Bloodstream.

— Значит, мисс Всезнайка, теперь спит за стенкой... — Блейз отпил кофе, причмокивая. — Занятненько... Драко затянул галстук, смотря на себя в зеркало. Темные круги под глазами сильно выделялись на бледном лице. Сегодня он точно пойдет к мадам Помфри. Наверное. — Ну, я жду твою очередную бредовую реплику. — Малфой отвернулся от зеркала и сел на диван напротив мулата. — Я и не собирался, дружище! Я же знаю, что ты не послушаешься и шестой год подряд, вы будете играть в игру «кто кого переглядит»! — Малфой закатил глаза. — Кстати, ты хоть раз выигрывал? Звук шагов на лестнице заставил Малфоя обернуться. Энтони спускался по ступенькам, отряхивая со значка старосты несуществующую пыль, сдувая челку, которая лезла в глаза. — О, Голдстейн. — Блейз встал, подходя к замершему когтевранцу, с раскинутыми в сторону руками. — Ты что-то поздновато, солнце уже встало. Чай, кофе, булочку? Малфой усмехнулся, отпивая кофе. Доводить Голдстейна, было своеобразной традицией итальянца. И у него бесспорно получалось, потому что Энтони блистал умом, но не острым языком. — Не трогай меня! — Энтони хлопнул его по руке. — Второй год одно и тоже, я открываю глаза, а ты уже здесь! Честное слово, я уже сомневаюсь в вашей ориентации! — Ревнуешь? — Драко поперхнулся кофе, смотря как победоносно улыбался Блейз и как краснел в гневе Голдстейн. — Прости, но ты не в моем вкусе. — Ты не представляешь как я этому рад! — котевранец пихнул плечом мулата, направляясь к выходу. — Поем в большом зале. — Что такое, Голдстейн? Аббот только за руку разрешает подержаться? — рассмеялся Забини, вальяжно садясь обратно. Зло фыркнув, Голдстейн открыл дверь и пошатнулся. На него налетела Джинни Уизли и повалив котевранца на пол, упала на него. — Какая прелесть! — мулат схватился за живот от смеха. Раскрасневшаяся Джинни встала и подала руку Голдстейну. — О, прости... — Энтони поднялся и стал отряхивать свою мантию. — Гермиона еще не встала? — Не гостиная, а проходной двор! — прорычал котевранец, вылетая из гостиной, громко хлопнув дверью. Рыжеволосая моргнула два раза, смотря на мирно попивающих кофе слизеринцев. — Тебе туда. — Малфой кивнул головой в сторону винтовой лестницы. Откинув волосы, Джинни вбежала по ступенькам. Через минуту послышался хлопок двери. — Что ж... — Забини нагнулся к другу. — Теперь давай по серьезному. — А ты умеешь? — Малфой поднял бровь, ставя пустую чашку на блюдце. — Ой, вот давай без этого, ладно? — Забини скривился. — Твоя Мистер изогнутая бровь, на меня не действует. Иммунитет. На втором этаже послышались восторженные возгласы младшей Уизли. — Хотя сейчас не время. — Протянул Забини. — Один вопрос. Как ты? В голосе Забини присутствовали нотки беспокойства, и они оба понимали почему. И это беспокойство в данный момент, Драко не раздражало. Хоть кто-то о нём беспокоился. — Нормально. — Я вру тебе. Не нормально, Забини. Мне столько нужно тебе рассказать, но не могу, потому что это дерьмо не должно тебя касаться. Забини минуту смотрел на Драко, словно читая его мысли. Такой ответ его явно не устраивал. Драко молчал, Забини не лез. Этим он Драко нравился. — Ладно. — Стук каблучков о каменные ступеньки, переключил внимание мулата. Драко напрягся и вытянулся словно струна, стараясь не смотреть в сторону. Ему и не нужно было. Он каждой клеткой чувствовал её присутствие. Слышал, как её грудь спокойно вздымалась за стенкой, пока он в поту, боролся со