Truth or Lie

      Людям свойственно воображать и верить. Это естественная черта нашего разума и, отчасти, весьма приятное занятие, способное неплохо разбавить рабочую рутину. Вероятно, именно поэтому больше всех других дней мифами и легендами обрастало восприятие праздников, как неких особенных событий в жизни человека. Здесь не будет ложью добавить, что пальму первенства по количеству придумок разной степени необъяснимости всегда удерживал Хэллоуин. Начав свой путь с Самайна - древнего языческого праздника урожая и поминовения усопших - он захватил умы людей по всему свету, впитав в себя как традиционные верования, так и более поздние мотивы христианства.       Но отчего же ночь на границе октября и ноября породила такое количество мистических историй, иногда совершенно противоречащих друг другу? Вполне возможно, что из-за склонности людей приписывать все странности этой жизни проделкам потусторонних сил, якобы проникающих в мир живых в это короткое время. Соответственно, любая странная случайность, пусть даже не имевшая ранее отношения к монстрам и тыквам, могла свободно влиться в общую атмосферу и дополнить образ жуткой ночи на свой лад. Таким образом, и сам Хэллоуин с течением лет стал ассоциироваться в умах общественности не с изначальными ритуалами тёмных веков, а в качестве собирательного образа всего необъяснимого и пугающего в этом мире.       Пассажиры "Наутилуса", разумеется, предпочитали не задумываться о столь сложных логических выкладках, улучив шанс просто насладиться атмосферой такой удивительной даты; и 31 октября, пока подводная лодка, повинуясь научным устремлениям своего командира, уходила всё дальше вглубь Тихого океана, в библиотеке на её борту звучали совсем далёкие от науки повествования.

***

      - Историю эту рассказал нам во время северного похода один матрос из штата Нью-Йорк, - говорил Нед Ленд, погрузившись в приятные воспоминания. - Сам-то он городской, а вот был у него в юности друг родом из небольшого посëлка на берегу Гудзона. Как же название-то у него... Тарритаун, что ли? В общем, ходила в их краях легенда об одной блуждающей в округе нечисти, которая не то что в Хэллоуин - в обычные ночи не стеснялась шататься. Мол, когда-то, во времена войны за независимость, там шла битва между американцами и гессенскими наëмниками Великобритании. И одному из наëмных кавалеристов в бою пушечным ядром оторвало голову.       Профессор, слушавший с интересом, брезгливо поморщился.       - Что же здесь мистического, дружище? Ужасы войны, но и только.       - Э, нет, господин Аронакс. Голову-то ему оторвало, так ведь он еë искать вздумал!       - Кто?! Труп этот?       - Да не сам труп, естественно - дух его неупокоенный. Выезжает по ночам и ищет. Народ распугивает почëм зря. Говорят, видают его периодически, и вроде как голову-то он свою нашëл, но пришить, разумеется, не смог: так и крепит еë к седлу, как дорожный мешок.       - И какой тогда ему прок бродить дальше? - с сомнением спросил Консель. - Ну, коли он уже нашëл пропажу.       - А шут его знает! Всë бы ничего, так ведь есть жертвы. Лет пятьдесят назад там натурально пропал какой-то приезжий учитель - как раз в Хэллоуин это случилось. Поехал, значится, человек с сельского праздника к себе домой, в местечко Сонная Лощина, и всë - наутро нашли только его взмыленную лошадь, седло и разбитую тыкву на дороге.       - Странно, что и сказать. Только вот где гарантия, что это не был какой-нибудь ряженый? Может статься, это всего лишь оказался неудачный розыгрыш. Или же спланированное убийство.       - Не знаю, что уж там оказалось, - пожал плечами канадец, - Но учителя этого так и не нашли после той ночи.       - И к чему вы это, дружище?       - Да к тому, что вот так живëшь себе, живëшь, ни в какую чертовщину не веришь, а потом - бац! - и происходит с кем-то. И боязно сразу.       Консель задумчиво пощëлкал пальцами и спокойно выдал:       - Может, во всëм виновато неудачное стечение обстоятельств? Я имею в виду, Хэллоуин.       - Или тот бедняга был просто сказочным неудачником, - хохотнул Ленд, сцепляя руки на затылке. - Ладно, про корабль-призрак я уже вам рассказывал, давайте кого-то другого послушаем! Консель?       Консель всë так же задумчиво пожал плечами, продолжая мыслить вслух.       - Не знаю, правда ли это, но я слыхал, что духи в эту ночь приходят в мир живых не просто так, а чтобы забрать на тот свет согрешивших в этот день. Мол, это своеобразная ночь правосудия, когда преступление, совершëнное до заката: неважно, убийство, кража, ложь - обязательно будет наказано после захода солнца. Как знать, может и у того несчастного была не столь уж чистая совесть. Господин профессор?       Аронакс отрицательно покачал головой, слабо улыбаясь.       - В моëм репертуаре нет мистических историй, друзья мои. Возможно потому, что я не верю в них. Все эти призраки, мëртвые безголовые всадники, карающие духи - совершенно антинаучная нелепица. Атмосферные сказки для праздника, но не более.       - А кто мешает нам проверить? - предложил вдруг канадец, хлопнув ладонью по колену. - Никто ведь! Поставим... как это вы там привыкли делать?... научный эксперимент. Да вот на этом самом "никто" и поставим, чего тут сложного.       - Прошу прощения, - пугающе тихо отозвался Аронакс, - Нужно уточнить: вы всерьëз собрались ставить опыт на капитане Немо?       - А что такое? Его тут меньше всех жалко. И потом, если уж вы твëрдо убеждены, что все истории - враки, то никаких опасений на его счëт у вас возникать не должно. Или рискнëте забрать свои слова назад?       - Не рискну, - профессор нарочито равнодушно потянулся в кресле. - Я учёный и прекрасно знаю, что всё эти мифы и легенды беспочвенны. И потом, ваш эксперимент поставить невозможно, так как, следуя логике того суеверия, капитан должен сам совершить проступок. Красть ему на собственном корабле нечего, убивать некого, если, конечно, не предложите себя на эту роль. Единственный вариант: откровенно солгать кому-то из нас, но смысла в этом тоже никакого - в крайнем случае, он скорее смолчит, чем станет выдумывать оправдания. Так что, ничего у вас не выйдет.       Из коридора донесся перелив электрического звонка. Похоже, увлекшись беседой, друзья не заметили, как подошло время ужина. Нед и Консель поднялись, планируя присоединиться к экипажу в столовой. Уже выходя из библиотеки, они заметили, что их третий товарищ не спешит двигаться с места.       - А вы, профессор, разве не собираетесь поесть?       - Собираюсь. Но у меня приглашение от капитана. Наш ужин будет на сорок минут позже, придётся потерпеть.       - Что, теперь он и голодом вас морить не стесняется?       Профессор подошёл к одному из стеллажей, выбирая книгу.       - Капитан зовёт отужинать обычно тогда, когда должно произойти что-нибудь из ряда вон выходящее. Но сейчас мы глубоко в Тихом океане, и у меня совершенно нет предположений. Поэтому я готов немного потерпеть, чтобы разрешить своё любопытство.

