Загадка тауматургии

      Сэмюэль вскочил со скамейки и упал на колени. Прогремел выстрел. Колонна рядом треснула, осколки градом окатили спину и ноги.       Он заполз за столб, оперся локтем и поднял себя. Осторожно выглянул из-за колонны.       Из ствола пистолета поднималась ниточка дыма. Офицер стоял неподвижно, высматривал парня за столбом.       —… благодарен, — донесся искаженный голос. Это был Герман. Сэмюэль прислушался. — Хватило мозгов не устраивать сцен на площади. Граф бы казнил весь участок.       — Я, — выкрикнул Сэмюэль. Голос дрожал и хрипел. — Я же просил не искать меня!       — Забавно! — усмехнулся Герман и шагнул вперед. — С чего бы мне вас слушаться?       — Я просто желал уехать. Спокойно покинуть графство и…       — Вздор! Отпустить преступника? Переложить поимку на других? Такая безответственная мысль могла родиться только в вашей больной голове!       Офицер побрел к колонне, ствол пистолета смотрел на Сэмюэля.       — Довольно бегства, — продолжил охотник за мистикой. — Довольно боли. Сдавайтесь, мистер Берислави. Мой напарник вернется с минуты на минуту с подмогой. У вас нет выхода!       Левая рука нащупала в кармане кошелек, опустилась ниже, пальцы сомкнулись вокруг камня.       На сложную формулу не хватало времени — Герман обойдет колонну быстрее, чем Сэмюэль дочитает заклинание. Использовать камень для создания ступенек? Бесполезно. За два стука офицер успеет выстрелить пару раз. Мгновенное заклинание? Та же беда со временем.       — Меня не надо ловить, — прокричал он. — Я-я никого не трону. Проживу спокойную жизнь.       — Смешная шутка, — фыркнул Герман. — Вы уже убили Андреа Синкова и Дерека Нейви.       Упоминание Дерека ударило по Сэмюэлю тяжелым молотом. Убил? Он убил Дерека? Нет. Все было не так.       — Я не убивал мистера Нейви! — прокричал Сэмюэль во весь голос. Больше для себя, чем для охотника за мистикой.       — Тауматургия — болезнь, — ответил офицер. Голос приближался. — Бедный пьяница погиб из-за вас. Вы — единственная причина его гибели.       Сэмюэль приложил руку ко лбу. Жар мешал думать, спутывал мысли в бессвязную кашу. Выход. Он должен найти выход. Все хорошо. Скоро поезд. Нельзя терять билет. Как скрыть Амелию? Выход! Найти выход!       Пальцы сильнее сжали камень. Из-за горячего лба он казался холодным. Не обжигающе холодным, а приятно холодным.       Парень прикусил губу. Нужно попробовать. Ударить по открытой коже. Убить его. Убить Германа. Другого выхода нет.       — Дай камень с формулой, — прошептала снизу Амелия. Сэмюэль принял это за звуковой бред. Фея повторила громче. — Дай камень, дитя человека.       Шаги остановились на другой стороне колонны. Офицер медленно пошел вокруг столба.       Сэмюэль бросил взгляд вниз. На него смотрела Амелия. Пасть феи широко раскрылась, оголились кривые клыки.       Он понял ее без слов. Вложил камень ей в рот. Амелия резко клацнула челюстями — зубы соскоблили немного затвердевшей плоти на сплавленных пальцах. Парень прошипел от боли.       Фея резво спустилась на пол по правой штанине и поползла в противоположную от шагов сторону. На глаза попался обугленный кончик хвоста. Мех был заметно темнее.       «Он всегда был таким?» — промелькнула мысль.       Оглушительный выстрел стрелой пронзил уши. В нос ударил запах гари. Парень осторожно выглянул.       Громыхнул выстрел. Сэмюэль пригнулся и зажмурился. Боли не было. Стреляли не в него. Парень приоткрыл веки.       В ногу Германа впилась Амелия. Офицер топал, размахивал и бил фею об столб. Бесполезно. Комок фиолетового меха крепко держал штанину.       — Козука! — крикнул охотник за мистикой и выстрелил в Амелию.       Запах гари усилился. Передние лапы горели красным пламенем. Оно быстро перекинулось на ткань и полезло вверх. Фея устремилась следом.       Герман ударил ее пистолетом, кулаком, пистолетом, кулаком, вдавил в колонну, отступил на пару шагов, разбежался и врезался в столб. Амелия продолжала лезть вверх вместе с огнем.       Сэмюэль молча наблюдал за бессильной борьбой офицера. Как он мог помочь? Коснуться открытой кожи и произнести заклинание? Он не успеет. Один выстрел пресечет любую попытку.       