просто позови
10 октября 2023 г. в 10:00
У Энтони Локвуда есть карманная чёрная дыра. Хотя, «карманная» — не совсем верное определение, потому что живёт она где-то в районе грудной клетки. Внутривенно путешествует по его организму, вспышками одиночества отдаваясь в висках и когтями шинкуя органы, чтобы приготовить их на огне вины и подать под панировочными сухарями. Локвуд думает, что эта дыра была с ним с самого начала, просто первые годы жизни боялась показаться, пряталась где-то на задворках и обиженно шипела, потому что её никто не замечал. А когда рядом не осталось того, кто мог бы её прогнать прочь — выползла и с комфортом устроилась на месиве из надежд и мечтаний.
Локвуд, если честно, плохо помнит, почему вообще захотел создать собственное агентство. Наверное, это пустота в груди, разросшись до космических масштабов решила, что нужно как-то подпитывать незатихающее чувство вины. А как это можно сделать лучше всего? Правильно, взять ответственность за чужую жизнь, когда сам не уверен в том, что твоя не прервётся в один замечательный момент.
Когда появляется Джордж — чёрная дыра пускает его за порог дома, но проверяет замки на оббитых железом дверях сердца и, убедившись, что каждый из них цел и крепко держит демонов внутри, возвращается на место — наблюдать за занимательнейшим шоу, в котором Энтони Локвуд каждый день пытается найти причину жить и бросается на амбразуру, в надежде, что призрачные лапы оплетут его сердце и заставят глупый мотор навсегда заглохнуть. Приходят и уходят агенты, появляются и исчезают девушки, которых Фло Боунс с ухмылкой называет «кралями» и только чёрная дыра в груди всё растёт и растёт, отчаяньем разливаясь на дне тёмных, словно горький шоколад, глаз.
А потом в размеренно сумасбродную жизнь Локвуда врывается яростный вихрь Люси Карлайл, сносящий к чертям все приевшиеся порядки и устои. Влетела в душу без стука и не снимая тяжёлых рабочих ботинок. Скромно уселась на уголок кресла, взяла кружку остывшего чая и улыбнулась без фальши, сверкая солнечными бликами в глазах. И тогда Локвуд понял, что пропал. Потерялся в лабиринте зелёных прожилок, спутанных волос и тонких пальцев, осторожно исследующих лежащие перед ней часы.
Пустота в груди яростно шипит и больно царапается, стараясь отогнать внезапную гостью подальше. Отзывается рваными ранами прошлого, шепчет голосами тех, кого давно нет:
— Ты хочешь, чтобы она тоже была здесь?
Но Люси не боится, хмурит брови, но не отступает, протягивая руки с ещё не зажившими порезами от острых когтей. Чёрная дыра ревёт, рвёт и мечет, требует сбежать-прогнать-забыть. Люси никуда не девается. Всё так же скромно сидит в уголке, грея руки о бока фарфоровой чашки, забирая из тарелки последнее печенье. Пустота ругается, скалит острые клыки, а Карлайл аккуратно проводит по взъерошенной шерсти, приглаживая. И чёрная дыра затихает, принюхивается к протянутой руке, настороженно поглядывая яркими глазами на мягко улыбающуюся девушку. Дикий зверь внутри Энтони Локвуда замирает в ожидании, как замирает и он сам, наблюдая за мирно устроившейся за столом девушкой, скорее всего, слушающей монолог Черепа, стоящего на столе.
— Доброе утро! — здоровается Локвуд, натягивая на лицо улыбку.
Люси бросает взгляд на часы и приподнимает тёмную бровь.
— Если половину пятого утра понедельника ты характеризуешь «доброй», то у меня плохие новости, — Череп в банке строит очередную страшную гримасу и парень спешит отвернуться к чайнику, чтобы не отбить себе аппетит окончательно.
Локвуд заливает чай кипятком и, не удержав тяжёлый чайник, ошпаривает ладонь. Люси поворачивается на тихое шипение, беспокойно перегибаясь через спинку стула.
— Всё в порядке, — наигранно бодро отзывается он, когда девушка поднимается с места и подходит ближе.
— А ну-ка покажи, — хмыкает она, наблюдая за проступающим на коже красным пятном. — Дай сюда.
Люси включает холодную воду и осторожно подставляет руку Локвуда под струю, мягко касаясь подушечками пальцев повреждённого участка. Энтони забывает как дышать вовсе не от боли, а от того, как мозолистые от многих часов работы с рапирой тонкие пальцы проходятся по ошпаренной коже, аккуратно собирая холодные капли полотенцем. Пустота в груди мурлычет, впитывая неожиданную ласку без остатка.
