Путешествие Лапочки

      Лапочка была ошеломлена хаосом, который она обнаружила за пределами территории полуволка. Она и её Стая жили там, где, казалось, существовала дикая природа. Но здесь, в более далеком лесу, ощущалось, что весь порядок в мире разрушен, словно Всесобаки бросили землю на произвол судьбы. Могучие деревья были повалены, как юные деревца, их ветви сломаны, а листья ободраны и разбросаны. В земле разверзлись огромные трещины, рваные и зияющие, и массивные камни посыпались из своих ям, сокрушая растения и живых существ. Были признаки пожара, будто молния в панике била землю снова и снова, и некоторые участки земли превратились в обугленные пустоши.       Ноздри Лапочки дёрнулись в смятении. Здесь было так много раздавленных сокрушённых трупов, что даже вороны не справлялись. Толстые и лоснящиеся — в отличие от других лесных существ — они прыгали, расхаживали с важным видом и хлопали крыльями по упавшим веткам, высокомерно задирая свои чёрные головы, чтобы посмотреть, как она проходит мимо.       «Собака-Земля, ты действительно так зла на нас? Ты даже не поглотила погибших…»       Лапочка была рада покинуть низменную, разрушенную землю, почувствовать, как поверхность поднимается под лапами, и по мере того, как деревья редели, она чувствовала новый прилив сил и энергии. Она взбежала по последнему склону на гребень редколесного хребта и окинула взглядом открытую местность, позволяя резкому ветерку донести до её ноздрей множество ароматов.       Но она не улавливала никаких собачьих запахов. Уши Лапочки разочарованно опустились. Она не ощущала ничего, кроме запаха леса и отдалённого зловония больной реки, доносившийся аж до сюда. Не было никаких признаков земли, которую она признала как бывший лагерь своей Стаи.       «Длиннолапые, видимо, унесли нас далеко от дома, когда схватили, — с несчастным видом осознала она, — я понятия не имею, куда идти дальше. Я не знаю, остался ли ещё дом, который я ищу.»       Комок ярости раздулся внутри неё, и Лапочка поддалась этому чувству. Подняв свою миниатюрную головку, она злобно залаяла. — Почему, Небесные Псы? Почему вы так поступили с нами? Собака-Земля, что мы сделали не так?       Конечно, ответа не последовало, лишь завывание ветра в кронах деревьев и беззаботное пение птиц. — Если бы я поняла, то мне, возможно, стало бы легче! — взвыла она.       Тишина. Лапочка села на задние лапы, плотно поджав хвост, и уставилась на далёкие холмы и янтарное сияние Собаки-Солнца, устраивающейся на ночлег. — Если бы я была не одна, всё было бы не так плохо. Счастливчик, почему ты такой упрямый?       Она скучала по Городскому Псу всё больше и больше, испытывая глубокую и сильную боль. Это было странно, ведь она знала его недолго, но тот был надёжным, когда она нуждалась в нём. А также умным, забавным и добрым.       «И глупым! Со всей этой чепухой Пса-Одиночки!»       Она издала резкий раздражённый лай, затем тихий недовольный скулёж, затем, наконец, встала на лапы и встряхнулась. Что бы она ни думала о глупых затеях Счастливчика, она должна последовать его примеру. Сейчас она являлась Собакой-Одиночкой, хотела она того или нет. Так что пришло время быть сильной и позаботиться о себе.       Собака-Луна всходила. Теперь, когда свет Собаки-Солнца угасал, она стала более чёткой, и небо впереди стало тёмно-синим.       «Мне нужно идти. Я переживу это. Всё это. Но куда мне податься?»       Глаз Собаки-Луны стал полным, круглым и белым, огромным на фоне мерцающих звезд. Лапочка внезапно перевела дыхание, навострив ухо и напрягая слух.       Да. Доносимые лёгким ветром издалека, то поднимаясь, то опускаясь, она слышала гулкие голоса Стаи, поющие Собаке-Луне. Лапочка осознала, что это Великая Песнь, и тоска сжала ей сердце.       Она помнила Песнь своей Стаи. Это чувство единства, несмотря на их мелкие дневные ссоры, сильный зов кровного родства и верности. Она вспомнила, как реальный мир, казалось, исчезал, когда они возвысили свои голоса в ночь. Как она чувствовала, как Псы-Ветры носятся между ними, уворачиваясь, летая и воя от радости. Ей казалось, что та сама тоже бежит, хоть Лапочка и сидела среди своих друзей, но Псы-Ветры будто были единым целым со всеми ними. Чувствовали ли то же самое другие собаки?       «Мне снова хочется исполнить Песнь, — подумала она, — я хочу быть со своей Стаей…»       Жуткий отдалённый вой будоражил её кровь, наполняя новой решимостью. Ей казалось, что она узнала один из этих голосов или, возможно, два. Этот глубокий вой — принадлежал ли он Пороху? И этот дикий крик, говоривший о пустоте и потере… Лапочка была уверена: это полуволк и его Стая.       «Я сказала им, что не приползу, но я также сказала, что не собираюсь быть бесполезной. И я не приползу! Я заслужу свой путь в их Стаю.»       Немного ниже по склону шорох в траве заставил её навострить уши, а тело напрячься. Кролик! Она облизала свои челюсти, пытаясь собрать слюну, скопившуюся во рту.       Ни одна собака не смогла бы поймать кролика в одиночку. Ни одна обычная собака. Так что Альфа не мог не впечатлиться собакой, которая могла бы это сделать. Кролики были такими быстрыми, такими проворными, намного шустрее собак…       «Но не такие шустрые, как я.»       Ночь снова сменилась рассветом к моменту, когда Лапочка вернулась на территорию Дикой Стаи. Её шерсть нервно топорщилась, но голова оставалась высоко поднятой, а во рту висел гладкий, упитанный кролик. — Что во имя Небесных Псов… — глубокий мощный лай был полон удивления, но Лапочка не дрогнула. Она узнала голос Пороха и, несмотря на его габариты, он являлся хорошим псом. Он не стал бы убивать её. По крайней мере, не сразу.       Собаки обступили её, некоторые рычали, некоторые шокировано молчали, другие обменивались недоверчивыми взглядами. Рыжая Бета рванула вперёд, расталкивая меньших собак в стороны. — Что ты здесь делаешь, Собака-Костяшка? — её голос был полон презрения. — Ты только что совершила большую ошибку. И последнюю. — Стой, Бета, — Порох легко пробрался к ней, маленькие собаки спешно убрались с его пусти, — смотрите, она поймала кролика. Одна. — Это довольно впечатляюще, — бело-подпалый пёс неохотно кивнул. — Я точно впечатлена, — произнесла чёрно-белая собака, пополневшая из-за щенков. Она прислонилась к боку Пороха, — она могла бы нам пригодиться, Бета. Скоро нужно будет кормить ещё больше ртов.       Рыжая собака с рычанием набросилась на них. — А это значит, что нам не нужен ещё один! В нашей Стае столько собак, сколько нужно! — Это, — произнёс командный голос, — не тебе решать.       Альфа-полуволк шагнул вперёд сквозь ряды, хлеща своим пушистым хвостом и наблюдая за взглядом Лапочки. Он обошёл её кругом, оглядывая с морды до лап, пока у неё не зачесалась шкура. Но Лапочка не проронила ни слова. — Взгляните на это, — бросил он своей Стае, — не только впечатляющий улов, но и сила воли, раз она донесла сюда, не сожрав, — он ткнул мордой в костлявые рёбра Лапочки, — и это не потому, что она не голодна. Это дисциплина, которая мне нравится. — Ты же не серьёзно? — взвизгнула Бета, — мы ничего о ней не знаем!       Альфа перевёл взгляд со своей Беты обратно на Лапочку. Он задумчиво склонил голову набок. — Мы знаем, что она хорошая охотница, — пробормотал он, — явно обладающая чувством чести и уважения. Чего мы ещё можем желать от собаки? — Я в это не верю! — яростно огрызнулась Бета, её шерсть встала дыбом, — ты не можешь… — Не могу? — эхом повторил Альфа, и в его бархатном голосе послышались опасные нотки. — Ты хочешь сказать, что я ничего не могу сделать, Бета? Потому что это не первый раз, когда ты ставишь под сомнение мой авторитет.       Его рычание усилилось. — Не первый раз, когда ты считаешь, что Альфа здесь — ты. — Нет, я… — Ты знаешь лучше, чем я? Как ты считаешь, возможно, из тебя бы получился более хороший Альфа? Не хочешь ли ты… бросить мне вызов?       Бета склонила голову, опускаясь на передние лапы и пятясь назад. Лапочка не могла не заметить вспышку ужаса в её глазах, и это было неудивительно. Полуволк был намного крупнее и сильнее рыжей собаки — у неё нет ни единого шанса, если дело дойдёт до драки.       Альфа пренебрежительно фыркнул и повернулся обратно к Лапочке. — Ты можешь пока что остаться, — сказал он ей, — но если докажешь, что ты ценный член Стаи. И преданный, — бросил он свирепый взгляд на Бету, — и ты можешь остаться навсегда.       Ропот согласия пронёсся по Стае, когда Лапочка опустила голову в знак благодарности. Беременная чёрно-белая собака подошла, чтобы лизнуть её в нос. — Я Луна. Я покажу тебе, где ты будешь спать, — весело кинула она Лапочке, — добро пожаловать в нашу Стаю!       Лапочка почувствовала волну облегчения.       «Я нашла Стаю. Я снова буду выть в следующее полнолуние!»       Но она не могла не заметить взгляда, который на неё бросила Бета. Когда она повернулась и зашагала прочь, глаза рыжей собаки загорелись затаённой ненавистью.