Потерянное солнце новолуния

Ло Ханг кажется не заметил изменение в настроении маленькой феи и переключился на Ши Ци, спрашивая его о том, куда можно будет отправиться далее. Небо постепенно окрашивалось в вечерние краски, начали загораться звезды. Любой праздник в Поднебесной увенчивался красочным фейерверком. Оставалось около двух часов до того, как над Юньцзиченем распустятся тысячи разноцветных кристаллов. На узеньких улочках, так же как и на широких бульварах, зажигались красные фонари, маневрировали толпы людей. Все жгли палочки благовоний в храме Гу Ань Лин и молились под высоким тысячелетним кленом, что раскинул свои мощные ветви в центре главной площади. Девушки украшали свои прически цветами, а юноши покупали для них красные браслеты любви. Фургоны с нитями стояли почти на каждом шагу и торговцы зазывали к себе посетителей. Гуань Юй окинул их беглым взглядом и наконец остановился на одном, что стоял чуть поодаль. Ло Ханг слегка склонил голову на бок и взглянул на Чу Чу: — Давай подойдем к той женщине? Девушка вздрогнула от неожиданности, ведь была погружена глубоко в свои мысли. Сюэ Чун Тао проследила за взглядом Ло Гуань Юя и увидела фургон с красными нитями. Сердце маленькой феи забилось сильнее, и в душе появились необъяснимые эмоции: — П... почему ты решил туда подойти? Ло Гуань Юй не ответил. Вместо этого он спросил в ответ: — А разве ты не хочешь? Сюэ Чун Тао промолчала. Зрачки Ло Гуань Юя сузились и некоторое время смотрели на маленькую фею. Затем он скрестил руки, выражение на лице стало довольно снисходительным: — Ну если не хочешь, то не буду заставлять. — Ладно, — буркнула Чу Чу. Гуань Юю было интересно наблюдать за резкой сменой эмоций девушки, он находил это весьма забавным, потому его губы изогнулись в улыбке. Порой Чу Чу вела себя довольно дерзко: ругалась, дулась и размахивала руками. А иногда она делала вид несчастной пушистой овечки, кою обижают каждый божий день. Иногда Ло Хангу казалось, что в его ученице уживаются два абсолютно разных человека. Вот и сейчас фея стремительно зашагала к повозке с красными браслетами. Гуань Юй с Ши Ци переглянулись и направились за ней. Это был совсем небольшой фургончик и женщина за ним уже упаковывала свои вещи, готовясь к закрытию. Она очень сильно удивилась, когда к ней подошли сразу трое. — Нам нужно два браслета... Чу Чу кинула на Ло Ханга быстрый взволнованный взгляд и схватила его рукав: — Наставник, это женские браслеты! Если ты их наденешь, над тобой все будут смеяться... — Если так, тогда ты будешь носить на руке и мой, — Ло Гуань Юй взял за торчащий край красной нити и стал стремительно ее отматывать. — А если я еще вложу в него частицу своей духовной силы, то всегда смогу найти тебя во всех Четырех царствах, где бы ты не оказалось. — А если я не захочу, чтобы ты нашел меня? — Ты можешь не захотеть? Чу Чу вздохнула, с наставником действительно тяжело спорить. Гуань Юй удивленно уставился на фею и не заметил как отмотал слишком много. Женщина за прилавком не растерялась, и тут же стала крутить красные браслеты. Через несколько минут на ладони Первого Бога Войны лежала пара браслетов: один поуже и поменьше, другой с более объемным плетением и побольше. Ло Гуань Юй попросил руку у маленькой феи, накинул на ее тонкое запястье сразу оба. Чу Чу удивленно захлопала глазами, глядя как наставник осторожно завязывает нити. Его прикосновения были настолько нежны, будто он опасался сделать неверное движение или затянуть чуть туже. Как будто от него фея рассыпется на тысячу маленьких частиц. — Ну вот... готово! Как только Ло Гуань Юй убрал руки, браслет засветился алым, что повергло