Дом.

«Даун» — Около слова нарисован портрет пацана. Черные, смотрящие в разные стороны волосы, синяя кофта, веснушки. Грифель карандаша медленно спускается вниз, Уилл думает чего ещё не хватает в картинке. Майкл — это олицетворение всей специфической хуйни, на него можно повесить сигнальную ленту, со знаком «осторожно, злая собака!» Он строит мерзкие рожицы, взрывает ради веселья здания, выражается как хочет, пиздит деньги у местных и смеётся над геями. Ему не знакомы ни вина, ни стыд, ни эмпатия — по крайне мере так думает его друг. Или уже не друг. На картинке виднеется пёс похожий на Уилера. Он держит в зубах чёрную руку, а рядом стоит сам Байерс, смеясь над этим. После этой картинки идет следующая, где поезд едет прямо на человека, привязаного к рельсам. Конечно привязан Майк, а за рулём поезда художник этой картины. Дверь в комнату внезапно открывается. Он пришёл. Вся его одежда промокла настолько, что будет сушиться неделю. Зато в его руках самый дешевый детский набор с Макдональса. — Лол, глянь че стащил Сняв кофту, он вытрес с неë целых две шаурмы. — сегодня какой-то праздник? — не, я прост когда шёл увидел ларек открытый, а продовец съебался кудат. че бы не взять, бесплатно же. — круто. Закрывая свой потрепаный блокнот с мусорки, оба пацана садяться на кровать, начиная употрбелять пищу. — что делал? — не отрывая взгляд от блокнота, спросил Майк. Уилл сразу понял в чем дело, и зная на перед, — что Майк начнет выпрашивать ту вещь — он сразу отдал его. Тот же, начал листать страницы, рассматривая каждый рисунок. Изначально, — когда блокнот только был найден, — Уилл не хотел показывать его кому-либо, но Майк — он Майк: сам взял, сам посмотрел, сам подрисовал. И вроде ничего не случилось. — хэхэхэ, это что, ты? — указывая пальцем на по-детски нарисованого человека, у которого чёрная башка отлетела от тела, он посмотрел на Байлера. — себя не признал? — жесть. Майк взял рандомный погрызаный карандаш и как курьей лапой начал проводить самые кривые линии. Получился кривоногий, грустный, испачканый, — со взьерошеными волосами — длинной шеей, угадайте кто? Верно. — а эт ты, — карандаш был голубого цвета, поэтому без шутки про педика тут не обойтись, — голубой. — н-ты, — подавившись шаурмой, он забрал карандаш, зачеркнув рисунок. — э! я старался — вижу, ужасно стараешься. — противный, лл. Майк снова начинает что-то рисовать: двое челиков, одетые по королевски, катаются на собаках, кушают шаурму и стреляют в пустоту. — зырь, это мы. — пф, ты бы ещё нас на танке нарисовал. — щас будет. Обсуждая всякую всячину, заливаясь смехом, и соревнуясь в откровенном идиотизме, можно понять — это то, что называют домом.