Зарисовки

Ход поезда слегка убаюкивал. Что Крэбб, что Гойл особо на меня внимания не обращали. Впрочем, как и я на них. Дружбы у нас не получилось: уж больно парни были необщительные, да и корефаниться с мелочью было… В общем, не потянул я. Друг друга, казалось, пацаны понимали без слов, а всем остальным разговорить этих близнецов по духу было проблематично. Так что мы общались, но без огонька. Знали друг друга неплохо, но на уровне знакомых. Парни любили хорошо покушать, сладкое, плюй-камни и квиддич. Я любил читать, и чтобы мне не мешали. Так что наши взаимоотношения устраивали всех. Когда моих «друзей» приводили в поместье Малфоев, то они тихо занимались своими делами, а я читал, развалившись в кресле. Да и в целом, мне напрягаться не хотелось, так что никто никого не обременял, и все были этим довольны. Даже старшие: детишки не бузят, ничего не взрывают, тихо занимаются своими делами… А что я такой необщительный, так папка вообще нос задирал, типа, «настоящий отпрыск рода Малфоев, серьёзен с самого детства». Мама слегка переживала, но особой социофобии или социопатии я не показывал, так что взрослые просто смирились с тем, что их ребёнок находит интересными книги, а не плюй-камни и Пушек Пердл. Или Педдл? Неважно, короче. Как-то так. Парни были достаточно разумны и мотивированны, чтобы понимать необходимость быть поддержкой сюзерена, а меня всё устраивало. Было слишком впадлу пытаться стать своим в доску для малолеток, даже несмотря на то, что я и сам, как бы, им был. В любом случае, нынешний Драко Малфой был для ребят намного приятнее канонного блондина-хорька. Спокойный, не обременяющий вниманием. Грегори и Винсент просто сопровождали меня, исполняя функцию свиты, готовы были помочь, поддержать, и даже дать кому-нибудь в зубы. Я особо на эту тему не беспокоился, как раньше и говорил: канонный Малфой был намного хуже меня в его роли. Считал ли я его хреновым человеком? Да нет, наверное. Побыв в шкуре Драко, в принципе, как он дошел до жизни такой — я понял. Батя был тем еще самовлюблённым расистом. Причём в максимально стрёмной форме. Ну, типа, фашики — они другие расы не любят, мягко говоря, а мой батяня не переваривал вообще всех, кто не маг в энном поколении. Белый Дракон, мать его. Он, в целом, был неплохим человеком, для богатея и политика, естественно, но тема чистоты крови присутствовала у него навязчивой идеей помноженной на соточку, и это накладывало огромный минус на все его положительные качества. Если ты не маг в третьем поколении, если ты сквиб, маггл или в тебе плещется кровь кого-то из магических народов, то Люциус Малфой будет смотреть на тебя, как на говно. Ну и в лучших традициях антисемитов, что бы плохого не произошло — виноваты вот эти вот все, а не он, такой замечательный. Забавно, но мама, потомственная Блек, плоть от плоти одиозных магов, практикующих тёмные искусства, была намного толерантнее отца. Она могла, когда того не было рядом, нейтрально, без показного пренебрежения, общаться с магглорожденными или ещё кем, порицаемым нашей семьёй официально. Но стоило бате начать кривить своё благородное хлебало, как мама принимала вид солидарный, осуждающий, и всё такое. Единственно, что выводило её из себя, и тогда папка начинал искать пятый угол, так это пренебрежение к моим тётям и дяде. Беллатрисе, Андромеде и Сириусу. И ей было плевать на то, что первая и последний в Азкабане, а вторая замужем за магглорождённым. Кровь Блэков не водица в данном случае, да. — Парни, я пройдусь, — сообщил я Креббу и Гойлу, на что те прореагировали синхронным подъёмом на ножки. Сопровождать сюзерена — их основная обязанность, помимо учёбы в Хогвартсе. И я даже гадать не буду, какие у них приоритеты. Семьи парней уже очень давно живут благополучно только из-за того, что являются надёжной опорой Малфоям. Короткий вздох с моей стороны, два осуждающих взгляда от ребят, в стиле: «ну чего тебе не сидится?», и мы пошли на прогулку. Большая часть учеников проводит время в купе, но коридоры, тем