом книги. Не сразу оценив, насколько велик шанс раскрытия личности Нуара, Адриан только спустя несколько секунд перепуганно зашевелился, желая прикрыть кольцо и успокоить помощницу отца. Однако с губ вместо сколько-нибудь убедительной фразы сорвался мучительный стон, кровоточащие раны напомнили о себе с такой силой, что он натурально выпал в прострацию. — Адриан? — по полу застучали каблуки, гувернантка уверенно вошла в комнату, оторопев перед видом Агреста. — Адриан! — с беспокойным возгласом женщина бросилась к подопечному. С поразительным знанием тонкостей осмотрела повреждения - от всех касаний Адриана начинало тошнить. С удивительной стойкостью она достала из барсетки жгут и зажала артерии чуть ниже плеча. После невозмутимо сообщила сначала Габриэлю, потом в скорую. Волнение выдавал только тревожный голос и холодный пот. В окне виднелся Плагг, успешно избавляющейся от главной улики - книги со смольным порошком.***
Все на площадке выглядели встревоженными, но старательно делали вид полного вовлечения в работу, и Адриан пытался не замечать отнюдь не строительный шум за окном, постоянно поглядывая на рабочий стол визажиста - там лежал телефон. Сегодня была довольно простая съёмка, несложный концепт, к тому же всё ограничивалось фотографиями. Но он никак не мог собраться, находился где угодно, но не в павильоне. Естественно, процесс затянулся, а Адриан, вероятно, получит от отца выговор. — Да идите... — один из ассистентов, кажется, расслышал гневный шёпот. "И чёрт бы с ним" У выхода, как всегда ждала машина. Горилла открыл ему дверь, только после чего сел за руль. "Интересно, а повторение одного и того же действия без надежды на изменения можно назвать безумием? Или наоборот, он ждёт изменений?" Игнорируя пропущенный от Нино, он открыл новости: первая же статья о новой акуме. Неудивительно, гремело на всю страну. Следом за ней: злодей разгромлен командой героев. Конечно, разгромлен. Командой, да. Прямо героев. "Я бродячий Кот же, точно! Не знаю их, не с ними!" — водитель наблюдал за приступом злости в зеркало заднего вида. Остальную дорогу Адриан лишь скрипел зубами, сжимая сотовый до побелеяни краёв экрана. Дома, после одинокого обеда, выдался перерыв до прихода учителя по китайскому. В это время он не знал куда себя деть. На чтение не осталось терпения, на уроки и сон ни желания, ни возможности. За двадцать минут многого не успеть. Оставалось лишь бросаться всем, что попадётся под руку, да со злости пинать мяч. — Вспомни, не в духе - медитация, буддизм, дзен. Пять секунд вдыхаешь, пять секунд выдыхаешь, — на спине, плавая в воздухе, советовал Плагг. — Я в порядке. — Да ну! Обречённо вздыхая, он сел на кровать. Просверлив взглядом настольный футбол, откинулся на простынь, раскинув руки. Упругая мягкость постели успокаивала, вместе с расслаблением неся прокрастинацию. Обида грызла изнутри, впивалась пронзительно, основательно, до тоскливого нытья: "Долгие песни скрипки осенней" — Может, в корень глянешь? — невзначай, заигрывая с куском пармезана, интересовался квами. — Скажешь Леди Баг прямо, что тебя не устраивает. А то горланить на луну вы все горазды. Несколько раз выведя уставшую восьмёрку на потолке, совершенно не обращая внимание на окружение, Адриан неуверенно принял полусидячее положение. Квами с долей интереса отвлёкся на его внешние метания и внутренние споры. Сведённые к переносице брови, неровный стук пальцев по колену, прикушенная губа и прочие признаки мыслительного процесса дали плоды. — Плагг, когти. Не топчась на одном месте, набрал в аналоге "раскладушки" первую героиню Парижа. — Алло, Кот? Её голос вызвал неопределённые мурашки от смешанной радости и грусти. — Леди Баг... — Да, я слушаю тебя, говори. Хотелось начать резко, сказать что-то