Фея зацепилась за пояс охотника за мистикой. Герман бессвязно простонал что-то, и пистолет выпал из рук.       Сэмюэль вскочил с места. Упал на колени. Схватил оружие и наставил на офицера.       — Хватит! — прокричал парень. — Амелия, стой!       Охотник за мистикой развернулся на него, фея отлипла и булыжником рухнула на пол. Перекатилась и подогнула передние лапы под себя. Прижала телом к земле.       Герман стряхнул огонь со штанин и прокашлял:       — Выстрелите? — кашель перерос в кряхтение. Офицер зашагал на него. — Вперед. Давайте. Вас все равно поймают. Мы отправили ваше описание по телеграфу в ближайшие графства. В центр маркизата! Они разошлют их дальше. По всей стране. Выхода нет, мистер Берислави. Через неделю ваше лицо появится на всех розыскных досках страны!       — Я-я просто хотел уйти, — выпалил Сэмюэль. — Просто уйти и жить спокойно.       — Довольно лжи, — протянул руку Герман. — Я изучил вашу историю. Историю вашей семьи. Вы — заблудшее дитя.       — Я…       — Вы разрушаете себя. Медленно и болезненно. Мне знакомо это. Правда. Ваш отец…       — Ни слова про него! — прокричал Сэмюэль и направил ствол на голову офицера. Рука сильно тряслась. Парень опустил указательный палец на спусковой крючок.       — Ладно. — поднял обе руки охотника за мистикой. — Ладно. Я хотел сказать, что был на вашем месте. Искал смерть. Вы же губите всех за собой. Послушайте меня. Давайте опустим оружие и поговорим.       — Он тянет время! — раздраженно зашипела Амелия. Сэмюэль бросил на нее взгляд. Фея мяла под собой сгоревшие лапы. — Действуй, Сэмюэль. Время не ждет!       — О боги, вы призвали фею? — покосился на нее Герман. — Кошмарно. Вы хоть понимаете, скольких людей оно убьет?       — Чего ждешь?       Сэмюэль не знал, как поступить. Убийство Германа избавит на время от преследования. Парень сбежит и затаится. Офицер узнал про Амелию, что сильнее склонило чаши весов к убийству. В следующий раз охотники за мистикой будут готовы к ней.       Убить. Он должен убить его. Убийство — разумный выход.       «Вот моя опора. Никакого вреда для людей».       Убийство шло вразрез с правилом. Выстрел выбивал из-под ног опору, на которой стоял Сэмюэль. Парень слепо нарушил первое правило и потерял руку. Потерял все.       Он посмотрел на Германа. Офицер молча стоял с поднятыми руками. Ждал решения. Время играло против Сэмюэля. С каждой секундой поимка приближалась к неизбежности.       — Сэм… — начала Амелия.       — Противогаз, — перебил он. — Снимите противогаз и бросьте на землю.       Охотник за мистикой послушался. Герман отвел руки за голову и запустил под кожаную маску. Медленно, медленно, медленно потянул вниз.       Сэмюэль увидел лицо офицера. Лоб блестел от пота, Герман дышал глубоко и протяжно, будто вынырнул из воды, глаза не отрывались от парня. В темных зрачках не было ни капли страха. Холодная обреченность и принятие.       Он бросил противогаз в сторону феи. Амелия опустила морду, взяла в клыки и подняла.       — Спасибо, — протянул Сэмюэль, прицелился в ногу офицера и спустил курок.       Прогремел выстрел. Охотник за мистикой рухнул наземь, руки сдавили левую ногу, сквозь зубы вырвался стон. Герман не закричал. Офицер болезненно поморщился и бросил яростный взгляд.       «Чего ждешь? Убей уже!» — читалось в глазах.       Парень навел ствол на другую ногу и выстрелил еще раз. Хотел выстрелить. Пистолет щелкнул, выстрела не последовало. Сэмюэль спустил курок. Щелчок. Нажал. Щелчок.       — Пули кончились, — простонал Герман. — Ничего. Убить можно иначе.       — Не убить, — потерянно ответил Сэмюэль. Он не хотел убивать офицера. Парень не предаст себя снова. Будет держаться за опору из последних сил, насколько глупо это бы не было. — Только обездвижить. Убийство не выход.       Сэмюэль повернулся к железным путям, замахнулся и бросил пистолет. Оружие перелетело рельсы и приземлилось на другой стороне.       Амелия подошла к парню, он взял противогаз. Фея вскарабкалась по штанине и пролезла под плащ. Запах гари усилился. Глаза заслезились.       