маленькую фею в шок. Наставник действительно вложил в браслет часть своей духовной силы... Фея глупо уставилась на браслет, а Гуань Юй, глядя на это, улыбнулся. Первый Бог Войны не стал долго задерживаться на улице и сразу же зашел в павильон, на крыше которого располагалась широкая терраса. Небо над Юньцзиченем уже давно погрузилось в ночь. Где-то далеко на горизонте стали видны первые россыпи искр и они постепенно становились ближе. Фея подошла к краю крыши и слегка перевесилась через перила. Она все смотрела на то как огненные фигуры, меняющие расположение, цвет и форму, расцветали перед ее глазами. Возникающие, гаснущие и возникающие вновь. Фонтаны искр, образующие букеты самых красивых цветов, что Чу Чу видела в жизни. Потоки огней взмывали в небосклон и рассыпались на маленькие частицы. Миллионы цветных звезд, разрывающих ночное небо громкими выстрелами. Сюэ Чун Тао не раз наблюдала праздничный фейерверк и постоянно радовалась как маленький ребенок. Ло Гуань Юй за ее спиной стоящий со скрещенными на груди руками, смотрел несколько скептически. — Разве тебя не радует эта игра? — неожиданно спросила Чун Тао. Губы Ло Ханга изогнулись: — Я могу сыграть лучше... В его руках вспыхнуло пламя, которое устремилось прямо к горизонту. Оно взорвалось в атмосфере, словно фейерверк вдалеке. Только это было не такой фейерверк, который бы угас через мгновение. Когда пламя разогнало остатки искр по небу, собрав различные огни воедино, оно превратилось в фигуру двух драконов. Два огромных, огненных дракона были такими яркими, реалистичными, как настоящие; они преследовали друг друга в воздухе, изрыгая пламя. Чу Чу внимательно смотрела на ночное небо, и приоткрыла рот, забыла его закрыть. Она смотрела на небо так, словно душа покинула тело и ее затылок покрылся мурашками. Ло Ханг взглянул на нее. Ее лицо было освещено светом пламени. Ему вдруг вспомнился момент, когда он впервые увидел ее в иллюзорном пейзаже. Ему казалось, что он будет бесконечно долго блуждать в этих местах, но в это время он увидел этой маленькой цветочной феи. Тогда лицо ее было решительным, она обняла его и сказала: "Я буду с тобой". Зрачки глаз Ло Ханга слегка дрогнули. Он щелкнул пальцами, и два дракона неожиданно слились вместе. В мгновение ока они превратились в феникса. Феникс взлетел ввысь и, развернувшись, поднял в воздух жемчужину из пламени. В мгновение ока он пролетел перед Чу Чу, но его фигура стала уменьшаться. Когда он приземлился перед ней, он был меньше обычного голубя. Он положил огненную жемчужину на ладонь Чун Тао и тут же превратился в пламя, которое исчезло на ветру. В то же время огненная жемчужина в ладонях девушки также быстро превратилась в куколку. Из распустившейся куколки она превратилась во вспорхнувшую бабочку, и в конце концов превратилась в пыль, которая рассеялась в небе. Ночное небо снова затихло, как будто ничего и не было. В повисшей тишине Ло Ханг не сразу услышал доносившиеся снизу радостные возгласы. Жители и гости Юньцзиченя также увидели "игру" Ло Ханга. Чу Чу прижала ладонь к щеке, в ней осталось еще немного тепла от бабочки. — Наставник, — сказала она. — Если ты захочешь, сможешь стать идеальным и желанным любовником, о котором написано в книгах. Я недостойна тебя, наставник... Ло Ханг приподнял брови: — Какие же несусветные глупости ты говоришь! Я лишь немного разнообразил их игру. Спустя пятиминутного перерыва фейерверк продолжился, но все уже смотрели на него более чем спокойно. Не было того воодушевления, как при игре Ло Гуань Юя. — Кстати, Чун-эр, ты еще помнишь тот фестиваль фонарей? — неожиданно спросил Гуань Юй. Сейчас даже Ши