грубое, сделать выпад. Не томиться от горечи в одиночестве. — Миледи, слушай, тут дело... Знаешь я... Если конечно не отвлекаю... — Ну же, Кот, — поторопила она. — Почему ты не зовёшь меня? Уже который день... — Не зову? Тебя это беспокоит? — он не ответил. — У нас всех есть дела, Кот. Пока мы можем справляться сами, у тебя есть пара выходных. А пока ты отдыхаешь, остальные набираются опыта, чтобы не обременять моего напарника. Так что не волнуйся, хорошо? — Конечно, Моя Леди, конечно, но всё же... Мне хватит перерыва, без тебя, знаешь, тоска смертная. В конце концов, это ведь и моя обязанность - геройствовать, да? — он закончил явно приободрившись. — Хорошо, — она тихо засмеялась, — до встречи. — До скорой! — вызов прекратился. — Плагг, отмена. Покров спал. Он обессиленно рухнул обратно, сгребая одеяло с подушками в подобие гнезда. С удивительной легкостью стало даваться дыхание. Несмотря на жар, ощущение лёгкости и раскрепощённости подталкивало к действиям. Осталось собраться с силами, один звонок выматывал не меньше изнурительной битвы. — И как оно? — съехидничал квами. — Плагг, открой окно, — с полусонной улыбкой, прикрывая глаза, просил Агрест. Щёлкнула дверная ручка, зацокали женские каблуки. — Адриан, преподаватель будет через пять минут, — громко оповестив его, Натали удалилась. Он с досадой цыкнул языком. "А дневной сон, говорят, полезен" Занятие шло в привычном темпе: проверка домашнего задания, несколько дополнительных вопросов. На столе разложено огромное множество прописей, наверное, они заняли подавляющее время всего обучения. Смотря на простые иероглифы и то, как из них появляются сложные, на написание какого-то слова, перевод и транскрипцию, на не имеющие конца и края ключи, начинало одолевать смутное чувство ностальгии. Сколько времени потрачено на изучение, сколько стараний и сил, было даже не вспомнить. Сейчас же темой занятий стало произношение, верное ударение и правильные тона. Адриан проявлял высшую степень сосредоточенности, максимальную погруженность в уже не совсем любимое, но привычное дело. Он находил что-то занимающее в совершенствовании, привлекательность в освоение доселе незнакомого, чуждого. Когда-то таким впервые стало фортепиано, какое-то время позирование, отчасти и сегодня фехтование, но смакуя вкус, начинаешь привыкать, а после - привередничать. Ни один другой спорт, ни один другой инструмент не привлечёт, потому что больше нет эмоций. И мандаринский диалект однажды выйдет на уровень B2, или чего скромничать C1, и тогда - всё. Компьютер вышел из спящего режима, в углу монитора высветились новости из социальных сетей. Репетитор проигнорировал звук уведомления, Адриан навострил уши. Все подписки ограничивались Леди Блогом и схожими ресурсами. Несколько уведомлений пришло в одно время, а значит... Его отвлекли, пожилой мужчина закончил монолог, настало время контрольной - изложение. В мыслях болталось: "не вовремя". Ответ давался с заминками, внимание косилось на ПК, отсутствие возможности сесть за рабочий стол проклиналось. Очередная фраза вылетела со свистом, по звучанию превращаясь в полную кашу. Через несколько предложений с неверно поставленным ударением, экзамен был окончен. Преподаватель указал на ошибки, явно дивясь, насколько они грубые. После повторного озвучивания текста начнётся вторая попытка сдать. Нужно избавиться от волнения. Агрест замедлил дыхание, больно ущипнул себя. Несобранность ни к чему; на улице гомон машин, в телефоне тишина, вместе с этим молчал Плагг. Ничего не случилось, а у него невпопад, куда-то спеша, билось сердце. Путались руки, то мертвой хваткой держась за ремень брюк, то складываясь в замок. Взвинченно подрагивали колени. Всё из-за одного домысла, только одного. "Паникёр! Невротик!" Он взял бутылку и