Herz der Finsternis

— Наконец-то мы дошли до места, где можно вздохнуть полной грудью. «Естественно. Танцевальный зал же не забить многовековой богатой мебелью, в которой даже клопы должны преисполниться величием от выпитой чистейшей горновской крови.» Белая лепнина, стекающая с высокого потолка потоками причудливых узоров, обрамляла огромные зеркала. В полумраке их легко было спутать с окнами в пол. Из-за тусклого света магических свечей и обилия отражающих поверхностей казалось, что стены искрятся. Стуча каблучками по паркету из очень ценной породы дерева (Иветта не являлась знатоком, но ведь иначе и быть не могло), вещунья пересекла помещение, остановившись напротив центрального зеркала. Сопровождающий её чародей молча встал за спиной. «Зачем приглашал, если… Что «если», Иветта? Если держался на расстоянии!» За всё время пребывания в поместье он коснулся её ровно три раза: когда помогал выйти из кареты, сесть за стол и вставать из-за него. А она внезапно открыла в себе тягу соблюдать этикет и исправно подавала ему руку. «Чтобы? Чтобы дотронуться до его!» Нестерпимо захотелось фельмута, а она ещё накануне дала себе слово, что проведёт этот день без него. Уже утром идея показалась абсолютно глупой и все мысли крутились вокруг алкоголя. Но Иветта совершила маленький тихий подвиг и поборола пагубные позывы, потому что… Она придумала несколько объяснений: он не затуманит голову и не позволит случиться очередной нелепой ситуации; удивит Горна, что может обходиться и без фельмута. Даже собралась отказаться от бокала за столом. «Только вот его там и не было.» Поморщилась, но осмелилась признать себе, что просто хотела произвести на него впечатление. Потом алкогольная жажда сменилась зудом заглянуть в будущее и узнать, чем поход в гости закончится. Так она забыла на время про фельмут и изнывала уже от другого соблазна. О, чудо! Удержалась и от него. — Каково жить в доме, где из каждого угла тебе кричат о том, кто ты и чему должен соответствовать? — Всё равно, что держать перед глазами портрет неприятеля, которого должен одолеть или превзойти. — Или пример того, на кого хочется равняться. — Госпожа чародейка думает, что я намеревался покорить её видами богатств Горнов? — лорд усмехнулся, приблизившись почти вплотную, отчего сердце, против воли, забилось сильнее. Затейливая рама создала ощущение, что они смотрят на семейный портрет в полный рост. — К чему тогда такая обстоятельная прогулка по особняку? — Чтобы ты в полной мере ощутила груз ответственности, который придётся взвалить на свои плечи, если решишь ответить согласием на моё предложение. — Магнус невесомо провёл ладонью вверх по женской руке, остановившись на кромке платья у выступающей ключицы, словно избегая касаться оголённого участка кожи. «Всё-таки надо было выпить перед отъездом.» — Внутри начало потряхивать от волнения. — «Лучше бы и дальше был на расстоянии.» В сумраке Горн возвышался за ней опасной тёмной фигурой, а тени от подрагивающих свечей делали лицо более хищным, заостряя черты. И она находилась в его логове. По собственному желанию. С определенной целью. «То, что недосягаемо больше притягивает, а значит нужно всего лишь получить это недостижимое и удовлетворённо идти дальше.» Договорившись сама с собой, она коснулась руки мужчины и опустила к шнуровке лифа, словно разрешая ему наконец-то осуществить желаемое. Вчера перед сном она представляла, как это может произойти. В жарких грёзах Горн брал её в коридоре воображаемого поместья. Страстно, в одежде. Сцена вышла настолько явственной и яркой, что лорд, сам того не ведая, уже успел поучаствовать в оргазме одной вещуньи. Реальность отличалась. Густой воздух томления раздирал лёгкие, вынуждая то ли проявить инициативу, то ли… сбежать. — Ты уверена? Сегодня я не готов отступить. «Вот и зачем спросил?!» — Уверенность как ветром сдуло. Голову повело, вынуждая опереться спиной на грудь мужчины. От соприкосновения с его телом стало немного полегче. — Да, уверена. Магнус подцепил петельку бантика и потянул за неё, распуская шнуровку. Только когда взялся за плечи платья, Иветта поняла, что жизнь точно сильно отличается от фантазий: Горн собирался раздеть её прям в танцевальном зале. «Безумец.» А