Всем миром

Толик шёл по коридору, это был один из его обычных дней в школе (он учился в седьмом классе). За два прошедших урока отличник Толик успел получить три пятёрки и договориться с Дашей о походе в кино после занятий (ну точнее, как «договориться», Даша, как обычно, настояла на этом). Дело в том, что эта девочка была в него влюблена ещё с пятого класса. Но Толик считал, что они слишком разные. Он интересовался науками, а Даша – спортом. Она была самой сильной девочкой в классе, и самой рослой. Толик, напротив, высоким ростом не выделялся, и мускулов не имел. Зато имел светлую голову. Так вот, Толик шёл по коридору на урок истории, гадая, в кого же в этот раз переоденется учитель (это была его методика обучения, переодеться в костюм исторической личности и просить учеников угадать, кто это). Но вдруг он услышал тихий плач. И Толик решил посмотреть, кто там плачет, и утешить несчастного. Но в коридоре оказалась только Даша. И как ни странно, плакала тоже она... Толик не мог вспомнить, когда последний раз видел такое. Наверно, в первом классе. – Даш? – он осторожно тронул её за плечо. – Что случилось? – Ааа, это ты, Толик... Ты ничего не видел и не слышал, ясно? А не то... – Но что такого случилось, что ты плачешь? Мне ты можешь сказать? Мы ведь с тобой... Даша посмотрела на него. Что он хотел сказать? «Друзья»? Или... – Да я знаю, что ты меня боишься и с удовольствием избавился бы от моей компании. – Даш, ты что, это не так. Ну сама посуди, подошёл бы я тебя утешать, если бы хотел от тебя избавиться? Ну расскажи, что произошло. Даша кивнула, сморнулась в платок и повела рассказ. Рассказ о том, чего не знали даже одноклассники. Даже Толик. Даша росла без мамы: та умерла при родах. Воспитывал её отец, он был военным. Потому и дочь он хотел воспитать сильной личностью во всех смыслах этого слова. Слёзы и капризы он не приветствовал. Тем не менее, дочку он любил. Но сейчас у папы Даши обнаружили какую-то серьёзную болезнь. Нужно срочно достать лекарство, а иначе Даше грозит остаться сиротой. Но у Михайловых нет таких денег. – Я не знал... – покачал головой Толик, когда Даша закончила. – Конечно, я же не говорила. – Вот что, Даш, а давай всё-таки всем расскажем... погоди кулаком грозить, мы все вместе соберём деньги на лекарство. – Да? И вы сможете?.. – Ну, думаю, попросим Владлена организовать нам бизнес-план. Он же в этом разбирается, ты знаешь. – Спасибо... Спасибо, Толик... И тут Толик сделал то, чего ещё в начале перемены не собирался. Он поцеловал Дашу. Правда, только в щёку. Она посмотрела на него так, как не смотрела ни разу в жизни, кажется, и Толик сейчас полностью признал, что Даша – девочка. Сильная, да, рослая – но девочка, и... что Даша по-своему краше первой красавицы класса Лариски. У Лариски красота стандартная, модельная, а вот у Даши – красота русской женщины, той самой, что и коня остановит, и в избу зайдёт, и так далее. – Да не за что... Слушай... я подумал, в кино мы сто раз были. Сегодня уж пойдём, чтоб билеты не пропали, а завтра... давай в парк? Ты когда-нибудь видела, как появляются первые цветы весной? – Толик, ты головой ударился? Где я и где эти первые цветы? – Ну правда, идём в парк, там очень здорово в апреле.