Белокурый бард Ремнанта

      Чем ближе был концерт, тем в поместье Шни становилось все оживленнее и все больше и больше людей приходило сюда, чтобы помочь обустроить один из многочисленных больших залов поместья цветами, столами и аудиооборудованием. Сотни поставщиков провизии приезжали, чтобы спланировать для фуршета меню из изысканных блюд, а около пятидесяти нанятым официантам выдали униформу из белых жилетов и бледно-голубых рубашек.       Жона тоже вовлекли в процесс как из-за участия Уиллоу, так и из-за Вайсс, которая заботилась о том, чтобы звук был настроен идеально. Им пришлось провести несколько звуковых тестов, при этом Вайсс постоянно снижала громкость, чтобы убедиться, что он достаточно громкий, но не слишком. В это время Жон практиковался в «фокусировке» музыки Барда на Уиллоу, и, конечно же, она оставалась в приподнятом настроении, в то время как никто другой, казалось, не обращал на музыку внимания.       Его эксперимент удался.       Эксперимент Жака тоже удался, несмотря на то, что он сильно заблуждался относительно того, что происходило между его женой и музыкантом, нанятым семьей. Справедливости ради, трудно было представить, что чья-то музыка настолько хороша, что может вызвать такие перемены в Уиллоу, в то время как влияние нового бурного романа было более реалистично. В любом случае, хозяин дома был доволен, особенно потому, что Уиллоу практически отстранила его от подготовки к торжеству, делая все сама. Ему пришлось уединиться в своем кабинете, иногда возвращаясь в зал через некоторый промежуток времени, только чтобы убедиться, что она не перебрала с вином.       За весь день на её губы не попало ни капли.       Пока все еще не было готово, он сделал несколько селфи на сцене, чтобы позже отправить их Норе, Рену и Пирре, а затем и своей семье. Ему даже удалось убедить Вайсс попозировать для фото, и она согласилась, хотя ее улыбка была сильно фальшивой. Великолепная, дружелюбная улыбка знаменитости, из-за которой казалось, что она ничего не хочет, кроме как быть рядом с ним на этом снимке.       — Она выглядит ненастоящей.       — Тебе придется привыкнуть делать такую же, если ты собираешься выступать на сцене, — ответила Вайсс, отстраняясь и хмурясь. Раздражение было нацелено не конкретно на него, а скорее на мир в целом и на всю ту работу, которая должна была быть проделана, чтобы надлежаще подготовить сцену. — Ни физически, ни эмоционально невозможно искренне улыбаться, когда сотни или тысячи людей хотят встретиться с тобой и пожать тебе руку в течение четырех часов подряд.       — Это из-за автограф-сессий? — Вайсс кивнула в ответ. — Мне кажется, Пирра говорила то же самое.       Вайсс дернула головой.       — Пирра? Пирра Никос? Ты ее знаешь?       — Ну, да. Разве твоя мама не рассказала тебе, что нашла меня на благотворительном турнире Пирры?       — Конечно, она рассказывала, но я думала, что ты был просто нанят! — в голосе Вайсс звучало раздражение. — Ты хочешь сказать, что есть нечто большее?       То, как она это спросила, внезапно заставило его почувствовать себя неловко, поэтому его ответ прозвучал не совсем уверенно.       — Мне нравится думать, что мы друзья.       — Правда это или нет, но что заставило тебя так думать?       — Ну, мы часто переписываемся. Вчера ее пригласили на фотосессию, но она не чувствовала ног, потому что накануне у нее были судороги после тренировки. Я говорил ей, чтобы она попросила перенести встречу, но она так этого и не сделала. Я думаю, она чувствует, что стала бы обузой, если бы решилась на это, — заметив потрясение Вайсс, он продолжил. — И когда я в последний раз был в Аргусе, она приходила в гости к моей сестре, и я немного играл для нее на гитаре в моей комнате…       — Ты знаешь Пирру Никос! — прошипела она, схватив его за плечи. — Ты дружишь с Пиррой Никос!       — Ва… Вайсс?..       — Неужели ты не понимаешь, насколько это важно? — шипела она. — Это похоже на… Это все равно что быть лучшими друзьями с Гитарной Красоткой и никому об этом не говорить! — Жон скривился. — Ты хоть представляешь, как бы я хотела с ней познакомиться?! Только подумай, чему я могла бы научиться, тренируясь с ней! Ты должен нас познакомить!       — Это может быть немного сложно сделать, когда мы в Атласе, а она в Мистрале.       — Идиот! — усмехнулась она. — Пирра приезжает сегодня вечером!       — Правда?! — он был удивлен, взволнован, но в то же время был в недоумении, почему она не упомянула об этом. Возможно, она хотела удивить его.       — Да! Мои родители пригласили практически всех, кто хоть что-то собой представляет. Актеров, режиссеров, политиков и других знаменитостей. Аргус не так уж далек от Атласа, чтобы мы не могли послать ей приглашение, хотя она никогда раньше их от нас не принимала, — она понизила голос. — Раньше мы всегда получали вежливые отказы из-за её занятости, поэтому было удивительно, что ее агенты согласились в этот раз. Теперь я понимаю почему! — Вайсс притянула его к себе. — Ты представишь меня!       — Д… Да. Конечно.       — Хорошо, — Вайсс отпустила его. — И если ты сможешь убедить ее провести спарринг со мной, я… Думаю, я буду тебе обязана. Все, что ты захочешь, в разумных пределах.       — Всё, что я захочу…?       Она прищурилась.       — В разумных пределах!       — Эй, я не собирался просить тебя о чем-то безумном, вроде твоего первого поцелуя.       — Возможно, ты бы не стал. Ты бы удивился, узнав, о чем меня просят после выступления. Когда я выступаю в гриме и в наряде, мне нужна команда людей, которые помогли бы мне одеться, — она вздохнула и поиграла прядями белых волос. — Что-то из этого жуткое, что-то откровенно незаконное, а что-то просто грустное.       — Грустное…?       — Старики, которые желают прикоснуться ко мне, вызывают отвращение, но иногда встречаются поклонники, которым повезло гораздо меньше. Однажды мне посоветовали посетить хоспис с целью пиара, — Вайсс скривилась. — Я думала, что понимаю, на что иду. Сходи, спой, раздай игрушки детям, у которых осталось совсем немного времени. Один из них, мой ровесник, сказал мне, что никогда раньше не целовал девочку. Он всю жизнь пролежал на больничной койке.       — Ты поцеловала его.       — А что я должна была сделать? — спросила она, печально отводя взгляд. — Это сделало его счастливым. Мне сказали, что он умер через несколько недель, — она печально вздохнула. — Это был и мой первый поцелуй, и даже сегодня я не уверена, стоит ли мне говорить или нет, что он был напрасным.       Черт. У Жона перехватило дыхание.       — Мне жаль.       — Я даже не должна грустить, — сказала она, слабо улыбаясь. — Одним поцелуем я сделала его счастливым в последние мгновения его жизни. Это небольшая цена, не так ли? — она, наконец, вернулась к реальности и встретились с ним взглядом. — Не стремись стать знаменитостью. Это мой тебе бесплатный совет. Путешествуй, найди работу, которая тебе понравится, и выучись на нее. Не выделяйся. Это того не стоит, — Вайсс прошла мимо него. — Пожалуйста, извини меня. Мне нужно встретиться со своей командой гримеров.       Он не остановил ее, но наблюдал, как она сошла со сцены и направилась прочь в сопровождении нескольких профессионально выглядящих женщин с косметичками. У Вайсс был редкий момент поделиться подобными вещами, отчасти вызванный разговором о Пирре, но, как ему нравилось думать, потому что Вайсс верила, что он не из тех, кто растреплет.       Возможно, мне повезло, что я все-таки стал известным, это замаскировало меня. Сейчас много людей ищут Гитарную Красотку, а в противном случае все бы искали меня. Оглядываясь назад, понимаю, что оказаться принятым за девушку не так уж и плохо.       Он отвлекся, отправляя фото Пирре, а затем спросив ее, когда она планировала сообщить ему, что будет на торжестве. Ответ пришел довольно быстро.       «Я хотела, чтобы это был сюрприз! xD»       Несомненно, он был бы приятным. Жаль, что Нора и Рен не смогут прийти.