своими ночными демонами. Даже сейчас, он слышал как она дышит и дышал в такт вместе с ней. — Дамы, — замурлыкал Забини. — Позавтракайте с нами. Джинни с Гермионой переглянусь, а Драко буравил мулата взглядом. Джинни сделала ход первой, сев напротив Забини в кресло. В этом они отличались. Гермиона не любила ходить по лезвию ножа. Она стояла и смотрела на свободное место на диване, рядом с Малфоем. — Садись, Грейнджер, он не кусается, — сказал будничным тоном Забини, наливая кофе Джинни. — Я проверял. — Боюсь, что моя компания, не очень приятна твоему другу. — Кладя мантию на подлокотник, она села, чуть отодвинувшись от Малфоя. Воздух рядом с ними стал вязким, словно патока, застревая где-то в горле. Она поерзала на диване, кладя руки на колени. — Драко, поухаживай за коллегой! Где твои джентльменские манеры? — Малфой скрипнул зубами и представляя, как душит Забини, потянулся за кофейником. Он нагнулся, наливая кофе в чашку и почувствовал как она дернулась. Миллиметр был преодолен. Её бедро, обтянутое колготками коснулось его. Кажется его ударили током и рука предательски дрогнула, расплескивая кофе на стол. Джинни приложила яблоко к губам, тихо хихикая. — Херовый из тебя джентельмен... — хихикнул Забини. Стукнув чайником по столу, Драко кинул салфетку на пятно, и салфетка тут же окрасилась в коричневый. — Возьму у тебя пару уроков, — Драко откинулся на спинку дивана. Спокойствие постепенно его покидало и холод в его голосе, стал отчетливее. — Сливок нет, Грейнджер. Рыжеволосая и мулат обменялись многозначительными взглядами. О, ну конечно. Гермиона словно очнувшись от ступора, взяла чашку и поднесла к губам. — Спасибо, но я со сливками не пью. — Драко поднял брови в удивлении. И для кого же этот спектакль, Грейнджер? — А как же... Кхэм... — Сахар, черт возьми, сахар. Две ложки, Гермиона. Положи их, иначе я буду думать, что не знаю тебя. Забини с Джинни молча наблюдали за развернувшейся сценой. Словно сговорившись, они то и дело, поглядывали друг на друга и скрывали улыбку в чашке кофе. Долбанные свахи. — Ну что вы молчите, как не родные? — мулат переводил взгляд с терявшего контроль слизеринца на раскрасневшуюся гриффиндорку. — Грейнджер, как поживает твой проект, — он задумчиво постучал пальцем по подбородку. — говно кажется? — Забини! — зашипел Малфой, сжимая подлокотники, чтобы не кинуться на друга. Джинни уже не сдерживала смех, хватая ртом воздух. — Г.А.В.Н.Э вообще-то! — Отчеканила Грейнджер. — Сути не меняет — засмеялся Блейз. — Ты сейчас доиграешься! — рявкнул Малфой, сильнее сжимая несчастную обивку. Струны его нервов обрывались одна за другой, затуманивая разум. Он зло дышал, нагнувшись ближе, словно лев перед прыжком. Джинни резко затихла, а Забини встал с кресла. — Чувствую, завтрак можно заканчивать. — Правильно чувствуешь! — пальцы, с неприятными скрипом, соскользнули с подлокотников. — Я пожалуй тоже пойду... — Джинни встала и направилась к выходу, Забини последовал следом. Хлопок двери и они снова одни. Молчаливый тет-а-тет. — Я наверное... — договорить она не успела. Драко резко обернулся, выхватывая чашку у неё из рук и поднося к её губам. Гермиона, смотря на него, глотнула горьковатую жидкость. Даже не поморщилась. — С каких пор ты пьешь чистый кофе? — он опустил чашку, смотря на кофейную каплю, которая осталась на её нижней губе. — Я давно его пью. — Прошептала она и замерла. Малфой пододвинулся ближе, поднимая рукой