не менее, далеко не пусты. Чинно раскланиваюсь со знакомыми отпрысками благородных и почти благородных семей, легонько киваю незнакомым детям, из тех, кто бросает короткое «привет». Маглорождённые, полукровки, просто незнакомые дети магов — плевать. Я не планирую продвигать философию бати в школе. Я больше разделяю молчаливую позицию матери. — Простите, вы не видели здесь жабу? Мальчик по имени Невилл потерял жабу, — спросила нашу компанию лохматая девочка. Гермиона, понял Штирлиц. Хех. Нет, ну а кто может напористо искать земноводное в поезде до Хогвартса? Тем более у девочки была внешность той самой Эммы Уотсон, игравшей заучку в серии фильмов. — Не видели, — ответил я за всю свою компанию, а Крэбб и Гойл только отрицательно покачали головами. Примечательно, что парни сначала дождались моего ответа, а только потом прореагировали на вопрос лохматой. — Понятно, извините, — практически через губу буркнула мелкая, протискиваясь мимо нас. Вот уж у кого аристократического снобизма в разы больше, чем у меня, мелькнула мысль, когда я смотрел в след девчушке. Хм… А может канонный Драко не любил Грейнджер именно из-за её транслируемого на всех превосходства? Мне, например, она не понравилась. Родителей может и умиляет такое поведение ребёнка, а вот сверстников и чужих взрослых раздражает. Когда какой-то шкет ведёт себя, как Её Величество Елизавета Вторая на полном серьёзе — это подбешивает. Да и Королева, честно говоря, очень приятная женщина, ни капли не демонстрирующая своё превосходство вне необходимости каких-то протоколов встреч. Я знаю — присутствовал на паре приёмов, куда её приглашали маги. Один из них был, кстати, наш. Переглянулись с парнями, хором пожали плечами, и позволив себе насмешливые улыбки, пошли дальше. Так и не представившаяся, некультурная Грейнджер, докапывалась до всех с расспросами о жабе. А меня мучил вопрос: где сам Лонгботтом? Вы знаете, я болел за Тревора, ибо нефиг быть такой… ммм… беспардонной. Слыша некоторые реплики девочки я даже морщился от приступов испанского стыда, и судя по гримасам сопровождающих — не я один считал её поведение вызывающим. — Никто не видел жабу? Мальчик по имени Невилл потерял жабу! О, вы колдуете? Ну и как? — услышал я от фигурки девочки, остановившейся у одного из купе. Вроде это ключевая фраза начала знакомства Гения с Избранным и Рыжим. Неспеша иду к двери, в которой замерла девчонка. Вот она говорит про заклинание, которое не пашет, потом выдаёт, что испробовала некоторые заклинания и входит в купе. Заглядываю внутрь. Ну да. Вот он, Гарри Поттер — вылитый Дэниел Рэдклифф в детстве и рыжий чувак… Хоть убейте не помню имя-фамилию актёра, исполняющего роль Рональда Уизли. — Репаро! — в этот момент без спроса наставляет палочку на очки Гарри девочка, и произносит заклинание. Помимо воли на моё лицо вылезает тень недовольства, и именно в этот момент меня замечают дети в купе. Гарри офигевает от целых очков, Гермиона довольна, как слон, что получилось повыпендриваться, а Рон ест сладости. Кстати, ест вполне культурно. Крошки не летят, слюни не брызгают. Я и сам могу жрать вкусности за обе щеки, так что ничего УЖАСНОГО в том, что пацан активно кушает вкусняшки не вижу. — Прошу прощения, — кивком здороваюсь с детьми. — Проходил мимо и услышал ваш разговор, не хотел быть назойливым, но мисс… — вопросительно смотрю на лохматую. — Гермиона Грейнджер, — представляется она с вопросительными интонациями. Ну да, я акцентировал внимание именно на ней. — Приятно познакомиться, — улыбаюсь девочке. — Моё имя Драко Малфой, а это мои товарищи: Винсент Креб и Грегори Гойл, — представляю своих спутников. Сквайры, чуть задрав носы, торжественно кивают. — Взаимно, — немного теряется девочка, и помимо нашей воли, подчиняясь правилам хорошего тона, взгляды меня, Винсента, Грегори и Гермионы перемещаются на не представившихся пока мальчиков. — Рон Уизли, — с набитым ртом бормочет рыжий, бросая на меня настороженный взгляд с капельками агрессии. В очередной раз хочу