***

      Торжество официально начиналось в 18:00, хотя гости начали прибывать на лимузинах уже в 16:30. Машины выстроились в очередь перед особняком, и камердинеры, нанятые ПКШ, следили, чтобы они благополучно припарковались. Гостей у входа встречали Жак и Уиллоу Шни, чтобы потом провести их в главный зал, где они могли пообщаться и получить бесплатные напитки. Официанты суетились вокруг, и все блюда были бесплатно. Само мероприятие носило благотворительный характер, и был накрыт большой стол с различными подарками, которые должны были быть проданы с аукциона для сбора денег.       Жон уже видел нечто подобное в Анселе, где обычно выставлялись такие предметы, как бутылка вина, коробка шоколадных конфет и тому подобное.       Тут было нечто более выделяющееся.       Единственный в своем роде спортивный автомобиль, вилла в Мистрале, мраморная статуя, частное вечернее выступление певицы Вайсс Шни. Жон мог только догадываться, насколько последнее бесило Вайсс, так как ее семья согласилась на это, не спросив ее. Это звучало жутковато, но он представлял, что это было похоже на то, что он сделал с Уиллоу. Среди других призов были роскошные отпускные туры, косметические процедуры, сертификаты на дорогие сшитые на заказ костюмы, а, в одном случае, апартаменты в пентхаусе в Атласе.       У Жона возникло ощущение, что торги будут ему не по карману.       На самом деле ему даже не разрешили общаться с гостями или поискать Пирру, потому что Вайсс хотела, чтобы он был под рукой и выглядел безупречно. Его даже заставили пройти сеанс быстрого макияжа у одного из ее сотрудников. Только тональный крем и консилер, чтобы кожа выглядела более гладкой. Женщина отметила, что ему многого не требовалось, поскольку у него и так удивительно гладкая кожа. И все благодаря его харизме.       В зале было так много гостей, что он подумал, не наберет ли он сегодня пару очков. В последнем видео, которое выпустили Сафрон и Терра, было получено меньше десятка. Казалось, что те времена, когда за одно выступление можно было получить пятьдесят и более очков, остались в прошлом, и это было своего рода облегчением.       Он не мог вечно погружаться в свои мысли.       Но и оттягивать неизбежное он тоже не мог.       — Пора, — сказала Вайсс, внезапно подкравшись к нему сзади за кулисами. — Ты же не струсил, не так ли? — она вздохнула. — Это не будет иметь значения. Оказавшись наверху, ты ничего не сможешь разглядеть из-за направленного на нас света прожекторов. Не поднимай глаз или прищуривайся. Иначе ты потеряешь концентрацию.       Кто-то снаружи начал звать всех на главное представление. У Жона внутри все скрутилось. Он думал, что был готов к подобному после выступления на турнире, но тогда он, стоял на возвышении перед группой людей, которые едва обращали на него внимание. Здесь он должен был быть в центре внимания.       Нет. Вайсс будет в центре. Я всего лишь ее бэк-гитарист. Они меня даже не заметят. Эта мысль помогла ему собраться. Вайсс вышла первой под аплодисменты, а затем, спустя целых пять секунд, он вышел следом. Может быть, это было немного, но так было вежливо. Он подошел к своему усилителю и встал сбоку от Вайсс, на расстоянии добрых двух метров. На достаточном расстоянии, чтобы было ясно, что она звезда, и достаточном, чтобы она служила живым щитом от зрителей.       Не то чтобы он мог их видеть; Вайсс была права насчет света. Он был ослепительно ярким, предназначенным не столько для освещения, сколько для того, чтобы заставить Вайсс сиять. Буквально. Ее макияж включал в себя блестки на щеках и руках, которые сияли отраженным светом, заставляя ее искриться. Казалось, что ее внешности придавали такое же значение, как и ее пению, и, вероятно, так оно и было. Это говорило о культуре поп-музыки не лучшим образом, но, в конце концов, это был бизнес. Секс продается, привлекательная ли это молодая женщина или мускулистый и взопревший мужчина, отрывающийся от работы в середине рабочей смены. Жон сыграл несколько быстрых нот, чтобы расслабить пальцы и предупредить всех, чтобы они замолчали, потому что вот-вот начнется.       Вайсс постучала ногой по полу. Жон сосчитал такт, затем второй и взял первые ноты на третьем, следуя ее примеру, как и было запланировано заранее. Она вела, он следовал за ней, она диктовала темп.       Пришло время посмотреть, как это сработает.       Жон сосредоточился исключительно на спине Вайсс, включил свой навык Барда и сосредоточился на мысли сделать ее лучше. Или, говоря языком навыка, повысить ее способности. Его проявление активировалось, когда его пальцы забегали по струнам.