она и не думала останавливать, поэтому не особо отличалась от него. Однако на месте необузданного пыла из грёз — поразительная собранность. «Как будто не женщину раздевает, а государственные документы изучает.» Когда платье и бельё упали к ногам, поняла, что вместе с ними избавилась от нервной дрожи. Расправив плечи, в зеркале смело пересеклась взглядом с чародеем. — Тебе помочь? — переход на «ты» вышел нечаянным, но, наверное, нелепо придерживаться условностей с мужчиной, который уже начал тесное знакомство с сокровенными частями твоего тела. — Я справлюсь. Иветта, склонив голову, покосилась в боковое зеркало. Магнус, немного отойдя, раздевался спешно, будто опасаясь, что она передумает (или же передумает он сам?). Напрасно: открывающиеся виды сулили очень заманчивые минуты. Вновь приблизившись, он левой рукой опоясал её грудь, а правой скользнул вниз, пряча под ладонью треугольник лона. — Как тебе эта картина? — прошептал на ухо, обхватывая губами мочку. «Невообразимо возбуждающая…» На молочной коже слегка смуглые руки чудились золотыми обручами, обхватившими тело, или… кольцами гигантского змея, положившего подбородок ей на плечо. — В галерее парадных портретов Горнов ей бы не нашлось места. — А мне кажется, что между моими двумя прадедами вполне. Они бы оценили мой выбор. — Сомневаюсь. Не одобрили бы, что потомок сливается с фоном и его достоинством невозможно восторгаться. Одновременно засмеялись. Ошибалась или нет, но к ней вернулся прежний Магнус, с которым очень легко. Забавно, но в другие дни эта простота общения вызывала неоднозначные чувства. Многие обычные люди стремятся найти человека, с которым так уютно, но вещунья и лорд были не лишёнными, а привилегированными чародеями, и соблазнительная лёгкость таила в себе приличное количество подводных камней. Но в эту минуту она просто любовалась смягчившимися чертами, растерявшими сосредоточенность последних часов, а тени, смилостившись, сильнее подчёркивали ямочки на щеках. Из задумчивого созерцания Иветту вывел влажный язык, прошедшийся по шее и проследовавший к линии волос. Легкий укус позвонка. Задрожав, чуть выгнулась, чтобы потереться ягодицами о его пах, но Магнус увёл бёдра назад, тут же выглянув из-за её головы и подмигнув. «Да какой же он!» Верно истолковав недовольный женский взгляд, он примирительно погладил между ног. Пальцы соскользнули глубже с откровенным мокрым звуком, вызвавшего у Магнуса ухмылку. — Доволен? — Польщён. Под жалобный тихий стон Иветты звук опять повторился. — Сегодня тоже не поцелуешь? — повернула к нему лицо, обжигая кожу его дыханием. — А ты этого желаешь? — почти промурлыкал. — Не особо, — сдавленно выдохнула, его пальцы без передышки умело надавливали, где больше всего требовалось, откликались на каждое движение её бёдер и пытались повторно вызвать особо бесстыдный громкий стон. Хотелось закрыть глаза и наслаждаться прикосновениями. – Значит не буду. Желание вещуньи — для меня — закон. В ответ плотнее сомкнула ноги, усиливая напряжение между ними и беря мужскую кисть в тиски горячей плоти. — Как за тебя замуж выходить, если ты уже сейчас невыносим… ах… — её перебил собственный вскрик, взлетевший к сводам и прокатившийся лёгким эхом по залу. Обведя подушечкой пульсирующий вход, неспеша ввёл фалангу. Иветта попыталась насадиться сама, но цепкая хватка его другой руки не дала осуществить задуманное. — Уже начала раздумывать над моим предложением? Наверное, надо было встретить тебя обнажённым. — Да уж сразу бы на балы голым приходил. — Опасался, что одно юное создание не выдержит сего великолепия. — Хаос! — чуть не зарычав, Иветта притянула его голову, путаясь пальцами в волосах и впиваясь в смеющиеся губы, мягкие и, на удивление, податливые. Будто предлагал распробовать, чем она воспользовалась, принявшись посасывать их. Поощрением за инициативу стало полноценное погружение двух пальцев в изнывающую пустоту тела. Именно в этот томный и ленивый поцелуй она протяжно простонала, зажмурившись от острого удовольствия, пронзившего тело и подкосившего ноги. От падения её уберегли крепкие мужские объятия. Восстановив дыхание, Иветта подняла веки, ловя тёплый взгляд серых глаз. — А ты? — вежливо поинтересовалась