Рыжее осени

      Осень - грустная сука. Почему-то именно в Нигдегороде она такая, серая и старая. Вовсе не прекрасная дева, какой нам описывали её в начальных классах на мероприятиях - украшающая всё вокруг, прячущая диких зверёнышей от ненасытного и холодного деда-зимы, который схватит за задние лапы и не пожалеет, примораживая ко льду тёплую плоть в сорокоградусный мороз. За окном эта осень, настоящая и смывшая свои яркие цвета под холодным, моросящим дождём.       Только девочка оставалась яркой своей огненной причёской, но лицом поникшая, как серая туча нависающая над городом и скрывающая за собой солнце. Облокотившись об руку, сидела у окна, которое продувало щели насквозь холодным ветром. В общем, погода была ужасная, сиротка была прекрасная. Всматривалась в ветки деревьев, с которых на глазах падала разноцветная одёжка. Холодные, чёрные прутья вздымались высоко к серому небу, перекрестивались на ветру, бились в безжалостной борьбе за право остаться на дереве, а кого-то сломить и оставить хрустеть на земле под сапогами прохожих - проигравшие сливались с грязью.       Там, за железными прутьями разбитых детских жизней, была совсем другая жизнь. Дети свободно веселились на площадке, их родители следили за ними, будучи готовыми всегда побежать на помощь упавшему ребёнку с качели. Там играли в резиночку, классики, в песочнице, а сиротам лишь оставалось рисовать поломанными карандашами и заканчивающимися цветами, ведь точилку кто-то снова потерял. Там, рядом с уличным фонарём, хоть и в этот день его никто не замечал, стоял мужчина в тёмной одежде и большой шляпе, будто смотря на неё своими застывшими красными глазницами, но он не вызывал страха, лишь любопытную таинственность.       Диди встрепенулась, подумав что задремала или ей почудилось, но нет - он остался стоять на месте, чего-то или кого-то ожидая в тени, видный лишь для неё и никого более. Как ошпаренная кипятком сорвалась с места, буквально пролетая меж других сирот. Так только бегут те дети, которых пожалела сама судьба и они бросаются в объятия к своим новым опекунам.       Девчонка выбегает из детского дома, не слушая приказа воспитательницы об возвращении не позднее восьми вечера, но её не пугала возможность спать на улице эту ночь - лишь бы он был рядом. Проходит сквозь поломанных железных прутьев, будучи неаккуратной и ещё больше разодрав потрёпанный шарфик. Она бежала к Таинственному мужику, который не имел ни права, ни собственной гарантии на безопасность в этом городе. Заулыбалась, сапожками хлюпая по луже, но улыбка её длилась недолго. Чья-то рука потянула девчонку за рукав куртки и ей показалось даже, что она уткнулась лицом в чью-то куртку, почти потеряв равновесие, но её крепко держали за шиворот ещё кто-то... третий! - Эй, куда так побежала?       Её оттащили от противно пахнущей куртки и крепко держали, пока "главарь" сложил руки на груди и самодовольно заулыбался жёлтыми зубами. - Ну уж точно не к вам, - она попыталась выпуститься из хватки двух хихикающих хулиганов, но только больше расплёскивала воду из лужи, - отпустите! - Сирота, ты чего попутала? Я вопрос задал, отвечай куда бежишь, иначе тебе же плохо самой будет, - он заметил, как два друга испуганно смотрели за его спину, а Диди заулыбалась, - че увидели? - Кому там плохо будет?       Неожиданно, как буря в море, его голос возник позади хулигана и высокий мужчина положил руку на его плечо. Мальчик обернулся посмотреть, на кого же пялялись его шестёрки. Показалось, что вся жизнь пронеслась перед глазами, как стоило ему увидеть безэмоциональную маску, которая была мрачнее обычного. - К-кому?.. Д-да у-уже видимо н-никому... - обернулся обратно на двух друзей, но те успели сверкать пятками, - Вы! Предатели! Да я вас! - Как так "видимо"? А ну стоять. - И-ик! - Сначала извинись перед девочкой и может, я тебя отпущу... - Ладно! Прости, сирота! Я не знал, что у тебя друг такой псих... - Ц, прощаю, - Диди строго посмотрела на Таинственного мужика, который переусердствовал со своей ролью героя, но хихикнула из-за слов хулигана. - Только попробуй кого-то ещё так запугать - я тебя запомнил.       