выпил воды, смочив приторность во рту. Прочистил пересохшее горло, окончательно избавляясь от надуманного повода тревоги. Выражение лица приобрело остроту, вызванную уверенной в знаниях нахальностью. Это не экзамен всей жизни, но Агрест вознамерился пройти и не заметить сложности. Кажется, учитель приметил перемену ученика. Старый китаец широко поднял уголки губ, попросил приготовиться, достав телефон. — Ещё одна, — опечалился мужчина, — за что нам только достаётся? Сколько ещё этих акум? Адриан замер вместе с миром вокруг, пока не оказался выбитым в реальность хрустом собственных пальцев. Порвалась последняя ниточка его спокойствия, на шее щекотно заколотила вена, а сам он резко поднялся, бешено глядя на учителя. — Я отойду, — не дожидаясь ответа, вышел из комнаты. На полном ходу, ещё не совершив трансформацию распахнул окно, с трудом удержавшись на краю после прыжка на подоконник. Беззвучно произнес слова, и кольцо втянуло квами, окрасив глаза в черный оттенок. Обволакивающему костюму из лайкры были нипочем внезапные порывы холодного ветра, всю дорогу его сопровождал жар, усиливающийся от каждой перебежки, от каждого прыжка и трюка. Словно под кожей нагревалась кровь, а каждый укус губ давал почувствовать, как она кипит на зубах. На каждой улице кричал телевизор, вещал экран или зачитывал текст репортажа журналист: "Леди Баг сражается!". Леди Баг вступила в бой с новым злодеем! Команда героев стоит на страже Парижа! Каждый диалог, отголосок фразы и чья-то реплика повторяли это, повторяли как мантру, повторяли повсюду. Кричали ему вслед, в лицо, замедляли во время вынужденных приземлений средь улицы, снова твердя о битве против злодеев. Лицо искажалось от ярости, выводя из себя, они получали желчную порцию агрессии в свой адрес, шарахаясь с видом невиновной жертвы, спрашивая: меня за что? Их напыщенная спесь выворачивала наизнанку, и становилось очень приятно, когда грубый толчок в плечо сбивал с лица гонор. Неважно каким галопом приходилось мчаться, каждый лоскут города продолжал полниться считающем дело чести развязать язык контингентом. За каждым поворот ждала безнадежная действительность: "а там Леди Баг дерё...". Он убегал прочь, а с каждой стороны доносились голоса, сливающиеся в один сплошной, перекрывающий рокот двигателей в час пик, пробивавшийся сквозь гул ветра и бубнёж в голове, перетягивающий внимание со всех рекламных билбордов и повсеместных постеров с его лицом. Очнулся только ударившись головой о кирпичную стену дымохода на случайной крыше. Из груди вырвалось сердце, порвалась державшая его аорта. Неимоверно душила жажда, сухой язык резался об сухие губы. Руки сжимали геройский телефон. "Случайности не случайны" На устройстве был открыт навигатор положения героев. Недалеко мигала иконка Леди Баг и остальных. Выглянув из своего укрытия, он мог их увидеть. Леди радостно что-то поясняла, порхала между ними и светилась позитивным настроем. За вычетом первых дней их знакомства, когда геройство походило скорей на баловство, он не мог вспомнить столь лучезарной улыбки, какая прямо сейчас озаряла её лицо. Она бывала недовольна, сурова, чаще снисходительна и спокойна, а в последнее время источала усталость, от которой и Адриану делалось тошно. А что сейчас? Как она полна энергии, как порхает между героями, напоминая бабочку в поле цветов. Нет, у неё не открылось второе дыхание, это было похоже на вторую жизнь, на глоток свежего, чистого воздуха после долгих лет работы на угольной шахте. И это поражало каждую грань его естества, поражало немыслимым для него исходом, тем, чего он не смог добиться. Так и застыв, как заколдованный, Адриан сначала сделал шаг назад, а после вовсе съехал по стене обратно, за кирпичную трубу. Уйдя в глубокое размышление, на той же крыше