осипшим голосом и замерла, когда он большим пальцем, поблескивающим от нитей смазки, очертил ей губы, оставляя на них мокрый след. — И я своё возьму, — прозвучало слишком многозначительно, но тревожные ощущения померкли, когда Магнус впился в её рот требовательным порочным поцелуем, так непохожим на предыдущий. Получив мнимую свободу, вещунья потянулась к его паху. В этот раз он не отстранился, когда она нащупала давно затвердевший член и аккуратно направила в себя, а удовлетворённо хмыкнул, одобряя стремление вобрать как можно глубже. Мощный выпад выбил из её груди вскрик. Иветта качнулась, теряя равновесие, и прильнула к зеркалу, вздрогнув от соприкосновения разгорячённой влажной кожи и возбуждённых сосков с ледяной поверхностью, непроизвольно сжала внутренними мышцами его плоть, вызывая стон у Магнуса. Коварно усмехнувшись, сдавила повторно, открывая для себя, как возбуждающе он звучит. В ответ на неё обрушилась череда сильных толчков. — Не больно? — А? — из-за шума в ушах сразу не разобрала. — Нет, не останавливайся. — Говори сразу, если будет больно, не терпи. В ответ только кивнула, прикрывая глаза. Стиснув бёдра, мужчина принялся вбиваться в её тело. Как в фантазии. Только намного лучше. Потому что даже самое живое воображение не могло передать глубину тех ощущений и звуков, в которых Иветта тонула. Подцепив мужскую кисть, она вернула её в пространство между бёдер. Их пальцы сплелись в горячей влаге, даря новый спазм удовольствия, более длительный, ввергающий сознание в пучину мрака на грани с обмороком. Ускорившись, Магнус последовал за ней, наваливаясь и зарываясь лицом в розовые локоны. Прижавшись щекой к запотевшему зеркалу, Иветта с усталой улыбкой ловила затухающую пульсацию внутри себя. В глубокие вздохи мужчины примешался забавный звук. Похоже, одному непокорному вихру на макушке вздумалось залезть в нос чародея. — Лисёнок фырчит? — Иветта сразу же прикусила себе язык, ловя любопытный игривый взгляд Магнуса. Смущённо отвела глаза, но чародей не стал комментировать реплику, вместо этого провел губами по плечу, щекоча кожу усами и бородой, затем аккуратно подул на шею в испарине, вызывая мурашки. — Почему ты отверг меня тогда в беседке? Жалко выглядела? — Ты всегда выглядишь великолепно. — Льстец, — фыркнула. — Я обычный мужчина, а ты — женщина, которую жажду видеть своей, но в тот момент стремился доказать упрямой чародейке, что уважаю её. — То есть в благородстве всё же скрывался умысел. — Дело не только в гранях, а ещё в том, кто и под каким углом на них смотрит. Вот как сейчас в этом зале: несколько зеркал показывают нас в разных ракурсах. Какое из отражений искажает реальность? Какое показывает более полную картину? Правда одна: сейчас в моих руках утомлённая страстью прекрасная чародейка. Так и тогда: я просто не воспользовался женщиной в момент её слабости. Это первично, а трактовки могут меняться от настроения. — А что ты сам больше всего хотел в то утро? — То, что так и не сделал: усадить на колени и убаюкать, чтобы ты хоть немного поспала. И полюбоваться, как ты безмятежно сопишь, — в носу Иветту предательски защипало. — Хотя изрядное количество выпитого фельмута могло раскрыть тайну, что маленькая вещунья храпит. От последнего заявления она возмущённо громко втянула воздух, но это помогло избежать погружения в тоскливое настроение. — Думаю, с осмотром зала мы закончили. Теперь приглашаю вас, госпожа Иветта, в свою спальню. Наверное, она вам понравится меньше зала, но всё же. — Мы пойдём так? — вещунья кивнула на сброшенную одежду, стараясь не смотреть в сторону зеркала с отпечатками их безумство. — Я не собираюсь перед твоими слугами бегать голышом. — Не придётся, — Горн таинственно улыбнулся, выпуская её из объятий. Моментально стало как-то пусто и холодно. Дуновение магии и Иветта увидела, как с тихим щелчком открывается одно из зеркал, являя им чёрный зев тайного коридора. — Ты выглядишь удивленной. У вас в поместье такого нет? — Не знаю… — Поинтересуйся чертежами дома, они могут скрывать много приятных секретов, — осветив путь магическом огоньком, Магнус зашёл внутрь и подал руку, приглашая проследовать за ним. Бросив последний взгляд на одежду, Иветта шагнула к нему.