***

      - Итак, господин Аронакс, - спокойно начал командир "Наутилуса", едва они оба заняли места за столом. - Как вы считаете, почему я позвал вас сегодня?       - Теряюсь в догадках, капитан. Не скрою, учитывая непримечательность последних дней, ваша записка оказалась большой неожиданностью. Единственная разгадка, приходящая мне в голову, это какое-нибудь новое открытие.       Немо усмехнулся, пряча ухмылку за стаканом.       - Что ж, ваша гипотеза совсем недалека от истины. Не так давно мне в голову пришла одна интересная идея и, проведя некоторые расчёты, я решил осуществить её. И речь действительно идёт о новом открытии.       - Каком же?       Капитан загадочно посмотрел мне в глаза. Потом вновь обратился к ножу и вилке, отдавая честь прекрасному филе палтуса. На минуту повисло предвкушающее молчание, затем профессор рискнул повторить свой вопрос.       - Разгадка кроется в координатах, месье. И у вас достаточно времени, чтобы её найти. Вы ведь представляете, в каких краях мы путешествуем?       - В умеренных широтах Тихого океана. Южное полушарие.       - В таком случае, затруднений возникнуть не должно. Здесь кругом безбрежное пространство, и не так много мест, представляющих географический интерес.       За весь ужин он больше не упоминал о предстоящих событиях, всячески избегая даже намёков на эту скользкую тему. Отчего-то капитан Немо не сомневался, что задача, сформулированная им в нескольких пространных фразах решается легко и быстро. Пьер Аронакс так отнюдь не считал. Поддерживая бытовой, ни к чему не обязывающий разговор о салонных коллекциях, нуждающихся в пополнении, профессор продолжал размышлять и путаться в собственных домыслах.       "Географическое открытие... - мучительно думал он. - Новое. Связанное с южной частью Тихого океана. Но здесь ничего нет: ни материков, ни островов, ни даже шельфов - ничего, кроме воды. Что он собрался тут открывать? Может, всё-таки остров? Новообразованный и никому пока неизвестный..."       Когда тарелки опустели и отправились в стопку на край стола, гадать вслепую уже казалось бессмысленным. Однако и на чёткий ответ, при одном взгляде на хитрое выражение лица Немо, рассчитывать не приходилось. Тогда в голову профессору пришла компромиссная идея:       - Капитан, в вашем условии слишком много неизвестных. Не могли бы вы всё же дать мне подсказку?       Тот с десяток секунд изучал моё лицо. Затем улыбнулся и произнёс:       - Полюс.       - Полюс?! Вы ведь не хотите сказать...       - Полюс, - уверенно повторил Немо. - Который я покорю на исходе этих суток! Вот вам подсказка. Кстати, я бы хотел разделить это открытие с вами. Приходите на палубу в половину одиннадцатого, если не ляжете спать и захотите узнать всё наверняка; думаю, темнота не помешает моей задумке.       С этими словами он легко поклонился, оставляя потрясённого собеседника в одиночестве.

***

      - Друзья мои, я в совершенном смятении, - доверительно поведал профессор, пересказав своим товарищам суть диалога. - Подсказка должна была обозначить мне направление мыслей, а не запутать их окончательно. Теперь я не знаю, что и подумать...       - Подумайте о том, что у здешнего командира напрочь поехала крыша, если он собрался оказаться на Южном полюсе к нынешней ночи, - проворчал не менее ошарашенный канадец. - Мы идём по умеренным широтам - у-ме-рен-ным! Даже до полярного круга здесь не меньше тысячи миль, не говоря о 90-ом градусе! Даже если у его посудины вырастут крылья, мы и тогда на полном ходу не доберёмся в такой короткий срок, а уж через льды... Сумасшедший. Как есть, сумасшедший. Лучше бы он загадал вам загадку про свои психические диагнозы. Хотя тут и без врача понятно.       Покуда Нед продолжал высказывать всё, что он думал о командире подводной лодки, помощник профессора сидел молча и что-то прикидывал в уме, что не ускользнуло от внимания Аронакса.       - Что скажешь, дорогой мой? Капитан и впрямь не понимает абсурдность своей задумки?       - Как будто бы... - задумчиво протянул тот, вертя в пальцах карандаш. - Я бы без колебаний присоединился к мнению Неда, однако меня смущает, что речь идёт о капитане Немо. Он ведь всегда производил впечатление умного и расчётливого человека, господин профессор и сам знает - так зачем ему подрывать этот образ такой нелепицей? Может быть, господин профессор неверно понял его пояснения?       Профессор ещё раз проговорил вслух все детали последней беседы. Нет, ошибки быть не могло. Троица напряжённо переглянулась.       - Но в таком случае... - вдруг сказал Консель практически шёпотом. - Неужели никому больше не приходит на ум?       Гарпунёр перехватил его взгляд, воскликнув:       - Тысяча чертей, да он солгал вам, Аронакс! Немо открыто и в лицо солгал вам, а значит, наш эксперимент всё-таки состоится!

