Сделка с дьяволом

Джарет полулежал на диване, откинув голову на высокую спинку, и, по первому впечатлению Сары, не дышал. Ковер перед ним был частично свернут и открывал пол, на котором красовалась живописная нарисованная белым мелом пентаграмма. В углах ее догорали длинные черные свечи. Больше света в комнате не было. Девушка сбросила теплую мантию прямо на пол и кинулась к находящемуся без сознания королю гоблинов, и тут только поняла, что он всего лишь спит. В Хогсмид они всегда пробирались поодиночке, чтобы не вызывать подозрений. Джарет, как правило, уходил первым. Сегодня Сара немного задержалась, в очередной раз заболтавшись с Филчем, и поэтому пришла позже. — Просыпайся! — чересчур эмоционально потрясла девушка Джарета за плечо. Тот медленно открыл глаза и зевнул, прикрывая рот рукой. — Что за спешка? — полусонно пробормотал он. — Ты бы хоть предупреждал, что планируешь тут проводить всякие ритуалы! — гневно начала читать ему нотацию Сара. — Я о чем только не подумала, когда это увидела! — Волновалась за меня? — самодовольно поинтересовался Джарет. — За дом! Свечи хотя бы можно было погасить, прежде чем засыпать! — А, об этом не беспокойся, они зачарованные. Даже если опрокинутся, ничего не подожгут. Сара отдернула шторы, впуская в комнату робкие лучи неяркого октябрьского солнца. Затем девушка пристроила мантию на вешалку и только потом дала волю любопытству. Всё-таки пентаграмма — символ своеобразный. На уроках ученики Хогвартса такое не изучали, поэтому Сара довольствовалась лишь своими отрывочными знаниями, полученными из фильмов ужасов и художественной литературы. И все, что она помнила — это то, что с помощью пентаграммы вроде как можно вызывать всяких адских сущностей. — А что ты тут вообще делал? — Сара присела на корточки, осматривая ровно очерченную прямо на каменном полу фигуру. К линиям она, наученная опытом, не прикасалась и через них не переступала. — Вызывал демонов? Не знакомый с современной массовой культурой Джарет аж поперхнулся остывшим чаем, который так неосмотрительно решил допить. Откашлявшись, он спросил: — С чего такие мысли? — Ну, а для чего ещё пентаграммы используют? — Сара присмотрелась к нарисованным вдоль лучей символам. — Руны, извини, я не изучала, по ним судить не могу. — Вообще-то, пентаграмма — издавна известный защитный символ. И да, я использовал ее для призыва, — Джарет стёр изображение лучом из волшебной палочки, собрал свечи и пнул свёрнутый край ковра, заставляя вернуться на место. — Пытался призвать нашего многоуважаемого прорицателя. Надеялся, что он мог остаться привидением, тогда бы стоило попробовать с ним побеседовать. Но — увы! — Теодор Валлийский отправился дальше. — Что ты сейчас планируешь делать? — спросила Сара. — С проклятьем, я имею в виду. Джарет лишь развел руками. — Пользуясь тем, что сейчас у меня есть доступ к новинкам магических книг и к Запретной секции, ищу все, что относится к снятию проклятий. Пока ничего не помогает. — Как оно вообще ощущается? — Сару всегда интересовало, как работают проклятья. На нее насылали только сглазы. — Ты его прямо постоянно чувствуешь или только когда пытаешься вернуться в наш мир? — Оно больше похоже на растягивающийся, но очень плотный кокон, — признался Джарет. — Сейчас, когда я связан договором с тобой или же когда меня призывают, чтобы забрать ребенка, этот кокон растягивается, позволяя мне переместиться к тебе или же к призывателю. Но чем больше я стараюсь отдалиться, тем сильнее он становится, пока полностью не лишает меня возможности идти дальше. — Больше