***

Выйдя из другого зеркала на втором этаже, Магнус тут же увлёк вещунью в одну из спален. — Ты же понимаешь, что я теперь с опаской буду относиться ко всем зеркальным поверхностям, огромным портретам и прочему в этом доме? Мужчину рухнул на кровать и подпёр голову рукой. — Только в этом? — тихо засмеялся. — Не волнуйся, будущую хозяйку ознакомлю со всеми ходами. Что скажешь, юная чародейка? — Если продолжишь звать меня маленькой или юной чародейкой, то будешь именоваться престарелым чародеем или лордом, — Иветта стояла посреди спальни и осматривала её. То ли комната мало чем отличалась от того, что она привыкла видеть, то ли глаза уже привыкли к богатствам особняка, но выглядело терпимо. Ноги всё ещё подрагивали, поэтому тоже забралась на кровать и легла рядом с Горном. — Я бы предпочел просто «Магнус». — Смирись, Магнус Горн, не всё, что мы хотим, нам суждено получить. — Наличие обнаженной тебя в моей постели опровергает озвученное заявление. — То, что мы приятно провели время не значит, что ты меня получил. — Похоже, настолько не разочаровал, раз ты даже призналась, что это было приятно. Безмерно рад. Было изумительно, что всё тело, несмотря на усталость, просило ещё, и она не понимала, почему они до сих пор разговаривают. Однако мужчина просто положил голову ей на грудь, чем вызвал лёгкое замешательство, но Иветта всё же дала себе разрешение погладить его волосы. В спальне воцарилось умиротворённое молчание, вскоре нарушенное самим чародеем. — Ведь так может быть каждый вечер. — Опять ты за своё, — Иветта обреченное закатила глаза. — Почему тебя так страшит идея замужества? Я не отвратителен тебе, не собираюсь запирать в этом доме, не претендую на твоё наследство, твоя фамилия останется с тобой. Единственное моё маленькое желание, чтобы ты поменьше смотрела в наше совместное будущее… — Чтобы не уличить тебя в измене? Магнус глубоко вздохнул и замолчал, обдумывая что-то. — Я бы мог сейчас отправиться в лирические возвышенные любовные уверения, но подозреваю, одной подозрительной особе явно нужно более приземлённое и логическое объяснение. Скажи мне, Иветта, от чего зависит благоприятный исход большого дела? — От продуманного плана и надёжных союзников? — Верно, но есть ещё кое-что. Пока остановимся на союзниках. Супружеская жизнь — та же долгосрочная сделка со своими обязательствами. Их исполнение влияет на удачность сотрудничества и взаимное уважение. Меня могут в любой момент предать — отсюда стремление построить крепкий фундамент в лице семьи. Я не могу на это рассчитывать, если буду изменять тебе или бросать на наш союз тень сомнительных приключений. — Женатый Горн в миг перестанет со всеми флиртовать? — Этого я не говорил. То, что ты называешь флиртом, для меня является элементом дипломатии. — Ты же осведомлен о моей черте характера прямо высказывать всё в лицо. Это разобьёт твои дипломатические потуги. — И тут на сцену вступают чувства… кхм, — женские пальцы подцепили со скулы мужчины выпавшую прядь волос и легонько дёрнули за неё. Магнус обворожительно улыбнулся. — Твои недовольно поджатые губы и злой взгляд сообщают, что надо всё-таки было начинать с романтических объяснений? Могу ошибаться, но мне кажется, что для тебя нет выгоды выходить за меня замуж, чтобы портить мне жизнь, а слава о твоём остром языке остановит многих от попыток повлиять на меня через тебя. — Куда ни плюнь, везде всё так удобно складывается. Если я полюблю тебя, то будет так легко уговорить меня помогать своим даром в твоих делах. — В любви и есть уязвимая сторона. — Магнус посмотрел в сторону отстранённым взглядом. — Я старше; вовлечен в политическую грызню Ассельвейнума. Чем дольше мы будем вместе, тем сильнее будет страх потерять меня. Ты можешь начать пытаться просмотреть все варианты, как отсрочить мою кончину