Синоптики обещали гололед

Шум из приемного отделения НИИ им. Склифосовского разносился по всем уголкам больницы, оповещая ее обитателей о том, что работа идет полным ходом. Врачи один за другим принимали пациентов, проводили всевозможные обследования, экстренно бежали в операционную, ни на секунду не останавливаясь. В кабинете заведующей же в это время царило спокойствие и умиротворение. Ирина Алексеевна перекладывала бумажки из одной папки в другую, дописывала отчеты, составляла графики, параллельно попивая согревающий кофе. Сутки подходили к концу и совсем скоро она окажется дома, где, укутавшись в теплое одеяло, отправится ко сну. Мысль о доме заставила женщину оторваться от работы и посмотреть на часы. Дневная смена уже началась, а муж все еще к ней не заходил, что на него совсем не похоже. Телефон был выключен, о чем ее оповещал знакомый роботизированный голос, но этот голос никогда не называл причину, по которой абонент так безответственно поступал. Конечно, Геннадий мог уже прийти на работу и сразу же отправиться на операцию, не успев предупредить Ирину, но за все время такого ни разу не происходило, из-за чего женщина не находила себе места, постоянно отвлекаясь на телефон в надежде увидеть на экране имя мужа. Когда по прошествии получаса телефон так и не очнулся, Павлова, схватившись за ненавистный гаджет, понеслась прочь из кабинета в направлении приемного отделения, где все было относительно спокойно. Нина указывала, куда направить очередного пациента, подгоняла врачей и даже не сразу заметила, как к ней подошла начальница. — Ой, Ирина Алексеевна, напугали, — медсестра радушно улыбнулась, но тут же скрыла улыбку, приметив серьезно настроенную заведующую. — Где Кривицкий? — без предисловий начала Павлова, но тут же осеклась, — ну я имею в виду, в какой операционной, — произнесла уже спокойнее, опершись на стойку, нервно постукивая ногтями по столешнице. — Геннадий Ильич? — глаза медсестры забегали по сторонам, избегая зрительного контакта с начальницей. Неожиданный вопрос заставил заволноваться, потому что что-то придумывать было уже бессмысленно. — Ну а кто еще? У вас другой Кривицкий есть? — Павлова затихла, вспомнив про пасынка, — Алексея я только что видела, он сказал, что отца не встречал. Теперь я спрашиваю у вас, где Кривицкий? И даже не думайте врать. — руки угрожающе сплелись на груди, а прищуренный глаз прожигал дыру, не давая Нине и шанса на отступление. — Геннадий Ильич еще не приходил, — выпалила медсестра, глядя в пол, аккуратно поднимая взгляд для того, чтобы увидеть реакцию заведующей. — Как не приходил? — крикнула Павлова, но притихла после того, как на нее уставились все глаза, находившиеся в помещении, — он вас предупреждал? — Нет, — только и смогла сказать Нина. — Как только появится, скажите ему, чтобы сразу шел ко мне, — заведующая развернулась, направившись обратно в кабинет, попутно высказывая все свое негодование, а с облегчением выдохнувшая Нина не оставляла попыток дозвониться до челюстно-лицевого хирурга, но вновь и вновь слышала автоответчик.

***

Время неумолимо бежало вперед. Минутная стрелка в очередной раз завершала свой оборот, а врачи дневной смены бегали из одной палаты в другую, дабы поскорее сделать всю работу и отправиться на долгожданный обед. Павлова сидела в кабинете, пытаясь вчитаться в очередной документ, пришедший ей на почту. Она вновь и вновь перечитывала написанное, но буквы расплывались, а смысл прочитанного никак не доходил до ее сознания. Очередная кружка кофе подходила к концу, уже не помогая справляться с желанием лечь на диван и заснуть. Глаза закрывались, а голова то и дело клонилась к столу, где стопки бумаг играли роль подушки, взывая ко сну. Геннадий никогда не опаздывал, он даже не задерживался. Ирина пыталась вспомнить, говорил ли супруг что-то о своих планах на это утро, предупреждал ли он ее о чем-то, но заторможенное состояние после рабочих суток не давало ей адекватно мыслить. Телефон мужа был недоступен, а в ее дверь все еще никто бесцеремонно не вламывался, заставляя нервничать и проклинать одновременно.

***

Приемное отделение отходило от очередной волны поступающих больных. Врачи разбрелись по больнице, атакуя аппараты с кофе. Сумасшедшее утро обещало не менее сумасшедший день. Нина принимала звонок, когда врач скорой помощи вкатил в открытые двери отделения каталку с пациентом. Седовласый мужчина в черном пальто смирно лежал, выполняя все указания врача. На его ногу была наложена временная шина, но сам он казался невозмутимым. — Привет, Ниночка, — врач улыбнулся, протягивая медсестре карту пациента, — принимайте, Кривицкий Геннадий Ильич, 60 лет, закрытый перелом голени. Нина переводила взгляд с бумаги, на которой были данные больного, на него самого, нервно улыбаясь. В ее голове тут же созревал план побега от начальницы, воображение представляло, что сейчас будет, а сердце бешено колотилось. И только спокойный голос мужчины вывел ее из транса. — Здравствуйте, Нина Дмитриевна, — Геннадий повернул голову в сторону медсестры, — меня, наверное, уже требовали в кабинет начальства, да? — он усмехнулся, но, заметив замешательство на лице Нины, насторожился. — Геннадий Ильич, а вы чего это? — медсестра руками очертила каталку, безмолвно высказывая свое недоумение. — Да вот в метро неудачно спустился. Вы там Ирине Алексеевне доложите, хорошо? А то я случайно телефон разбил, — мужчина вытащил из кармана гаджет с треснувшим стеклом и пожал плечами, — никак не мог доложить, что задержусь. — Ну вы даете. Я сейчас Куликова позову, он как раз только что освободился, — Нина взяла телефон, который недавно отложила на стол, — везите в смотровую, — скомандовала она санитарам. Когда каталка начала свое движение, Геннадий крикнул: «Только, пожалуйста, как-нибудь поделикатнее». И только после того, как медсестра согласно кивнула, опустил голову на каталку.