Ци, который до этого думал о чем-то своем, напряг слух. Фея кротко кивнула: — Да, тогда когда было небесное бедствие и погиб принц Цзыюань... — Верно. После этого вся королевская семья была вырезана неизвестным. Запретный город пал и государство Цзян пало. Весь народ подвергся гонениям, а первый принц — Цзян Ин исчез. — Исчез? Ло Гуань Юй коснулся своего перстня и слегка повернул его: — Или же направился в Лунное племя, схорониться там на пару лет. Я не удивлюсь, если скоро Дишитянь получит вести о деспотичном демоне Ине, который наводит смуту в мирных городах мира смертных. — Наставник... А может, он просто понял, что умрет в Цзянлае, поэтому сбежал? Ведь каждый смертный, нет, даже бессмертный и демон склонен цепляться за жизнь... Перед страхом смерти любой становится трусливым и подлым, — предложила Чу Чу задумавшись. Ло Гуань Юй взглянул на нее и его брови приподнялись в искреннем удивлении. Иногда Чун Тао поражала его своей мудростью и рассудительностью, тогда он думал, что перед ним находится кто-то другой, кто угодно, но не она. Жать такие моменты просветления у нее бывали крайне редко, что давало повод для раздумий, будто в Чун Тао действительно кто-то вселяется. Юноша улыбнулся уголками губ: — Возможно ты права... Мне нужно думать о людях менее негативно... Сюэ Чун Тао внезапно вышла из зачарованного состояния. Она попыталась сообразить, что только что сказала, и почему наставник так на нее смотрит. — А? — девушка повернулась к Гуань Юю, озадаченно взглянула в его глаза. Сейчас в них читалось какое-то странное чувство, которое она в них никогда не видела. В них отражались миллиарды разноцветных искр, вся бесконечная галактика, коя безумно манила фею поселиться в ней. Девушка затаила дыхание и прикрыв глаза подошла чуть ближе. Ло Гуань Юй протянул к ней руку, положив ее на затылок. Он смотрел то на ее длинные ресницы, то на губы цвета киновари. Сдерживаться больше не было смысла. Ло Гуань Юй удобно наклонил голову и прижался к ее губам. Он ощущал кончиками пальцев мягкую, бархатную кожу ее шеи, по которой хотелось снова и снова водить пальцами, просто чтобы ощущения не приедались, чтобы заполняли все нутро ликованием и жаждой, рассыпались звездами под кожей, сворачивались Адским пламенем. Аврора ритмичными волнами прошивала их насквозь, входила в него и сквозь него, и где-то очень глубоко, под вязкими волнами его собственной души, оказались все его проблемы и заботы, они словно стали наименее существенными в данный промежуток времени. Ласковая ладонь Сюэ Чун Тао, осторожно поглаживавшая его щеку, сместилась чуть ниже, и пальцы невесомо, поддразнивая, провели по шее от затылка вниз. Ло Гуань Юй вздрогнул, но не подал вида, он старался вести себя более дерзко, чтобы не дать феи и повода дразнить его. Тело Гуань Юя жило отдельной, своей жизнью: от прикосновений Чу Чу по всему его телу разливался жар будто от Адского пламени, которое впервые в жизни его обжигало, и он не знал что с этим делать. С рождения Ло Ханг учился контролировать свои эмоции, он почти избавился от них, держал под увесистым замком, а эта маленькая фея... заставила его с головой окунуться в бездонное озеро чувств. Тогда Сюэ Чун Тао снова провела кончиками пальцев по его шее, на этот раз забравшись под воротник, к изгибу плеча. Ло Гуань Юй дернулся всем телом, рвано выдохнул и попытался отстраниться. Чувства были слишком безудержными, слишком дикими, нестерпимо хотелось жадно прикасаться к возлюбленному белому лунному свету, поглотить его, слиться, ощущать каждым сантиметром тела ее нежные прикосновения, но жадность совсем не подходила моменту. Ло Ханг не понимал, как