На карауле

. . .скрытая тенью изгиба стены тварь стояла недалеко от главных врат на базу и смотрела на невинно перекинутый через - наполненный, по сути, плотоядной гнилью - ров мост, за которым расстилался Дьявольский Акр. Три часа. . . . . .Через один час оставалось ещё два, после которых его сменят. Два часа. Он перепроверил автомат: обсмотрел со всех сторон, передёрнул затвором - M16 был хорошо вычищен, вылизан и патроны - лаковые - тоже были в порядке; ничего не клинило. Автомат, как и должен был, находился в полной боевой готовности. В показательной боевой готовности - хоть сейчас стреляй по врагам или разбирай на скорость под пристальным взглядом политрука. По-лит-ру-ка - ну надо же. Каулу, видимо, так понравилась организация красной армии из добытых - выписанных из библиотеки и коварно не вернутых - книжек, что он даже назвал своих надзирательных представителей на местах в честь каких-то похожих тамошних полит пропагандистов. А ещё всячески якшается "простолюдинов". . . . . . ещё пять минут пустого стояния и бессмысленного озирания местности. . . . . . и ещё три. Нет, всё-таки две минуты. Не стоит обольщаться. В тоже время на небе тучка по твёрдо вытверженному расписанию набежала на свободный от туч кусочек неба, чтобы скрыть его ровно на 1мин 55сек. Невероятная вариативность событий. . . . . . говорят, что хотят и вовсе упразднить должность часового и оставить лишь снайперов для контроля территории. Человеку, проторчавшему на этой должности полвека, нельзя не слышать эту новость с неким подобием замирания сердца. Нельзя было не согласиться с тем, что работа эта совершенно бессмысленна. Последний инцидент здесь произошёл около 10 лет назад, когда какой-то амброзависимый из первой волны попытался самонадеянно и лихо перебежать через мост. Понадобилось человеку. Его также не без некоторой лихости внахлёст обвил язык пустоты и втащил под мост, где он с хлюпаньем и исчез. Несколько сгрудившихся на той стороне нариков за ним не последовали. . . а под мостом кста сейчас всё та же пустота - опущенная, если говорить общеупотребительными кличками -, никуда не делась, на насижаном всё. К этому времени, наверное, только в конец деградировала как умственно, так и физически, отупев в своих четырёх стенах с маленьким окошечком. А превратиться в тварь ей кажется так и не суждено, ибо наркоманы, которых она получает, настолько обдолбанные, что душа из пяток у них ушла в безвоздушное пространство, и их глаза теперь как вода в ТЭС. Но выбирать ей, очевидно, не приходится. . . . И час ещё. Минул. За разглядыванием зловонной дали. Всё было в этой дали гадко, а если быть точным, мразотно. Но от Петербурга там всё-таки что-то было. Неуловимое. За прошедший час к этому определению ничего не прибавилось. . . Нет-с - тоска. Только здесь моровая и задушенная, а в Санкт-Петербурге промозглая и туманная. Какая сентиментальность. Но это всё, что осталось от прошлой жизни, и нихера он больше не помнил, кроме ещё нескольких бессмысленных элементов повседневной жизни. Настоящие достижение, в сравнении со всеми остальными. Всё-таки учёба на истфаке не прошла для него даром. Кто там был: Рюриковичи, Романовы, незабвенный 1825 - даже не вспомнить о чём он - и, разумеется, преобразования великого Александра 2. Андрей Евгеньевич (Андрей Евгенич очень стар, но, сук, задал он нам орал - ©), очевидно институтский учитель истории, сочинял в его честь дифирамбы и всячески восхвалял - невозможно было представить Андрея Евгенича в отдельности от его возлюбленного Александра. О нём самом ничего не было известно, кроме того, что он был большой поганью и бесконечно дрочил нас на реформы пресловутого императора, даже когда мы их ещё не начали подробно изучать. Ещё до конца не ясно, кто и на кого дрочил на самом деле. Но точно не мы - окончательно этим заёбанные студенты. . . Но Боже, где ж мой слог! Да, Люды-Людлин. . .