подчеркнуть, что, несмотря на то, что парень говорит с набитым ртом, из него не брызжет слюна и крошки. То есть, для ребёнка одиннадцати-двенадцати лет вполне простительно. — Гарри Поттер, — представляется брюнет, рассматривая целые очки. — Мисс Грейнджер, не хотел бы занудствовать, — проигнорировав предвкушение всех детей в купе, продолжаю я свою мысль. — Но тем не менее: в следующий раз, когда решите помочь другому волшебнику, либо попросите разрешения направлять на него палочку, либо снимите с него то, что хотите починить. Чужая волшебная палочка у лица другого мага, без разрешения — очень плохой тон. Лохматая похлопала умными глазками, глянула на Гарри, потом снова на меня. — Но… Почему?! — во взгляде ребёнка было неподдельное недоумение, и я незаметно вздохнул. — Из вашего вопроса я могу сделать вывод, что вы — волшебница в первом поколении, правильно? Ваши родители простые люди? — Д-да… — мелкая как-то даже засмущалась, потупившись и покраснев, а вот рыжий прибавил негатива во взгляде, но пока молчал. — Не стоит этого стесняться, Гермиона, — тепло и ободряюще улыбаюсь я. — Все старые магические семьи начинали со своего основателя, который очень часто был именно волшебником в первом поколении. Было… приятно. Да, определённо есть некое удовольствие от слома канона. Удивление Рона, заинтересованный и внимательный взгляд Гарри, который пока не понимает всей мощи таких слов изо рта наследника рода Малфоев, и чуть расслабленная Гермиона. А я хорош, тудыть-растудыть. — Вы знаете, что такое… пистоль? — Пистолет? — переспрашивает Грейнджер. Я на показ замешкался на пару секунд. — Штука, которая выстреливает металлические снаряды с целью убить — пистолет? — уточняю у неё. — Да, пистолет, — лохматая малышка выглядит более уверенной и пускается в подробные объяснения, снова начиная раздражать эдаким… покровительственным тоном. — Пистоль — это старый вариант пистолета, однозарядный. Сейчас делают многозарядные пистолеты, которые могут выстрелить несколько раз подряд, без необходимости перезарядки. — Пусть будет пистолет, — смиренно киваю я. — Так вот, волшебная палочка, помимо заклинаний для починки вещей, очистки одежды, и многого разного-полезного, легко может убить того, кто находится на другой стороне. В школе, конечно, это объяснят, но я бы хотел вам помочь стать… ммм… более подготовленной. Просто не забывайте, что в ваших руках не просто палочка, которая может делать волшебные штуки, но и опасное оружие. — Я-ааа… не подумала… — капля смущения, замешательство, поиск ответа. Прежде чем ребёнок нашел бы «логичное» оправдание, я тепло и с пониманием улыбнулся. — Всё нормально, Гермиона, надеюсь вы не против, что я по имени? — делая вид, что только сейчас заметил фамильярность со своей стороны, «беспокоюсь» я. Девочка отрицательно машет головой. — Мы едем в школу, там все подобные моменты объяснят, в библиотеке есть много книг по этикету магического мира, так что, думаю, через пару лет подобных ошибок вы допускать не будете. Ну, прошу прощения, что отвлёк. Поттер, Уизли, Грейнджер, удачи на распределении. Выхожу из их купе, и уже после пары шагов слышу громкий возмущённый голос лохматого ребёнка. — Но всем и так понятно, что я не хотела ничего плохого! Мы же скоро будем вместе учиться?! Останавливаюсь, разворачиваюсь. Два шага, заглядываю внутрь. Серьёзно смотрю в глаза возмущённой девочке. — А если бы ты была под Империо? — простой вопрос от пацана, который «всю жизнь» прожил в волшебном мире, удивление девочки, взгляд полный непонимания от избранного, и задумчивое сомнение от рыжего Уизли. — Эти традиции родились не на пустом месте. Можешь, конечно, их игнорировать, но тогда, рано или поздно, попадёшь в неудобную ситуацию. Ещё одна, надеюсь, приятная улыбка и мы покидаем их общество. Крэбб с Гойлом молчат. Парни меня знают неплохо, так что ни удивления, ни осуждения не выказывают. Им банально пофигу на все эти заморочки с чистотой крови, да и парочка разговоров у нас была ещё совсем в