подбородок и проводя большим пальцем по нижней губе, размазывая каплю. Кажется сердце и легкие отказали. Окончательно. Бесповоротно. Он был настолько близко, что она чувствовала жар от его дыхания на своих губах. — Позволь мне... Легкие наполнились его дыханием, который Гермиона жадно вдыхала в себя. Слова застряли в горле, а руки метнулись к его шее. Это какое-то безумие. Жар, исходящий от его кожи, был настолько сильным, что еще чуть-чуть и они сгорят словно спички. Как человек с ледяной душой, мог обладать таким горячим телом? Это противоречит любым законам Вселенной. Он был одно сплошное противоречие, которое заставляло биться Гермиону в припадке, словно птицу в клетке. Прикрыв глаза, она потерлась губами об его палец и два шумных выдоха нарушили тишину гостиной. Влажное касание его языка, прошлось по её нижней губе, повторяя движение пальца и сердце Гермионы рухнуло вместе с чашкой, которая с глухим стуком упала на пол. Гермиона тоже готова была упасть. Свалится в бездну, растекаясь в собственной крови, которая бурлила в венах. Она упала. Прикоснулась к его сухим губам, ощущая, как губы начинают надсадно гореть. Словно прижалась к раскаленному железу. Выдох граничащий со стоном и тяжелые руки опустились ей на плечи. Мерлин, если он сейчас оттолкнет, пусть потолок рухнет ей на голову! Потому что, лучше умереть, чем быть отвергнутой. Только не им. Он замер. Грейнджер зажмурилась. Ну вот, держись, сейчас он усмехнется и твоё сердце разобьется. Снова. Неужели от него еще что-то осталось? Громкий стук в дверь, ударил по ушам, окатив их ледяной водой, что внутренности непроизвольно сжались, холодея с каждой секундой. — Гермиона, ты здесь? Скоро урок начнется... — Рон... — «Как же ты вовремя» – вторил мозг. «Нет!» – кричало сердце. Драко отстранился и Гермиона поежилась. Слишком холодно и пусто стало внутри. Между ними опять расстояние, которое преодолеть они не могут. Кошмар повторился, но она не спала. Кусочек души Гермионы отломился, застревая где-то в горле слизеринца, словно она применила непростительное. Он был её непростительным. Отрывал от неё кусок, год за годом, оставляя невидимые раны. Они никогда не затянуться. Такими темпами, от неё ничего не останется. Но она подсознательно была готова к этому... Она вылетела из гостиной словно испуганная лань, вырвавшаяся из цепких лап хищника. «Ошибка. Ошибка. Ошибка.» – мысли врезали, как пуля в висок, кроша черепную коробку. Рывком перевернув стол, он зарылся пальцами в волосы. Ты ходишь по тонкому льду, мальчик. Смотри, вот-вот и он треснет. *** Мой сын Драко, Я чувствую себя хорошо. Темный Лорд больше меня не трогает. Министерство не ответило на моё письмо, о посещении отца. Как ты себя чувствуешь? Пожалуйста, пиши мне. И будь осторожен. Снейп придумает, как вытащить тебя из этого. Ты... — Ох, это платье я обязательно куплю! — хихикнула Пенси. Малфой нахмурился. Ты не должен был... — Всё от зависти помрут! — хихиканье стало сильнее, Драко сжал пергамент скрипя зубами. Ты не должен был отвечать... Хихиканье било по мозгам, хуже бладжера. — Твою мать, — рявкнул слизеринец, комкая пергамент. Девушки напротив затихли, вжавшись в диван. — Вы можете заткнуться? Я уже десять минут, перечитываю долбанное письмо, но из-за вас, куриц, не могу понять о чем речь! Дафна с Пенси переглянулись. — Ну, так иди в свою башню, — Дафна вздернула подбородок, складывая руки на груди. Почти, как Грейнджер. Почти