Мальчуган убежал вслед за своими, жалостно скуля. Диди выбралась из лужи, оттряхивая сапожки. Мужчина неловко стоял, не думая, что покажется настолько страшным, что испугает невинных детей. Только она не боится его вида. - Я не хотел их пугать... так. - Я знаю, Заика. И не стоило меня спасать, я бы и сама справилась. Пойдём? - Я... э... - И давай забудем слова хулигана.       Даже не смотря на нападение хулиганов она осталась доброй и с красивой улыбкой. Мужчина не мог не согласиться с её словами. Каждый остался при своём мнении, но он бы не смог пережить того, чтобы с его единственным золотцем что-то случилось, поэтому пришёл на помощь как можно быстрее, чтобы ничего не успело произойти. От одной плохой мысли об этом становится тошно и вязко на душе.       Они пошли гулять этим осенним днём. В такую погоду, когда не холодно, но и не тепло. Осень, как никак. Плевать было на прохожих, которые быстро оборачивались, мрачно перешёптывались, посмеивались, видя как маленькая девочка шла врозь на прогулке с непонятным человеком в маске. Но видя, как она улыбалась, думали, что это её отец и всё в порядке. Мало ли каких психов не бывает в Нигдегороде. Даже тех, кто одевается не по веку. Никто бы так не улыбался в его компании как она, и от этого ему становилось спокойнее на душе и яснее. Даже осень не казалось такой серой - Диди будто горела, излучая солнечные лучи, освещая путь.       Истошно хрустели сухие листья под сапогами, подступал холодный ветер. Конец октября... недавно с неба повалились первые снежинки, но они быстро растаяли от ещё тёплой земли.       Идя по песчаной дороге на краю города, раздался... запах. Такой, который при морозе не был бы замечен, но ещё при солнце он тлел и вонь разносилась поблизости, пряталась среди высоких кустов засохшей полыни. Девочка оглядываясь, отыскивала откуда идёт запах. Между кустов полыни лежал кот, совсем ещё молоденький, около года на вид. Труп животного был наполовину съеден мухами, тонкие, съеденные до белоты рёбра выпячивались наружу. Глаза так же съедены, а из открытого рта вылез язычок, подъедающий червём. Диди прикрыла нос и рот от такого, попятилась назад и столкнулась с Таинственным мужиком, который стоял сзади и тоже лицезрел эту картину. Схватив его за руку, посмотрела на него просящими глазками: - Ты же его закопаешь? - он посмотрел на неё вопросительно. - Ну ради меня. - Придётся.       Она обрадовалась положительному ответу, зная, что тот бы не отказал. Отошла и стала ждать его на краю дороги. Старший убрал кота в льяной мешок, унося ближе к лесу. - Его, видимо, задавила машина, - предположил он, завязав мешок, - водитель вышел из машины, и кинул кота умирать под лучами солнца, а никто так и не осмелился закопать ушедшего. - Это ужасно!       Согласилась она, ходя за ним хвостиком, когда тот нашёл ржавую лопату. Они отошли намного дальше от дороги с проезжающими машинами, заходя чуть вглубь леса. Было бы неэтично хоронить животное возле дороги, куда и бросил кота на произвол водитель машины.       Она с некой грустью следила за за тем, как Заика выкапывал погребальную яму. Но в тайне она боялась того, как он делает это с лёгкостью. Словно не в первый раз ему приходилось это делать. Диди махнула хвостом, приводя чувства в порядок, пряча ручки в карманы. - Почему же жизнь быстротечна? Почему жизни некоторых существ или людей так быстро заканчиваются под чужими колёсами?       Он успел засыпать яму землёй обратно. Теперь этот участок выглядит так, как и выглядел до этого. Как могильщик, он томно вздыхает, сам не зная ответов на эти вопросы.       Поставив ржавую лопату на место, возле ржавого забора, смотрел на сиротку, которая, было видно по её спрятанным рукам, мёрзла от холода, наступившего так внезапно и из-за спины. Ни задумавшись ни на секунду, они снимает с себя перчатки и протягивает ей. - Возьми. - ...