и увязнешь в этом и фельмуте, забывая жить сегодняшним днём… — Иди в Хаос, Магнус Горн! — он должен был соблазнить на брак, а в итоге разворошил всё, что её останавливало. — Обязательно туда отправлюсь, когда придёт моё время, но не прощу себе, если уйду, кое-что не сделав! — заговорщицки подмигнув, слез с кровати и открыл ящик комода. — В любом случае, очаровательная вещунья, я лишён такой роскоши, как стать героем посмертно, положив на алтарь великой цели свою жизнь и уйдя на вечный покой. Основная деятельность начнётся только после достижения желаемого. Поэтому легко убить себя я не позволю. — Спрятал кандалы, чтобы приковать меня к кровати? Мужчина с лукавой улыбкой покосился на девушку: — Интересные фантазии. Поделишься ещё какими-нибудь? — Вот ещё, — недовольно буркнула. — Что ты ищешь? — Тайна. Хотелось потянуться и шлёпнуть его по крепким ягодицам, но удержалась. — Ты сказал, что есть ещё одно условия для успешности плана. — План часто хорош только на бумаге или в голове. Все мы беззащитны перед внешними непредсказуемыми событиями или обстоятельствами. Положительный исход часто зависит от способности быстро реагировать на все изменения и превращать преграды в возможности, — не найдя искомое в одном ящике, выдвинул ещё один. — Мы оба видели пример того, как один чародей упустил свою возможность, когда жизнь давала её. В итоге одна чародейка оставила своё сердце в Фаркасе, — Горн презрительно сморщил нос. — Ты про… — Про юную Ван Дейк и её северную кампанию. Иветта удивлённо округлила глаза. — Госпожа вещунья думала, что только она может хвалиться своей наблюдательностью? — Ты про брак с наследницей, а вдруг безродный тщедушный мальчонка с большой дороги займёт императорский трон, обогнав на повороте чистокровного Магнуса Горна, превосходящего его по всем параметрам? Использует другую возможность, — Иветта усмехнулась. Чародей отвлекся от поисков чего-то и посмотрел на неё трудно читаемым взглядом, в котором померкли ехидные искорки. Пусть и отвергал идею масок, но сейчас на его лице застыла вполне себе непроницаемая личина. — Может ты и права. Третий ящик всё-таки смилостивился перед мужчиной, судя по широкой улыбке последнего, и из недр извлеклась колода игральных карт. — Играть на раздевание у нас не получится, — девушка улыбнулась, усаживаясь поудобнее на кровати. — Обнажение бывает не только материальным. «Что-то я уже не хочу осуществления той мечты.» — Но для разогрева поставим на кон желание. Согласна? Пыталась уловить в чём подвох, но голова плохо соображала. — Мешай и раздавай. Только я поддаваться не буду! — Я тоже. И он сдержал своё слово. Как бы ни пыталась Иветта невзначай отвлечь мужчину, принимая более соблазнительные позы и бросая призывные взгляды, Горн снисходительно улыбался и крыл все её ходы. — Ты так стремилась перетянуть на себя моё внимание, что попалась сама, не заметив некоторые детальки, — чародей раскрыл карты перед девушкой. — Говори своё желание. — Сделай со мной что-нибудь, что ты давно хотела. — Странный выбор. — Мы же много раз обсуждали с тобой, что неожиданность порой приносит большее удовольствие. — Хорошо. Стушевавшись под выжидающим взглядом Магнуса, глубоко вдохнула и протянула руку к его лицу, нежно погладив щёку; по другой стороне она прошлась уже тыльной стороной, запоминая шелковистое прикосновение бороды, а потом придвинулась ближе и быстро чмокнула в переносицу, где когда-то приметила веснушки, невидимые сейчас в полумраке спальни. Всё это время мужчина молча с интересом наблюдал за ней. Она опять бы предпочла какой-нибудь хлёсткий комментарий, за который можно было уцепиться и отвлечься на словесную пикировку, а не краснеть от неловкости под внимательным взглядом. — Я отыграюсь! — девушка собрала карты и без дозволения сама начала мешать их, стараясь