Сладость или Гадость?

Тридцать первое октября, 1977 год. Дом О’Нил

      — Не пойду! — громко возмутившись в очередной раз, девчушка топнула ножкой. — И праздник дурацкий, и костюм дурацкий, и сладости вообще-то вредные… и…       — Ну что ты, моя родная? — миссис О’Нил кинулась к дочери, порывом её обнимая. — Ты же так всегда любила Хэллоуин! Так ждала! А нарядиться кошечкой вообще хотела с прошлого ноября! Весь год напоминала! Я очень старалась сшить тебе самый красивый комбинезон…       Мать растерянно улыбнулась и подняла ладонь, демонстрируя её Саре.       — Пальчики исколола, — сочувственно протянула дочь. — Не умеешь, а берёшься…       — Говоришь прямо как папа, — грустно усмехнулась миссис О’Нил и качнула головой. — Всё в порядке. Мне в радость.       — И мальчишки противные, — на выдохе призналась Сара.       — А вот это уже интересно…       — Не особо, — фыркнула девчушка.       Внимательный взгляд пробежался по маленькой О’Нил, придирчиво оценивая её внешний вид.       — Ты очень, очень красивая, — мягко улыбнулась мать. — А мальчишки всегда противные! Это ведь не повод сидеть дома, правда?       — Не знаю, — честно выдала Сара. — Там просто будет Майкл… И он опять начнёт дёргать меня за косы!       — А ты скажи, что если он испортит такую красивую причёску, в следующий раз будет сам приводить твои волосы в порядок! Уж я это ему организую! — слегка нахмурившись, миссис О’Нил назидательно пригрозила пальцем.       Она всеми силами пыталась сдержать предательскую улыбку, в которой растягивались её губы против воли.       — Ладно, — насупившись ещё сильнее, Сара поправила ободок с кошачьими ушками и шагнула к выходу. — Ну, жди меня с самым большим уловом!       Маленькая О’Нил спустилась с крыльца. Буквально вскоре за ней должны были прийти мальчишки-Тёрнеры, чтобы отправиться по домам соседей, охотясь за сладостями. Сара сделала несколько глубоких вдохов, собираясь с мыслями. Видеть противного Майкла, задирающего за то, что в начале учебного года она принесла любимую Барби в школу, не хотелось совершенно. Подумаешь! Ну и что, что она всё ещё в куклы играет! Будто бы сам Майкл давно из игрушек вырос!       — Сладость или гадость? — задорно прокричал лучший друг, размахивая фонариком-тыквой с тротуара.       — Бобби! — и Сара тут же кинулась к нему, крепко обнимая. — Почему ты в паутине?       Девочка заливисто рассмеялась, осторожно касаясь тонких серых ниток, что свисали с кофты друга.       — Он — паук, — противно растягивая слова, выдал сопровождающий его Майкл. — А ты, О’Нил, кошечка? Как мило.       Сара же окинула его плещущимся презрением в голубых радужках. И чего постоянно цеплялся? Так хотелось уколоть побольнее…       — Мне мама шила костюм! А ты, видимо, нелюбимый ребёнок, раз всё, что тебе досталось — футболка с костями!       — Ах ты, маленькая язва! — он с силой дёрнул косичку Сары, так, что ободок с пушистыми ушками съехал набок.       — Зачем ты её обижаешь? — вступился Бобби.       — Подумайте-ка, а ты влюбился, что ли, раз так рьяно её защищаешь? — Майкл закатил глаза.       — Скорее это ты влюбился, раз прохода ей не даёшь! — Тёрнер-младший сложил руки на груди. — За волосы всё время дёргаешь!       — С ума сбрендил? — покрутив пальцем у виска, выпалил старший.       — Сошёл, — поправил Бобби со знанием дела. — Но нет. Уж слишком активно ты лезешь к ней… Постоянно! А ты что думаешь по этому поводу, Сара?       