***

      Оставшиеся до назначенной встречи часы протекли в относительном спокойствии. Впрочем, спокойствием это можно было обманчиво счесть только со стороны, ибо в глубине души профессор до сих пор не мог понять, что за странную игру затеял командир "Наутилуса". В отличие от остальных, версия с обманом ему не импонировала: вряд ли капитан мог извлечь какую-то выгоду из подобной лжи. А вдруг его банально и ловко разыграли, загадав загадку, априори не имевшую ответа, чтобы в конце посмеяться над доверчивостью коллеги? Это было бы низко. Но если это не ложь и не глупый розыгрыш - тогда что? Тогда выходит, Немо искренне верил в то, что говорил. Но это же полный бред для любого здравомыслящего!       Когда возможное помешательство капитана стало одерживать верх над другими вариантами, Аронакс решительно пресёк неприятные рассуждения, остановившись на том, что без ночной вылазки на палубу едва ли сможет разобраться в ситуации сам, а покамест не следовало никого заведомо обвинять и опускаться до резонёрства. Последние сорок минут он провёл за чтением книги, в основном для того, чтобы отвлечься и не уснуть. И если со вторым получалось довольно неплохо, то вот с первым... Разум, раздразнённый отсутствием ответа, продолжал заново примерять предыдущие гипотезы.       В какой-то момент субмарина будто бы начала всплывать, но вот неожиданность: чем дальше она двигалась вверх, тем сильнее становилась бортовая качка, покуда каюта едва не начала крениться из стороны в сторону. С трудом дождавшись нужного времени, профессор выскользнул из комнаты в салон и подтвердил неприятное предположение - шторм!       "Но если на поверхности разыгрался шторм, значит ли это, что встреча отменяется?" - мелькнуло у него голове.       Именно здесь, возле раскрытого иллюминатора и обнаружил его пару минут спустя капитан Немо.       - Ну как, господин Аронакс, готовы ли вы подняться наверх? Мы только что прибыли на место.       В первую секунду француз даже не нашёлся с ответом.       - Вы ведь говорили, "Наутилус" двигался к полюсу?       - Так и есть.       - А сейчас море штормит, и вы предлагаете подняться.       - Разве вам никогда не хотелось увидеть буйство стихии воочию? Я часто выхожу на палубу во время шторма, и, ручаюсь, это зрелище не передать словами: первозданная мощь природы, не знающая границ! И мы, разумеется, примем меры предосторожности, наблюдая за ней.       Профессор хотел возразить ещё что-то, но перспектива увидеть шторм с минимальным риском для себя (о чём свидетельствовал опыт капитана) всё же завлекла его достаточно. Вдобавок, он прекрасно знал, что "хэллоуинский эксперимент", как окрестил его Нед Ленд идёт полным ходом, и за их встречей вполне могут следить две пары любопытных глаз. И стоило ли заканчивать вечер отказом, раз на кону стояла правдивость старой легенды? Тем более, что закат давно прошёл, уже уступив место ночи Всех Святых. Потому, решив покамест довериться ходу событий, Аронакс кивнул и отправился к трапу вслед за своим провожатым.       Открывшийся люк вместе с порывом ветра обдал лицо россыпью солёных брызгов. Кажется, шторм не планировал утихать в ближайшие минуты. Улучив момент, капитан выскочил наружу первым, тут же метнувшись к выступу в кормовой части палубы, крепко привязывая к поясу верёвку. Переждав накатившую волну, он подал знак, и его спутник тотчас оказался рядом с ним, повторяя процедуру и для верности подёргав свой спасательный трос.       - Вот так, месье. В таком виде наблюдать за волнением куда безопаснее, однако, во избежание неприятностей, рекомендую вам также не пренебрегать поручнями.       Если бы кто-нибудь спросил у Пьера Аронакса, стоит ли ночной шторм того, чтобы увидеть его, он, как порядочный человек, заявил бы о сумасбродстве, значительном риске, шквальном прохладном ветре и одежде, неизбежно промоченной нахлёстывающими гребнями волн - а потом тихо добавил: "Стоит". Ибо зрелище, открывшееся его глазам, воплощало собой одновременно величие и подспудный ужас.       