похоже на поводок, — нервно пошутила Сара. — Именно, — сухо согласился Джарет, не оценив юмора. — Прости. — Ничего, не ты же его не меня нацепила, — отмахнулся от извинений Джарет. — А так… Я его ощущаю постоянно. Поначалу это вообще чуть ли не с ума сводило, даже спать не мог. Потом привык. — Я могу тебе помочь? — робко произнесла Сара. — На данном этапе — нет. Но если мне удастся что-нибудь найти, я сообщу. — Только обязательно! А то в отместку буду призывать тебя каждый день по много раз и докучать со всякими глупостями, — решила немного развеять сгустившуюся атмосферу Сара. Они недавно выяснили, что если девушка четко и громко произносит имя Джарета и изъявляет желание, чтобы он появился рядом с нею, это неизменно срабатывает. — Это ещё вопрос, кто кого будет доводить сильнее, — тут же парировал Джарет. — Ладно, о чем ты хотела со мной поговорить? Как оказалось, у Сары появилась небольшая просьба, касающаяся ее единственной подруги в Хогвартсе. Конкурс по заклинаниям приближался семимильными шагами, а у Ванессы все ещё имелись небольшие сложности с ее исследованием. Флитвик помочь ей не имел возможности, поскольку это запрещалось правилами конкурса, а вот спросить Сару она могла. Ванесса планировала представить на конкурсе свои усовершенствованные заклинания, заставляющие музыкальные инструменты играть самостоятельно. Но у нее по-прежнему сохранялись трудности со струнными. То звучало слишком отлично от оригинала, то просто как-то странно, будто звуки смешивались неподходящим образом. — Любопытное исследование, — одобрил эксперименты когтевранки Джарет. — И с челестой, насколько помню, у Ванессы все получилось хорошо. А она на чем умеет играть? — В этом-то и проблема. Она немного обучалась игре на фортепиано, но и только. Пришлось бросить, потому что в Хогвартсе нет учителей музыки, — сообщила Сара. — Дикость какая! — скривился Джарет. — Раньше Хогвартс определенно был лучше. По крайней мере, предоставлял гораздо дольше свободы ученикам и не вынуждал их учить наизусть длиннейшие рецепты зелий и тонкости превращения столовых приборов в зверей! — Извини, не застала, — съязвила Сара. — Так ты поможешь? — Разумеется, — Джарет выглядел оскорбленным предположением, что может бросить запутавшихся учениц в беде. — Отлично, спасибо! — просияла Сара. — Тогда зайдешь ко мне сегодня часов в семь? Джарет внезапно поднялся с дивана, подошел к Саре и наклонился, нависнув прямо над нею, уперев руки в спинку ее кресла. От столь близкого соседства девушке стало не по себе, она нервно облизнула губы и опустила глаза на свои колени, чувствуя, как щекам становится неожиданно горячо. Поэтому и не заметила, какое воздействие этот почти невинный жест произвел на Джарета. Король гоблинов с трудом оторвал взгляд от ее губ и проникновенно произнес: — Моя дорогая Сара, как ты считаешь, что подумает твоя подруга, когда узнает, что ты совершенно спокойно приглашаешь меня в свою комнату? Да ещё и ближе к ночи? Сара, действительно раньше как-то не думавшая о том, как это выглядит со стороны, ужасно смутилась. И порадовалась, что сначала обратилась к Джарету, а не напрямую к Ванессе. Однако эта радость резко сошла на нет, когда девушка осознала, что у нее никаких подобных мыслей не возникло лишь потому, что она полностью доверяет Джарету. Королю гоблинов, которого каждому разумному существу полагалось остерегаться! — М-м-м, да, немного неловко будет, — наконец сказала Сара. — Немного? — приподнял бровь так и не отошедший от девушки Джарет. — Мне — да, — Сара внезапно осмелела и посмотрела ему прямо