Младший из Тёрнеров подмигнул подруге, и она вполне бы могла покраснеть, но упрямо держала лицо.       — Мама сказала, что ещё раз он испортит мне причёску, будет лично возиться с моими волосами, — совершенно спокойно изрекла О’Нил, поправив ободок и наградив обидчика надменным взглядом.       — Подпалю их свечой из тыквы, и дело с концом, — поджав губу, выдал Майкл.       — Спорим, я соберу больше сладостей, — Сара приподняла пока ещё пустую корзинку, демонстрируя её Тёрнерам. — Если так и выйдет, то и заплетать меня красиво научишься, и дразнить перестанешь, ещё и в Барби вместе со мной на переменах играть начнёшь! На глазах у всей школы!       — Да без проблем, малявка! А если я больше, то будешь отдавать мне свой сок за ланчем, скажем, на протяжении пары месяцев, своим красивым почерком заполнять мой дневник до конца года, ещё и домашку иногда вместо меня переписывать, — хмыкнул он. — Кстати, вот ещё, следующий костюм на Хэллоуин ты будешь шить мне сама, без помощи мамы, чтобы вопросов о моих футболках больше в твоей светлой головушке не возникало!       О’Нил побледнела, принявшись рассматривать лениво ковыряющего землю кроссовком Майкла.       — Этого не будет! — немного отойдя от шока, выпалила она. — А если даже вдруг, на что не надейся, то костюм какашки тебе гарантирован!       — Нор-маль-ный костюм, — цокнув языком и закатив глаза, старший из Тёрнеров нарочито растянул слова. — Какой я закажу! И всё, что я до этого сказал!       — Всё равно не выиграешь! Так что по рукам! — и Сара уверенно протянула ладонь старшему Тёрнеру. — Бобби, разбей!       — Лучше не надо, — прошептал друг, зажмуриваясь и качая головой.       — Заранее признаёшь её поражение? — Майкл вздёрнул бровь.       — Разбивай, — с нажимом сказала О’Нил.       Бобби, о чём-то тихо причитая, занёс руку над сплетением ладоней и разбил рукопожатие, тем самым закрепив условия сверлящих друг друга тяжёлыми взглядами спорщиков.       — Ненавижу Хэллоуин! — Сара ввалилась в дом, уже не сдерживая слёзы.       — О боже мой, детка, что случилось? — взволнованная миссис О’Нил выскочила в коридор, на ходу вытирая руки о передник.       — Майкл собрал больше всех сладостей! Хоть и был без костюма… Нагло вырывал угощение из рук взрослых, он ведь выше всех! Нам, конечно, давали ещё, но не столько… — растирая глаза кулачками.       — И ты по этому поводу огорчена?       Мать присела перед дочуркой и осторожно смахнула мокрые дорожки с порозовевших щёк.       — Ты представляешь, мы поспорили! Если я соберу конфет меньше, чем он… — Сара пнула ни в чём не повинную корзинку, из которой закономерно высыпались собранные за вечер сладости. — То буду заполнять его дневник, иногда переписывать домашки, отдавать свой сок за ланчем, а ещё и костюм на следующий Хэллоуин должна сшить сама, без твоей помощи!       — Ну, что же. Уговор дороже денег, — вздохнула миссис О’Нил. — Но расстраиваться не стоит! Допустим, ладно, с соком обидно. Но ты можешь брать чай, тогда фактически условие нарушено не будет. С костюмом даже хорошо, приобретёшь полезный навык, а вот то, что он тебя просит заполнять дневник… Знаешь, я бы не хотела видеть почерк человека, который меня раздражает, перед носом каждый день.       Приободряюще улыбнувшись, мама стянула ободок с Сары и подтолкнула её в ванную.       — Умывайся давай иди и спать! Утром всё уже не будет казаться таким страшным, это наверняка, — со знанием дела произнесла миссис О’Нил.       — Всё равно ненавижу Хэллоуин, — прошептала Сара, удаляясь в уборную.