***

      Прошло много времени с тех пор, как Вайсс по-настоящему нравилось петь.       Таков был порядок вещей. Ее отец говорил, что это из-за того, что она была взбалмошной и металась от одного увлечения к другому, но она считала, что это из-за того, что он разрушил их отношения. Запятнал их. Жак Шни был человеком, который мог взять любое хобби или радость в мире и задать себе лишь вопрос: «Как я могу заработать на этом деньги?» Он превращал радость в работу, удовольствие — в тяжелый труд, а страсть — в холодные цифры.       Когда-то давно она пела только ради эмоций людей.       Теперь они приходили ради нее, но она не могла смотреть на них, не думая о том, как каждый гость был наилучшим образом подготовлен для продвижения программы Шни. То, что когда-то было хобби, превратилось в бизнес, а она была не более чем ценным приобретением.       Это отразилось в ее текстах.       Тоскливая, опустошённая, пойманная в ловушку перед зеркалом. Одинокая…       Звуки гитары за ее спиной усилились.       Нет.       Не одинокая. По крайней мере, не сейчас. На сцене был еще один человек, редкий случай, но только для бэк-танцоров на прошлых живых выступлениях. В этом не было ничего примечательного, просто любовник ее матери играл на гитаре, когда обычно звучала запись, и все же на сцене был другой человек. Она немного расслабилась.       И на краткий миг ей стало не так одиноко тут, наверху.       На краткий миг перед ней лица бизнесменов и высокомерных знаменитостей, едва различимые в свете, сменились с вежливо-заинтересованных на с широко раскрытыми от удивления глазами выражения детей из хосписа. Детей, у которых было меньше счастья, чем у нее, и у которых никогда не будет возможности иметь больше. Детей, которые, несмотря на боль, плакали от радости, когда она пела для них.       Слеза скатилась по щеке Вайсс, размазав тщательно наложенный макияж, на наложение которого ушло много времени.       Но ей было уже все равно.       Крепко сжимая микрофон, Вайсс пела.       Она была громкой, откровенной, страстной, и она пела о зеркале и о том, что она самая одинокая из всех.       Впервые за долгое время ей показалось, что они прислушались. Разговор прервался, глаза распахнулись, бокалы опустились. Даже генерал Айронвуд и специалист Винтер Шни, которые тихо беседовали в углу, замерли потрясенные. Жак Шни прервал обмен рукопожатиями с важным поставщиком и повернулся, чтобы посмотреть и послушать.       А Уиллоу Шни, прикрыв ладонью рот, подавила вздох.       Гостей гала-концерта и даже тех, кто ждал снаружи, словно накрыло волной. Все было забыто, и даже операторы, снимавшие все это для рекламного ролика, опустили свои камеры и вытерли глаза. Глаза Вайсс тоже ярко горели, непролитые слезы наполняли силой ее голосовые связки.       Ей было недостаточно того, что они поняли ее чувства.       Она заставит их прочувствовать это.       И они это сделали.

***

      — Жон! — Он едва успел среагировать, когда Пирра бросилась к нему с крепкими объятиями. Афина спокойно шла следом, странно улыбаясь. — Ты был великолепен! Это было так здорово!       — Привет, Пирра, — он рассмеялся и обнял ее в ответ. — И миссис Никос.       — Афина, пожалуйста. Или ма…       — За представление! — сказала Пирра громче, чем требовалось. Ее лицо слегка порозовело. — Ты был так хорош!       — Ах. Вайсс — та, кто проделала большую часть работы.       — Чепуха! Ты нес ее на руках!       — Я бы не стал заходить так далеко. Я просто играл музыку. Вайсс где-то рядом. Я думаю, она хотела бы с тобой познакомиться, — он знал, что говорить это было неправильно. Не нужно было обладать харизмой, чтобы почувствовать, как Пирра напряглась. — Не то, что ты думаешь, — сказал он. — Она жаловалась мне на то же, что и ты. Люди относятся к ней по-другому из-за ее известности и используют ее. Я думаю, она хочет познакомиться с кем-то, кто прошел через то же самое, хотя бы для того, чтобы быть уверенной, что ты не станешь на нее западать.       — Похоже, ты довольно хорошо знаешь эту молодую леди, — сказала Афина. Пирра напряглась еще больше. — Вы близки?       Почему этот вопрос показался ему таким опасным?       — Я бы не сказал, что мы лучшие друзья или что-то в этом роде. Я могу пересчитать количество разговоров, которые у нас были, по пальцам одной руки. Просто мы оба работали вместе над этим шоу, и в итоге мы разговорились. Оказывается, она не такая уж…       — Жон! — Вайсс наконец-то нашла его. Или, точнее, она нашла Пирру. Ее глаза расширились, когда она увидела рыжеволосую девушку, повисшую на нем. — Вот ты где. Кхм... — Вайсс выпрямилась. — Ты собираешься представить меня своей подруге или…?       — Верно. Вайсс, это Пирра. Пирра, это Вайсс.       Вайсс улыбнулась и протянула руку.       — Очарована.       — Да… — Пирра пожала её ладонь, но не отпуская руку Жона.       Хотела ли Вайсс, чтобы он держал в секрете, что он их познакомит? Вероятно. Однако он не понял, о чем речь, и теперь Вайсс выглядела глупо, пытаясь сохранить невозмутимый вид. У него было предчувствие, что позже это аукнется ему.       — А это мама Пирры, Афина.       — Сегодня была прекрасная песня, — сказала пожилая женщина, пожимая Вайсс руку. — Мы как раз разговаривали с Жоном. Он сказал нам, что вы близки.       Он этого не говорил.       — Мы такие! — соврала Вайсс, хватая его за свободную руку. Она пыталась использовать его как мостик, чтобы добраться до Пирры, но Пирра только прищурилась. — Учитывая наши общие интересы в музыке, вполне естественно, что мы поладили. Мы даже были вместе на горячем источнике.       Пирра застыла.       — Это правда? — спросила Афина, смотря прямо на него.       — А-а. Да, — неловко рассмеялся Жон, зажатый между двумя девушками. Это могло бы быть воплощением мечты, если бы он не знал, что между ними не было романтического интереса. Вайсс просто хотела поближе познакомиться с Пиррой. — Это был большой курорт. Судя по всему, в Атласе это место довольно популярно. Было неплохо.       — Мы также планируем завтра вместе посетить мемориал Атласа.       — Мы планируем?       Вайсс впилась ногтями ему в кожу.       — Мы планируем! — взвизгнул он. — Мы планируем! Прости! Я забыл!       — Глупый Жон, — Вайсс расмеялась. — Я знаю, что выступать на сцене — это пугающе, но ты должен помнить о таком. Завтра мы идем на ланч. Это было запланировано только для нас двоих, но, полагаю, мы могли бы позволить Пирре присоединиться, если она…       Ответ Пирры последовал незамедлительно.       — Я свободна завтра.       Афина охнула, прикрыв ладонь лицо.       Пирра, нет, — думал Жон. — Я только что говорил тебе, что Вайсс хочет с тобой сразиться. Как ты не понимаешь, что это уловка? Ну давай же.       — Отлично! — Вайсс лучезарно улыбалась. — Я уверена, что Жон сможет сообщить тебе время и место нашей встречи. У меня тренировка утром. Я планирую подать заявление в Бикон, понимаешь ли, и…       — Мы можем провести спарринг.       — А? — Казалось, Вайсс была удивлена тем, как легко все прошло. — Правда?       — Да, — Глаза Пирры были смертельно серьезны. Убийственно. — Ты и я, — повторила она с маниакальной улыбкой. — Завтра утром у нас должен быть дружеский спарринг. Я была бы рада показать тебе несколько вещей. Жону тоже стоит посмотреть.       Почему я? Что я сделал? И Вайсс, скажи нет! Посмотри на ее лицо! Она собирается убить тебя!       — Это звучит как прекрасная идея! — Вайсс была слепа к опасности, слишком взволнованная получением желаемого. — И я не против, чтобы Жон наблюдал за мной, пока он держится подальше от неприятностей. Он часто наблюдает за моими спаррингами.       Он никогда их не видел и знал, что она бы его отчитала, если бы он сам напросился. Вайсс придумала для них целую предысторию, думая, что это поможет ей сблизиться с Пиррой. И это сработало, хотя он и не думал, что она захочет быть с ним так близко, как Пирра, судя по ее виду, хотела этого. Копьем в сердце.       Вайсс нужно было прибавить Харизмы, если она так плохо разбирается в людях.       Ему нужно было отвлечь их, и сделать это быстро.       НОВОЕ ЗАДАНИЕ: Стоматолог для животных       Слухи о торжестве достигли ушей недовольных в Атласе, и теперь Белый Клык пришел отомстить семье Шни. Уничтожьте Белый Клык, обойдя его лидера и спаси положение!       Бонусная цель: Победи лидера Белого Клыка!       Успех: +ОПЫТ. +реп. у семьи Шни. -реп. у Белого Клыка.       