2002/2022

2002 год Костя поёжился то ли от вечернего холода, то ли от страха, то ли от всего вместе. Идти было жутковато: стояла какая-то несвойственная району тишина. Слышно было только, как где-то наверху подвывает ветер. Ночь была тёмная, небо пасмурное, затянутое плотными облаками, а из освещения лишь тусклые фонари и редкий свет в окнах. Ещё немного, думал Костя, всего-то через двор — и дома. Мама точно ругать будет. Всё равно скорее бы дома оказаться, а там уж пусть ругают, сколько захотят. Силуэты машин и кустов в темноте доверия не вызывали, поэтому Костя старался смотреть только вперёд, туда, куда шёл. Густую тишину вдруг разразил короткий смешок, затем несколько шаркающих шагов и звон цепи. Костя засунул руки в карманы и намеревался ускорить шаг, но вдруг две гигантские фигуры возникли прямо перед ним. Машинально Костя остановился, но дёру не дал. Может, и следовало уже бежать хотя бы обратно к дому друга. Фигуры приблизились и оказались в свете фонаря. Можно было разглядеть двух крупных парней. Правда, тогда Косте казалось, что это были огромные мужики. Оба ехидно улыбались, преграждая подростку путь. Особых иллюзий по поводу их намерений Костя не испытывал, сразу понял, что ничего хорошего можно не ждать. Тело резко пронзил страх, а ноги замерли на месте. Мужики одобрительно хмыкнули и переглянулись, мол, всё, трус, попался, пизда тебе. — Куда идём, слышь? — прогундосил один из них, пальцами перебирая висящую на штанах цепь. 2022 год — Ну, вот ещё коробка. Ещё много на компьютере, но и этого хватит. Андрей поставил перед Костей несколько коробок с альбомами, стопками блокнотов и тетрадей. Костя с интересом их листал, а Князь охотно делился историями, скрывающимися за некоторыми фотографиями. Все они были трепетно разложены по альбомам и стопкам, подписанные и датированные, где это возможно было вспомнить. Дойдя до 2000-х, Костя заметил фотографию, простенькую и блёклую на фоне многих других. На ней Горшок стоит на серой питерской улице с какими-то мужиками. Обычная с виду фотография, Костя за проведённое здесь время на такие уже насмотрелся. Но внезапно его пронзило какое-то острое чувство, повлёкшее расплывчатое воспоминание. Перед глазами картинка: ночь, двое мужиков, драка… В памяти замелькало осознание чего-то, что Костя ещё пока не понял. — Это где снято, не знаешь? — Да кто ж теперь помнит, — Андрей взял фотографию и посмотрел поближе. — А хотя знаешь, это на Каховского, кажется. Помню, да. 2002 написано. У Михи там приятель жил, он к нему иногда мотался. Ну, ты понял. Видимо, с тех посиделок и осталось фото. На Васильевском. И двор знакомый, родной. Сколько Костя по этим дворам набегался подростком, все обшарпанные стены знал, все ржавые заборчики, колючие кусты. И вот он, в этом дворе. Горшок. В кожаных штанах, в тёмно-зелёной куртке, с этими лохматыми патлами, обрамляющими щетинистое лицо, а между губ привычно лежит сигарета. Миша щурится, но смотрит в объектив. Не может быть. — Андрей, можно возьму? На пару дней. Я верну, — Костя продолжал заворожённо разглядывать фотографию. — Бери, конечно. 2002 год Пиздец, думал Костя. Что можно ответить, чтобы минимизировать ущерб? Денег у него с собой не было, но поверят ли? Может, ещё сильнее разозлятся, что бестолково вечер потратили, и тогда точно накинутся. Костя не сводил глаз с поблёскивающей в свете фонаря цепочки. Это будет больно. — Чё молчишь, э? На лице бугая было выразительное раздражение. Почти синхронно оба гопника сделали пару шагов к Косте. Он инстинктивно сделал столько же шагов назад. В ушах зазвенело от страха, он даже оглянуться боялся. А что там вообще? Забор? Стена? Куда бежать? И есть ли смысл? Явно не трезвые и уверенные, что сейчас отпиздят двенадцатилетнего шкета, они ухмылялись. Костя мельком посмотрел в сторону детской площадки. А может попробовать через неё? Он помельче, юркий, через заборчик перепрыгнет… Пока амбалы приближались, Костя пытался придумать план побега. Принимать свою судьбу не хотелось, просто отдаваться на растерзание двум уродам он не мог. Тогда мозг щупленького подростка сгенерировал замечательную идею: лучшая защита — это нападение. — Отъебитесь! — Костя старался звучать громко и уверенно, но голос задрожал, выдавая страх. Его всего забила мелкая дрожь, которую он попытался изгнать — не время сейчас, блин, давай соберись бежать, если чё. Гопникам такая наглость явно не понравилась. Свет от фонаря едва ли уже на них попадал, но Костя всё равно увидел, как скривились их и без того мерзкие рожи. Одно резкое движение и… — А ну бля! Отвалили нахуй! Пока в висках стучала кровь, Костя и не заметил, что из дома кто-то вышел и стоял по правую руку от него. Мужики зависли, пытаясь вглядеться в темноту. Установившуюся вновь тишину нарушило звонкое клацанье зажигалки. Костя увидел огонёк, а затем сквозь дым разглядел высокую мужскую фигуру. — Слышь, мужик, иди, куда шёл, — один из гопников угрожающе, как бы предупреждая, хрустнул пальцами, разминая кулак. — Отъебитесь от пацана, он же вам сказал. Этому человеку, лицо которого Костя не мог нормально разглядеть, кажется, было вообще плевать, с кем он говорил и что они могли сделать. Добром бы это точно не кончилось. 