Тридцать первое октября, 1982 год. Дом Тёрнеров

      — Да отстань ты от меня! Мне что, пять лет, с тобой тащиться? — Майкл отпихнул от себя протянутую братом корзинку. — И тебе, между прочим, стыдно уже за конфетами ходить! Тринадцать годиков! Здоровый лобешник!       — Это просто весело! — настаивал Бобби. — Мы с Сарой, Дереком и Кэнди решили, что просто на вечеринке будет скучно! Почему бы не тряхнуть стариной?       — Ты клоун, что ли, в костюмы выряжаться?       Губы Майкла скривились в презрительном изгибе.       — Даже папа, вон, маску и бензопилу достал, — набатом по нервам долбил Бобби, активно жестикулируя в сторону комода, на котором покоился атрибут заготовленного отцом наряда.       — И папа туда же! — Майкл повысил недавно начавший ломаться голос.       — Ты чего возмущаешься? — протянула миссис Тёрнер, спустившаяся вниз в образе ведьмы.       — Мама! Как мне съехать из этого дурдома?! — простонал Майкл, схватившись за голову. — Эта полоумная малышня планирует собирать сладости!       Миссис Тёрнер рассмеялась, проигнорировав старшего сына, и принялась зажигать свечи в тыквах, расставленных на окнах.       — Кому я рассказываю… — выдавил Майкл.       Бобби же отошёл к зеркалу, принявшись расправлять воротник вампирского плаща.       — Майкл, ты должен пойти с ребятами, — тихо произнесла мать.       — Никуда я не пойду! — выпалил он, вставая на дыбы.       — Я понимаю, в тебе говорит твоё упрямство и юношеский максимализм, — миссис Тёрнер подошла чуть ближе и коснулась плеча сына. — Но ты сейчас и правда нужен брату. У него… Проблемы в школе, ты ведь знаешь.       — Я не обязан нянчиться, — чуть смягчив голос, Майкл помотал головой.       — Конечно, не обязан. Я просто тебя об этом прошу, хорошо? — ласково пригладив растрёпанные волосы своего старшего отпрыска. — Один раз.       — Мам, не дави на меня, — вздохнул он. — Я не хочу…       — Милый, это же весело, — улыбнулась миссис Тёрнер. — Бобби ведь всегда тебе помогает с уроками.       — Запрещённый приём, — хмыкнул Майкл.       — Так ведь и есть! — произнесла она нежным голосом.       — Там эта малявка противная будет… — он сморщил нос. — Что она подумает?       — Нельзя так про девочку, — нахмурилась миссис Тёрнер. — Сколько раз повторять?!       — Я уже сказал ей, что костюм больше никогда не надену, — безвольно опуская руки. — И вообще, она… Что она подумает?!       — А как насчёт чёрной кофты, чёрных джинс и, скажем, грима на лице? — мама толкнула его локтем в бок.       — Но только в последний раз, — нацепив мученическое выражение на лицо, что было определённо даже круче грима, Майкл прошёл на кухню, куда миссис Тёрнер успела отнести косметичку.       — Ага, — фыркнула Сара, окидывая Майкла недовольным взглядом. — Всегда выкрутишься!       — Учусь у лучших! — старший из Тёрнеров закатил глаза. — Сока своего, помнится, я так и не дождался…       — Так тебе и надо! — парировала О’Нил. — Нéчего!       — Да ладно, признай, это был хороший спор. Пять лет прошло, а ты припоминаешь, — Майкл громко цокнул языком.       — Хоть в чём-то соглашусь, вон, какие костюмы теперь шить умею, — Сара подошла к Бобби и расправила манжеты, довольно улыбаясь. — Как влитой сел…       — Это лучшее, что я когда-то надевал на Хэллоуин, — просиял Тёрнер-младший. — Какие руки золотые!       — Малышня, пошли уже за остальными, — Майкл вздохнул, морщась от созерцания этой картины.       — А ты ничего не скажешь по поводу моего внешнего вида? — О’Нил обиженно поджала губу, глядя старшему Тёрнеру в глаза.       Нехотя, Майкл окинул её беглым взглядом. Чёрный корсет, усыпанный серебристыми пайетками и обсидианового цвета перьями, пышная фатиновая юбка, такая же чёрная, как овладевающая правами ночь. Роскошная копна светлых кудрей, доходящих до попы, была закреплена лаком с чёрными блёстками. Образ довершал броский макияж: густо накрашенные ресницы и чёрная подводка, имитирующая взмах лебединого крыла на веках.       — Сладость или Гадость? — выдавив оскал, протянул Тёрнер-старший, напрочь игнорируя заданный вопрос, и зашагал в сторону дома Никсонов.       — Ты — точно гадость, — фыркнула Сара.       Она взяла Бобби под руку, и они, болтая корзинками, направились за друзьями, чтобы всем вместе продолжить путь.       — Малявка, только не разревись, если я опять наберу угощений больше, чем ты, — шепнул Майкл, когда компания приблизилась к первому дому.       — Не дождёшься!       — А давай опять поспорим? — скучающе протянул Тёрнер ей на ухо.       — С Адель будешь спорить! — огрызнулась Сара.       — Оу, птичка ревнует? — удивлённо выпалил Майкл, округлив глаза.       — Просто в пакостях вам равных нет, — хмыкнула О’Нил. — А ты вообще с малышнёй опять связался, ещё и в такой дурацкий праздник!       — Я здесь, чтобы поддержать Бобби, — страдальчески произнёс Тёрнер-старший.       — Вот и радуйся!       Сара стукнула его по ладони и засеменила к крыльцу, чтобы успеть первой нажать на звонок. Майкл же опередил её и, победно улыбаясь, коснулся кнопки, разливающей трель по дому.       — Опять?! — не на шутку разозлившись, О’Нил замахнулась корзинкой и чуть не приложила ей старшего Тёрнера по голове.       — Обалдела?! — принявшись потирать так и не ушибленный затылок.       — Пошёл ты, — хмыкнув, она перекинула волосы на плечо.       Майкл не успел ничего ответить, как был вовлечён в радостные визги честной компании, вопрошающих заезженное «Сладость или Гадость». Взрослые, открывшие дверь, даже если и были удивлены, что за угощениями пришли довольно взрослые ребята, то вида не подали, довольно щедро отсыпав конфет Саре в корзинку.       — Я веду, — довольно изрекла О’Нил, демонстрируя Майклу добычу.       — Это — единственный твой улов за сегодня, — хмыкнул Тёрнер-старший, запихнув руки в карманы. — Помяни моё слово и не обольщайся!       — А давай опять пари? — вздёрнула бровь Сара.       — Ты в себя поверила, не пойму? — прыснул Майкл. — Не буду я больше с тобой соревноваться, мне вообще дела до ваших конфет нет!       — Заранее признаёшь своё поражение? — прищурившись, рассмеялась О’Нил.       — Не хочу, чтобы ты опять рыдала из-за проигрыша, — пожимая плечами. — Сейчас бы точно не обошлась заполнением дневника…       — Да? И что бы ты попросил? Фантазии-то нет, — Сара закатила глаза, а затем махнула кудрями, вновь рассыпая их по плечам.       Майкл же невольно отметил, что сегодняшняя укладка превзошла все, что он когда-либо видел. Да и вообще эта девчонка с каждым годом становилась всё краше…       — Ты бы приходила на абсолютно каждую мою тренировку и ждала меня из раздевалки с бутылкой воды, — усмехнулся он, вынырнув из наваждения. — Приносила бы мне полотенце и строила бы из себя мою главную фанатку. До следующего Хэллоуина. Это навскидку.       — Не дождался бы никогда, — поджав губы, О’Нил отвернулась к своим друзьям.       — А ты-то что бы загадала? — чуть повысил голос Тёрнер.       — Носил бы мои учебники каждый божий день, — не оборачиваясь, произнесла Сара, демонстративно поднимая ладонь вверх и загибая палец. — Таскал бы мои ткани с почты, был бы у меня моделью для пошива Хэллоуинских костюмов, а ещё пошёл бы со мной заниматься танцами, которые ты так ненавидишь!       — Да ты всё это давно придумала! — Майкл чуть не покрутил у виска.       — А вот и нет!       — А вот и да!       — Ну что, поспорим? — определённо уверенная в своей победе, О’Нил вновь развернулась к нему.       — Ты с огнём играешь, солнышко, — протянул Майкл.       — Танцы.       — Фанатка!       — Ещё прямо рядом с этим вот своим драконом набьёшь татуировку с моим именем, — ткнув пальцем в торчащую из-под футболки нарисованную чешую, отчеканила Сара и сложила руки на груди.       — Ты с ума сошла, — Тёрнер-старший рассмеялся. — Настолько уверена в своей победе? Что-то новенькое… Тогда если выигрываю я, то добавляю тебе ещё одно желание.       — Спорим, — определённо войдя в раж, О’Нил протянула Майклу ладонь.       — Не надо, один раз это уже закончилось не так, как тебе хотелось, — Бобби же попытался убрать руку подруги от брата.       — Всё нормально, — отмахнулась она. — На этот раз точно моя возьмёт! Снаряд дважды в одну воронку не падает! Да и я уже придумала, какой танец мы будем разучивать первым.       — Сара, подумай хорошо! — вступил уже и Дерек.       Но О’Нил была непреклонна.       — Отчаянная девчонка, — с восхищением произнёс Тёрнер, протягивая ей ладонь.       Кэнди подскочила к спорщикам и тут же разбила сплетение рук, а затем торжественно объявила:       — Игра началась!       — Разделимся, — выпалила Сара и сразу же понеслась к дому напротив.       «Сладость или Гадость» превратилась в самое настоящее состязание, где каждый упрямо пытался показать своё превосходство. Кэнди, Бобби и Дерек практически не получали конфет, лишь со стороны наблюдая за Майклом и Сарой, бегающих от крыльца к крыльцу наперегонки.       Тёрнеру, конечно, доставалась меньшая горстка сладостей, но он брал количеством. О’Нил же строила глазки, теряя время, но за каждой открытой дверью получала в вознаграждение щедрый пакетик конфет.       Они столкнулись у последнего дома в этом квартале. Корзинки были наполнены примерно поровну, и угощение от этих соседей могло стать решающим в эпической схватке.       — Танцы и татуировка… Что на это скажет Адель? — хихикнула Сара, обгоняя старшего Тёрнера.       — Да ничего! — и, не рассчитав силу, он дёрнул её за волосы. Да так сильно, что О’Нил плюхнулась на попу. — Эй, судьи, там травма на поле!       Подмигнув Саре, он рванул к крыльцу, нажав на заветный звонок. Хозяйка дома, видимо, глянув на часы, вы́сыпала остатки конфет из своего ведёрка в корзину Майкла и скрылась в доме, затушив перед этим фонарик на перилах.       Тёрнер, упиваясь с победой, издалека махнул корзинкой сопернице, стоящей в окружении друзей.       Девчонка же, не дожидаясь, пока он доплетётся, развернулась на пятках и, бросив всю добычу прямо на тротуар, рванула в сторону своего дома.       — Твоя теория про снаряд провалилась! — прокричал ей вслед Майкл. — Жду завтра на тренировке!       — Ты редкостный придурок! — вспыхнул Бобби.       — Она ударилась! — запричитала Кэнди. — Локоть сильно ушибла!       — Это было нечестно, она могла тебя опередить, — нахмурился Дерек.       — Знаете ли, берега тоже надо видеть! Татуировку хотела, чтоб я набил! Голова-то есть? Или все извилины снаружи проросли? — Майкл прищурился. — Что же тогда вы на что-то подобное с ней не поспорили? А что, Бобби, сделал бы себе имя лучшей подружки, я бы даже карманными для такого дела поделился!       — Это была не победа! Ты обязан извиниться! — парировал Тёрнер-младший.       — За язык я её не тянул, да и спорить не собирался! Чего добивалась? Доказать что-то хотела?       — Ты и правда идиот, что ничего не понимаешь… — прошептала Кэнди. — Пошли, ребят.       Все трое, одарив Майкла презрительным взглядом, побрели в сторону дома Нельсон.       Тёрнер-старший же остался стоять посреди улицы, накрываемый лавиной осознания.       Победа не принесла радости.       Нужно извиниться. Отдать ей все чёртовы конфеты и спросить, когда приходить на танцы.       Махнув рукой, Майкл потащился к Саре, по дороге продумывая, как лучше попросить прощения. Но так, чтобы не загордилась!       Его по-прежнему раздражала эта самоуверенная малявка, но совесть не спала, зудя где-то в грудной клетке.