Сэмюэль зашагал прочь от Германа, прочь от вокзала. Переждет, затаится где-нибудь на день или два.       «Может есть иной выход?» — промелькнула мысль.       Он замер. Обернулся. В спину вонзался презрительный взгляд офицера. Герман сжимал руками ногу и покачивался.       — Не ищите меня, — прокричал парень. — Оставьте в покое. Я не жажду власти, богатства или признания. Прямо сейчас все, чего я хочу — это покой. Я не хотел убивать Андреа Синкова и… мистера… Нейви.       Сэмюэль захромал вдоль железных путей.       — Не доверяйте ей! — донесся издалека голос Германа. — Феи всегда лгут!       Вдалеке стучали колеса. Он обошел вокзал и вышел на площадь.       Люди толпились возле главного входа. Три офицера преграждали путь. Сэмюэль услышал недовольные вскрики и жалобы. Какая-то женщина возмущалась, рядом двое мужчин беседовали с охотником за мистикой, одна девочка на плечах отца визжала и плакала.       Рука потянулась к голове. Сэмюэль попробовал надеть противогаз. Тщетно.       — Глупо, — прошептала Амелия.       — Что «глупо»? — прохрипел он. Горло болело после крика.       — Ты взял противогаз. Они знают об этом и будут искать человека в похожем противогазе.       — Действительно.       Парень подошел к ближайшему мусорному ведру и выкинул маску. Достал из кармана билет на поезд, смял и отправил следом. Он бесполезен. Офицеры проверят каждого пассажира. Сэмюэль не уедет на этом поезде. На следующем — то же.       Он брел между лавками, взгляд прыгал по вывескам — искал, где продавали противогазы. Нашел.       «Чистый воздух», — гласила надпись. За стеклом виднелись маски, фильтры и дыхательные мешки.       Сэмюэль встал перед дверьми, рука опустилась на ручку и…       — Вылезай, — скомандовал он. — От тебя несет горелым.       Амелия подчинилась. Фея молча сползла по штанине и скрылась меж лавок.       Парень купил противогаз. Покупка обошлась в тридцать нилов. Воровство! После второго билета на поезд в кошельке остались бы тридцать две медные монеты. На лекарства не хватало. Сэмюэль подозревал: на гостиницу то же.       Он решил попытать удачу и зашел в местную зеленую лавку. Бинты и вата вышли в тринадцать нилов. Парня выставили на улицу из-за запаха. Амелия пропитала рубашку и плащ. Чудесно.       Сэмюэль сел на скамейку и осмотрел противогаз. Он напоминал мешок с четырьмя отверстиями. Из двух выглядывали толстые стеклянные линзы, из третьего — фильтр. Четвертое было для головы. В него была вшита резинка.       Накинул противогаз на голову, подцепил зубами один край и рукой потянул за противоположный. Затылок пролез запросто. Лицо застряло. Фильтр бился об рот, нос мешал надеть противогаз до конца. Сквозь боль и стоны Сэмюэль натянул переднюю часть.       Ноздри обжег едкий запах трав — голова закружилась. Линзы сидели ниже глаз. Выше асфальта парень не видел. Резинка удавкой сжимала шею, маска неприятно прилегала к лицу. Сойдет.       Амелия подскочила на скамейку и пробилась под плащ.       Он опрокинул голову и осмотрелся. Одни люди бродили по площади и заходили в лавки, другие толпились у входа на вокзал.       Парень захромал подальше от лишних глаз. Зашел в улочку между домами, сел на холодную землю и подтянул к себе левую ногу.       Нижняя часть голени вздулась — повязка сильно сжимала ногу — марля пропиталась кровью и гноем.       Сэмюэль прикусил губу и развязал узел. Осторожно, без силы снял повязку дрожащей от боли рукой. Кожа вокруг укуса покраснела, голень напоминала толстую кровяную колбасу.       — Сними маску, — сказала Амелия. — Будет лучше видно.       — Не хочу, — протянул он. Запах трав успокаивал. — Сожми в зубах один конец.       Фея вылезла из-под плаща и подползла к ноге. От лба к середине туловища тянулась широкая полоса сгоревшего меха, передние лапы обуглились — под тонкими трещинами виднелась темно-красная плоть.       Сэмюэль передал конец бинта Амелии. Она придавила его лапами к земле. Парень приложил вату, туго обмотал ногу, зубами отгрыз и завязал узел. Одной бедой меньше. От рулона осталась половина.       — Держи, — отмотал Сэмюэль. Перекинул через плечо, подтянул правую руку и привязал косынкой к шее. — О, погоди. У меня мысль.       Парень снял плащ с левой руки и отмотал длинную полоску бинта. Один конец привязал к косынке, второй протянул через левый рукав. Накинул плащ и осмотрелся. Не видно. Отлично.       Резко дернул запястьем за второй конец — правая рука подпрыгнула.       — Опасно, — бесстрастно произнесла Амелия. — Глупо и опасно.       — Я не могу больше ждать, — простонал Сэмюэль. Язык заплетался. — Жар. Он мешает. Мне нужны лекарства.       Осталось немного бинтов и ваты. Парень стянул противогаз с лица и вдохнул полной грудью. Закрыл ватой левый глаз, бинтами оттянул сальные волосы назад, обвязал бинт вокруг шеи. Кончились. Сэмюэль исказил внешность насколько мог. Все будет хорошо. Его не узнают.       — Залезай на живот.       Амелия послушалась.       Он натянул на голову противогаз и захромал по площади к вокзалу. По пути залез в мусорник и достал билет. Двадцать медных на дороге не валялись.       Толпа у главного входа переместилась к поезду. Напротив вагонов стояли офицеры и досматривали. Сэмюэль пристроился к очереди.       Пассажиров с детьми пропускали без осмотра.       «Нарядить Амелию в ребенка?» — промелькнула в горячем бреду мысль.       Воображение нарисовало картину рогокошки в детской одежде. Спину держала ровной привязанная бинтами палка, и двигалась она бы…       — Ваш билет, — потребовал офицер. В левой руке он держал портрет Сэмюэля.       Парень протянул помятую бумажку. Мужчина беглым взглядом проверил номер, место и время. Вернул билет.       — Пожалуйста, снимите противогаз.       Сердце забилось чаще. Он обильно потел из-за жара и волнения, рубашка неприятно облепляла тело. Сэмюэль стянул маску и посмотрел офицеру в глаза. У него получится. Все будет хорошо.       — Боги, — воскликнул мужчина. Взгляд прыгал между портретом и лицом парня. — Что с вами случилось?       — Сегодня был тяжелый день, — потянул за другой конец бинта под плащом Сэмюэль. Правая рука приподнялась.       — Где ваш багаж?       — Эм, — замялся он. Настолько далеко не задумывался. — Сегодня был очень тяжелый день.       — Вас обокрали? Можете описать вора? — не отставал офицер.       — Нет. Я хочу уехать куда подальше и больше не приезжать сюда.       Мужчина пристально посмотрел на него, бросил взгляд на портрет и отошел в сторону.       — Приятно поездки.       Сэмюэль зашел в вагон, нашел купе и рухнул на кресло без сил. Парень прожигал взглядом сиденье напротив, дышал отрывисто, сердце бешено стучало в груди. Он не знал, сколько времени прошло.       Протяжный гудок напугал его. Поезд дрогнул, и застучали колеса. Он поехал.       «Фельтшир-Ливеньтаун. Фельтшир-Ливеньтаун. Фельтшир-Ливеньтаун», — объявил механический голос.       Сэмюэль отшатнулся и замер испуганным зверьком. В первый раз ехал на поезде.       Люди в купе напротив что-то горячо обсуждали. Он потянулся к двери и закрыл ее.       В окне проносились колонны вокзала. У него получилось. Он сбежал. Происходящее казалось приятным сном.       Амелия вылезла наружу и по столу перебралась на другое кресло. Фея посмотрела в окно.       Яркие солнечные лучи резко ударили в глаза Сэмюэля. Парень зашипел на все купе и закрыл лицо рукой. Глаза быстро привыкли, он приоткрыл веки.       На чистом небе, над горами, светил белый горящий диск. Солнце. Настоящее солнце. Такое яркое и горячее. Кожа зудела от света. Сэмюэль чувствовал жар через одежду.       — Такие маленькие, — протянула Амелия. Она не отрывала глаз от окна. — Мы словно великаны.       Парень присмотрелся. Вдоль горизонта ползли горы. Сердце уходило в пятки от осознания их высоты.       — Шутишь? — ухмыльнулся Сэмюэль. Изо рта вырвался хохот. — Да они же огромны!       Фея не ответила. Амелия повернулась к нему. В черных глазах застыла потерянность.       — Эй, Сэмюэль, — спросила она. Голос дрожал. — Ты правда существуешь?       Ответ комом застыл в горле.       — Конечно, — выдавил парень. — Конечно, существую.       Оставшийся путь они молчали.