Фанатка

Я появился как раз вовремя. Девушки обступили Марту со всех сторон. Вопрос я прекрасно расслышал и дал тот ответ, на который и сам надеялся. Марта надела браслет, и это придало уверенности сражаться за нас обоих. В обеденный зал мы шли обычной компанией. Друзья одолевали меня напором, требуя подробностей, я же волновался о другом. — Ребят, — обратился я к парням. — Я сяду с Мартой сегодня. Но если я могу пригласить её за наш стол, было бы здорово, — я покосился на друзей, идущих по обе от меня стороны, в надежде на поддержку. — Ну не знаю, — протянул Кирилл. — Всё это как-то странно. — Приглашай, — после некоторых раздумий согласился Максим. Всё решали слова Григория. — Мне вообще мужиками сидеть больше нравится, но одна баба, наверное, не помешает. Кирилл насупился, но возражать не стал. Давно повелось, что общие вопросы мы решали большинством. Марта, к счастью, тоже не стала противиться. За нашим столом последовал разговор, которого я опасался — не каждый день знакомишь друзей со своей девушкой… Со своей первой девушкой. Но и тут все прошло отлично. Удивительно, что будучи совершенно необычной, Марта, похоже, неплохо к нам вписывалась. Она не была болтлива, как все моя друзья и не выглядела встревоженной знакомством; больше переживал я. И уже был готов праздновать победу, когда появился Никита. Эта проблема возникла в моей жизни не так давно. Старшекурсник прицепился ко мне хуже пиявки и на все мои отказы отвечал тупыми заигрываниями и мерзкой ухмылкой. Он явно был вне себя от себя и просто не понимал слова нет. Даже если бы в моей жизни не появилась Марта, Никите нечего было ловить. Агрессивный, наглый, высокомерный, самовлюбленный — меня от таких типажей тошнит. Он был попросту неприятной личностью до мозга костей. Мои друзья тоже пытались ему объяснить, что его притязания неуместны, но невменяемый маг огня, увы, оказался сильнее нас всех вместе взятых. Дело было не только в том, что он был старше и знал больше нас, он также считался самым сильным стихийником группы. Высокая степень магической одаренности явно не пошла на пользу заносчивости мага. Этот придурок даже додумался подарить мне браслет! Об этом я узнал от ребят, как обычно разбиравших завалы подарков в общей комнате. Я попросил кого-нибудь сжечь эту мерзость. Ничего хорошего от его внезапного появления ожидать не приходилось. В какой-то миг, услышав за чем он явился, мне показалось, что на горизонте забрезжила надежда. Если он убедится, что я занят, то, может, оставит в покое? Зря надеялся. Не знаю почему, но появление Никиты смутило меня до зубного скрежета. Пусть в академии с пониманием относились к любым отношениям, никто не лез в чужую постель; и друзья мои, как и ребята в группе, знали о маге огня. Старшекурсник не стеснялся напрягать меня своим вниманием во время спортивных занятий или в свободное время в зале, когда мы отрабатывали навыки боя магического и традиционного, но Марта вряд ли об этом догадывалась. И теперь я жутко боялся того, что она обо мне подумает. Честно признаться, я, кажется, собирался устроить стычку на глазах у всех, причём зная заранее, что стану зачинщиком и потому точно буду наказан, но неожиданный вопрос Марты сбил меня с толку. За ходом стремительно развивавшихся событий я едва успевал. Я не сразу сообразил, что он сделал Марте, а когда наконец дошло, я пришел в ярость. Он лишился разума? Я совершенно точно собирался набить гаду морду! Максим меня остановил своим спорным утверждением, что Марта якобы раскатала придурка. И когда он напрямую спросил об этом Марту, она не ответила. Но и не отрицала. Я чувствовал себя совершенно растерянным. Да что вообще произошло? Разобраться мне никто не дал времени — уже мгновение спустя они обсуждали меня и Никиту. При моей девушке! Я не знал куда себя деть и, в то же время, жутко волновался за Марту. Только в этот миг я вдруг понял, что пока Марта стояла напротив Никиты, она ни разу не моргнула, гримаса боли не исказила её лицо. И первой руку отдёрнула не она… — Марта, с тобой точно всё в порядке? — Лучше не бывает. Наверное, она храбрилась. Мне не верилось, что всё прошло так просто. — Самый потрясающий парень академии — мой, — добавила она, глядя на меня