уловить магический след на них, но тщетно. — Конечно, милая Иветта. Теперь на кон ставим откровение. Отыграться не вышло. Партию даже доигрывать не пришлось: положение было абсолютно безвыходным. — Не улыбайся так жалостливо, будто не рад! — О чём ты думала, когда я ушёл тем утром? Внимание Иветты привлекли складки на покрывале, стала усердно разглаживать их ладонями. «Думала, что всё испортила и не могла понять, радоваться или горевать.» — О том, что не смогу без стыда смотреть тебе в глаза при следующей встречи. — И поэтому на ближайшем приёме искала меня в толпе? Я восхищён твоей смелостью. — Ты… Ты следил за мной и не подошёл?! — Я же подошёл, просто не сразу. И ты могла искать официантов. Хотя удивился, как целеустремлённо ты прошла мимо столика с фельмутом, даже не взглянув в его сторону. — Ты подошёл, когда я уже сделала несколько кругов по залу, изнывая от пустого трёпа присутствующих, самовлюблённый ты индюк! — Лисёнок уже обрёл крылья? — он заливисто рассмеялся. — Так вот почему я словно взлетел по лестнице. «Да о чём с тобой говорить!» Заткнуть веселящегося лорда постаралась яростным поцелуем. Магнус ответил, но тут же отодвинулся, чуть оттягивая её нижнюю губу. — Играем дальше. — Не хочу, — прошептала, прижимаясь к его груди. — Или играем дальше… или ты исполняешь, что предлагала мне в беседке. — Забываешься, Магнус Горн. Я — свободная чародейка: могу встать, одеться и уехать домой. — То есть сбежишь? — Оттачивай свои приёмы манипулирования на ком-нибудь другом. — Третьего обычно не дают, но как гостеприимный хозяин… — Такой гостеприимный, что даже фельмута мне не предложил. — Мне лестно, что ты вспомнила о нём только сейчас. «А самоуверенность порой делает наивным.» —… Предложу ещё один: можем принять ванну и лечь спать. — Спать?! — Да, просто уснём в обнимку, как обычная супружеская пара. То есть у тебя даже четыре варианта на выбор… Вместе с отступлением. Выбор был очевиден: Иветта положила руку на мужскую грудь и повела вниз, осторожно обхватывая ладонью член. — Ты предпочла взять в рот, а не просто поговорить им? — Фу, где ваши манеры, лорд Горн? — надеялась, что смогла совладать с лицом, не показав чародею, что грубость её задела. — Остались вместе с моей одеждой на танцевальном паркете, где-то около красивого платья, окроплённого твоими соками и моим семенем. Удивлённо округлила глаза, не найдя, что ответить, потому что силилась понять, с чего такие внезапные перемены в поведении. Нахально ухмыляясь, Магнус игриво поддел её подбородок, прикрывая рот, обвёл подушечкой большого пальца контур губ, скользнул выше к носу, легонько потирая кончик. — Может мне называть тебя бусинкой или жемчужинкой? Круглая головка, такое же личико, курносый носик. Розовая жемчужина как она есть. Иветта сжала челюсть и отмахнулась от его руки. Что-то неприятное, сквозящее в развязном тоне, оцарапало похлеще любого прямого оскорбления. — Слушай меня внимательно, Магнус Горн. Никаких бусинок, жемчужинок, конфеток и прочих ласкательных гадостей. Я тоже из именитого рода; я уважаемая чародейка, заточившая Хаос, а подобные прозвища, лишь бы по имени не называть, и глумливый тон оставь для трактирных девок или к кому вы там, аристократы, ходите развлечься! Если ещё раз подобное повторится, то влеплю такую пощёчину, даже борода удара не смягчит. И это будет наш последний с тобой разговор. «А всё так хорошо начиналось.» Иветта могла предположить несколько вариантов реакции Горна на тираду, но не торжествующий восторгом — с похожим должен смотреть на своё удачное творение создатель или гордый за свою ученицу преподаватель. — А я всё-таки тебе нравлюсь, иначе бы ударила сразу, — Магнус поймал указательный палец, пытающийся угодить ему ногтем в глаз или лоб, и нежно поцеловал тыльную сторону руки. — Всегда