в глаза. — А тебе — гораздо больше, ведь, могу поспорить, в Хогвартсе преподавателям запрещены неуставные отношения с учениками. Кое-кто может нарваться на штраф или вовсе вылететь из школы! — Похоже, ты щедро одарена от природы коварством, — признал Джарет, возвращаясь на свое место. Сара наконец смогла выдохнуть. — А за свою репутацию ты не боишься? — Хуже, чем сейчас, ко мне вряд ли будут относиться, — пожала плечами Сара. — Некоторые даже зауважают. Меня. А вот тебя — точно нет! — По крайней мере, оно того будет стоить, — вполголоса, будто самому себе, ответил Джарет. В ответ на возмущенный (не совсем искренне) взгляд Сары, он лишь невинно улыбнулся. — Ну, тогда мы вдвоем подойдем в твой кабинет? — девушка поспешила уйти, пока не наговорила ещё лишнего. — Да, так будет лучше, — согласился Джарет. — И не опаздывайте! Сара лишь закатила глаза и выскочила из комнаты. Оставшийся в одиночестве Джарет тихо рассмеялся. Его драгоценная Сара явно подросла и научилась кусаться в ответ. *** Поначалу Саре было жутко неловко. Она привыкла обращаться к Джарету просто по имени и не всегда стеснялась в выражениях. На обычных уроках дистанция сохранялась как-то сама собой, а вот сейчас же ей приходилось постоянно напоминать себе, что для Ванессы между нею и Джаретом нет ничего общего, кроме того, что профессор ее выделяет на занятиях как старательную ученицу. Джарет, то есть, разумеется, профессор Стрэндж, внимательно выслушал суть заклинания, посмотрел выкладки, а затем затребовал демонстрации. Не ожидавшая такой скорости Ванесса растерялась: с собой никаких инструментов она не захватила. — Не проблема, — Джарет, узнав об этом, на минуту покинул их, скрывшись в личных комнатах, откуда вернулся с акустической гитарой. Все это время Сара с Ванессой неуверенно переглядывались. Сара оправдывала свое нахождение здесь тем, что делала выписки из книги, находившейся в Запретной секции. — Попробуйте использовать свое заклинание, мисс Эллиот, — Джарет с неподдельным интересом уставился на неподвижно лежащую гитару, для лучшего обзора положенную на стол. — Эм, сейчас, — Ванесса к фан-клубу Джарета не принадлежала, но все равно немного смущалась. Она пробежала глазами по своим записям, положила перед гитарой лист с нотами, а затем медленно, чтобы нигде не ошибиться, зачитала заклинание. Струны начали двигаться, будто по ним била невидимая рука, а аккорды сами по себе зажимались в нужные моменты. Сара оторвалась от конспектирования, ее умения подруги всегда восхищали. Мелодию эту она знала, но звучала она как-то неправильно. Джарет и вовсе в паре мест поморщился. — Достаточно, — прервал он игру. — У вас есть несколько ошибок. Во-первых, вовсе не нужно каждый раз заставлять звучать все шесть струн. Да, зачастую бьют по ним всем сразу, но так бывает далеко не всегда. Вот в этом куске, например, — Джарет указал, какой именно он имеет в виду. — Должны звучать только четыре нижние струны. Он взял гитару в свои руки и продемонстрировал, что имеет в виду. — А у вас, мисс Эллиот, получается так. — Он сыграл снова, но бил уже по всем струнам. — Слышите разницу? — Да! — Ванесса с энтузиазмом кивала и одновременно что-то строчила на обрывке пергамента. — Во-вторых, вы каждый раз зажимаете аккорды ровно по центру лада. А звук меняется на протяжении всего лада, — Джарет зажал вторую струну на третьем ладу и дёрнул ее. Затем он повторил то же самое, только сместил пальцы левой руки ближе к колку. — Чувствуете разницу? — Да, сэр! Я вкладывала в заклинание только силу удара, а об этом даже не подумала. — Вы