Легенда об Эстель, которую звали Надей

Личные покои господина Майрона Был один из тех вроде как вечеров, когда Владыка не лез со своим активно прогрессирующим идиотизмом, орки не наглели, а барлоги не горели своим раздражающим желанием общаться, взаимодействовать и дружить. Только в такие моменты можно было тихо и мирно запереться в своëм кабинете и разобрать, наконец, отчёты с рудников, вторую неделю валяющиеся на письменном столе. Саурон сидел в любимом кресле и в задумчивости строчил что-то в своих документах. Вездесущую тьму здесь разбавляли мягкий свет от камина и свечение, которое излучал сам Майа. Тишь разрывал лишь скрип пера по пергаменту, но он отчего-то не раздражал, а даже как-то успокаивал. Уставший после тяжёлого рабочего дня Майрон настолько проникся этой атмосферой, что даже замурлыкал что-то себе под нос. Эту идиллию неожиданно нарушил Трагур, спешно материализовавшийся прямо посреди стола, при этом разметав кучу бумаг. Быстро увернувшись от метко запущенной чернильницы, Майа соскочил со столика, пригнулся, пропуская со свистом летящий прямо на него длинный узкий бутылëк с чем-то чëрным, после чего всё же соизволил туманно объяснить цель своего появления: — Господин, они живые!.. Спустя четыре с половиной минуты… Майрон сидел, подперев голову рукой, и с видом пребывания в глубокой депрессии катал по столу длинным когтем бутылëк с тушью. — Итак, я правильно понимаю, что недавно сожранные неизвестной пакостью колдунья и феаноринг не только выжили, но и организовают восстание? Трагур, уныло собирающий с пола разлетевшиеся бумажки, поднял голову. — Всё так. Они мало того что как-то выжили, так ещё и освободили с дюжину узников и каким-то образом переманили около двух десятков орков! — В каком смысле, орков?! — Ведьма промыла им мозги на тему всеобщего равенства и уничтожения деления на классы, они и повелись… Голова Саурона с мрачным глухим стуком встретилась со столешницей. Три с половиной дня спустя, заброшенные шахты рудников… Надя с помощью газовой горелки жарила на сковородке, принесëнной из родного мира, яишенку с помидорками. И яйца, и помидоры она вынудила Шигреха украсть с королевской кухни. Вокруг кружили голодные орки, которым Надя периодически посылала удар лопаткой по лбу. — Куда ж вы лезете, не готово ведь! — раздражённо одернула их девушка и не очень реалистично чихнула. Привлечённый этим условным сигналом, рядом возник Майтимо с тарелкой, в которую Эстель украдкой отбросила значительную часть общего завтрака. Майтимо вновь исчез. Надя сыпанула специй из мешочка (знала ведь, что пригодятся!), после чего разделила полученный материал на две разные кучки и разнесла по разным углам пещерки — вопреки убеждениям о всеобщем равенстве и отсутствии видовой дискриминации, орки и эльфы продолжали отказываться есть за одним столом и угрюмо зыркали друг на друга из противоположных частей подземелья. Убедившись, что сообщники с голоду не помрут, Надя отошла в укромный закуток, где еë уже ждал Майтимо с их личной частью завтрака. — Вот тебе и равенство, — хмыкнул феаноринг — порции, которые они оставляли себе, значительно превышали общую норму. — Да ладно тебе, я эльфам чуть больше сегодня положила, а на орков плевать. — Знали бы они, что мы об этом «уничтожении деления на классы» думаем, «полное уничтожение коррупции», блин! Надя пожала плечами, подтягивая к себе помидорку. — Ждём, как всё доедят, протрубишь потом общий сбор, а я пока воду очищу, — прожевав овощ, попросила девушка. Майтимо просто кивнул. Эстель дождалась, пока большая часть революционеров закончит — ей нравилось колдовать на публике. Пить местную воду без очистки было опасно для здоровья, и дело здесь не только в том, что из-за каких-то нехороших примесей она горчила и отдавала ржавчиной: вследствие обитания неподалëку тëмных сил, дигидрогена монооксид был пропитан негативной энергией, вызывающей различные проблемы. Так, с простой грязью они справлялись путëм кипячения (Надя усмехнулась, вспомнив лица окружающих, когда она достала из рюкзака кипятильник), а для очищения в энергетическом плане приходилось использовать свои весьма посредственные колдовские способности. Эстель убедилась, что находится в поле зрения сообщников и улыбнулась. Для пущего эффекта она возвела руки к низковатому потолку и забормотала: — Властью, данной мне Вселенной, силой Эру в этом мире, словами родной речи и химическими формулами за восьмой класс, да низвержется благодать на сию воду, и да исчезнет тьма из неë, в пустоту извечную вернëтся, и да озарит нас звёздный свет, яркий и чистый… — Надя знала, что действие зависит в основном не от слов, а от энергии, которую колдующий в них вкладывает, поэтому, добавив для приличия пару настоящих магических формул, обыкновенно начинала пороть пургу. –… да, были люди в наше время, могучее, лихое племя, богатыри — не вы… Майтимо, который за это время уже распределил между орками мытьë посуды (чтобы не демонстрировать совсем уж явную расовую дискриминацию, эльфы и орки дежурили по очереди, за исключением самого Майтимо и Нади — первый, потому что нолдоран, вторая, потому что… потому что, в общем), ждал, когда