он оказался многим позже, хотя никуда оттуда не уходил. Пока случайная мысль не сумела достаточно ясно прострелить мозг, он словно не пребывал в телесной оболочке. За минуты, а может часы, проведенные без движения заныли колени, неприятно побаливал позвоночник. Оставшись наедине с фактом, что от него Леди Баг не получила ничего, в чём нуждалась, он пришёл к простому выводу. Радовало одно - ему не придётся делать выбор, только принять решение. — Плагг, верни это кольцо хранителю. Пусть она найдёт нового владельца, — слова дались тяжело, с огромным усилием сошли с языка. Облегчал факт, что парящего котёнка нет поблизости, Плагг мог устроить трёпку. Ослабевшие пальца сжались вокруг обода кольца, от волнения клокотало в горле. Резкий удар опустился на голову Нуара так, что тот на секунду лишился сознания. Он слёг от боли в затылке, оказался связан натянутой, как тетива, леской, в ней легко угадывалось знакомое йо-йо. Как можно догадаться, Леди Баг отправила напарника в живописный, но непродолжительный полёт. Кот приземлился в центре луга, распугав кузнечиков и пролетающих пчёл, отбив себе всё, что можно. Хотелось пожаловаться на жестокость, но увидев разъяренное лицо своей букашечки, Адриан активно принялся отползать. — Ми-ми-миледи, прошу! Misericordiam! — Memento mori, — холодно отчеканила она. Нуара бросило в пот. Он был слишком выбит из колеи, чтобы искать выход. Возможно понадеявшись на девять кошачьих жизней, он припал головой к земле, не размыкая век. Оглушительно громко втягивался воздух, запугивая, приближались шаги, остановившись прямо перед ним. Его Леди никогда не била так сильно, стоило значительных усилий терпеть тупую боль в боку. Даже слеза скатилась из-за силы переживаемой муки. — Глупый кот. Она опустилась рядом, потрепала за загривок, заставив подняться. В голубых глазах плескалась обида, многократно умноженная на фоне такого же голубого неба. Стало страшно зазорно, но как всегда, стыд приходил уже после. Он видел, как устало опущены её плечи, ощущал как волнуются кисти и впервые заметил морщинку на лбу, которой раньше точно не могло быть. — Моя Леди. — Что ты делал, Кот? — ей не хотелось слушать увиливания. — Моя Леди, — на этот раз ему оказалось нечем продолжить. Баг наклонилось к нему, слабо обхватив в лопатках, он крепко сжал её в объятиях, наверняка мешая свободно вдохнуть. Не хотелось вариться в неловкой тишине, а зная, насколько для Нуара действия важней слов, девушка позволяла ему успокоиться в её тепле, хотя на улице палило солнце. Кот судорожно вдыхал этот момент, старался вынести как можно больше. К сожалению, вместе с этим понимая, что опьянение от неги не оставит в памяти ничего, кроме смутного послевкусия. — Твой Кот ужасно оступился. Он одумается в будущем, прости его. — Кот-кот, — она вздохнула, — я никогда не думала отказаться от талисмана. Ну, после первой победы точно не думала. Понимаешь, мы ведь единственные, кто понимает, как сопротивляться мотыльку, единственные, кто может сопротивляться. Если даже найти замену, без опыта им не справиться, а наши знания решающие в борьбе. — Извини меня, — Адриан смутно понимал суть слов, полагая, что просто должен снова попросить прощения. — Я не обижаюсь, — проделав некоторые манипуляции, голова Кота оказалась у неё на коленях. "Там ей и место" — он не упустил возможности заметить. — Дело не в этом. Просто я не представляла, что кто-то из нас может передумать сейчас, в этот момент. Я ведь не смогу без тебя, Кот. Он оставил при себя возражения. Ища возможность успокоиться, накрыл её ладонь своей, с любовью поглаживая облачённую в костюм руку. Когда не последовало возражений, мурашками по коже прошелся внутренний восторг. — Мы незаменимы друг для друга. Поэтому давай поговорим. Почему ты задумался