Дом О’Нил

      Набрав воздуха в грудь, Майкл нажал на звонок. Оправданий себе он так и не придумал, а потому собирался действовать по ситуации.       Дверь медленно отворилась, и Сара, сделав крошечный шаг вперёд, оперлась плечом о косяк, грустно улыбаясь. Тёрнер же не поднимал взгляда, съедаемый чувством стыда.       — Я узнаю расписание тренировок, не переживай, — протянула она.       — Прости меня. Я не должен был… Это было… Я не знаю, что на меня нашло, — выпалил он, буравя взглядом покрытые светлой краской доски под ногами. — Это справедливая ничья.       О’Нил молчала, а потом горько усмехнулась.       — Да нет, твоя победа. Ты победил, Майкл. Ты же всегда побеждаешь…       Тёрнер поднял взгляд, чтобы посмотреть в бездонные голубые глаза, наверняка раскрасневшиеся, чтобы оправдаться, но извинения застряли в горле.       — Что ты сделала с волосами?! — выпалил он, тут же сокращая дистанцию между собой и Сарой.       Обхватил пальцами короткие пряди на её затылке, касаясь шеи.       — Говорю ведь, победа твоя. Ненавижу Хэллоуин, — прошептала О’Нил, прикрывая глаза и роняя слёзы на корсет.       — Нет… Нет-нет-нет! Не так, Сара!       — Доброй ночи, Майкл, — она отпрянула и исчезла в доме, закрыв за собой дверь.

Тридцать первое октября, 1987 год. Дом О’Нил

      — Опять тыквы, — сморщилась Сара. — С самого утра…       — То, что ты уже пять лет не отмечаешь Хэллоуин, не значит, что страдать должны все в этом доме, — слегка обиженно произнесла миссис О’Нил. — Мы с папой тоже хотим повеселиться! Знаешь ли, это праздник…       — Да, мам, я понимаю, — тяжело вздыхая.       — Может быть, всё же наденешь хоть какое-нибудь нарядное платье? — с надеждой в голосе протянула мать. — Соберётесь компанией, как и раньше…       — Нет, — коротко отрезала Сара, перебивая.       — Как знаешь, — миссис О’Нил махнула рукой, после чего скрылась на кухне.       Сара же поспешила наверх, в свою комнату. Надувшись на весь мир, она уселась у окна и принялась разглядывать улицу, где соседи наносили последние штрихи в декорировании домов и дворов.       Миссис Роджерс примеряла венок из веточек на дверь, явно выбирая для него лучшее место.       Мистер Оуэнс пытался смести листья с дорожки.       Мисс Блэк, торопясь, расставляла тыквы на подставки…       Созерцание негласной сплочённости готовившихся к празднеству соседей нарушилось трелью дверного звонка, отчего-то забравшейся под кожу.       — Дочка, откроешь? — донеслось из кухни.       И кого могла принести нелёгкая? Неужели уже кто-то за первыми сладостями заявился? Время, вроде бы, было ещё достаточно раннее…       На какой-то момент О’Нил пожалела, что её окна выходили только на задний двор, а того, что происходило возле парадного входа, не было видно.       — Сара, открой дверь! — снова выкрикнула мать, убавляя воду. — Живо!       — Иду, — недовольно прокричав, она слезла с подоконника и, перепрыгивая через ступеньки, подскочила ко входной двери.       — Бобби! — взвизгнула Сара, повиснув на шее друга. — А ты чего здесь? Боже, неужели вернулись?! Ты обещал, что это случится к сентябрю! Я так соскучилась! А как там Майкл? Учится?       — Привет, — Тёрнер замялся, а затем кивнул в сторону.       О’Нил перевела взгляд и замерла. Девичье сердце отчего-то рухнуло в пятки, а затем, сделав кульбит в груди, заколотилось с удвоенной скоростью.       — Майкл, — осторожно улыбаясь, произнесла Сара.       Хоть лишнего не ляпнула!       Они не виделись больше трёх лет. С того самого дня, как ребята из-за каких-то проблем в семье, были вынуждены переехать в Балтимор.       — Бобби перестал разговаривать со мной, потому что кто-то уже пятый год отказывается праздновать Хэллоуин, о чём постоянно оповещает по телефону, — Тёрнер-старший громко цокнул языком. — Пришлось бросать всю свою жизнь, тащиться в Сентфор, спасать ситуацию…       — А ещё его отчислили, — закатил глаза Бобби, протискиваясь внутрь.       — Я сам ушёл! — возмущённо выдал Майкл. — Ну и подумал, что жуть, как соскучился по родным пенатам! Не мог пропустить Хэллоуин, знаете ли… Да и совсем закис там, поспорить-то не с кем! Таких отчаянных, как крошка О’Нил, на всём континенте не сыскать, не только в Мерилэнде!       — Иди ты, — прошипела она, невольно поправив волосы, что так и не отрастила с восемьдесят второго.       — И я рад тебя видеть, — Тёрнер рассмеялся. — А теперь быстро прыгаем в костюмы и собираемся за конфетами!       Он слегка подтолкнул её вперёд и закрыл за собой дверь.       — Какие костюмы?! — запротестовала О’Нил, выкручиваясь из-под массивной руки. — Какие конфеты?       — Последний спор, Сара, — Майкл вдруг посерьёзнел. — А вдруг выиграешь?       — Больше я на это не поведусь! — она помотала головой. — Нет. Точно нет!       — Вот так гости у нас! И правда приехали! — в коридор выглянула миссис О’Нил. — Правильно, мальчики, может, хоть вы уговорите эту упрямицу…       — Хватит! — повысила голос Сара и, совсем не гостеприимно развернувшись на пятках, вновь упорхнула в свою комнату.       Бобби закатил глаза, пробубнив под нос назидательное «я же говорил!», а Майкл нахмурился, о чём-то призадумавшись.       — Вот что за девчонка! — вздохнула миссис О’Нил, глядя ей вслед. — Как вы, ребята?       — Просто кое-кому именно в этот день действительно не следовало появляться! Ну раньше бы или позже! Не после того, как…       — Миссис О’Нил, а у вас ведь были фотографии со всех наших Хэллоуинов? — перебил брата Майкл.       — Где-то в альбоме, — растерянно протянула она. — Я поищу!       — Сара из-за тебя так относится ко всему происходящему, — шикнул Бобби.       — Без твоего участия знаю, — Майкл отмахнулся. — Все уши мне своей подружкой прожужжал!       — А я предупреждал, что возвращаться сейчас — не лучшее время! И ладно бы возвращаться, но заваливаться к ней домой…       — Именно сейчас — самое лучшее.       — Держи, — тихо сказала миссис О’Нил, вновь появившаяся в зоне видимости, протянула Тёрнеру-старшему альбом с напечатанной на обложке тыквой.       — Пойди с украшениями помоги! — Майкл подтолкнул брата к хозяйке дома, а сам, взяв увесистую книгу с воспоминаниями, пошёл по лестнице наверх.       — Но я хотел поговорить с подругой, — насупился Бобби.       — По телефону натрынделись, да и больше из Сентфора мы не сдвинемся, а у вас так и вообще, считай, учебный год за одной партой впереди!       — Я же сказала, никаких костюмов и сладостей, — отрезала Сара, уткнувшаяся в окно.       — Не собираюсь настаивать. Только одна просьба… Полистай со мной фотографии.       — Тёрнер, даже звучит тупо. Не пытайся подлизываться, я за столько лет в детстве твои уловки наизусть выучить успела!       — Присматривалась? — усмехнулся он, подойдя вплотную, и пихнул увесистый альбом ей в руки, крепко обнимая за плечи.       Было в этом жесте что-то такое…       — Не отстанешь же? — вздохнула О’Нил.       — Нет, — Майкл ткнулся носом ей в макушку, про себя подмечая, что от светлых волос дурманяще пахло яблочным шампунем. Точно так же, как и в детстве.       Ребята молча рассматривали мгновения, увековеченные на фотографиях. Тишину, казалось, можно было отломить, дабы попробовать на вкус, но это не напрягало, что удивляло обоих.       