Сумеречные души

Не знаю, какой реакции этот тип ожидал, но я не только не кинулась к нему в сомнительные объятия, но и предусмотрительно сделала шаг назад. Он это заметил и расстроено опустил руки. — Я тебя напугал? — В его голосе звучала беспредельная грусть. — Нет, — я внимательно следила за каждым его движением, — но всякий, кто ночью шастает по крышам, вызывает справедливое опасение. — А ты сама? — В себе я хотя бы уверена. Кто ты такой и что тебе надо? — О, это очень интересный вопрос. — Мужчина очаровательно улыбнулся и, скрестив руки за спиной подобно какому-нибудь учителю во время наставлений, медленно двинулся ко мне. — Отвечу я тебе на него позже, но ты можешь звать меня Зульфагаром. — Зульфагар? — я с сомнением вскинула бровь. — Ты что, подражаешь мифическому герою или какому-нибудь божку? Собеседник вновь улыбнулся, но оставил колкость без ответа. Дойдя до середины крыши, он вдруг остановился, а потом и вовсе уселся на грязные и кривые черепицы. — Какая разница, как меня зовут, Мадена. Ведь любое имя не принадлежит исключительно тебе от рождения. — Откуда ты… — Я многое о тебе знаю. — Зульфагар устремил взгляд куда-то вдаль, но я чувствовала, что он видит каждое мое движение. — Кто ты такая, чем живешь, кто тебя окружает. Знаю, что с тобой приключилось и что произойдет в дальнейшем. — И что же? — Все просто, — мужчина хмыкнул. — Ты умрешь, как и многие до тебя. — Кто ты? — Я тот, кто видел десятки подобных тебе: потерянные души, не способные вернуться в собственное тело. Одинокие, всеми преданные и забытые. Появляются и исчезают навсегда. В борьбе со временем они каждый раз проигрывают, но, может, оно и к лучшему. Как считаешь? — Считаю, что ты стал еще подозрительнее после подобных слов. — Уверив себя в том, что в нынешнем состоянии убить меня сложно, я осторожно подошла к собеседнику. Он дружелюбно похлопал рядом с собой, приглашая сесть. После некоторой заминки, я все же так и поступила. — И все же тебе интересно. Я могу ответить на некоторые твои вопросы, если хочешь. — Ты все еще не ответил на самый первый. — Ах это, — Зульфагар тихо рассмеялся. — Давненько я не рассказывал о себе. Когда-то давно я был обычным магом. Но, как и ты однажды попал в это, так скажем, Междумирье. И уже долгое время нахожусь здесь. — Насколько долго? — Столько не живут. — Он выдержал паузу, глядя мне в глаза, а потом снова отвернулся. — Поэтому и говорю, что ты не первая. Хотя, стоит признать, подобные встречи случаются редко. — Почему ты не умер? Пророчишь мне смерть, но сам живее всех живых. — Как знать, — мужчина пожал плечами. — Может быть потому, что я бывший маг? — Разве другие маги сюда не попадали? — Бывало и такое. Но, как оказалось, они были слабы. — Ты не пробовал выбраться? — Пытался, и не раз. Но, как видишь, я здесь, — Зульфагар поднял руку вверх, чтобы ладонь оказалась на фоне лунного диска. — Как и ты, я боюсь однажды раствориться. Пока удача на моей стороне. И действительно, его тело не имело даже намека на прозрачность. Я задумчиво повторила его жест, проверяя свое собственное состояние. В последнее время я начала чувствовать какие-то изменения, но верить в них упорно не хотела. Пусть моя ладонь и не пропускала свет подобно паутине, но ощущение того, что что-то меняется в эфирном теле, не отпускало. Он молча проследил за моими действиями, а потом, как бы невзначай, негромко произнес: — А вот тебе этого не избежать. — Я не исчезну, — отозвалась я резче, чем хотелось бы, попутно пряча руку в рукавах. — Меня вытащат. — Сколько прошло с того времени, как ты сюда попала? Месяц? — Мужчина загадочно сверкнул глазами. — Далеко ли твои приятели продвинулись в поисках, Мадена? — Нет, но… — начала было я, но меня снова перебили. — Чем дольше твоя душа отделена от тела, тем слабее связь. Однажды ты просто не сможешь вернуться в него. Сейчас ты уязвима как никогда. Все эти коллективные чтения не помогут. Они бесполезны. Еще никто не покидал этого места, избежав смерти. Даже то, что тебе повезло найти того мальчишку, не поможет. Конец у этой истории один. — Зачем ты все это мне говоришь? — Даю совет, — Зульфагар вновь улыбнулся, но глаза его были предельно серьезны. Стало резко тревожно и дискомфортно находиться под этим взглядом. — Смирись, Мадена. — Если ты многое знаешь обо мне, то не станет секретом и то, что я просто так не сдаюсь. Особенно, пока есть надежда. Мужчина задумчиво хмыкнул и почему-то замолчал, вновь засмотревшись на яркие огни вдали. Он неосознанно прокручивал неприметное колечко на указательном пальце и, словно бы, не планировал продолжать разговор. Но потом вдруг подал голос снова. — Тот мальчишка… очень интересен. Я ни разу не встречал кого-то, способного видеть нас. — Тебя он тоже видит? — Не проверял. — Хочешь, я познакомлю вас? — Позже. — Зульфагар снова на какое-то время замолчал, но потом опять возобновил диалог. — Давно я вот так просто с кем-нибудь не говорил. Обычно попадающие сюда исчезают примерно за месяц. Твоя душа очень сильна, хоть ты и не магичка. Я успевал находить подобных тебе до их смерти, но знакомство было недолгим. Со временем они начинали забывать свою жизнь. Из памяти стирались имена, события, люди. Порой даже не замечали того, что чего-то лишились. А перед исчезновением помнили только последний месяц, проведенный в Междумирье. От его слов сдавило грудь и стало тяжело дышать. Я сразу поняла, что он не врет, ведь со мной уже начало происходить что-то подобное. Буквально пару часов назад я не могла вспомнить свое детство. И ведь правда, что это протекает незаметно, быстро и, кажется, бесповоротно. Теряешь частичку себя, но что остается после?.. — Знаешь, тебе еще повезло, Мадена. — От чего же?.. — я с трудом озвучила вопрос из-за вставшего в горле кома