Мастер некровизажа

1862 г.; 4 сентября; 20:28 На следующий день Ричард Келлер приехал на Бромптонское кладбище. Он не обратил внимания на указанное в газете рабочее время танатопрактика и приехал чуть раньше. Его встретила неожиданная картина. Мрачная фигура танатопрактика кружилась на территории кладбища под вальс с девушкой-скелетом. — В тонко очерченном платье, Затянута в черный корсет, Ты танцуешь в таинственном мраке, И тебя не прогонит рассвет. — на необычное зрелище тут же собрались посмотреть и остальные жители кладбища. — И эхом в ночи раздается Твой томный, бархатный смех, И власти его поддается Мой сладкий и чувственный грех. — продолжая строки мрачного стиха для своей любимой, Кристиан даже не заметил, что к нему приехал Ричард Келлер. Необычная пара продолжала кружиться в мрачном танце, завораживая своими движениями собравшихся. Кто-то из умерших не мог скрыть улыбки, а кто-то завистливой усмешки. Но ни девушка, ни мужчина рядом с ней понятия не имели о том впечатлении, какое они производили на окружающих. Каждый из них был увлечен только друг другом. Внезапно перед самим носом Ричарда Келлера пролетела летучая мышь, и тот в испуге крикнул, привлекая к себе внимание мастера. Музыка стихла. Все кладбищенские нечисти тут же пропали, будто испарились в воздухе. Наконец-то заметив гостя, Кристиан отпустил руку партнерши, и скелет рассыпался на косточки. — Я, наверное, сошел с ума… — сделав шаг назад, Келлер огляделся по сторонам. — Извините… Не думал, что вы так быстро приедете. — широко улыбаясь, танатопрактик поровнял перекосившийся крест на ближайшей могиле и подошел к заказчику. — Вы тот самый мастер? — Келлер был удивлен. Ему никогда не приходилось видеть, чтобы кто-то танцевал на кладбище вальс. — Да. Идемте… — танатопрактик загадочно улыбнулся гостю и пригласил войти в свой дом — усыпальницу. Спустившись по ступенькам, двое мужчин попали в помещение, напоминающее старый подвал. Посреди помещения стояли три гроба. За ними была видна еще одна железная дверь. Махнув рукою, мастер позвал Ричарда Келлера следовать за ним дальше. Проходя мимо, мужчина с интересом осматривал гробы. Отперев тяжелую дверь, Кристиан пригласил гостя зайти в дом. При входе сразу же почувствовался неприятный запах плесени. Повсюду царил полумрак. Лишь свечи отбрасывали блеклый свет на стены и ближайшие вещи. По образовавшимся теням было понятно, что в доме танатопрактика мало мебели. Пара кресел в гостиной были покрыты пылью и паутинами. Неподалеку стоял ночной столик, на котором лежали череп и парочка книг. В центре гостиной на потертом ковре стоял большой стол с одноразовыми медицинскими простынями. Полки на стенах были наполненные разными вещами, начиная книгами по танатопрактике и заканчивая костями, разными баночками, травами и инструментами для работы. Окна выглядели странно. Лишь некоторое время спустя Ричард Келлер осознал, что это всего лишь имитация окон и вида за ними. На стенах было нарисованное кладбище. Странное решение создать домашний уют, когда живешь в прямом смысле слов «под землей». Гарантированные тишина и спокойствие. Увидев в банке часть ноги трупа, Ричард чуть не потерял сознание. Кристиан, привыкший к подобной реакции новых гостей, быстро усадил мужчину на кресло и поднес к его носу нашатырный спирт, лежавший возле банок с формалином. Отец девочки тут же пришел в себя. — Чай, кофе? — гостеприимный мастер решил подбодрить гостя. — Спасибо. Не откажусь от чашечки чая. — пытаясь прогнать из мыслей увиденное, Келлер испуганно огляделся по сторонам. Желая воскресить дочь, отец был готов на работу с человеком, увлекающимся сверхъестественным, но он не думал, что ему попадется такой безумец. — Скажите, а сколько лет вы занимаетесь всем этим? — Много. Знаете, какими бы крепкими не были нервы, но когда ходишь на кладбище в полной тишине и на плечо со спины ложится чья-то рука, а женский хриплый голос спрашивает «Где я?»… начинаешь верить не только в зомби, но и в то, что стометровку можно пробежать менее чем за пять секунд! А оказалось, что это всего лишь моя девушка воскресла. Чудо совершилось, хотя я долгое время не верил… На самом деле, сколько себя помню, я всегда увлекался кладбищами и мистикой, но после того случая, осознал, что должен начать работать с мертвыми. — Вы безумец… — О! Я так рад! Такие добрые слова мне очень редко говорят… — пройдя за ширму, отделяющую гостиную от небольшой кухоньки, танатопрактик загремел посудой. — И много вы умерших воскресили? — Пока шестьсот шестьдесят пять. Я все еще учусь… Все… Все делать правильно. — приготовив чай, Кристиан вернулся в гостиную с подносом, на котором были две чашки с чаем ярко синего цвета. Поставив чашки на стол, уселся на пустое кресло. — У вас есть что-то к чаю? — Нет. — Странный вы, Кристиан. Живете на кладбище, а к чаю ничего нет. И чай странный, почему он такого странного цвета? — Вас смущает цвет чая? — Да. Что там? — Бутоны травянистой лианы Клитории тройчатой, имбирь, кориандр, корица, лакричный корень, корочки апельсина, анис, листья моринги, кардамон, гвоздика, семена фенхеля и немного черного перца. Кстати, по поводу вашей просьбы… Я вам помогу, но учтите, что за девочкой нужен будет особый уход. Во-первых, не выводите ее на улицу, во-вторых, не давайте какую-либо пищу, и, в-третьих, держите ее подальше от себя. Не дайте девочке обнять вас. Запомните, у вас будет ровно один день на то, чтобы сказать ожившей дочери все то, что нужно, а позже дайте ей зелье, которое поможет обрести душе былой покой. — Я на все согласен! Только сделайте меня вновь счастливым. — пригубив чашку с чаем, мужчина остался приятно удивлен. Странная жидкость, цветом чем-то напоминающая зелье, оказалась вкусным чаем. — Как давно ваша дочь похоронена? — Три месяца назад. Скажите, что вы собираетесь делать с моей принцессой? — Увы, не могу разглашать деталей. Завтра я проведу некий ритуал для воскрешения у вас дома. — Неужели это так конфиденциально?! Я ее отец! — Конечно! Для вашей же безопасности, я не могу вам все рассказывать. Обещаю, сделаю все, что в моих силах… — Кристиан тут же встал, пройдя к одной из полок, взял с нее что-то и вернулся к Ричарду Келлеру. Мастер дал мужчине ампулу с зельем, которое поможет девочке обрести вечный покой. — Ах, да… Я очень надеюсь на вашу ответственность к делу и что вы отдадите воскрешенной зелье вовремя. — А возможны последствия всего этого? — Конечно! Если вы не дадите дочери зелье ровно через двадцать четыре часа, то за все ее последующие действия ответственность будете нести вы.