без толики смущения. Я раскрыл было рот — и не нашелся, что сказать. Позже, когда занятия были позади и мы возвращались в своё крыло, я улучил момент, когда Кирилла и Григория не было поблизости. — Макс, что ты там говорил по поводу того, что она его сделала? — А-а, — лицо друга зажглось воодушевлением, — ты же знаешь, как маги огня снимают первую пробу силы друг друга? — Не совсем понимаю о чём ты. — Ну как мы определяем, кто сильнее магически, у кого сильнее источник? Я покачал головой. Максим выглядел несколько удивлённым, но не стал заострять на этом внимание. — Когда мы пожимаем руки, то пытаемся обжечь друг друга. Чей огонь жарче, тот и сильнее. Слабейший не может закрыться или, как мы говорим, «пережечь». — Я видел, как младшие в семье постоянно тянут руки к сестре. Но не хочешь же ты сказать, что это действительно помогает определить расстановку сил? Разве это не игра? — Какая ещё игра? — энергично возмутился Максим. — Да, мы в детстве таким балуемся, особенно с одногодками. Но в этом возрасте результат не надежен. Становясь старше, мы несколько аккуратнее с такими проверками. Ты же знаешь, какие вспыльчивые маги огня. Дымом ещё не запахло, а вот уже магическая дуэль. Мы снимаем пробу таким образом, только когда мало знакомы друг с другом, потому и не знаем о силе противника, и почти всегда, когда имеем претензии. — Ты хочешь сказать, что Марта сделала именно это? — Конечно! И, кажется, она его пережгла. — С чего ты взял? — Ты что, не видел, как долго они таращились друг на друга? — Всего несколько мгновений. — Целую вечность! — не согласился Максим. — По идее, Марта должна была сразу убрать руку. С другой стороны, зачем бы она это предложила? Ты же видел, что затеяла проверку она? Мне оставалось только согласно кивнуть. — И руку первой отдернула не она, — многозначительно поиграл бровями Максим. — Этого не может быть. Её показатели средние. Знаешь, я даже проверил. — А вот тут подробнее, друг, — радостно ухватился за мои слова Максим. — Зачем ты вообще проверял? Тоже возникли сомнения по поводу её силы? — Нет, — в голове роились бессвязные мысли, я потер переносицу. — Просто с ней вообще мне многое не понятно, поэтому, наверное, и проверил. — То что она … — Максим сделал паузу, — необычная, это ты в точку. И всё же, сломанную руку мы видели, а Никита свою спрятал в карман. — И что это значит? — Если исключить простой жест, то он прятал прижженную ладонь. Ладонь проигравшего, — довольно улыбнулся Максим. *** После я хотел обсудить это с Мартой, но каждый раз медлил. Возможности начать бесславный разговор в котором моя девушка зацепилась с моим поклонником выглядели одна хуже другой. В итоге мы так и не поговорили о случившемся. В аудиториях нас продолжали разглядывать словно букашек под лупой, но приходилось терпеть и не подавать виду. Рано или поздно пыл пойдет на спад и все привыкнут. Если, конечно, не последуют никакие эксцессы. История с Никитой была замечена и немало обсуждалась. Радовало уже то, что помимо невероятных догадок и предположений никто толком не разобрался, что именно произошло. Не радовало, что нездоровый шестикурсник, похоже, и не собирался бросать свои поползновения. Наоборот. Я пока не разобрался, как именно Марта его переиграла, но Максим, должно быть, был прав. После того случая он действовал нахальнее — донимал меня своими пошлыми ремарками в зале. Достал до печёнок, мы сцепились. Мне было плевать, как сильно я пострадаю. Он был просто зарвавшимся придурком. К тому же я не прощу его за поломанные кости Марты. Нас растащили ребята до того, как пришёл преподаватель. Григорий вернул мою носовую перегородку на место, Кирилл убрал наплывавшие синяки. Максим предрёк, что добром это не кончится. Я отмахнулся, переживая только о том, чтобы слухи не дошли до Марты. С ней по-прежнему никто не общался, кроме меня и моих друзей, и потому я мог надеяться. У нас всё было так хорошо. Вернее, у меня. Я грелся в её тепле, чувствовал, как льну к её горячим рукам. Хотел сидеть ближе. Касаться. Конечно, я не позволял себе ничего лишнего, только коснуться её пальцев, когда мы вместе гуляли под перезвон апрельской капели в парке. Чем теплее становилось, тем выше мы поднимались в горы. С