об этом? Она не давила взглядом, словно ожидала начала диалога, как приглашения посмотреть в глаза. Его интересовало, почему здесь так пустынно, давно ли Леди стала столь чуткой и отчего небо голубое. Словом, всё кроме внятного ответа на поставленный вопрос. Ответа попросту не было. Они сегодня не закончат, если начать вспоминать то множество опасений, что так бессмысленно множится. Он явно затягивал. От волнения сильно сжал её руку, замечая, как подрагивают губы. Скосился на кольцо и сережки, в надежде на скорую детрансформацию, но времени оставалось с достатком. В конечном итоге, всё вновь сводилось к собственным страхам. Почему он так избегает разговора?***
— Она влюблена в Супер Кота! — Да ну, — Адриан говорил глухо, прикрыв рот ладонью. — Я говорю тебе, ты видел тот клип! — У неё с Леди Баг клипов больше. Играет на две команды сразу? — Я докажу тебе! — горячо заявил Нино, отключившись. — Мда, — задумчиво изрек он, потирая подбородок. — Моё обаяние не знает границ, — подливал масла Плагг. — Погоди, ты и правда думаешь? — А как ещё? У меня глаз намётан, будь уверен. Адриан в раздумьях откинул голову. Мир успешно подкидывал забот к уже имеющимся нервам и бессоннице. Под веками разрастались синие отметины, любой момент тишины норовил перерасти в полноценный сон, хоть на ходу, хоть на уроке. Рябящий экран компьютера доводил до мигрени, от присущей усидчивости остались одни воспоминания. — Не будем тянуть, — посеянное квами зерно сомнения дало плоды, он собрался лично распутать образовавшийся клубок, Плагг лишь тихо посмеивался. Дорога совсем не интересовала, в видах ночного Парижа пропала всякая уникальность. За целую жизнь в городе оно не удивительно. Больше волновал исход беседы. А если правда влюблена? Отговорить? "Ага, конечно получится" — вспоминался личный опыт таких уговоров. Но всё же, по крайней мере, если Нино окажется прав, вместе они смогут выкрутиться. Хотя бы сможет оказать другу всю поддержку, необходимую для примирения с фактом. К черту таких особ, которые гуляя с одним, любят другого. На цыпочках, как вор, Нуар стоял на балконе Альи. Убедившись, что девушка одна, поскрёб когтями по стеклу. Долго ждать не пришлось. — Супер-Кот? — Ваш покор-р-р-рный слуга, — последовал низкий поклон, — Злодей? Ой, то есть, зачем... пожаловал? — Мне тут недавно принесли мнение, вполне возможно ошибочное, но дело в том, что тайные наблюдения за вами... — Наблюдения? — Сезер побледнела. — Кто? За кем? — Имею ввиду, просто ваше поведение. Будто ты не совсем равнодушна к одному прекрасному героя, — он осклабился, указывая на себя большими пальцами. — Что? Я? В тебя? — с её звонким смехом Агрест потерял веру в гипотезу Лейфа. — Прости, ты конечно крут, но нет. Я влюблена в другого. "И хорошо" — Тогда прошу прошения за беспокойство, советую чаще намекать о чувствах своему возлюбленному, говорят - отпугивает бродячих котов. Больше не смею задерживать, — с поклоном он исчез в ночи. Утром, упорно смиряя заряд позитива, Адриан ждал встречи с другом. Пусть нельзя сказать ему напрямую, но направить все усилия на поддержание первоначальной версии вполне можно, к тому же Нино легко отходит. Возможно он сам уже не помнит ранее высказанное предположение. Чего стоило выражение лица Агреста, когда его внезапно затянули в подвальное помещение заведения. От неожиданности он даже не сопротивлялся, а сейчас, вглядываясь в лицо похитителя, не сразу признал в нём товарища. Они сидели, разделённые толщиной не пойми откуда взявшегося стола, слепила поднятая настольная лампа. Яркий источник света в темноте окружающего пространства походил на пытку. Лейф деловито изучал пол, закинув ноги на край стола, делая вид, словно прикуривает сигарету. Из под носа проглядывались до ужаса ненатуральные