а ты? - Тебе нужнее.       Смотрит на него удивлённо, принимая чёрные перчатки в дрожащие от холода руки. Надевает. Они такие большие, особенно для её маленьких ручек. На удивление они тёплые, она невольно улыбается, понимая, что каким бы он не был снаружи говнюком, он остаётся прежним Заикой, которому не чужды чужие проблемы. Диди берёт его за руку и они направляются гулять дальше по песчаной дороге, не зная, что их может ждать впереди. Он просит её остановиться на минуту и не дергаться. Она, не переставая улыбаться, смотрит на отближающуюся серую фигуру. Он достаёт из-за пазухи старенький, но рабочий полароид. Настраивает, встаёт в смешную позу, в которую встал бы только настоящий фотограф. Диди смеётся, не зная, что нашло на старшего Заику, прижимает одну ладошку к своей щеке. Раздался щелчок, будто птичка вылетела, как бы сказал фотограф. Он подходит к ней, из отсека полароида высовывается цветная фотография, которую он смело отрывает и протягивает ей. Смущённо берёт. На фоне чёрных стволов деревьев и серых листков - она такая яркая, что аж природа вокруг так же светится, перестав быть такой серой. Поднимает к "фотографу" взгляд. Полароид висит на ремешке на его шее. - Заика, ты фотограф? - рассмеявшись, спрашивает она. - К сожалению, хотел им стать, но сейчас это ни к чему. - Так вот, кто раньше прятался в кустах и фотографировал нас, а позже мы находили свои же фотографии на твоём плане... - Я плохо скрывался? - Ну... только я тебя замечала, Заика.       Он был смущён, узнав, что плохо давалась ему маскировка, а если бы заметили другие люди? Хотя нет, они бы подумали, что ведутся съёмки какого-нибудь детского сериала... из-подтишка?       Они проходят мимо домов, в которых живут семьи. Диди грустно вздыхает, снова задумавшись об этом, он встревоженно на неё оглядывается. Она остановилась возле голубого забора. Цветы просачивались между деревянными колышками. Сирота гладит хрупкие и хрустящие листки белой лилии. - Хи. Ещё не завяла, не тронули морозы. - А, да.       Останавливается неподалёку от неё, снова фотографирует девочку в его перчатках и дивится её красоте, такой детской, такой невинной. - Мне бы хотелось иметь собственный сад, как это есть у многих. Я думаю, что моей маме нравились... а может и нравятся цветы! Я же к ним не равнодушна. Нет, а может у моего папы был или есть сад? А может...       Вздыхает, не заканчивая предложение, а её глаза сразу наполнились грустью из-за мыслей о родителях. Заика не знает, как её поддержать и что делать в такой ситуации. - Когда-нибудь у тебя будет собственный сад, где ты сможешь ухаживать за цветами, как об этом мечтаешь сейчас, Диди. - Ой! - она сочувствующе понеслась к розе за забором. - Роза корни не дала, почернела и сгнила. Бедняжка! Кто же садит осенью розы? - Видимо только идиоты... - неразборчиво бормочет себе под нос взрослый. - Нет-нет, - отрицает по смешному-зло его слова, - не просто идиоты, а твари, не знающие, как обращаться с цветами!       С удивлением, но и с благородностью, искренне рад её словам, даже не собираясь отругивать из-за матов, но и от того он и не её родитель. Она отошла от забора, подойдя к нему и смотря на фотографию в его голых руках. - ...ты правда считаешь, что у меня будет собственный сад? - Что? А, конечно! - Ммм, - умилённо промычала она, разведя руками, - Заика-а-а!..       Может это покажется глупо и не в его принципах, но он садится на колени и обнимает её, чтобы её разведённые руки сомкнулись на его спине. "Всё у тебя будет...", шепчет Заика, гладя её по рыжим волосам. - Слово Заики? - Какое слово? - отрывается от неё, не понимая. - Почему я не помню такого? - А я только что придумала!       Победоносно улыбается она, сжимая ладошку и показывая мизинец. Он делает так же и они пожимают друг другу мизинцы. - Как насчёт мороженого? - Ах! - мечтательно вздыхает она. - Бананаво-лаймово-клубничное? - Ба... эм... да?