тревоги. — Ты умрешь в кругу друзей. Они, судя по всему, довольно неплохие маги, если смогли определить твое состояние. Многих до тебя просто приписывали к мертвым и заживо хоронили. А если нет тела, то и душе некуда будет вернуться. — А ты? — Мое тело? — Зульфагар грустно улыбнулся. — От него ничего не осталось. Тело — пристанище души, а у меня такого нет. В этот раз мы замолчали оба. Была середина ночи. Холодно, темно и одиноко. В это время суток наружу лезет все то, что днем прячется глубоко внутри. В голову начинают лезть непрошенные мысли, сложные и неоднозначные вопросы, а кому-то приходят гениальные идеи. Темнота срывает оковы собственного контроля, дает дорогу откровенности в разговоре с кем-то или самим собой. Ночь — время преступлений и полной свободы. Социальной. Физической. Душевной. Ночь — опасное время. — Думаю, мы с тобой еще встретимся, Мадена, — неожиданно произнес мужчина, легко поднимаясь на ноги. — Твоя надежда вводит тебя в заблуждение, дает веру в какой-то иной исход, но я слишком многих видел. Не трать свои силы зря. Просто смирись с тем, что смерть скоро придет за тобой. Этот процесс необратим. Ты — не исключение. Он провел рукой по волосам, убирая непослушные светлые пряди назад, а потом слегка поклонился прощаясь. — Доброй ночи. — Куда ты? Мой вопрос остался без ответа. Зульфагар, дойдя до края крыши, спрыгнул вниз и просто исчез, оставив меня одну. А я так и продолжила сидеть на том же самом месте до тех пор, пока на востоке не показались первые отблески рассвета. Начинался новый день. Утром я рассказала друзьям про ночное знакомство, но очень кратко. Не стала вдаваться в подробности разговора, передав лишь суть. Сначала они очень удивились, но потом посоветовали поговорить с Зульфарагом еще раз. Если мой случай не единственный, а он является свидетелем подобных, то знаний о причинах случившегося у него как минимум больше. — Даже если исход Зульфагар видел всегда один, следует сначала разобраться, почему это произошло. Если докопаемся до сути, то и остальное появится шанс изменить, — сказал Арестей, выслушав мой рассказ. — И побольше бы узнать о нем самом. Не ограничивается все тем, что он когда-то был магом, — задумчиво добавил Райан. — Если этот Зульфагар настолько сильный маг, что смог длительное время продержаться в таком подвешенном состоянии, да еще и без тела… — Можно сделать еще один запрос в Башню Древних Писаний, но в отдел хроник. Война, конечно, многое уничтожила, но вдруг повезет. — Я не знаю, сколько прошло времени с его попадания в Междумирье. А когда спрашиваешь в лоб, то всячески увиливает или говорит размыто. — Я рассеяно наблюдала за тем, как Мурро разглядывает различные безделушки, привезенные мною из путешествий. — Есть, что скрывать? — Понятия не имею, но возможно. Хотя бы радует тот факт, что это оказалась не паранойя и за мной действительно наблюдали. Думала, что начала сходить с ума. — А больше ничего странного не замечаешь за собой? — Нет, — я почему-то солгала раньше, чем успела подумать над ответом. Не хотелось говорить им и признаваться самой себе в том, что воспоминания из памяти постепенно стираются. Казалось самым простым решением — игнорировать проблему, словно она потом исчезнет. А по факту было страшно думать про это, заострять внимание. Конечно, я скажу им, но не сегодня. — Попытайся с ним поговорить снова. Найди его и достань еще информации, которая сможет помочь. — Некромант стал выстраивать план дальнейших действий. — Арестей сделает запрос в Башню. Пусть ускоряются, насколько возможно. Раз срок в месяц, о котором говорил Зульфагар, прошел, мы не знаем, что дальше и как пойдет. — Есть ли смысл продолжать искать в литературе? — То ли новый знакомый так повлиял, то ли безрезультатность поисков, но сомнение в рациональности их продолжения начала расти. — Пока не будем бросать. У нас лишь расширилось поле исследований. Причину твоего состояния, то самое заклинание мы так и не нашли. — А существует ли оно вообще? — я лишь тихо вздохнула, но моего комментария никто не услышал. Пусть мы решили, как будем действовать дальше, все шло не совсем гладко. Противные маги отдела хронистики задергали Арестея с различными вопросами и отписками — они принципиально не хотели даже вникать в суть проблемы, отмахиваясь от его просьб со словами: «По положению не положено». Давать доступ к архивам ему самому тоже не желали, считая подозрительным столь рьяный интерес к столетним пыльным трактатам того, кто отдел хронистики до этого не посещал вообще. Из-за того, что Башня Древних Писаний, как оплот белых магов, была огромной и содержала в себе несколько департаментов, считалось нормальным явлением полное отсутствие связей между ее различными отделами. Лишь на уровне высших рангов происходило взаимодействие, в то время как средние обыватели порой даже не знали, как добраться до того или иного подразделения. Арестей, в силу своей общительности, имел связи практически везде. Пришлось прибегать к ним и в этот раз, чтобы ускорить процесс получения желаемого. В итоге маги-хронисты, спустя несколько длинных дней, предоставили около пяти сотен книг, где хоть как-то упоминалось имя «Зульфагар». Они охватывали огромный временной отрезок — начиная с последних пятнадцати лет и заканчивая тысячелетней историей. Имя оказалось не таким уж странным и мифическим. Да и магов с таким именем за предлагаемый к изучению период было не меньше сотни. Для того чтобы хоть как-то сократить поиски, нужно было получить больше информации о новом знакомом. Только вот за следующую неделю я его ни разу не встретила. Даже надежда, что он придет на мой зов, с треском разрушилась. Зульфагар исчез так же неожиданно, как и появился. Внес смуту в размеренный и выверенный план моего спасения… и испарился.