его игра могла перерасти в нечто большее... — Чу Чу... держи себя в руках. Ло Ханг прошептал эти слова в губы маленькой феи, пытаясь хоть как то сдержать ее и себя. Позади них небо то и дело украшала россыпь разноцветных звезд, будто сама богиня любви и красоты Гу Ань Лин благословляла эту связь. Чун Тао наконец распахнула ресницы и взглянула на своего Владыку, того, кто посмел украсть ее сердце. Маленькая фея сперва была взволнованна, но, тут же поняв что-то улыбнулась. — Что... смешного? — пробормотал Гуань Юй смутившись. — Ты покраснел, — пряча улыбку в уголках губ, ответила она и обняла его. Может, его лицо так освещал фейерверк, но Чун Тао уже сделала для себя вывод. Гуань Юй продолжал смотреть на нее. Было жарко. И томительно. И тоскливо в груди от нахлынувшего желания чего-то, чему не было еще дано имени и чего никогда ранее с ним не случалось. Юноша гнал прочь эти чувства, не желая принимать и мириться с ними. Он очень надеялся, что Чу Чу не заметила, как окаменели его мышцы под напором внутренней борьбы. Ши Ци все стоял рядом, не сводя взгляд и даже не моргая он смотрел на них, будто пытался запомнить каждое действие. Заметив его Сюэ Чун Тао залилась румянцем похлеще помидора. — Что смотришь? Отвернись! — закричала она на черного дракона чуть ли не в истерике. Маленькая фея сильно размахивала руками, она не сразу поняла, что хочет сделать Ло Гуань Юй, когда его рука легла на ее ладонь, а пальцы переплелись между друг другом. Мужчина кинул беглый взгляд на Ши Ци, тот сразу же понял непроизнесенный приказ, сделал почтительный жест и исчез. Ло Гуань Юй улыбнулся одними уголками губ наклоняясь к ярко-красному ушку Чу Чу. Обдавая его неистово горячим дыханием, юноша слегка потерся носом о ее фарфоровую кожу, отчетливо чувствуя каждую пробегающую мурашку. Волосы на затылке Сюэ Чун Тао поднялись дыбом, а сердце бешено забилось в груди... что с ней творит этот человек ? Перед ней возникла пара самых привлекательных на свете мужских глаз, и Сюэ Чун Тао окончательно растаяла. Дул легкий ветерок, и каждая прядь волос медленно превращалась в несколько трепещущих прядей. Казалось, она набралась решимости и подняла голову, чтобы посмотреть на Ло Гуань Юя. — Наставник, скажи мне правду. Все это... ты пытаешься меня обмануть? От пламени фейерверка серые тучи на небе рассеялись. Она и он стояли на краю ажурного балкона, утопая в серебристом лунном свете. Волосы Ло Ханга развевались, а в черных зрачках не было ни капли высокомерия: — Не пытаюсь. Слова его были спокойны, как и его привычный тон. Маленькая фея подняла голову, и в черных глазах отразилось сияние его серебряных от света луны волос: — Если ты говоришь, что не обманываешь, то я поверю тебе. Эти слова из уст маленькой феи прозвучали чисто и искренне, словно шли из самого сердца. Обычно бы Ло Ханг не придавал ее словам и малейшего значения. Но сейчас ему действительно не хотелось ее обманывать, он пожалел, что все то, что случилось ранее, было его игрой. Осталось верить в то, что сердце Чу Чу беспрекословно принадлежит ему, со временем она поймет его мотивы и простит. Гуань Юй улыбнулся уголками губ, направил взгляд на белый диск Луны. Он ассоциировал себя с Луной: такой же далекий, холодный, полный загадок и тайн. Многие его откровенно побаивались, хотя Ло Гуань Юй, так же, как и ночное небесное светило, освещая мир своим серебряным светом. Чу Чу была его солнцем... Ярчайшей вспышкой полной энергии, которая постепенно рушила оковы на его сердце, и от этого внутри было так тепло и уютно, будто это солнце светило только лишь для него одного. Он боялся затмить ее. Ло Ханг вышел из своих