усы, - Нино часто о них грезил - а старомодный костюм из самых первых сериалов про Шерлока Холмса подводил к неутешительному выводу. Помешательство прогрессировало. — Нино? — Как говорится - инцидент исперчен, — Лейф стряхнул невидимый пепел в выдуманную пепельницу, — любовная лодка разбилась о быт. — О чем говоришь? Что это значит? — Я ведь говорил тебе, Адриан, ведь я знал, — он вытер блестящие глаза рукавом, — она влюблена в Супер-Кота! — Опять туда же. Нино, ты знаешь, что такое безумие? — Не-е-е-ет, послушай. Я всё выяснил. — Да откуда ты выяснил? Она просто фанатеет по героям, мало что ли фанаток у Нуара? И где б им познакомиться? — Всё дело в том, что Алья - Рена Руж, — детектив отодвинул стол, расцарапав пол металлическими ножками и встал в полный рост, — ты задашься вопросом откуда мне это знать; всё просто - я Карапас. — А я Супер-Кот, — растерянно протянул Адриан. "Я в этой ситуации кто? Обвиняемый? Или доктор Ватсон?" — Не время для шуток! — Погоди-погоди, откуда ты знаешь личность Рены? — мало-мальски собравшись, как бы "новый возлюбленный Альи" вскочил с места. — И почему раскрываешь свою? С дубу рухнул? Брешешь, так меру знай! — Вру? — возмущённо заголосил Нино, — Раскрытие тайны личности необходимо, чтобы доказать тебе правоту. Мы оба знаем личности друг друга, Леди Баг сама одновременно вручила нам талисманы! — Что ты несёшь? Сама? — возмущение запылало в зелёных глазах, перевернув стол Адриан схватил друга за грудки. — Да, черт возьми, у меня жизнь сломана, а ты про эту тайну... — Жизнь сломана? Да ты понимаешь, что сделал? Выходя из себя Адриан до крови искусал губы, наполнившиеся напекающим теплом. С чудовищной силой он тянул ворот пальто, горя желанием бросить в стенку горе-героя, но с трудом стоя на дрожащих ногах. Стоит ему завестись, получить адреналин от ярости, как подползала чёртова дрожь, каждый раз приклеивая к одному месту. Нино выглядел самым огромным на свете идиотом. Мало того, что по лёгкому велению Леди, секрет личности героя стал известен этим двум, так он ещё собственноручно разбазаривал, кто под маской Карапаса. Занимаясь допросом с пристрастием, Агрест совершенно не заметил акумы. Черная бабочка легко пролетела сквозь вентиляцию. Когда их ослепила внезапная вспышка, было поздно что-то делать. Адриан упал прямиком на валявшуюся канцелярию, листы бумаги и печатную машинку времён промышленной революции. — Я не хочу вредить тебе, — проговорил «поражённый», в ту же секунду выбежав наружу. — Нино! — крик прозвучал в никуда. — Что б! — он поднялся, от негодования пнув опрокинутый предмет школьного интерьера, тот треснул. — Ну и ну, — промурчал парящий котёнок. — Баранки гну, — сердито буркнул парень, — Плагг, когти. На улице начиналась привычная паника. Уже будто выучив алгоритм, толпа сначала в упор не видела опасности, затем, несколько раз ценой синяков Нуара спасшись от гибели, в панике разбегалась кто куда. Плакса требовал голову Кота, клялся отнять жизнь и забрать талисман. Сам Нуар справедливо заметил, что в таких ситуациях у котов отрезают не голову, а что пониже пояса. — Ты посмел отнять у меня всё. Посмел отнять у меня Алью! — направляя несколько взрывных слёз в оппонента, надрывался злодей. — Так уверен в этом? Знаешь, если девушка уходит к другому, возможно проблема в тебе. — Я заставлю тебя заплатить за каждое слово, ты получишь своё. Думаешь, тебе всё позволено? Ага, сколько раз Леди Баг отшивала, сколько раз приструнивала твою заносчивость, и ты решил позариться на других. — Это я-то такой-сякой? — маневрируя под огнём снарядов, не теряя наглости, отвечал Кот, — Стесняюсь спросить, а у тебя что с лицом? Лишился девушки и побежал к мужику в латексе? Да ты способен на подвиг! — Ты всегда принижал меня, Кот Нуар. Теперь ясно, ты