***

— Вы только послушайте: Зульфагар фон Тейт, который жил примерно 150 лет назад, прославился тем, что больше пятидесяти лет выдавал себя не только за графа, но и за мага. — Это как вообще возможно? — Здесь написано, что он обманывал целую, пусть и небольшую, но провинцию. Явно не дурак. Использовал различные третьесортные амулеты и безделушки, которые покупал в столице у настоящих магов и шарлатанов. Сами знаете, как последние любят дурить народ. — Я перелистывала страницы очередного тома хроник в поисках чего-нибудь полезного. — Напусти на себя грозный вид да пару раз с помощью зелья и ловкости рук создай вокруг себя туман и свечение, народ сразу клюнет, — некромант лишь пожал плечами. — За время наших скитаний видели много необразованных людей. — Но военная академия имеет сотни учреждений по всей стране, — Арестей с сомнением вскинул бровь. — Да и император вроде как развивает систему образования. — Не каждый может позволить себе обучение. А пока система государственного образования наладится, уйма лет пройдет. Идея создания школ слишком трудно выполнима, да и глухих деревенек немало. — Этот Зульфагар в итоге просто сыграл на глупости людей. Наплел людям, что он изгнанник соседнего государства, и в нашем ему дали убежище да землю в придачу. Вместе с этими людьми. Где-то припугнул, чтобы не сомневались, а потом и вовсе предоставил липовый указ императора, — я продолжила кратко пересказывать то, что успевала вычитывать в книге. — Так понимаю, что читать никто не умел, поэтому поверили. — И что произошло, когда обман раскрылся? — Если верить тому, что написано, то на эти земли пришли реальные хозяева. У владельца земель помимо этой провинции были и другие, поэтому он не сразу заметил отсутствие в получаемых налогах. Слишком незначительной была потеря. А когда заметил, то времени на разборки тоже не нашлось, так как глава рода умер и среди потомков началась дележка наследства. И лишь когда все утихло, руки дошли до Зульфагара фон Тейта. — Я попросила Мурро, который был в этот момент моими руками, перевернуть потрепанную страничку. — Лжеца, недолго думая, отправили под суд, а потом и вовсе казнили. — Какое-то довольно жесткое наказание, по-моему. — Арестей отложил в сторону очередной проверенный том по темной магии и взялся за следующий. — Смерть полагается в основном за что-то, связанное с честью государства и его защитой. — Зульфагара судили не столько за незаконное использование земли, сколько за очернение имени императора. Он ведь выдавал себя за беглеца из соседней страны, так еще и использовал саму императорскую семью, приписав им то, что изначально было неправдой. — Что-то подобное статье о клевете? — Скорее всего. Видимо, потом такую статью убрали из свода законов. Она мне не знакома. — Да, тоже впервые слышу. — Маг откинулся на спинку стула и потянулся. — Интересные все-таки эти Зульфагары. Про какого по счету ты нам рассказываешь? — Восьмой где-то. Это еще наиболее яркие. — Да, многих мы просто пропускаем, — подтвердил мои слова мальчишка, перелистывая очередную страницу. После того, как нам предоставили хроники, время зря упускать было нельзя. Нам с Мурро было поручено изучать историю в попытках найти что-нибудь важное про моего нового знакомого. Арестей же с Райаном продолжили изучать магическую литературу. Иногда маг пропадал в Башне, собирая информацию от наших помощников — их задачей было изучить лекарскую литературу, посвященную «сну разума». Дни вновь пошли своим чередом, не принося за собой никаких глобальных подвижек. Днем пропадали в библиотеке, а вечерами, прежде чем разойтись, проводили время в съемной комнате. Я продолжала учить Мурро чтению на материале иностранных сказок. У него, кстати, стало куда лучше получаться. Мальчишка меньше сбивался при чтении, и скорость процесса значительно возросла. Проблемой было то, что он не всегда понимал смысл прочитанного, все внимание уделяя правильному произношению. Но в любом случае, прогресс был, и это радовало. После наших уроков Арестей забирал Мурро с собой в свой особняк. Не знаю, учил ли он его магии, но внешне никаких изменений я не заметила. Разве что пополневшие щечки мальца — мужчина своего новоявленного ученика не думал морить голодом, а лишь усиленно откармливал. Только ставшая уже привычной рутинная жизнь после встречи с Зульфагаром спокойствия не приносила. Раз за разом я прокручивала в голове наш диалог, жирным пятном из которого выделялись его слова: «Смирись, Мадена». Тревога внутри росла. А потом оказалось, что неспроста. — Слушайте, ну это же невозможно все изучить. Почему мы не можем попросить помощи у еще кого-нибудь? — пролистав, кажется, тридцать седьмой том хроник, я взвыла. — Кого, например? — Райан скептически выгнул бровь, умудряясь при этом разминать шею. — Да тех же твоих Соколов! Им все равно нечем заняться. Уверена, что Вольфам бы не отказал. По нему