детстве. Был, например, случай: общаясь с отцом при ребятах, задал вопрос, на который тот только скривился, а парни его запомнили: «Если семья чистокровных презирает маглорождённых, получается, она презирает своего основателя?». Нет, ну реально же: голая логика. Где-то на генеалогическом дереве рода Малфой, в самом начале, сидит какой-нибудь дядька, родившийся волшебником в семье не волшебников, разве нет? Теорию Дарвина как только не склоняли, отвергали, отрицали, мне, честно говоря безразлично, но если брать её за основу, то я сомневаюсь, что маги пошли от магических макак, а простецы от немагических. Грубо говоря, разумеется. Получается чистокровные презирают магов в первом поколении… потому что они ещё не перетрахались с другими магами, и не нарожали кучу детишек, которые в свою очередь пошли бы сну-снукать волшебников своего возраста, и так две-три итерации. А потом бац: молодой чистокровный род, ставший таким всего лишь благодаря половым органам и системе репродукции человека. Им не нужно было совершать подвигов, проводить могучие ритуалы, побеждать на дуэлях или в битвах типа «королевская», да даже этих родовых алтарей из фанона, которых в этом мире нет абсолютно (я, по крайней мере, не слышал) — и то не нужно. Пошарившись по поезду, больше не нашли ничего интересного. Разве что встретили Нотта, перекинулись парой слов, а после него заметили в углу тамбура жабу-ниндзя, по имени Тревор. Лохматая Гермиона, похоже, после встречи с Избранным, забыла, зачем по поезду бродила. Так что вздохнул, всучил земноводное Креббу, и пошли мы искать «мальчика Невилла». Всё равно делать особо нечего, и время до прибытия ещё есть. Нашли. Парень сидел в одном из купе, и вид имел потерянный и испуганный. Соседями его были две молодые индианки, которые трещали без умолку. Кажется, я увидел на лицах своих сквайров тень боли солидарности, да и сам что-то такое почувствовал. — Добрый день, — кивнул я всем. — Драко Малфой, к вашим услугам, это мои товарищи: Винсент Крэбб и Грегори Гойл. — Падма Патил, а это моя сестра Парвати, — улыбается мне одна из девочек, не дождавшись обязательного по протоколу представления присутствующих со стороны единственного парня. Девочка кивнула и на него. — Это Невилл Лонгботтом. Да, да. Одно и то же, каждый раз. Но правила приличия — не хрен собачий, а я, как бы, магический аристократ — нужно соответствовать хотя бы по-минимуму. А то батя мозги сожрёт. Хотя это не особо страшно, а вот осуждение мамы — это да. Нарцисса Малфой женщина… неоднозначная. Большую часть времени спокойная, молчаливая, но если что-то ей очень сильно не нравится, то она становится Цисси Блэк, и в такие моменты лучше стоять по стойке смирно и кивать болванчиком. Ну, или делать грустные, большие глазки, и держать их, пока маман не начнёт таять и тискать. — Счастлив с вами познакомиться, прекрасные леди, Невилл, — дождавшись ответного щебетания индианок и невнятного бормотания Лонгботтома, обратился к пацану. — Кстати, ты не терял питомца? — А… Д-да? — вот уж реально затерроризировали мальчишку. Он реально запаниковал. Хотя… Крэбб и Гойл ребята крупные, мало ли что пришло Невиллу в голову? — Твоя жаба? — тыкаю пальцем в земноводное в руках у Винсента, чуть сдвигаясь, чтобы его было видно. — Да! Тревор!!! — сколько счастья, Боже мой… А чего ты тогда тут сиднем сидишь, если так скучал по своему лупоглазому другу? Недолго побеседовал с новыми знакомыми: индианки оказались довольно приятными девочками, хоть и излишне, на мой взгляд, болтливыми. Лонгботтом был очень зажатым и пугливым… «затюканным», я бы сказал. Они его использовали как дармовые уши, вполне удовлетворённые тем, что он время от времени тупо кивает со стеклянным взглядом. Уже возвращаясь в своё купе, душераздирающе вздохнул. — Дети… — вырвалось слегка усталым голосом. Хогвартс и семь лет учёбы… Я охренею. За спиной послышался хоровой хмык поддержки. Мои сквайры выражали искреннюю солидарность патрону. Слишком, на взгляд Винсента и Грегори, все вокруг были активными.