2022 год На следующий день Костя уже копался в кладовке старой квартиры, перебирая детские вещи, книги и фотографии. Коробка с воспоминаниями его юности — школа, праздники, тусовки дома. Хорошо, что родители все подряд фотографировали и ничего не выбрасывали. И вот фотокарточка, которую он надеялся найти. Он вытащил фото Горшка и сравнил две картинки. Это был один и тот же двор: одинаковые ржавые качели, москвич, приросший к асфальту, с облезлыми дверцами и сдутыми шинами. Костя на фото обнимался за плечи с другом — тем самым, к которому он часто ходил в гости этой дорогой. Им лет по десять, совсем мелкие ещё, улыбаются. Костя перевернул фото — 2001 год. Просто невероятно. Фотографию он забрал и всю дорогу пытался восстановить в памяти те события из детства, которые уже и не собирались всплывать в сознании. 2002 год Рядом с высоким мужчиной амбалы казались совсем обычными человеческими фигурами. Теперь Костя разглядел в них парней не сильно старше себя — может, лет по восемнадцать. И ростом не сильно выше, разве что значительно шире. Мужчина толкнул одного в грудь, и тот попятился назад от неожиданности. На второго оказалось достаточно гаркнуть, нависая сверху, чтобы он испугался. Рядом с ним гопники казались не больше самого Кости. — Пиздуйте отсюда. Совсем охуели мелких трогать. За пару секунд эти двое поднялись и испарились. Костя теперь смог пошевелиться и подошёл к своему, получается, спасителю. Тот повернулся к мальчику. Можно было его немного разглядеть: на нём были кожаные штаны и мятая болотная куртка. Костя моргнул, присмотрелся и увидел лохматую голову. За волосами, правда, не было особо видно лица. Мужчина снова звякнул зажигалкой. — Жалко, блин, уронил, — произнёс он, зажав зубами новую сигарету. — Спасибо… — сказал наконец Костя, осознавая, что его буквально спасли от очень нехорошего развития событий. — Да ладно те. Ну ты, малой, даёшь. Отъебитесь, говорит! Красава! — мужчина рассмеялся. — Да я просто… — начал было оправдываться Костя, но незнакомец его перебил. — А эти… Ненавижу их. Мрази настоящие, гниль это, падаль, — он злился, яростно выплёвывая оскорбления в адрес гопников. Костя ещё потоптался на месте, понимания, что надо, вообще-то, домой идти. — Далеко живёшь? — Да тут, через два двора. Почти дошёл ведь. — Пойдём, доведу. Только сейчас Костя смог расслабить плечи и почувствовал, что дыхание выравнивалось. Загадочный спаситель шёл молча и курил. Остановившись возле двери, Костя повернулся ещё раз поблагодарить. — Это… спасибо. Большое. Хотелось всё-таки попытаться лицо увидеть, но лампочка, как назло, не горела. Костя сумел разглядеть щетину, выделяющиеся глаза. Вряд ли он узнает этого человека в толпе, но хотелось попытаться запомнить того, кто спас от получения серьёзных пиздюлей от гопников. — Ты давай, по ночам не шастай, — тяжёлая рука опустилась на мелкое плечо. — И перед мамой извинись, понял? Костя кивнул и быстро забежал в дом, чувствуя облегчение. Прости, мам, засиделся, да я знаю, нет, нормально дошёл, прости, пожалуйста. Лицо Костя так и не запомнил. Да и сама история спустя годы практически стёрлась из памяти. Сколько уж потом было ситуаций — эта была, может, одна из безобидных. 2022 год Костя ощутил фантомную тяжесть на плече, куда машинально положил свою руку. Эта история хранилась глубоко в памяти, где-то на дне коробки с детскими воспоминаниями. И не было даже случая, который бы заставил её всплыть перед глазами. Лицо он тогда не запомнил, но запомнил ощущение крепкой ладони на своём плече. И сейчас это место неожиданно жгло. От осознания, от воспоминаний, от невозможности того, что такое оказалось возможно. Он пересказал Андрею свою историю, сбивчиво пытаясь наполнить её на ходу всплывающими деталями. — Мне кажется, это был… — договорить Косте почему-то было тяжело. Он посмотрел ещё раз на фото, лежавшее перед ним. Он легко представлял эту фигуру в том тёмном переулке, слышал теперь уже такой знакомый голос. Андрей положил свою ладонь туда, где только что была ладонь самого Кости, отчего тот вздрогнул. Посмотрел на стоявшего над ним Князя. Он улыбался своей доброй и даже ласковой улыбкой. — Выходит, и ты Горшка встречал. Вот в такие игры судьба играет, — усмехнулся он. Костя даже удивился, что Князь не засомневался в его истории, не назвал это бурной фантазией. Для него это, наверное, оказалась ещё одна редкая история, которую он про Миху не знал. Будто он всё ещё рассказывает ему что-то, продолжает с ним общаться. — Оставь себе фотку эту. На память. — Серьёзно? — Уж чего, а фоток Горшка у меня полно. Андрей немного криво улыбнулся и отвёл взгляд. Глаза его влажно заблестели. Костя знал, что всё это вообще Князю не так легко даётся. Он замечал уставший взгляд Андрея. Слышал, как подрагивает его голос, как шумно он сглатывает, вспоминая в очередной раз что-то, о чём тяжело говорить вслух. Видя, с чем справляется Андрей, Костя иногда малодушно надеялся, что ему такое переживать никогда не придётся. Фотографию Костя бережно положил под обложку паспорта.