же видно, что скука извела. — Если бы пришлось в бой идти, он бы ринулся первым. Но копаться монотонно в книгах — не про него. — Ну а у Арестея? Столько знакомых. Неужели некому? Будь у нас хотя бы человек десять, управились бы за неделю. — Без специального приказа и пальцем не пошевелят, — уныло отозвался маг, вздыхая. — Масштабных событий не происходило давно, а личные проблемы мало кого волнуют. — Мади, — Мурро неожиданно позвал меня, привлекая внимание всех. — А почему ты мигаешь? — Что? — Я машинально вскинула руки, чтобы хоть как-то видеть себя. — Мадена? — произнес мое имя Райан, моментально напрягаясь. Я не ответила. Мурро был прав. Даже мои ладони, подобно свечи на ветру, дрожали, становясь то почти полностью прозрачными, то наоборот. Я панически начала ощупывать себя, словно бы это помогло определить сохранность остального тела. А потом в груди так резко стало больно. Острая, мгновенная боль, как если бы тебя пронзил клинок. Удивительно, что души тоже могут подобное чувствовать. — Ай! — вырвалось у меня. — Что случилось? — Мужчины вскочили, толком не понимая, что происходит и чем можно помочь. — Мади… у Мади в груди дыра, — описал представшую перед ним картину вмиг побледневший Мурро. — И она растет. Я медленно опустила взгляд вниз, и горло резко сжало тисками. Мальчишка не соврал. Небольшая рана постепенно разрасталась, подобно пятну крови на одежде. Почему-то неожиданно заболела голова. Не могла дышать, не было сил что-то сказать. Казалось, что я в каком-то вакууме, что меня куда-то тянет. Паника и ощущение дыхания смерти на своей шее накрыло так стремительно, что даже ноги перестали держать. Я осела на пол и тут же рядом оказался паренек. — Мади! Мади, что… что с тобой? — Он весь трясся и был испуган, но переживание за меня пересиливало. — Не знаю, я… — сквозь большие усилия я начала говорить, а потом вдруг меня осенило. — Тело. — Что значит… — Мурро попытался уточнить, но я мотнула головой и, резво вскочив на ноги, кинулась сквозь стену в сторону съемной комнаты, где была моя физическая оболочка. Страх придал сил. — С телом что-то не так! — крикнула я на ходу.

***

Чтобы прибыть на место, понадобились считанные секунды. Связь души с телом позволяла оказаться в любой момент рядом с ним, стоило лишь это представить. Поэтому, просочившись сквозь крышу над нашей комнатой, я оказалась лицом к лицу с тем, кто прямо сейчас пытался меня убить. Мое тело, как типичная жертва какой-нибудь второсортной секты, было распято на одной из стен. Оно безвольно и молчаливо принимало свою судьбу. Выжженный на стене магический круг печати мрачно светился, жадно впитывая попадающую на линии кровь. Мою кровь. Она стекала по стенам из глубоких порезов на руках, напоминающих отдаленно символы какого-то языка. Эти же знаки повторялись на шее. Но самым неумолимым доказательством моей ближайшей смерти был кинжал, торчавший прямо из груди. Красивая перламутровая рукоять белым пятном выделялась на фоне пропитавшейся от крови рубахи. — Прочь! — кинулась я на врага в попытках остановить, но, как и предполагалось, лишь пролетела сквозь него, ничуть не задев. Этот же убийца, по самые глаза скрытый черной тканью, тем временем вытащил из моего тела кинжал и, шепнув что-то странное, всадил его в истекающую кровью плоть снова. — Нет! — заорала я, чувствуя, как меня снова пронзает резкая боль. — Грохт, нет! Тут дверь распахнулась и на пороге возникли мои запыхавшиеся друзья. Убийца, едва заметив их, ринулся к окну. Райан — за ним. Они резво выпрыгнули и скрылись на улице. — Мади… — подал голос Мурро, маячивший за застрявшим в дверях Арестеем, но маг грубо вытолкнул его в коридор и захлопнул дверь перед носом. — Прости, подожди там, ладно? — Он явно не хотел, чтобы мальчишка видел творящийся в комнате кошмар. — Не уходи далеко. Мне нужна Мадена. — Хорошо, — послушно отозвался наш юный спутник, кажется, устраиваясь на полу у двери. — Мади, святой Юон… — прошептал маг, на мгновение опешив от увиденного. Он быстро взял себя в руки и извлек из плоти кинжал, перед тем как начал «ломать» печать. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем кровавый рисунок на стене погас и мое тело оказалось у него на руках. Арестей перенес меня на кровать, и его ладони вскоре засветились мягким белым светом. — Мадена, ты здесь? Я не хотела отвечать. Внутри была какая-то всеобъемлющая пустота. Казалось, что из меня высосали за раз все соки. Перед глазами снова и снова повторялась сцена того, как меня пронзали острейшим лезвием, но я не могла ничего сделать, и оставалось лишь смотреть. Максимальная беспомощность и слабость. Всю жизнь я бежала от них, как от чумы, но каждый раз проигрывала. Сейчас ничего не изменилось. В груди по-прежнему болело. Пусть та страшная дыра и заросла внешне, но внутренне казалось, что мои легкие разрывает на части. Можно ли было так сказать? Ведь у духов нет