Несколько раз корабль швыряло из стороны в сторону, почти заваливало то на правый, то на левый борт, словно он был утлой лодкой, а не тяжёлым стальным гигантом. Но каждый раз могучее творение капитана с достоинством принимало вызов, возвращаясь в исходное положение. Буря ревела, свирепея всё больше от невозможности потопить дразнящее её судно; небо то тут, то там прошивали огромные молнии, и не раз профессору казалось, что их испепелит заживо - тогда, в моменты яростных вспышек, сердце замирало у него в груди, возобновляя свой ритм лишь в такт раскатам грома.       В миг, когда "Наутилус" подбросило валом особенно сильно, резко накренив назад, и обоим наблюдателям пришлось покрепче вцепиться в поручни, до их ушей донёсся странный звук удара и вскрики. Обернувшись на шум, они увидели две фигуры, которых силой отбросило на другую сторону палубы, вжав в противоположный борт. Секундное замешательство, и профессор понял, что без объяснений им троим отсюда не уйти. Не пытаясь перекричать грозу, Немо махнул рукой, призывая незваных гостей живо перебираться к ним.       - Что вы здесь забыли, господа? - недовольно бросил он, когда его требование было исполнено, а ещё два корабельных троса закрепились на его пассажирах. - Не припомню, чтобы приглашал вас сегодня: тут и за вашим другом приглядывать следует, а за троими полуночниками не уследить даже мне.       - Кто бы говорил про полуночников! - огрызнулся Нед Ленд, впрочем, не особо раздражённо. Обстановка вокруг слишком отвлекала от подступающей ссоры. - Считайте, что мы ставим эксперимент.       - Эксперимент, - брови капитана против воли поползли вверх. - Извините, мистер Ленд, но слово "эксперимент" - последнее, что может ассоциироваться с вами в моём понимании.       - Значит, вы плохо меня понимаете, - фыркнул тот, явно раззадоренный этим фактом. - У нас тут историческое исследование, а вы, между прочим, его главный объект.       Последняя фраза капитана однозначно насмешила. Выразительно скривив губы, он перехватил возмущённый взгляд гарпунёра, хитро прищурившись:       - Для исторического исследования, господа, вам, как минимум, нужно знать, с кем имеете дело и какова его роль в истории.       - А вот это мы узнаем совсем скоро!       - Неужели? И каковы ваши научные гипотезы? - уточнил Немо с откровенной издёвкой.       Канадец вовремя отскочил от края ограды, избегая удара волны. Консель потянул его перейти под защиту стального выступа корабля.       - Гипотеза у нас одна: простая, как всё гениальное. О том, что вы - жертва этого Хэллоуина! И вас заберут на тот свет за вашу неприкрытую любовь к вранью и позёрству!       Командир "Наутилуса" замер, подавившись воздухом и переводя ошеломлённый взгляд между тремя пассажирами. Он дважды порывался что-то ответить, но всякий раз его мысли прерывал грохот небес. Наконец, он совладал с изумлением и произнёс почти холодно:       - И что за чушь я только что услышал? Хоть кто-нибудь может объяснить внятно?       - А чего тут объяснять? Либо хана вам, либо нет. Вот и вся история.       Консель осторожно кашлянул, привлекая внимание.       - Позвольте я скажу, капитан. Я имел неосторожность рассказать друзьям одно хэллоуинское поверье про то, как в ночь 31 октября всякие духи приходят на землю и и забирают тех, кто совершил какой-либо грех в течение дня. Конечно, это лишь глупая теория, но вы так неожиданно сообщили господину профессору об открытии полюса в ближайшие сутки, что мы, право, решили...       - ...что я бездарно солгал и заслуживаю умереть окончательно, - безжалостно закончил Немо. - С мистером Лендом всё ясно - что с него взять? А вот от вас, как помощника профессора, месье, я не ожидал. Вынужден разочаровать, но это действительно "лишь глупая теория" и избавиться от меня таким дурацким способом не получится.       - Но мы не...       - Вы не, - спокойно подтвердил капитан, точно речь шла не о нём. - А вот ваш несносный друг - вполне возможно, - он обернулся к профессору, наблюдавшему происходящее с нечитаемым выражением лица и покрасневшими щеками. - Вы-то, господин Аронакс, надеюсь, не поверили в этот бред?       - Естественно, - Аронакс вздохнул, испытывая неловкость за абсурдный разговор. - Кто бы меня только послушал...       