получилось, вывести из себя, Даф. — Там никто не помешает, кроме гриффиндоркой зубрилки. — Гринграсс, — тихо зарычав, Драко привстал, упираясь коленями в стол. — не выводи меня! Дафна хотела уже ему ответить, но Теодор Нотт её опередил. Спустившись по ступенькам, он обнял Малфоя за шею и плюхнулся с ним обратно на диван. — Наш волк показал свои клыки! — Заулыбался шатен. — Пожалела бы ты нашего несчастного принца, Даф! Сначала Браун, теперь – Грейнджер. И как ты еще не сиганул с Астрономической Башни? Нотт потрепал Малфоя по щеке, а девочки захихикали. Драко сбросил с себя его руки, буркнув что-то вроде «идиот», сдувая челку. — Инсендио. — Драко подкинул комок пергамента и он загорелся, оседая тлеющим пепелом где-то в легких. Дочитывать его он не хотел. В этом письме много правды, но мало смысла.  Ты не должен был отвечать за неверный поступок своего отца. А что я должен был, мам? Смотреть как тебя пытает сумасшедший полукровка? Я сыт по горло этим. Это мой выбор. Моё неправильное решение... И если я сдохну, то хотя бы буду знать за что... — Дракоо, ты меня слышишь? — Тео махал рукой перед его лицом. Драко пару раз моргнул, даже не дрогнув. Поздравляю, Драко, ты разговариваешь сам собой. Но разве есть человек умнее тебя? — Блейз наверху? — Да, собирается к ужину. — Не дослушав, Драко встал и направился к лестнице. Трое оставшихся в гостиной удивленно переглянулись. — Какой-то он странный... — прошептала Пенси. — А когда он был нормальный? — дверь в спальне хлопнула, заставив Тео закатить глаза. Драко прижался к двери, наблюдая за Блейзом. Забини надевал запонки, стоя у открытой дверцы шкафа, на котором висело зеркало. — Пытаешься испепелить меня взглядом, мой юный друг? — улыбка сверкнула на глади зеркала. — Не получится. — Думаю, как долго ты будешь меня избегать? — Малфой отошёл от двери, подходя к другу. Они стояли перед зеркалом, смотря на отражение друг друга. На фоне мулата, Драко был слишком бледен. Но этот контраст завораживал. Словно тьма и свет. Вот только Драко к свету не относился. — Что за цирк ты утром устроил? — Понравилось? — он закрыл дверцу, повернувшись. — Хотел наконец вывести тебя из себя, чтобы Грейнджер пожалела. Ну или ты её. Смотрелись вы конечно, комично. Так сколько она кладет ложек сахара в кофе? — Больше не кладет. И убери свою поганую улыбочку с лица, пока я тебе не врезал. — Малфой отпихнул плечом друга и подойдя к окну, уперся руками о подоконник. — Может быть расскажешь уже, в чем дело, или так и будем ходить вокруг да около, как несчастные влюбленные? Малфой наблюдал как желтые листья летели, разбиваясь о водную гладь Черного озера. Чёрт, почему же так сложно. Это всё слишком давит на него. Вся его жизнь летит соплохвосту под хвост, а он даже не останавливает, наблюдая за процессом. Долбанный мазохист. — Я совершил ошибку сегодня утром, Забини. — Он говорил тихо, не оборачиваясь к нему. — И я не знаю, что теперь делать. Я в полном дерьме. — То что ты в дерьме, я понял ещё летом, когда ты перестал отвечать на письма. — Он встал рядом, доставая из нагрудного кармана пиджака фляжку. — Грейнджер не ответила взаимностью? — Хуже. Она не сопротивлялась. — Драко откинулся от подоконника, забирая фляжку из рук мулата. — Я почти её поцеловал. — Что значит почти? Драко сделал глоток, чувствуя как приторно-сладкая жидкость обволакивала его горло, заставляя кровь разгоняться сильнее по венам. Вино. — Уизли помешал, чему