Будни апокалипсиса

Вики лежала на кровати. Тёмная простынь приятно холодила кожу живота. Демоница опустила лицо на скрещенные руки, пытаясь не издавать непрошеные болезненные звуки, в то время как Голод практиковал на ней неожиданно обнаруженные навыки кройки и шитья. Всадник скинул мантию на пол, закатал рукава рубашки и уселся на край матраса, пытаясь поддеть иглой бледный лоскут разрубленной кожи с усердием школьника, выводящего каракули на уроке чистописания. Его руки каким-то образом оказались по локоть перепачканы в её крови. Затягивая последний стежок, Всадник нахмурился, наблюдая за тем, как края раны медленно стыкуются, а мышцы на спине демоницы рефлекторно напрягаются. Она тяжело сипела сквозь сомкнутые зубы, но не позволяла себе издать звук громче болезненного вздоха. Услышав щелчок ножниц, Вики медленно приподнялась на локтях, уставившись прямо в лицо новоиспеченному медбрату. Голод отложил дугообразную иглу в металлический таз, переполненный окровавленной ватой и нитками. Взгляд демоницы скользнул по его груди к напряженным от кропотливой работы рукам. Она недовольно нахмурилась, увидев на коже подсохшие бурые разводы собственной крови. После чего пробубнила что-то нечленораздельное, аккуратно поднялась с кровати и уселась на край матраса, перекинув босые ступни на пол. Голод сидел от нее на расстоянии поставленной ребром ладони и пристально изучал результат проделанной работы. Аккуратные черные швы соединили края некогда алевшей раны, впившись в кожу симметричным пунктирным узором. Но взгляд Всадника всё же оторвался от линии будущего шрама и скользнул по каскаду спадающих на плечо волос, поднявшись выше к линии челюсти. Золотые кудри были небрежно заправлены за ухо. Аккуратная раковина марципанового оттенка показалась ему вылепленной из полупрозрачного розового воска. Этот оттенок был весьма удивителен, учитывая то, сколько крови Вики уже успела потерять из-за ранения. Демоница медленно поднялась на ноги. Взгляд Голода, замерший на том же уровне, теперь был нацелен на контур её ребер и обнаженной груди. Но Вики, кажется, это ничуть не смутило. Бросив очередной взгляд на окровавленные руки Всадника, она кивком головы указала на соседнюю дверь, произнеся: — Ванная там. Не дожидаясь ответа Голода, она последовала по намеченной траектории к белоснежному проходу и зажгла свет, заходя внутрь. Всадник не торопился подниматься с кровати и наблюдал за тем как демоница замирает напротив зеркала, повернувшись к нему спиной. Её лицо приняло раздраженное выражение: брови сошлись к переносице, а уголки губ недовольно натянулись. — Жаль не я тебя убила…— едва различимо прошелестела наследница Ада, проворачивая вентиль крана с теплой водой. Голод поднялся с матраса и преодолел расстояние до комнаты, заходя в контрастно освещенное, в сравнении со спальней, помещение. Он встал рядом с Вики и запустил руки под воду, неторопливо смывая с кожи багряные разводы, заставившие покрыться белоснежный мрамор раковины розоватыми пятнами. Вики тем временем намочила лоскут небольшого полотенца и предприняла тщетную попытку вытереть такой же липкий слой частично подсохшей крови на спине. Но лишь болезненно сморщилась и опустила руку. Закончив отмывать ладони, Голод перехватил ткань из её судорожно стиснутых пальцев и аккуратно, но настойчиво взял демоницу за плечо, пробегаясь теплым полотенцем по окровавленной у сшитых краев раны коже. Вики блаженно выдохнула и непроизвольно откинула голову назад, заставляя соскользнуть густые пряди волос с плеча на спину. Кудри перекрыли доступ к шву, заставив Всадника бережно отодвинуть их в сторону и продолжить стирать кровавые следы. Он заметил как на бледной коже выступил густой узор мурашек. Вики зябко поёжилась в момент, когда Голод откинул окровавленную ткань в раковину и принялся раскатывать рукава рубашки. Она бросила растерянный взгляд на перепачканное полотенце, а затем на Всадника. Бледные потрескавшиеся губы приняли подобие привычной ухмылки. Кажется, демоница собиралась произнести подобие благодарности, но вместо этого неожиданно спросила: — Тебе ведь не снятся сны? Голод поднял на неё демонстративно пустой взгляд, отвечая: — Я не сплю. Вики недовольно фыркнула и закатила глаза: — Значит нет. — До момента призвания Шепфы я прибывал в забвении. А оно образов и красок не требует, — неожиданно снисходительно пояснил Голод. Демоница и Всадник вышли из ванной. Вики потушила свет, вновь погружая спальню в мягкий полумрак и направилась к комоду, извлекая из верхнего ящика шёлковую стопку пижамы. — Рану лучше не накрывать, она может опять начать сочиться, — безэмоционально предостерег Голод, извлекая из кармана брюк серебристый футляр. Вики обернулась и тихо ухмыльнулась, наблюдая за тем как Всадник поджигает кончик сигареты. Приблизившись к нему, она улыбнулась со смесью игривость и внезапного злорадства: — Просто признай, что не хочешь, чтобы я одевалась. Голод сделал глубокую затяжку и ожидаемо оставил это замечание без комментария. Вики, судя по всему, преисполнившись выработанным от ранения адреналином, перехватила фильтр сигареты, отнимая её у Всадника самым свойским и бесцеремонным образом. Пропустив сквозь легкие густое облако дыма, демоница вопрошающе вскинула бровь: — Безвкусная?.. Мда… Неудивительно… С такой пресной жизнью сны не приходят. Голод, кажется, впервые за все время их знакомства, удивленный её безбашенной наглостью, стиснул тонкое запястье демоницы в тугое кольцо и отнял сигарету. Вики не сопротивлялась и с готовностью приняла поражение в борьбе за никотиновый свёрток. Она развернулась к кровати и со всем торжеством инспектора манежа объявила: — Сегодня я подарю тебе первый сон!