легких. А еще на запястьях появились рисунки в виде тонких золотых цепей. Такие же я заметила и на своем теле. Раньше их не было, и это пугало. — Мадена? — вновь позвал меня Арестей, взволнованно рыская взглядом по комнате. — Я здесь, Ар. — От звучания моего голоса его плечи немного расслабились. — Ты сможешь вылечить его? — Да, без проблем. Рана хоть и смертельна, но и не с таким справлялись. Только боюсь, что проблема сидит глубже. — Что это была за печать? — Я рассматривала следы на стене, пытаясь разобрать используемый язык. — Это что-то из темной магии, причем древней. Здесь смесь нескольких языков. — Каких? — На первый взгляд я могу выделить два: древнеэрвудский и еще какой-то, его я не знаю. — Вот как. Неудивительно, что некоторые знаки мне известны. — Мади… — Арестей с нескрываемой жалостью посмотрел на мое бледное лицо и неловким движением убрал со лба прядь волос, испачканных кровью. — Как ты себя чувствуешь? — Пожалуйста, давай не сейчас. — Он нехотя, но послушно кивнул и замолчал. Я последовала его примеру. Какое-то время мы находились в полной тишине — Арестей лечил меня магией, а я рассматривала то, что осталось от попытки моего убийства. — Стоит ли впустить Мурро? — Если ты меня подлатал, то можно. Мужчина немного помедлил, окидывая взглядом комнату, но потом все же открыл дверь. Мальчишка одиноко сидел на полу, как я и предполагала. Едва маг кивнул ему, разрешая войти, Мурро поспешно вскочил на ноги. Пугать мальца никто из нас не планировал. По возможности хотелось бы его вообще оградить от подобных ситуаций, но, если уж он стал учеником Арестея, сталкиваться с чем-то малоприятным и мрачным придется все равно. Оказавшись в комнате, Мурро отреагировал лучше, чем мы ожидали. Никаких истерик, обмороков и прочего. Конечно, художества на стене, обилие крови и тяжелый запах железа в воздухе паренька явно выбили из равновесия, но, завидев меня, он быстро переключился на иное. — Мадена! — Мурро кинулся ко мне, переполняемый эмоциями. — Ты… ты в порядке?! — Ну вроде бы, — я слабо улыбнулась. Его глаза сразу заблестели. — Я… я переживал. Ты ведь прям там растворялась. — Во мне больше нет дыры, видишь? — Пришлось покрутиться вокруг своей оси, чтобы доказать собственные слова. Я коснулась щеки Мурро, почувствовав тут же уже знакомое покалывание. — Я пока не умираю. Не реви. Мальчишка усиленно закивал, прикусывая губу. Он остервенело потер мокрые глаза, а потом хлопнул себя по щекам, отгоняя желание заплакать. — Вот, молодец. Ты настоящий воин, — подбодрила его я. — Арестей явно не ошибся в тебе. — В чем он не ошибся? — На пороге комнаты показался Райан. Он прикрыл за собой дверь, чтобы любопытные постояльцы не увидели ничего лишнего, и уставился на Мурро. Парнишка тут же стушевался под его взглядом и опустил глаза, а некромант тем временем переключил внимание на мое тело. В два шага преодолев разделяющее нас расстояние, мужчина оказался рядом с кроватью. — Как Мади? — Где тот урод? — вопросом на вопрос ответил Арестей, наблюдая за тем, как друг нежно касается пальцами моей бледной щеки. Райан какое-то время разглядывал меня, невольно заставив всех нас замолчать, а потом поднял глаза на собеседника, возвращаясь к разговору. — Ты вылечил ее? — Она дышит, как видишь. Ты догнал его? — Нет. Почти поймал, но он использовал заклинание перемещения. Некромант едва успел сделать шаг в сторону от кровати, как Арестей со всей дури врезал ему кулаком по лицу. Застигнутый врасплох мужчина пошатнулся, но устоял. Наблюдающий за ними Мурро от неожиданности дернулся, запнулся об ножку кресла и просто рухнул в него, боязливо замирая. — Ар, ты чего… — неуверенно заговорила я, но мои слова просто потонули в последующей словесной перепалке. — Объяснись. — Райан медленно выпрямился и уставился злым немигающим взглядом в светлые глаза напротив. — А ты не понял, да? — Арестей холодно хмыкнул. — Повторить? — Рискни. Маг, недолго думая, вновь замахнулся, но на этот раз его удар был блокирован. Не растерявшись, он подло наступил сопернику на ногу, отвлекая внимание, а потом ударил некроманта в челюсть снова, но с другой стороны. — Это твоя вина, Райан! — в сердцах воскликнул Арестей, хватая друга за грудки. — Я ничего не сделал. — Вот именно! — Мужчина как следует встряхнул приятеля несколько раз. — Именно потому, что ты ничего не сделал, Мадену чуть не убили! — Она была под защитой. — Защитой чего, Райан? Какого грохта ты отказался перевезти ее в мой особняк? — Это слишком далеко. — Райан послушно болтался в чужих руках. — Я наложил на комнату охранное заклинание. — Чем это, твою мать, сейчас помогло?! Если бы не Мурро, мы бы даже не узнали, что ее пытаются убить. К чему эта твоя гордость? — А чем бы твой особняк помог? — Некромант оттолкнул от себя друга и раздраженно поправил съехавшую одежду. — По крайней мере, она бы не лежала здесь в полном одиночестве, пока мы