я безмерно рад. — Чего? — воскликнул мулат, махнув руками. — Походу, ты надышался благовониями на уроке Прорицаний. Еще скажи, что руку ему пожал за это! — Блейз сел на подоконник. — Вроде это была твоя мечта – уложить Грейнджер на лопатки! — Уже нет. — ложь. — Ей желательно держаться от меня подальше. Как и мне. — Хватит говорить загадками, как профессор Трелони! — Блейз выхватил фляжку. — Говори в чём дело! Драко сделал глубокий вдох, снимая мантию и оставаясь в одной рубашке. Руки не дрожали, нет. Он расстегнул пуговицы, оголяя своё предплечье. Вот и всё. Как просто признаться в своём никчемном положении, верно? — Вот дерьмо... — выдохнул мулат, спрыгивая с подоконника. Он схватил руку блондина и змея вылезающая из черепа дрогнула, заставляя Драко зажмуриться от неприятных ощущений. — Зачем ты это сделал? — У меня не было выхода. — Выхода?! — голос мулата сорвался. — А это, черт, выход? Он потряс его рукой перед лицом. — Мой отец в Азкабане оплакивает свою никчемность! — зашипел Малфой, выдергивая руку. Точка кипения достигнута. Крышу сорвало. — Мой дом, оккупировал поехавшей крышей волшебник, с кучкой полоумных Пожирателей! — Но это не повод становится одним из них! — перебил его Блейз. — Он пытал мою мать! — крик рикошетом отлетел от стен, ударяя в солнечное сплетение. Он пошатнулся, садясь на ближайшую кровать. Правда осела горечью на языке. Предплечье надсадно зудело, что хотелось содрать заживо кожу. Вырвать руку к чертовой матери! — Мы должны что-то придумать, брат. — Блейз положил руку на плечо, согнутому в три погибели, Драко. — Нечего тут придумывать, Блейз. — Он отряхнул его руку и направился к двери. — Я подписал свой приговор. — Она тебя возненавидит. Он замер, но не обернулся. — Пусть ненавидит. — он открыл дверь. — Мне будет проще. Очередная ложь легла комом в горле... *** Вздыбленный Живоглот громко шипя, спрыгнул с балкона прямо на колени хозяйки. Он всем своим видом показывал недовольство, от нахождения маленького существа, который сидел на перилах, высунув язык. Гермиона боялась за маленькое существо, вспоминая, как кот гонял Коросту. Теперь же,  она переживала за низла, который был весь в слюне карликового пушистика. — А ну отстать от Глотика, бандит низкорослый! — шикнула Джинни, подняв голову. — Иначе останешься без Берти Боттс! — Берти Боттс? — хихикнула рядом Ханна. — Их же даже человек не переваривает, а ты этим животное кормишь, вон, — она махнула рукой на вздыбленного кота. — кот за тебя отдувается! Кот в ответ мяукнул, прижавшись к груди гриффиндорки, оставляя вязкую слюну на блузке. Гермиона, скривившись, отодвинула кота и потянулась за мантией, которая лежала рядом. — Это до жути милое существо, всеядное! — воскликнула Джинни, подходя к лестнице. — А ну спускайся, Арнольд! Пушистик с громким писком спустился с перил, прыгая на плечо хозяйки. — Он съел у меня пять перьев и упаковку пергамента! Надеюсь, на этих выходных мы пойдем в Хогсмид. — Джинни развела руками. — Иначе, писать я буду пальцем. Такой маленький, а аппетит как у Рона! — А ещё они дико слюнявые! — хохотнул Энтони, заходя в гостиную. — Моей сестре такого подарили. Просто жуть. Мама потом месяц отмывала дом. Зачем ты его купила? — Мне подарили — буркнула Джинни, провожая взглядом когтевранца. Он сел на подлокотник кресла, где сидела Ханна. В руках он крутил две виноградины и подкинув их в воздух, поймал ртом. Гермиона достала палочку и взмахнула