помни о том, кто ты, Иветта. Ты восхитительна. — А ты — козё… — полнокровные губы осторожно закрыли ей рот, моментально остудив клокочущее негодование. Чувственные касания и окутавший будоражащий запах, напоминавший о недавних ласках, пьянили, оставляя только острую потребность повторения, что она постаралась выразить в нескромном стоне. Обвила его шею и попыталась упасть на кровать, утянув за собой, но разве эту гору мышц без её желания сдвинешь? Магнус ласковым жестом отстранил ладонью девичье лицо. — Предлагаю принять вместе ванну, а если просто спать со мной ты не хочешь, то потом позову слуг, чтобы помогли тебе собраться и вернуться домой. Как тебе такое предложение? Совершенно не воодушевило, но давать слабину в первую же ночь с Магнусом Горном — непозволительно опрометчиво, поэтому пришлось одобрительно кивнуть. — Ты меня и в семейной жизни будешь ограничивать в близости? — нахмурилась, отпуская мужчину из объятий. — Я буду в полном твоём распоряжении, — он с ухмылкой поднялся с кровати, протягивая руку. — А пока, пожалуйста, подними взгляд выше: то, что моё тело реагирует на тебя, не значит, что мы должны этим пользоваться. На щеках вспыхнул румянец, потому что оторваться от созерцания столь притягательной картины и мысли, какой он на вкус, было почти выше её сил. «Чуть податься вперёд, провести языком и самообладание Горна рассыпется как карточный домик». — Иветта, — однако голос сверху прозвучал достаточно твёрдо. — Неужели передо мной мужчина, готовый отказаться от удовольствия? — Кто же тебе встречался до меня, что ты настолько невысокого о нас мнения? — Нормальные, но благосклонность легендарной чародейки-героини часто перевешивала многие моральные установки. Повернись. Горн вопросительно повёл головой, не спеша слушаться. — У могущественного Магнуса Горна проблемы с доверием, что он не может развернуться спиной к маленькой вещунье? После молчаливой схватки взглядов мужчина всё-таки уступил, поворачиваясь. Иветта подскочила и, вцепившись в широкие плечи, обхватила ногами его пояс. — Горна так ещё не объезжали? — Ты забыла, что у меня есть сестра. — Точно… — зарылась лицом в его волосы, втягивая запах. — Вези меня в ванную, племенной жеребец с роскошной гривой. — Как радушный хозяин я не могу оставить свою почетную гостью без поощрительного откровения, — поудобнее подхватил под женскими коленями. — М? — Карты обычные, но краплёные как у лишённых. — Магнус Горн, у вас в роду кто-нибудь погибал от утопления?

***

— Пора, вода уже остыла, — прошептал на ухо вкрадчивый мужской голос. От горячей воды, объятий и уже знакомого цветочного запаха Иветту совсем разморило. Представлять, что скоро нужно будет выползти в холодную ночь абсолютно не хотелось. Да и Финист предупреждён, что она может вернуться только на следующий день. — Платье я с утра сама в порядок приведу, — сонно пробормотала с надеждой, что Горну хватит проницательности понять, к чему она ведёт. И, похоже, угадала: он выбрался из мраморной чаши ванны и, обмотавшись полотенцем, куда-то ушел. Вернулся, неся одну из своих белоснежных сорочек. — У меня нет под рукой женского наряда для сна, поэтому, если тебе не претит, то предлагаю воспользоваться моей рубашкой. Оставалось только утвердительно кивнуть головой и тоже вылезти из купальной чаши. Новый наряд лорду явно пришёлся по вкусу: масляным взглядом не переставал оглядывать стройные длинные ноги, представшие перед ним во всей своей красе. — Пощади свои волосы, уже даже мои высохли, — Магнус с улыбкой посмотрел через зеркало на девушку, усиленно протирающую короткие пряди. Подойдя к ней, забрал полотенце и осторожно подхватил на руки. Она слишком хотела спать, поэтому тут же положила голову ему на грудь. — Хорошо, когда всё всегда идёт по плану, Магнус Горн? — Если бы, Иветта, если бы…