читаем эти грохтовы книги! В особняке живет моя дочь. Он в разы лучше защищен, чем комната в грязной таверне. — Арестей был просто в бешенстве. Я очень давно не видела его таким злым. — Твоя баранья упертость просто бесит. Или тебе мало доказательств? Надо было дать тому уроду убить ее, распятой на стене? На это Райану нечего было сказать. Мужчина скользнул взглядом по изуродованной стене за моей спиной, потемневшим лужицам крови и валяющемуся на полу кинжалу. Думаю, он и так все прекрасно осознавал, поэтому и не защищался особо от ударов Арестея, хотя без труда мог бы это сделать. — Где она? — обратился некромант к Мурро, заставив того испуганно вздрогнуть. Мальчишка указал на меня, замершую рядом с ними, а после Райан неожиданно поклонился. — Прости меня. Я действительно виноват в случившемся. Не хотел, чтобы так вышло. — Все в порядке, — я слабо и растерянно улыбнулась. — Пожалуйста, давайте не будем ссориться больше. — Как скажешь, Мади, — кивнул Арестей, соглашаясь. — Я лишь вправил ему мозги. — Бить было необязательно. Вдруг он потом не сможет говорить? — Если бы Ар хотел сломать мне челюсть, то он бы сломал, — хмыкнул Райан, проверяя лицо на сохранность. — Пожалел. — Ради Мади, — расслабленно отозвался маг, словно бы и не он пару минут назад готов был все тут разнести к грохтам. — Давайте вернемся к печати, — предложила я, почуяв, что напряжение в воздухе немного спало. Сразу стало как-то легче дышать. — Нам нельзя здесь оставаться надолго. Мало ли. — Я не встречал на практике таких печатей раньше. — Некромант внимательно принялся изучать начерченные символы. — Но даже на первый взгляд сразу могу сказать, что это запретная магия. — Как ты это выяснил? — Потому что это темный ритуал. — Райан провел рукой по стене, собирая пальцами подсохшую кровь. — Он требует печать, жертву, орудие и четкий порядок действий. Магия некроманта, которую мы обычно используем, от белой отличается лишь источником энергии. Нам подвластны те же заклинания защиты, боевой магии, с некоторыми изменениями. Лишь целительские заклинания недоступны. — Вы обычно не используете кровь? — Тебе ли такой вопрос задавать, напарница? — мужчина хмыкнул и я, почувствовав неловкость, замолчала. За все время нашего с ним длительного общения я действительно не видела применения крови при колдовстве Райана. — Это сложно объяснить не магу. Представь, что при активации защитного заклинания белые маги используют чистую энергию, которая пропитывает окружающий мир. Они создают купол… Верно, Ар? — Маг кивнул, соглашаясь, и говорящий продолжил: — Купол состоит из частичек, так скажем, света. Мы же применяем энергию загробного мира. Если максимально упрощать, то наш купол или щит будет состоять из чьих-то душ. — Прячетесь за их спинами? — Что-то типа того. — Райан взял из рук Арестея кинжал, тут же принявшись внимательно рассматривать. — Но они не чувствуют урона и не умирают, так как тоже являются обезличенным источником энергии. — Звучит жутко, — впервые за долгое время подал голос Мурро, на что некромант лишь кивнул. — Некромантия — не сказка. Ждать от нее чего-то красивого и радужного не стоит. Много кто это понимает, поэтому темных в разы меньше. Люди не любят марать свои руки в чем-то грязном. — А что с темным ритуалом? — Арестей явно пока не улавливал окончательную суть разговора. — Темный ритуал — довольно длительный процесс. Обычная темная магия может быть доведена до уровня навыка и не требует длительной подготовки, четкого алгоритма и прочего. Вся запретная темная магия — сплошные ритуалы. — У светлых тоже есть долгие ритуалы. — Да, ритуал, как более сложная форма магии, недоступна новичку. Требуется определенный уровень сил и опыта, чтобы суметь дело довести до конца. — А человек не-маг может провести ритуал? Тут ведь нужна лишь кровь? — вновь спросила я, наблюдая за тем, как Райан крутит на свету острое лезвие. — Провести может, но не сработает. Для активации печати нужна еще магия. — Значит, наш убийца был сильным магом, использующим запретный ритуал и сбежавшим с помощью заклинания перемещения? — Да. Базовая темная магия относительно безобидна и быстра. Запретная же куда сильнее, более точечна и в разы медленнее. — И что мы имеем в итоге? Я успела перейти дорожку кому-то из Соколов, раз меня решили убить? — С чего ты взяла, что это мои? — некромант недовольно нахмурился. — Никто из них не нарушал целостность печатей. — Откуда ты знаешь? Запретная литература хранится в вашей библиотеке, и только Соколы имеют к ней доступ. — Чтобы туда попасть, нужно сначала убить остальных и собрать все печати. — Я без проблем проникла в вашу так называемую «защищенную» библиотеку, — ехидно отозвалась я. — Что мешало и другому магу применить какое-нибудь заклятие невидимости или призрачности, чтобы проникнуть внутрь? — Мадена, ты не простой призрак, иначе я бы тебя видел. Создатели защитных