мыслей, когда заметил прикованный к нему взгляд Сюэ Чун Тао. Наверное его лицо выглядело сейчас крайне нелепо. Он отстранился от появившегося ранее странного чувства и вернул на лицо обыденное выражение. — Я всегда мечтала провести фестиваль весенних цветов с наставником, — проговорила Чу Чу повернувшись вперед. — Мне до сих пор сложно поверить, что это происходит в реальности, а не во сне. Прости меня, что позволила себе сомневаться в твоих поступках. Ло Ханг склонил голову заглядывая в ее глаза, в уголках почему-то проступила влага. Сорвавшись с ресниц слеза упала на румяную щеку. Бог войны нахмурился: — Почему тогда ты плачешь? Сюэ Чун Тао дернула носом: — Это слезы счастья... — губы девушки задрожали. Она схватила Ло Ханга за складки ханьфу, уткнулась носом в его грудь и зарыдала. Гуань Юй стоял с широко распахнутыми глазами и не знал как реагировать. Если это были бы слезы грусти, он мог приласкать и утешить, но что такое слезы радости... Разве можно плакать от счастья? Для Ло Ханга, не ведавшего большинства эмоций, это все было слишком странно. Его рука, ненадолго замершая позади Чу Чу, легла на ее спину и принялась утешающе поглаживать: — Неужели это счастье причинило тебе боль? Маленькая фея склонила голову, чтобы немного подумать, но так и не смогла найти ответ на его вопрос. Нельзя было сказать, что это счастье причиняло ей боль, однако утверждать обратное также было неверно. Чу Чу замерла, а затем вспомнила тот поцелуй под нежными лепестками азалии. В груди смешались тысячи различных чувств, она думала, что ее голова вот-вот взорвется. Ло Гуань Юй ласково приобнял ее прижимая к своей груди. В таком положении Сюэ Чун Тао почувствовала себя в безопасности и быстро успокоилась. — Наставник... — задрав голову вверх Чу Чу взглянула в лицо Гуань Юя. — М? — Можно сделать так, чтобы этот день никогда не заканчивался? Ло Гуань Юй слегка остолбенел. Никто, даже боги не могли повелевать законами вселенной. Он глубоко вдохнул, чтобы набраться решимости и попытаться сказать своим привычным тоном, но Чун Тао приставила палец к его губам: — Не говори ничего... Я знаю... что это невозможно. Всему когда-то приходит конец... Вот и этот день столь быстро завершился, нам снова нужно возвращаться в Дишитянь... Ло Ханг опустил взгляд: — Я могу продолжить этот день для тебя... Первый Бог Войны поднял руку, чтобы потереть щеки Чун Тао. Затем большим пальцем вытер каждое пятнышко слез на ее лице. Он посмотрел на Маленькую фею и слегка нахмурил брови. На ее лице отражалась беспомощность, язвительность, но было и утешение, которое невозможно выразить словами. Он хотел продолжить, но внезапно почувствовал как кто-то пытается связаться с ним по каналу духовной связи. Неужто проблемы Дишитяня снова давали о себе знать, не давая насытиться вкусом свободной жизни... Ло Ханг приставил два пальца ко лбу и использовал свою духовную силу, чтобы открыть третье око. В голове сразу же раздался голос Ло Юаня: — Старший брат... Беда! По его тону было понятно, что Юань сильно взволнован. — Что случилось? — спросил Гуань Юй серьезно. Тогда к каналу духовной связи присоединился Третий Бог Войны. Ло Ханг напрягся еще больше. Если уж Юнь Чжань выходит с ним на связь, то в Дишитяне действительно произошло нечто ужасное. — Лорд Ло Ханг, прошу вас как можно скорее вернуться в Дишитянь, — проговорил Юнь Чжань. — Мать вашу! Вы можете наконец сказать мне что произошло? Юнь Чжань на секунду замолчал, а затем произнес более спокойно: — Повелитель Судеб был изгнан из Небесного царства за изменение книг судеб смертных. Небесный император подозревает других небожителей в сговоре с ним.