Тут Локвуд пугается, запирается на все замки, глубже прячет сердце за двери с железными полосами. Очень вовремя появляется Холли. Локвуд включает гостеприимство, натягивает самую доброжелательную улыбку и старательно отводит взгляд от карих глаз с лабиринтом зелёных прожилок. Пустота протестует, шипит на него, злобно сверкает глазами и каратает ночи у двери в мансарду.
А потом Люси уходит. Сбегает, негромко стуча тяжёлыми рабочими ботинками по ступенькам лестницы. И Локвуд начинает медленно сходить с ума. Чёрная дыра в груди пожирает совершенно всё, до чего доберётся. Ему на пару с голосами в голове выть хочется, как кричит пустота, лишённая тепла чужих рук и глаз с зелёными прожилками. Планы становятся всё опаснее, сражения — отчаяннее, а кровоточащие раны в душе — больше.
Джордж смотрит на него с неприкрытой жалостью и печалью, когда он в одиночестве сидит в гостиной, уставившись в одну точку. В ту, где обычно всегда была копна непослушных волос с зайчиками пламени среди прядей. Чёрная дыра плачет, давится криками и всхлипами, царапает закрытую дверь мансарды, которую никто не откроет.
— Скучаешь? — Джордж пытается придать тону жизнерадостности, но получается у него откровенно паршиво.
Локвуд не отвечает, только поднимает на друга потемневшие глаза, в которых читается отчаяние пополам с желанием прямо сейчас вырвать себе сердце, чтобы не болело. Каббинс тяжело вздыхает, садиться на диван, протирая очки, и закрывает глаза. В воздухе виснет неозвученное: «Безумно скучаю», — под аккомпанемент из душераздирающих воплей пустоты.
Затем он снова находит Люси. Или Люси находит его. Или всевышние силы вконец достали его беспомощные крики и они решили сделать поблажку. Чёрная дыра замолкает и не верит своему счастью, как не верит в своё везенье Локвуд. Она снова ему улыбается, снова сверкает затерявшимися осколками солнца на дне карих глаз с зелёными прожилками и что-то внутри оживает, пока несмело, но показываясь на свет. Пустота удивлённо трогает лапой маленький росток, бросая непонимающий взгляд то на него, то на Люси.
— Что-то случилось? — девушка поворачивается к нему, застывшему в проходе гостиной. — Ты уже минут семь с меня глаз не сводишь.
Локвуд признаётся самому себе, что смотрел бы дольше, просто чтобы убедиться, что сидящая на кресле Люси — не галлюцинация. Он медленно подходит ближе, пустота доверчиво вьётся у ног отложившей книгу Карлайл.
— Мы в ответе за тех, кого приручили, Люси, — выдыхает Локвуд, садясь рядом. Пустота удобно устраивается на её коленях, подставляя пушистые бока под ласковые касания.
Она хмурится, но явно не понимает, о чём он говорит. И то неясное, зреющее в груди рядом с лежанкой чёрной дыры, теплом разливается по венам от того, как она слабо качает головой и придвигается ближе, открывая книгу на странице с закладкой. Чёрная дыра тихим трактором мурлычет, успокаивая тарахтящее в груди сердце. Трещит пламя в камине, чем-то гремит на втором этаже Джордж, а Локвуд впервые за полгода вспоминает, что значит жить, а не просто существовать.
— Ты же знаешь, что тебе достаточно меня позвать? — Люси аккуратно накрывает его руку своей, сжимая холодные пальцы.
Он забывает сделать вдох, наблюдая за отблесками огня в её волосах и нежной улыбкой. Локвуд едва кивает, словно боится, что она прямо сейчас сбежит от него, снова стуча тяжёлыми ботинками по ступеням. Люси невесомо оглаживает бледную ладонь, погружаясь в чтение, а Локвуд понимает, почему ураганы называют в честь людей.
В груди у Энтони Локвуда живёт что-то нежное и тёплое, согревающее его знанием того, что на её шее висит подаренный им сапфир. В его груди уснула чёрная дыра, свернувшись пушистым калачиком где-то под рёбрами. Энтони Локвуд не устанет благодарить небеса за ураган с красивым именем Люси Карлайл, однажды ворвавшийся в его душу и оставшийся там навсегда.
Ураган, который нужно просто позвать.