печатей учли и данный вариант событий, поэтому попасть туда человеку невозможно. А еще невозможно вынести оттуда литературу. Она просто сразу сгорит. — Да вы отчаянные ребята, — усмехнулся Арестей. — Неужели там все настолько страшно и опасно? — Отчасти. Есть заклинания, которые при правильном использовании, могут обескровить за раз среднюю провинцию страны. Разве забыли тот трехдневный кровавый дождь во времена войны? Это было одним из заклятий, которое использовал Таросс. Он буквально выпил соки из провинции Пуво. — Да, там теперь редко встретишь живого, — упавшим голосом подтвердила я. — Когда проезжали мимо, виднелись только опустевшие деревни, города и куча могил. От слов Райана стало как-то не по себе. Не очень хотелось вспоминать те жуткие дни, когда все мы были на грани выживания. Изначально желавший власти Таросс в процессе долгой и изнурительной войны просто сошел с ума, решив, что если живые не хотят ему подчиняться, то следует их убить и создать новый мир. Мир живых сменить на мир мертвых, таких послушных и преданных лично ему. А в качестве доказательства правдивости своих идей он решил первой уничтожить провинцию Пуво. Ее жители отличались железной стойкостью, выносливостью и силой. Воины из этих мест нередко спасали ситуацию на поле боя, всегда боролись до последнего вздоха и храбро бросались в самую гущу событий. Дисциплинированы и опасны. В те дни я так некстати была ранена. Меня едва смогли вытащить с того света и, несмотря на желание отправиться на передовую спустя несколько дней лечения, все-таки оставили в медпункте. Сидеть ровно было не в моем характере, поэтому я помогала целителям, чем могла. Как сейчас помню ту жуткую картину: на белоснежное выстиранное белье, сохнущее на веревках внутреннего дворика, с неба одна за одной начали падать капли. Алые, темные и одинокие. Сначала медленно и неуверенно, но быстро набирая темп, они пачкали все, до чего могли дотянуться. Кровавый дождь. А в воздухе приторно-сладкий запах железа. Дождь лил несколько дней, и закончился он также неожиданно, как и начался. Лишь спустя какое-то время мы узнали всю правду о тех днях. Правду, которая легла в основу перелома хода войны. — Если это не Соколы, тогда кто? — Арестей нарушил повисшую в комнате тишину, вновь возвращая нас к теме разговора. — А откуда берутся заклинания? — спросил вдруг Мурро. — Их придумывают, — растерянно отозвался Райан, в ходе ответа понимая, насколько глупо это звучит вслух. — Вот так просто? — мальчишка удивленно вскинул брови. — А могли эту печать тоже просто придумать? — Эту — нет. — Некромант вновь посмотрел на рисунок на стене. — Он есть в древних книгах. Я уже видел подобное там. — Значит, нам нужен зал запретной литературы? — В голосе Арестея проскользнула надежда, но Райан лишь отрицательно покачал головой. — Мы туда не попадем, это во-первых. Ну а во-вторых, нам туда и не надо. Печать довольно проста и весь ее смысл скрыт прямо в ней. — Ты можешь расшифровать, что написано? — я была приятно удивлена. — С каких пор ты знаток древних языков? — С тех самых, как занялся некромантией. Мужчина забрал из рук друга кинжал, лениво покрутил его на ладони, а потом замахнулся и кинул клинок прямо в центр печати. Я невольно сжалась от его действий. — Здесь вперемешку почему-то идут знаки из алфавитов древнеэрвудского и хаттонского языков. Запись на внешней границе круга переводится примерно как «душа губит тело», — Райан показал на верхнюю часть круга, произнося это, а потом переместил наше внимание на нижнюю запись, — а вот здесь говорится что-то на подобии «скинь оковы души». — Как ты так быстро это перевел? — Арестей не смог скрыть нотки восхищения в голосе. — Темной литературы не так много в мире, еще меньше ее в нашей стране. Какие-то книги достались по наследству или в результате завоеваний. Так что хочешь развиваться — приходится учиться разному. Поначалу перевод занимал много времени, но сейчас уже привык. — А хаттонский язык это какой? — Наконец-то вылезший из своего мягкого убежища Мурро заинтересованно вытянулся на носочках, разглядывая незнакомые символы. Все это со стороны выглядело максимально дико: два мага, полуживой труп на кровати, ребенок, лужи крови и изгаженная темным заклинанием стена. Ничего не обычного, да. Всего лишь вводный урок по древним иностранным языкам. — Раньше на территории Хаона существовало государство Хаттон, которое со временем было поглощено своим соседом. Так что можно сказать, что хаттонский язык один из древних языков современного Хаона. — Это откуда Мади привезла сказки? — Да, верно. — В чем суть печати? — задала вопрос я, неудовлетворенная ответом некроманта. Хотелось знать как можно больше. — Она должна была освободить твое тело от души. Разрушить связь между ними. — Это возможно принудительно? — Конечно. Если некроманты могут насильно привязать душу к телу, почему нельзя действовать в