Будто и не было пропасти, длиною в полжизни.       Когда Сара долистала почти до середины, Тёрнер вдруг протянул ладонь к одному из снимков.       — Этот костюм не ты шила, — как-то грустно произнёс он, разглядывая фотографию, на которой О’Нил было около десяти лет.       — С семьдесят восьмого этот был единственный, который мы покупали… Стоп, ты помнишь?       Сара развернулась, откладывая альбом на подоконник. Сердце снова предательски дрогнуло, но она не придала этому значения.       — Я много, что помню… А сейчас? Ты шьёшь сейчас? — окидывая комнату взглядом, поинтересовался Майкл. — Ты могла бы поступить на дизайнерский…       — Не тянет больше, — пожала плечами О’Нил. — Выросла я.       — Я заметил, — многозначительно протянул Тёрнер, утопая в её взоре, обращённом к нему.       Даже когда Майкл с семьёй уехали из родного города, его мысли всё время возвращались ко льдинкам, заточённым в бездонных глазах девчонки, что сейчас стояла перед ним.       Это было так похоже на сон…       Все детские знаки внимания казались сейчас такими далёкими, были такими глупыми…       — И ты возмужал, — усмехнулась Сара, тщетно пытаясь пробиться сквозь наваждение.       Так близко.       — Ты исправно ходила на каждую мою тренировку, но так и не проронила и слова в мой адрес, — не отдавая себе отчёта в действиях, Тёрнер коснулся её плеча в нежном жесте. — Но ведь тогда не проиграла… Почему?       — Я была так на тебя обижена… — голос сорвался на шёпот. — Знаешь ли, это не сильно приятно, когда мальчик, который нравится…       Сара запнулась посреди предложения, испуганно глядя Майклу, кровь от лица которого отхлынула, в глаза.       — А девочка…       — Мне так было проще, — выпалила О’Нил.       — У меня осталось ещё одно желание, кстати, — хрипло протянул Тёрнер.       — Аннулировано за сроком давности, — отрезала Сара.       — Я бы мог снова тебя обыграть, чтобы его загадать, но ты отказываешься от участия. Автоматический проигрыш, — Майкл закатил глаза. — Я был идиотом. Признаю! Но был бы бóльшим идиотом, если бы так отчаянно не прилагал усилия, чтобы вернуться. Чтобы исправить всё то, в чём когда-то накосячил. Чтобы ты снова полюбила Хэллоуин… И меня заодно.       — Чего? — пушистые ресницы широко распахнулись, и О’Нил, неловко попятившись, споткнулась, чуть было не рухнув на пол. — Считаешь, что вот так вот это работает? Превратил моё детство в кошмар, сделал всё, чтобы я с содроганием думала об этом идиотском празднике, а теперь…       — Всё это время, что мы жили здесь, я не мог смириться с мыслью, что какая-то там девчонка вскружила мне башку. Бесило это жутко!       — И поэтому ты эту девчонку до припадков доводить пытался?!       — Она делала всё, чтобы мальчик, который ей так нравился, был уверен в обратном, — усмехнувшись, Майкл качнул головой. — Что я несу?.. Сара. Давай проверим, сладость или гадость?       Вопреки здравому смыслу Тёрнер шагнул к О’Нил, сгребая в объятия, и склонился к пухлым губам, не оставляющих разум на протяжении не только последних нескольких лет, но и всего времени, что он знал её.       Только сейчас хватило смелости себе, да и ей, в этом признаться.       — Если это только твоё желание… — сбивчиво прошептала Сара.       — Нет, — улыбаясь ей в губы.       — А какое? — растерянно поинтересовалась О’Нил, плавясь в сильных руках Тёрнера.       — Хочу опять дёргать за косички… Отрастишь волосы?       Едва заметно кивнув, Сара подалась вперёд и наконец коснулась губ Майкла поцелуем.       Всё-таки сладость…