***

Нина шагала по коридору к кабинету начальницы, обдумывая, как лучше донести до нее то, что она собиралась сказать. Нервно почесывая голову, медсестра остановилась у двери, переминаясь с ноги на ногу, не осмеливаясь постучать. Рука тянулась к двери, но тут же останавливалась, зависая в воздухе. «Была не была», — женщина глубоко вдохнула, и ее рука все-таки соприкоснулась с древесиной двери, открыв ее после пригласительного возгласа. Медсестра нерешительно прошла вглубь кабинета, стараясь не смотреть в сторону начальницы, которая подняла голову, оторвав усталый взгляд от бумаг. — Я вас слушаю, — спокойно произнесла Павлова, откидываясь на спинку стула. — Ирина Алексеевна, там… — Нина указала на дверь, подбирая слова. — Что уже случилось? — приняв удобное положение, спросила заведующая, скрепив кисти рук. — Вы только не волнуйтесь, — медсестра подошла ближе. — Поздно. Или вы мне сейчас же скажете, что произошло, или я вас уволю, — прищурив глаз, пригрозила начальница, терпение которой стремительно приближалось к нулю. — Там Геннадия Ильича привезли, — быстро проговорила медсестра, впервые за все время пребывания в кабинете посмотрев на начальницу. — Что? — непонимающе спросила Павлова, — куда привезли? — К нам. На скорой. Но вы не волнуйтесь. Только Нина успела договорить последнее слово, как начальница тут же подорвалась со своего рабочего места, выбегая из кабинета. Медсестра бежала следом, пытаясь догнать чересчур быструю заведующую, которая на каблуках передвигалась с такой уверенностью, как будто на ней самые удобные кроссовки. Нина только успела прокричать, что они в первой смотровой и остановилась, чтобы отдышаться. Павлова влетела в смотровую, представляя страшную картину, где над ее Геной, словно соколы, летают врачи, подсоединяя нужную аппаратуру, делая все возможное, чтобы он жил, но вместо этого она увидела сидящего на стуле Куликова, заполняющего бланки, а рядом с ним, на больничной кровати, лежал Геннадий, крутя в руке непригодный для пользования телефон. — Гена! — Павлова приблизилась к Кривицкому, хватаясь за его руку, нащупывая пульс, — с тобой все в порядке? Что произошло? Сердце? — женщина пыталась отдышаться после марафона по больнице, от чего ее голос трусился еще сильнее. — Ирина Алексеевна, успокойтесь, — Сергей встал с места, откладывая бумаги, — с Геннадием Ильичом все в порядке. Предположительно, закрытый перелом голени. Угрозы для жизни нет. Сейчас сделаем рентген, посмотрим снимки и приступим к лечению. Все это время Геннадий молча наблюдал за супругой, не издавая ни единого звука. Спокойный, как удав, он улыбался, глядя на ее растрепанные волосы, и даже не пытался вставить свое слово, когда Ирина начала расспрашивать Куликова о всей клинической картине пациента. Помимо рентгена, заведующая приказным тоном попросила хирурга-травматолога сделать анализ крови, МРТ, а также проверить работу сердца. — Ир, со мной все в порядке, зачем все это? — подал голос Геннадий, когда список назначений продолжал пополняться. — А ты вообще молчи. Это как надо было умудриться? Тебе до такси два шага сделать! — от волнующейся за мужа Ирины не осталось и следа, на ее место пришла строгая начальница. -Ты видела, какие там пробки? На метро быстрее, — оправдывался Геннадий, не переставая улыбаться. Давно он не видел жену такой строгой. Обычно ему удавалось сгладить углы до наступления этой стадии. — Почему не позвонил? Не теряя надежды вытрясти из мужчины всю информацию, Ирина загружала его вопросами, ожидая получить ответы. Но в ответ Геннадий лишь поднял руку с телефоном, демонстрируя его треснувший экран. — Вот, Кривицкий, что ты за человек такой? Работать за тебя теперь кто будет? Это же месяца три, не меньше! — Ирина блуждала по комнате, разводя руками. — Ир, ну кто ж знал, что в этот раз синоптики не врали, когда обещали гололед. Пара недель, и я буду в строю, — Геннадий попытался схватиться за руку супруги, но она продолжала измерять смотровую шагами, что-то бурча себе под нос. — Какие пара недель, Гена? Пока Сергей Анатольевич, — Ирина, наконец, обратила внимание на находившегося в помещении хирурга, указав на него рукой, — не скажет, что ты можешь работать, ты будешь лечиться, понял меня? — грозный взгляд Павловой прожигал дыру в челюстно-лицевом хирурге, не давая шанса на защиту. — Как скажешь, — вздохнул мужчина. Усмехнувшись, он повернулся к Куликову, — ну что ж, Сергей Анатольевич, давайте лечиться.