обратном порядке? — Допустим. Зачем кинжал? — Насколько я понимаю, — Райан резким движением вытащил лезвие из стены, — это не простое оружие. У него нетипичная форма. Очень острые края лезвия, но при этом максимально тупое острие. — Меня пронзили им два раза. Когда я пришла, кинжал уже торчал в груди, но потом убийца его вытащил, что-то прошептал и всадил в меня снова. — Не слышала, что он говорил? — Не уверена, но вроде бы какое-то «шумварат». — «Шумвартар», — поправил меня некромант. — На хаттонском это «разрезай». — И что это должно значить? — Все просто, Мадена. Этим кинжалом он резал условные нити, соединяющие твою душу и тело. — Но я не видела до этого никаких нитей! Мне вдруг стало не по себе. Принять попытку убийства это одно, а вот неудавшуюся попытку лишить меня тела — совершенно другое. Моя физическая оболочка была огоньком надежды и веры в то, что я обязательно вернусь к прежней жизни. Если бы меня ее лишили… — «До этого»? — Арестей обеспокоенно переспросил, невольно бросая взгляд на мое тело. — Да. Я раньше пыталась отследить, становлюсь ли прозрачной и все такое, но ни разу не видела никаких нитей и прочего. Но после ритуала у меня на руках появились знаки. — Какие знаки? — Рисунки тонких золотых цепей. Не знаю, как описать. Но они есть и у тела тоже. Мурро, единственный способный видеть меня, разглядывал мои руки. — Они словно светятся изнутри. Красивые и легкие как кружева. — Мальчишка коснулся этих знаков на теле и даже попробовал оттереть, но ничего не вышло. Казалось, что это словно какой-то обман зрения. — Это те самые оковы, Мадена. Своим ритуалом убийца запустил процесс их распада. — В голосе Райана не было ни капли от былой расслабленности. — Если бы мы его не спугнули, ритуал был бы завершен. — И что… теперь делать? — Я обессиленно присела на край кровати. — Сколько у нас времени? — Я не знаю. Обычно оковы не показываются, если связь души и тела сильна. Чем тоньше оковы, тем связь слабее. Как только они исчезнут, у тебя останутся считанные дни. — Райан, — Арестей хотел, чтобы друг замолчал, — не вываливай это так. — Это все равно не скрыть. Лучше знать заранее. — Это жестоко. — Жестоко проявлять жалость вместо действия. — Хватит, — я резко прервала вновь начинающуюся между ними перебранку. — Если печать мы расшифровали, то здесь больше нет смысла находиться. — Оставлять комнату в таком состоянии тоже нельзя. Иначе хозяин таверны заявит на нас «псам», чего не хотелось бы, — Арестей устало вздохнул. — У тебя нет среди них знакомых? Нам бы не помешали их навыки. Если «псы» чувствуют магию, то и этого убийцу смогут найти, — предложила я. Мужчинам, пусть и нехотя, пришлось согласиться с моей идеей. Маги — удивительная общность людей. Я всегда поражалась тому, как они, обладая большими возможностями по сравнению с обычными людьми, умудрялись ссориться со всеми и находить себе врагов. Мало того, что светлые конфликтовали с темными, так еще и была общая неприязнь первых двух к третьей группе магов. Хотя магами их назвать было сложно. Они едва ли осваивали базовые заклинания, на подобии создания летающего огонька, но обладали уникальным чутьем на чужую магию. Не создатели, но удивительные искатели. Прекрасно проявляли себя в поисках и имели преимущества в телепортации перед остальными магами. Если темные вообще подобного не умели, а белые тратили на перемещение огромные запасы сил, то «псам» было достаточно однажды побывать в месте и хорошо его запомнить, чтобы в будущем без особых затрат там появляться. Кто-то из простого люда однажды назвал их представителей позорными псинами, так это сравнение и закрепилось. Как бы оскорбленные недомаги не пытались избавиться от прилипшей неприятной клички, ничего не вышло. Тогда «псы» решили изменить не слово, а образ. Из третьесортных магов они за пару десятилетий приобрели весомый авторитет как отдельный департамент среди законников — элитный отдел по борьбе с преступностью. И быть «псом» стало не стыдно, а почетно. Пусть остальные маги их по-прежнему недолюбливали, но все же уважали, а простой народ и вовсе местами боялся. — Я с «псами» не вожусь, Мади, — отозвался Арестей, бесцеремонно отрывая кусок ткани от простыни на соседней кровати. В нее он замотал кинжал, чтобы потом забрать с собой. — У меня есть знакомый, но не факт, что поможет, — неожиданно подал голос Райан. Мы удивленно уставились на него, но мужчина и бровью не повел. — Не думайте, что вы единственные, с кем я общаюсь. — Очень интересно, — прокомментировал его слова приятель. — Сегодня явно день сюрпризов. — Я поговорю с ним завтра. Продлим аренду комнаты и… — Сегодня, Райан. — Мой тон был таким требовательным, что собеседник просто замолчал. — Ты сам говорил, что след быстро испаряется. К тому же мы не знаем, что может произойти за ночь. Если попросит денег — дай. Это мелочь на фоне происходящего. — Хорошо. Тогда ждите здесь.