-Людмл(да хуй вспомни) Михайловна, на сколько ж низко он пал за эти лета! А ведь скоро юбилейчик будет - 50 лет стажировки в Акре. Как мне тогда в ведомостях отметили испытательный срок с момента превращения из пустоты в тварь, так и "забыли" вычеркнуть, так что теперь я должен большую часть времени торчать на посту у ворот, иногда разрешая мелкие стычки с местным населением. Все остальные товарищи, превращённые одной партией одновременно со мной, отсидев с десяток лет на карауле, благополучно переквалифицировались на кого-то более интересного и расползлись кто куда, как тараканы, на новые места. . . А вот-с и всё - докатился до страрческих обид. . . "Да заткните ж ему рот - от туда падалью несёт" - откуда это? Иронично будет, ежели авторского сочинения. Если. Вот от этого уже поэтикой несёт. . . И вот что такая поэтическая душа забыла в ватаге Каула? - только плохому научилась у злого дядечки. . . Джека, если мне не изменяет память. Надо надеется, что изменяет. Меньше вероятность проболтаться и полететь на корм пустотам - неприятная смерть. Но повседневная практика. Зачем просто так расходовать людской ресурс, если можно сделать из него внеочередной паёк для братьев наших меньших? Твари тоже не люди. Нелюди. С пищевой точки зрения. В любом случае пустотам не убудится - не надо просто в очередной раз глаза жертвам выкалывать, у нас их и так целый музей. Даже официальный. Если считать, что проход к банкам с заспиртованными глазами никак не комментируется. . . А прелестный на самом деле вышел музейчик, со вкусом - от смертельной скуки аж по градациям цвета зрачки рассортировали. Искусство, которое мы заслужили. И обще доступное, так как находится в курилке. . . . . . скука. . . как тоска. . . хандра? . . . . .тварь смотрит на ботинки - тоже, на самом деле, пустое занятие, но выбирать ей, очевидно, не приходится. . . . . . практически всё. Дальний лай обозначает, что уже без 8 минут 9 - 8 минут и его заменит следующий дежурный Миллер (практически что Смирнов. . .). А потом. . . Безысходное положение. Ужин и перечёт поступающей продукции - оружие, медикоменты, съестное и так по порядку по твёрдо вытверженному списку. На самом деле, он уже заранее твёрдо знал, что всё заказанное пришло точно в срок, и что оно было по инструкции получено, пересчитано и распределено по ячейкам склада. С аккуратными бирочками, написанными печатными буквами. На Хром Эрзаце. И что сейчас всё стояло на твёрдо своих местах, он не имел ни малейшего сомнения. Но во избежание и для предусмотрения это всё надо было чётко проверить по - о дьявол - твёрдо составленному списку. Очередная безысходная вариативность событий. . . . . . Подул ветер. Волны смога от производств прокатывались по улицам. За ними прибоем шёл подымамемый песок, от которого першило в горле. От ветра свистели рассохшиеся оконные рамы, глухо постукивая и мелко дребезжа закопчёнными, иногда до черноты, стёклами. Жёлтые проплешины света тихонько трепетали за неплотно закрытыми створками, рождавшиеся от пьяного фонарщика, медленно переходившего от одного фонаря к другому. Со стороны заводов поднялся обычный гвалт рабочего люда. Трактиры загудели голосами. Залаяла собака. Упало. Резкий вскрик. Чья-то неразборчивая ругань. Слетело и взвилось постиранное белье. Засмеялся-заперхал через секунду упадущий в Темзу мальчик. . .Луч солнца вдруг показался из свинцовых туч, небесным светом осветив Ад внизу, ярко сверкнул на кривых трубах водостока. . . и исчез, как в воду канул. . . . а головы на столбах в это время перекидывались чьим-то гнилым зубом, чёткими плевками перекидываясь изо рта в рот - старясь не потерять и не проглотить его - и так по кругу. На самом деле он бы никогда не подумал, что эти страхолюдины занимаются этим в свободное время. Девять. Распахнулась дверь, до толе невидимо скрытая неподалёку от ворот, и к нему, неспешным шагом, придерживая висящий на лямках автомат, стал приближаться ещё не запылённый уличной сажей, накрахмаленный сменщик, на ходу кивая в знак приветствия. Он будет здесь дежурить с девяти вечера и до трёх часов ночи, как вчера, позавчера, год и десять лет назад. Алексей даже испытал к нему некое подобие сочувствия. Сердяга.