над зализанной шерстью низла. Ничего не произошло. Нахмурившись, она взмахнула ещё раз. — Не получится. — сказал Энтони. — Придется его мыть. Кот зашипел, спрыгивая на пол. — Проще подстричь его налысо, чем заставить мыться! — захныкала Гермиона, наблюдая как кот шмыгнул на лестницу. Джинни обошла кресло и села рядом, обняв подругу за плечи. — Прости, Гермиона, откуда же я знала что Арнольд, захочет сожрать твоего кота! Гермиона отмахнулась, мол «ты не виновата, оно само так получилось». Энтони подавил смешок в кулак и продолжил: — Что ж, я думаю можем начать наше собрание. — Он прошелся глазами на присутствующих в гостиной. — А где моя головная боль? — Если ты про Малфоя, то он ещё не появлялся. — Сказала рядом с ним Ханна. — Его проблемы, — пожав плечами, Энтони достал палочку из карма брюк. — акцио списки старост! Дверь на втором этаже скрипнула и пергаменты, с глухим шелестом, пролетели над макушками гриффиндорок, опустившись на колени Голдстейна. Все замерли в ожидании, пока Энтони бродил глазами по пергаменту, нарушая тишину стуком палочки по коленке. — Макгонагалл не шутила, — протянул Энтони. — Малфой действительно будет дежурить месяц. И кстати сегодня она поставила в пару тебя, Гермиона. — Он посмотрел на гриффиндорку и перевернул пергамент. — Но есть и хорошая новость! Пальцем писать не придется. На этой неделе мы идем в Хогсмид. Нужно будет сопровождать младшие курсы. — Разве этим не Филч занимается? — Филда на всех не хватит, — улыбнулся Энтони. — Мы с Ханной возьмем первокурсников Когтеврана. Филч, скорее всего возьмет слизеренцев. Хагрид, возьмет на себя пуффендуйцев, он слишком мягок, с ними ему будет проще. — Ханна бросила на него многозначительный взгляд, но Голдстейн его проигнорировал. — Получается мне достаются гриффиндорцы? — спросила Гермиона. — Верно и Малфой... Малфой! — Голдстейн вскочил с подлокотника, смотря на лестницу. Все сидящие обернулись. Малфой, стоял на лестнице, явно собираясь уйти. Медленно обернувшись, он облокотился на перила, складывая руки на груди. — Чего тебе? — Вообще-то у нас собрание. — Он подошёл к лестнице, тряся перед  Малфоем  пергаментами. — И ты сегодня дежуришь с Грейнджер. — Всю жизнь мечтал, — протянул Малфой. — и хватит трясти своими бумажками, я тебе не собачка! — И в Хогсмид ты провожаешь с ней гриффиндорцев! Малфой спустился со ступенек и приблизился к Голдстейну. Ханна встала с кресла, но не подошла. В гостиной нарастало напряжение, что казалось потяжелевший воздух можно было потрогать. — А моего мнения ты спросить забыл, да? — он вздернул бровь. — Можешь засунуть эти бумажки себе в задницу, я не собираюсь терпеть маленьких отпрысков львиного факультета! Можешь в своей бумажонке так и написать! Гермиона шумно выдохнула, но никто не обратил на это внимание. — Если ты не будешь выполнять свои обязанности, я пойду к Макгонагалл и ты лишишься звания старосты! — Я должен был сейчас испугаться, да? — Джинни хихикнула и Гермиона хлопнула её по плечу. — Поздравляю Ханна, — он посмотрел на пуффендуйку. — из вас двоих в вашей паре, яйцами обладаешь только ты! Гермиона подскочила на месте и Малфой удивленно поднял брови. — Я пошла патрулировать! — гордо вскинув подбородок, она подошла к испепеляющим друг друга взглядом парней и дернула Малфоя за предплечье. Малфой тихо зашипел, вывернув свою руку из хватки гриффиндорки. Она удивленно переводила взгляд с его гримасы боли на рукав