ней было приятно гулять. В отличие от моих друзей, она не жаловалась, не спрашивала куда мы идём и когда доберёмся, и скоро ли повернём обратно. Моя стихия — воздух, и потому мне нравилось идти куда глаза глядят, ощущать ветер в пройме рукавов, позволять ему трепать волосы. И видеть Марту своей спутницей. Хотелось бы знать, так ли хорошо со мной Марте, как мне с ней. Но гордость не позволяла спросить. Чем теснее я ощущал нашу близость, тем нерешительнее становился со своими вопросами. Теперь они казались мне резкими, топорными, неподходящими — не достойными того, чтобы быть заданными. Марта же по-прежнему не была многословной. Она открывалась только тогда, когда действительно этого хотела или я спрашивал. Но в том-то и дело, что вся моя решительность растаяла ещё в марте, а сама обладательница прекрасного имени казалась всё задумчивее. И эти её взгляды — такие долгие, что в груди заходилось. Доцветал второй месяц весны, когда я решил устроить для Марты сюрприз. Ничего особенного, ужин к кабинете артефакторики. Заказал из столицы набор острых блюд — маги огня очень любили острое и жгучее, расставил свечи и принялся ждать. Я попросил Максима позвать её в условленное место к определенному часу. У меня было ещё около двадцати минут. Двери за спиной скрипнули. — Ты рано, — откликнулся я, уже улыбаясь; обернулся и застыл. В кабинет вошел Никита. — Надеюсь, ты простишь меня за это, — сально оскалился он в ответ. Его глаза горели нездоровым огнем, лицо носило отметины бродившего волнения, как у хищника, который рассчитывал славно поохотиться. Мышцы гуляли лёгким напряжением, когда он делал очередной шаг, приближаясь ко мне. — Как же от тебя избавиться, падаль? — произнес я, но липкий страх уже коснулся загривка. Он явился не просто так. После того, как я набросился на него в спортивном зале, казалось, что он отступил. Теперь я видел, что это было показное: он просто ожидал момента и собирался со мной поквитаться. За отказы ли, Марту, или пару царапин — это было не важным. — Всё просто, красавчик. Ты даешь мне то, что я хочу. — Убирайся к духам! — прошипел я, отходя к окну. Бежать мне было некуда. Мы на восьмом этаже академии — падать очень высоко. Я мог бы спланировать, но сил, чтобы так долго держать себя на весу не было. Да и заклинание было очень сложным. Отбиться тоже не получится — он был на голову сильнее, мы уже проверяли. — Кошки-мышки закончились, милый, — протянул он, когда нас разделяло всего несколько шагов. Мы сцепились. Он набросился в лоб, я попытался отшвырнуть его мощным порывом. Никита закрутился и потушил силу инерции. Сделал выпад, пытаясь до меня дотянуться, я увернулся. Он поджег лацкан моей рубашки, чтобы отвлечь и ему удалось. Огня я по-прежнему боялся. Пытаясь затушить пламя, я отвлёкся. Он, воспользовавшись моментом, повалил меня на пол. Мы покатились. Я отбивался не щадя себя. Выстреливал кулаками, пытался вывернуться ужом, не чурался кусаться и ткнуть в глаза подонка. Тот ругался и дымился от ярости. Из моей губы уже сочилась кровь, глаз оплыл, я почти ничего не видел, но и он выглядел потрёпанным. Одежда на мне была давно изорвана, но я не собирался ему уступать несмотря ни на что. Лучше сдохну. Я не сразу расслышал шум — в ушах, взбесившись, стучала кровь. Но Никита исчез. По крайней мере, никто больше не пытался меня придушить или впечатать лицом в пол. — Филипп, эй, ты жив? — голос Кирилла. — Какого духа? Он что пытался?.. Рядом очутился Кирилл. Он присел на корточки, бледный, напуганный. — Филипп? — в отдалении голос Марты. — Нет-нет, не подходи! — попытался выкрикнуть я, не желая чтобы она видела меня в таком состоянии. Пусть самого отвратительного не случилось, но чувствовал я себя разбитым, а выглядел и того хуже. — Филипп?! Конечно Марту было не остановить. Она тут же оказалась рядом. — Не смотри на меня, прошу, — на губах я ощущал солёную влагу и предпочёл думать, что это кровь. — Пожалуйста, — взмолился я. — Отвернись. Я плохо различал силуэт склонившейся надо мной девушки. Один глаз разбит, другой затянут пеленой, от которой никак не получалось избавиться. — Заклинание покоя, — произнесла Марта и я не понял о чём она, а уже в следующее мгновенье меня поглотила тьма.