Бонус: +++ОПЫТ. +Титул: Герой Атласа. -реп. у Белого Клыка.       Неудача: — реп. у семьи Шни. + реп. у Белого Клыка. +Смерть.       — Что?       Вайсс, Пирра и Афина развернулись к нему, когда он вскрикнул.       — Что? — спросила Вайсс.       Он не ответил, слишком занятый разглядыванием фавнов в масках, выходящих на сцену. Этого было достаточно. Они увидели выражение его лица и повернулись как раз в тот момент, когда фавн в маске поднял свое оружие и направил его на толпу.       Жон схватил Афину.       Через долю секунды раздались выстрелы, за которыми последовали пронзительные крики и ужасающий звук падающих на землю тел. Жон подполз к Афине и прикрыл ее своим телом, скорее инстинктивно, чем по какой-либо другой причине, но он бросил взгляд на Пирру и Вайсс и понадеялся на лучшее. У них обеих была аура, и обе сумели вовремя ее активировать. Сила выстрелов отбросила их назад, но они были живы.       — Что происходит? — закричала Афина.       — Я не знаю! — солгал он. — Не двигайся! Нет! Ползи, — он несся на четвереньках, наполовину волоча, наполовину направляя маму Пирры за стилизованную колонну. Неизвестно, защитит ли это от пуль, но, по крайней мере, перекроет на них обзор. — Похоже это террористическая атака.       — Белый Клык, — выдохнула она. — Единственный раз, когда мы согласились прийти. Пирра…?       Он осмелился посмотреть. Даже без оружия Пирра помчалась к сцене.       — Она жива, — сказал он. — Насколько она хороша в рукопашной?       — Неплоха, но… О нет. Пожалуйста, только не говори мне, что она вмешалась!       Он не сказал. Не то чтобы она нуждалась в этом. Белый Клык. Он, конечно, слышал о нем. Трудно было не услышать о них в Аргусе, а затем в Атласе. Судя по тому, что он узнал, радикальные фавны-террористы, ненавидящие Атлас. О том, почему они оказались здесь, было несложно догадаться. Все важные персоны собрались в одном месте, а с ними и семья Шни. Должно быть, это была слишком хорошая возможность, чтобы ее упустить.       Один из фавнов с криком упал, из его плеча хлынула кровь. Жон оглянулся, и его глаза расширились от облегчения, когда генерал Джеймс Айронвуд перепрыгнул через буфетный стол, яростно стреляя из чертовой пушки. Огромный мужчина мчался вперед, не обращая внимания на пули, которые попадали и отскакивали от него. У него был безумно высокий уровень, так что он наверняка смог бы справиться со всем этим самостоятельно.       Затем присоединилась Винтер Шни, выпустив стаю белых птиц перед сценой. Не для того, чтобы напасть, а чтобы обеспечить прикрытие и ширму для невинных людей, пытающихся убежать. Белому Клыку, возможно, и удалось поразить самую лучшую цель, на какую он только был способен, но это была небезопасная мишень. Здесь были известные люди, а также большая охрана, и их собирались убить. Жон прислонился к колонне рядом с Афиной, практически парализованный от облегчения.       — Все будет хорошо! — крикнул он. — Охрана уже прибыла и разбирается с этим. Нам просто нужно переждать. Пирра скоро будет…       Столик слева от их колонны рухнул, когда фавн в униформе Белого Клыка врезался в него, перевалившись через столешницу и приземлившись на пол на четвереньки. Маска скрывала ее лицо, но ее желтые глаза встретились с его.       Хуже того, ее маска не могла скрыть от него ее личность.       Блейк Белладонна       Титул: Сомневающаяся       Уровень 28       Террористка Белого Клыка, Блейк Белладонна, в настоящее время является романтическим партнером одного из самых влиятельных лейтенантов Белого Клыка. Несмотря на то, что она предана делу и глубоко поддерживает права фавнов, нынешняя тенденция организации к более жестоким и экстремистским действиям заставила ее усомниться в правоте дела. Блейк чувствует себя загнанной в угол, и в результате она оказалась в ловушке и стала опасной.       Они так и остались стоять, застыв, причем террорист — Блейк — стояла на четвереньках, а он сидел рядом с Афиной. Между ними на полу лежал странный черный пистолет-лезвие, выпавший из ее рук, когда она налетела на стол. Его взгляд метнулся к нему, а затем снова поднялся на фавна, только чтобы увидеть, что она сделала то же самое.       Одновременно они оба нырнули за оружием.