просто подбивался к моей девочке, завидовал всем, кто адекватно общался с Леди Баг, именно поэтому она не звала тебя! Из-за твоих подлых поступков, из-за мелочности твоего характера? — Я принижал тебя?! — от крика запершило горло, лицо плаксы осветилось фиолетовым, тот замешкался. — Я тебе помогал всем, чем мог! — Адриан воспользовался заминкой, бросившись на врага. Удар шестом сбил противника с ног. Карапас ударился головой об асфальт, сверху насел Кот, одним коленом давя на левое плечо, вторым упираясь в грудь. Нино резко выкинул единственную свободную правую руку, но маневр быстро пресёк шест. Несколько замахов по пальцам и мучительный вопль вырывается из горла акуматизированого. Адриан спешно прижимает отбитую ладонь жезлом, подложенным под колено. Кожа болезненно саднит, вдавливаясь в металл, но Нуар игнорирует дискомфорт. Непроизвольно он шипит, до хруста сжимает кулак, чтобы со всей силы ударить по лицу Лейфа. Он не останавливается, бьёт второй, третий, четвертый раз. Костяшкам самую малость неприятно, но они не стёрты в кровь, костюм всё же спасает. Адриан не различает разницы между собой и Супер-Котом; или между собой и Адрианом. Кажется, всё сказанное Нино, неважно на эмоциях ли, под действием акумы или аффекта, абсолютно всё воспринимается на личный счёт. Это безумно обидно, эти слова ранят его и ранят гораздо сильнее, чем он сейчас кулаками. — Кот! Он не сбавляет темпа и не теряет в силе. — Кот! С кровью и потом им впитывается первое подобие драки. — Кот, пожалуйста, стой, прекрати! Где-то сверху раздаётся голос Леди, наваливается напоминание, что они - Нино и Алья - знают кто есть кто, не прячутся, не скрываются, и что важней то, как они относятся к полноценной, недоступной для Адриана привилегии. — Котоклизм! Он слышит тревожный вскрик Альи и как трещит йо-йо, рассекая воздух. С тяжёлым вздохом рука опускается, почему-то её охватывает страшная боль. Очки Нино чернеют и распадаются, следом вылетает акума. Адриан задыхается, падает рядом с избитым другом, безуспешно пытаясь оттянуть место, где должен быть воротник. Мир размывается, от слишком яркого солнца слезятся глаза, окончательно лишая возможность видеть окружающую картину. Ребра стягивает отчасти знакомое чувство, леска оружия Леди Баг. Становится лучше, они в тени, зрение приходит в норму. Стало легче из-за использования чудесной Леди Баг, догадывается он. Сама Леди подаёт ему бутылку с водой, откуда только взяла. Отказываться нет ни причин, ни возможности, прохладная влага остужает, почти морозит. Заботливо захваченный шест лежит под боком, на него удобно опереться, чтобы принять полусидячие положение. — Ты перестарался, Кот. — А где... — Мы всё обсудили, Алья осталась с Нино выбить последнию дурь. Он кивает, скромно ссылается на пищащее кольцо, собираясь уйти. Убежать, если точнее. — Конечно, Кот, — она поворачивается спиной, делая несколько шагов к краю, — и всё же, почему ты был так зол. — Он смог задеть меня, — уклончиво ответил Адриан, — Миледи, а ты... ты позволила Карапасу и Рене знать личности? — Да, отчасти это была необходимость. И они оба были согласны. — Понятно. — Тебя беспокоит тайна личности? — Меня беспокоишь ты, Миледи. — Когда-нибудь, Кот. Обещаю, — с обнадеживающей улыбкой, героиня прыгнула, скрываясь за поворотом, — Спасибо, — тихо прошептал он. — Я ведь правда буду ждать. Трансформация спала, Плагг накинулся на запасы сыра, никак не комментируя случившиеся. Адриан, подложив под голову руку, лёг на стену, по прежнему переводя тяжёлое дыхание. Чувство горечи портило настроение, беспокойно вздрагивали вены на запястье, придавленные кирпичной кладкой. Он чувствовал себя опустошённо. — Всё к лучшему, в этом лучшем из миров, — изрёк квами, задумчиво изучая камамбер. — Всё к черту.