представляете, что нужно поменять в вашей формуле? — осведомился Джарет. — Да, — уверенно ответила Ванесса. Она недаром считалась одной из лучших учениц Флитвика. Навскидку она придумала уже три варианта, как можно обойти эти недочёты, которые ранее не замечала. — Вы позволите? Не дожидаясь ответа, Ванесса быстро-быстро принялась писать на листе приходящие в голову идеи. Поняв, что когтевранка временно погружена в размышления, Джарет переключился на свой самый любимый объект. — Са… Кхм, мисс Уильямс, у вас есть вопросы по прочитанному? — Да, — тут же откликнулась девушка. Потом, поняв, что чего-то не хватает, быстро добавила. — Сэр. Два часа пролетели как несколько минут. Джарет переходил от одной девушки к другой, то демонстрируя правильные движения палочкой, то корректируя на ходу делаемые расчеты. Единственное, что его раздражало, это необходимость соблюдать дистанцию с Сарой. Но получалось это у него не всегда хорошо. В девять часов Ванесса наконец завершила черновик своего заклинания. Оставалось перепроверить расчеты и поэкспериментировать, добавляя различные коэффициенты и дополнительные условия. Но злоупотреблять помощью отзывчивого преподавателя ответственная девушка не хотела, поэтому остальную часть работы планировала завершить самостоятельно. Увидев, что подруга собирается уходить, Сара тоже наконец вспомнила о времени и решила отложить остальные вопросы до завтра. — Спасибо, профессор Стрэндж, — дуэтом поблагодарили Джарета девушки. Затем они попрощались и пошли вдвоем по коридору: небольшая часть пути у них совпадала, только у лестниц Ванесса внезапно остановилась и повернулась к Саре. — А профессор определенно к тебе неравнодушен, — как нечто обыденное произнесла она. — С чего ты так решила? — Сара опасливо покосилась на излишне проницательную подругу. — Он просто хороший преподаватель. — Ну, это же видно, — светлые глаза Ванессы удивлённо округлились. — Если ты боишься это признать или не хочешь сознаваться, твое право. — Профессор Стрэндж мне помогает с учебой, только и всего, — запротестовала Сара. — Может, ему самому в детстве нелегко пришлось, поэтому он и… сочувствует мне. Возможно, его в школе травили… — Его-то? — хихикнула Ванесса. — В жизни в такую чушь не поверю! Если бы кто и попытался, в лучшем случае очутился бы в Больничном крыле на неделю-другую. — Угу, такого обидишь, — мрачно согласилась Сара. — Не принижай себя, — проницательно определила причину смены настроения подруги Ванесса. — Уверяю, если бы ты училась полный срок, как остальные, тебя бы никто и не подумал задирать. — Спасибо, — Сара слабо улыбнулась. — Кстати, если ты намекнешь профессору, кто тебе более всего докучает, я уверена, скоро этим несчастным станет резко не до тебя, — Ванесса заметила, что подруга хочет ее прервать. — Да-да, знаю, что для такого ты слишком упрямая и гордая. Но по счастью, у кое-кого тоже есть глаза. — Ты о чем? — иногда наблюдательность Ванессы Сару откровенно пугала. — Ты заметила, что Маркус Форестер в последнее время так и не вылезает с отработок? Он под руководством Филча уже чуть ли не всю Северную башню отдраил. — Это совпадение, — упорствовала Сара. — Просто Форестер тот ещё идиот. — Конечно, Са… Мисс Уильямс, — рассмеялась Ванесса, процитировав обращение, которое пару раз вырвалось у Джарета. — Не беспокойся, я никому не скажу. И о том, что ты вся краснеешь, когда говоришь о профессоре — тоже. Спокойной ночи! — Спокойной ночи! Ты ошибаешься! — прокричала вслед Сара. Ванесса лишь ещё раз засмеялась и ушла к лестнице, ведущей в башню Когтеврана.