мантии. — Чего вылупила свои блюдца на меня, Грейнджер? — он махнул правой рукой на дверь. — Иди патрулируй! — Прекрати вести себя как мерзавец! — Гермиона не дала ему ответить и быстрым шагом вышла из гостиной. Холод темных коридоров окутал её разгоряченное от гнева тело. Она подошла к холодной каменной и прислонилась лбом, пытаясь унять дрожь в коленях. Утром они дрожали от  трепещущего чувства в животе – сейчас от гнева. Причина её дрожи был Малфой. У него была особенность, присущая, наверное, всем представителям змеиного факультета, собирать многозначительные взгляды всех живущих в замке. Пуффендуйцы смотрели со страхом, когтевранцы с презрением. Слизеринцы восхищались – гриффиндорцы мечтали прикончить. Он никого не оставлял равнодушным, как и её саму. И это выводило из себя больше всего. Дверь скрипнула, оповещая о том, что она теперь не одна. Ей и не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто здесь. Она чувствовала его колючий взгляд на своей хрупкой фигуре. Изучающий. Опасный. Малфой был опасен для неё, для её хрупкой нервной системы, которую он разрушал каждый год. И этот не будет исключением. Он прислонился к противоположной стене, а она не смела обернуться, замерев в ожидании ножа, брошенного ей в спину. Малфой был непредсказуем в своих действиях. И это одновременно привлекало её жаждущий изучения мозг, и одновременно ранило сердце. — Я патрулирую один. Она медленно обернулась. Он стоял расслабленный и лишь взгляд был напряженно устремлен на неё из под челки. Свет луны полоснул его по скуле, выделяя и без того четкую линию аристократического лица. — Твоё право. Он оттолкнулся от стены и сделал шаг по направлению к ней. Гермиона повернула голову в сторону, всматриваясь в темноту пустого коридора. Где же вы тени? Он снова приближается ко мне, разве вы не остановите? Он замер. Сколько шагов он сделал? Грейнджер не считала... — Хотел сделать поправочку по поводу мерзавца, Грейнджер. — Прошептал он. Она не повернулась. — Я всегда им был. Звуки шагов по каменному полу наполнили пустой коридор. В поле её зрения попала его удаляющаяся спина. Не понимая, что она творит, она оттолкнулась от стены и сделала шаг, крикнув: — Малфой! Он замер, но не обернулся. Она сделала ещё три шага к нему, спина слизеринца напряглась. — Я позволяю, Малфой. Черт, лучше бы ты молчала, Грейнджер. Малфой обернулся, моля, чтобы потолок рухнул на него или земля ушла из под ног. Потому что он был не готов к этому. Не готов к её решимости. — Что ты несешь? — Ты сказал сегодня утром, чтобы я позволила тебе, — она сделала ещё один шаг, вглядываясь в его удивленное лицо. — Так вот я позволяю Малфой. Бам и твоя холенная слизеринская сущность рассыпалась, как карточный домик у её ног! Она нажала спусковой крючок, раздрабливая твоё нутро, Малфой. Всё, занавес. Ты в ловушке о которой грезил ночами. Он подошёл ближе, беря её лицо в ладони, смотря на её полураскрытые губы. И он понял, что его война начнется с них и закончатся ими. Он так хотел. — Гермиона! — Джинни вышла из гостиной. Это было видимо даром семейства Уизли, появляться не в нужный момент. Руки резко пропали с её лица, заставив её пошатнуться. Он двинулся вдоль коридора, оставляя её в темноте, с грохочущим в горле сердцем. Запретил себе оборачиваться. Он понимал, что обернувшись, он останется. Упадет, сломленный, к её ногам. Она не останавливала, молчаливо соглашаясь. Я снова совершил эту ошибку, брат.