Пока профессор дополнял прозвучавший рассказ деталями и пояснениями, Нед, обманутый в лучших надеждах, прошёлся вдоль борта, благоразумно держась перил, но не дойдя до носовой оконечности, внезапно метнулся назад, едва не поскользнувшись на мокрой палубе.       - Там... там... - произнёс он, запинаясь от ужаса. - ТАМ ПРИВИДЕНИЕ! И оно светится!       - Если это ещё одна неудачная шутка, мистер Ленд...       - Капитан, кажется, там всерьёз что-то светится, - севшим голосом подтвердил Аронакс. - Я, безусловно, не верю, что по вашу душу пришёл какой-то выдуманный призрак из-за той лжи, но что же это тогда?       Немо закатил глаза и зашагал в ту сторону, велев остальным следовать за ним. Обогнув надводную часть рубки управления, он заглянул туда, откуда лился странный свет и... ухмыльнулся.       - Вы правы, господа. Жаль, я не составил завещания...       - Вы ещё и смеётесь!       - Исключительно над вашей неосведомлённостью в физике. Ибо то, что вы видите, есть совершенно безвредный природный феномен - огни Святого Эльма. Они возникают на вытянутых и острых предметах при высокой электризации атмосферы: во время сильных гроз или метелей, часто на шпилях зданий, мачтах кораблей или, - он указал рукой, - нашем таране. Огни Святого Эльма - добрый знак, означающий, что пик бури уже позади. Вы и сами, должно быть, успели заметить, что шторм значительно ослаб и идёт на спад. Это во-первых.       - А во-вторых?       Немо приподнял подбородок, гордо произнеся:       - А во-вторых, месье Аронакс, я не солгал вам ни единым словом, сказав, что покорю полюс. Вы просто неверно интерпретировали мою загадку.       Пассажиры неверяще переглянулись меж собой; постепенно скрестив все взгляды на капитане. Тот вздохнул, точно утомлённый необходимостью пояснять очевидные вещи:       - Я всего лишь не уточнил название полюса. Добро пожаловать на Океанический полюс недоступности! Я математически рассчитал его и географически достиг.       Теперь удивляться пришла очередь его невольным слушателям. По крайней мере, Нед Ленд постарался скопировать недавнюю позу капитана и произнести, коверкая голос:       - И что за чушь я сейчас услышал? Кто-нибудь может объяснить мне, давно ли у планеты появился третий полюс?       - Вы оглохли от грома, мистер Ленд. Я сказал, что это Океанический полюс недоступности, - Немо приосанился, приглаживая мокрые от шторма волосы. - Здесь, под 48-ю градусами 52-мя минутами южной широты и 123-мя градусами 23-мя минутами западной долготы, по моим расчётам, находится точка Мирового океана, наиболее удалённая от любой известной суши на Земле! Ближайшие три острова расположены на расстояние более двух с половиной тысяч миль отсюда. Это полюс абсолютной власти моря, максимально далёкий для людей суши, и я с гордостью присвою ему своё имя!       С минуту вокруг раздавался один гул моря, постепенно успокаивающего свой пыл. А после канадец прошипел под нос невнятное ругательство, разворачиваясь обратно к люку. Консель бросился за другом.       - Нед! Куда же вы?       - Хватит с меня! Больше я в этом параде маразма не участвую. Я-то думал, всадник без головы это дикость, но нет - у нас тут целый капитан без границ самомнения! Любую нечисть в округе распугает! - он скрылся в люке, продолжая пенять соседу уже внутри судна.       Аронакс сокрушённо покачал головой, глядя им вслед.       - Извините их, капитан. По-видимому, они оба сегодня чересчур увлеклись собственной фантазией.       - Не переживайте. Их суеверные заблуждения даже забавны - исключая ту часть, где они хотели посмотреть на моё жертвоприношение. Право, что за глупость в наш образованный век!       - О, я уверен, что и через сто, и через двести лет она не будет побеждена полностью. Я лишь надеюсь, что здравомыслящих людей станет больше.       - Надейтесь, - фыркнул Немо, явно вспомнив всё, что он думает о цивилизованном обществе. - А я предпочту общаться с теми, кто здраво мыслит уже сейчас. Кстати, как насчёт совместной подводной прогулки завтра днём, профессор? Должны же мы осмотреть мои новые владения: ручаюсь, этих мест на Земле ещё никто не видел!       Профессор не сдержал улыбки, подходя к раскрытому люку "Наутилуса".       - Ну что ж, капитан. В таком случае, будет весьма невежливо не нанести им приветственный визит.