Эстель наконец закончит. — …таким образом, молекулярную массу мы можем узнать, сложив атомные массы каждого входящего в состав вещества элемента и помножив их на количество. Всё. Услышав последнее слово, все встрепенулись. Гезбек оттащил в сторону ведро с чистой водой, представленное чьим-то вогнутым шлемом, а Надя уступила место в центре Майтимо. — Итак, — эльф прокашлялся, — вот наш план на сегодня. Гезбек, и вон ты, и ты, нет, который справа, идёте штурмовать кухню, у нас заканчивается хлеб. Силендир, возьми с собой Эленэль, — эльфийка, заплетавшая свои иссиня чëрные волосы в косу, подняла голову, заслышав своë имя, пихнула упомянутого Силендира, чтобы он наконец оторвался от заточки честно украденного орочьего ятагана, — и иди к кузням, договоритесь с пленными нолдор, чтобы они поставляли нам нормальное оружие, а если откажутся — я потом сам схожу, против короля не попрут. Дугхар, ты со своими домываете посуду, остальные орки идут в казармы — вы притворяетесь, что служите Моринготто, Тарион, выбери себе кого-нибудь в напарники и обследуй окрестные тонелли, оставшиеся эльфы пусть патрулируют периметр наших территорий. Эстель, ты сегодня вербуешь орков, я занимаюсь освобождением эльфов. Вопросы? Нет? Славно. А, Мартиэн, проследи, чтобы дежурные орки не отлынивали. Всё, за работу. Большая часть обитателей пещерки потянулась к выходу. Вскоре все разбрелись разным направлениям, и через некоторое время в коридоре остались только Майтимо и Надя, которым было по пути. Однако вскоре и они разлучились. Дорогу к местам орочьих постов Надя за эти дни выучила наизусть. Каждый день она шла сюда, говорила одни и те же фразы, а орки всегда восхищались её мудростью и шли за ней. Скукота. Девушка вынашивала коварный план — в следующий раз отправиться с Майтимо. И в кузню надо бы заглянуть, а то уже почти неделю живёт тут, а ни одной нормальной нечисти, кроме тех двоих, не видела… Тут Надя наконец добралась до поста. Орки закономерно дëрнулись и обнажили клинки. Старательно скрывая раздражение за дружелюбной улыбкой, девушка примирительно подняла руки и приступила к заученной речи. Как всегда, успешно. Направив новобранцев к ближайшему пункту дежурства революционеров, пусть с ними там разбираются, она взглянула на часы. Три минуты сорок восемь секунд. Новый рекорд. Улыбнувшись краешком губ, Надежда развернулась и пошла к рудникам, на встречу к Майтимо. Несмотря на то, что сейчас в еë окружении пребывали почти полтора десятка эльфов, наибольшее внимание Надя оказывала именно ему. Она сама не могла чëтко сформулировать причины этой привязанности, но рядом с нолдо отчего-то было поразительно спокойно и безопасно. На что-то большее девушка, конечно, не рассчитывала, куда ей, человечке, но была рада, что имеет хоть что-то — она высоко ценила возможность сидеть вечерами у него под боком и слушать его рассказы о дивном Валиноре. Внезапно Надя обнаружила, что у неë расшнуровался корсет, поэтому девушка отошла к стенке и принялась его завязывать. Отошла она очень вовремя, потому что по тоннелю стремительно пронеслось тёмное нечто, в котором девушка опознала майа-тень, своего давнишнего знакомого. Летело оно в сторону, в которой сейчас находился Майтимо, поэтому Эстель, решительно завершив своë действие бантиком, поспешила за Трагуром. Точную цель пребывания здесь Тени Надя так и не определила, но ситуация, к которой он еë привёл, девушку встревожила. Трагур шепнул что-то на ухо Майрону, скучающе прислонившемуся к стенке, после чего растворился в воздухе. Надежда догадалась, что Саурон караулит Майтимо и эльфов, которых он должен был привести с собой. Личной встречи двух рыжих ни в коем случае нельзя было допускать, это она знала точно. Из-за угла показался предмет Надиных переживаний, быстро оценил сложившуюся ситуацию и спрятался обратно. Огненный Майа, который со скуки рассматривал какую-то свою бумажку, обернулся, но никого не заметил, поэтому вернулся к своему занятию. Из коридора высунулся незнакомый эльф, но, судя по всему, его затащили обратно. Надя, стараясь не попадать в поле зрения Саурона, помахала рукой, привлекая внимание эльфов. Майтимо языком жестов не совсем цензурно поинтересовался, что она здесь забыла. Девушка сделала вид, что совсем не поняла суть вопроса и знаками сказала, мол, не паникуй, сейчас всё будет. Нолдоран отчаянно что-то жестикулировал, но Надя его не слушала, с решительной улыбкой идя прямо на Саурона. В конце концов, пока этот не принял образ псины, бояться его девушка не планировала. — До-оброго полудня! — со всей доступной ей наглостью проголосила она. Саурон подскочил. Уворачиваясь от сгустка пламени, Надя отметила у собеседника наличие плохой привычки бросаться различными нехорошими предметами. Саурон зашипел, глаза его сверкнули недобрым пламенем. — Ты! — Я! — лучезарно улыбалась девушка. — А где ты такую корону купил? Сам выковал? А ты давно кузнец? Саурон слегка опешил от такого потока вопросов, но виду не подал. Майтимо, видя, что его игнорируют, жестикуляцию прекратил. Он в корне не одобрял Надину опасную идею, но не мог не признать, что она действенная — видимо, Саурону доложили, что здесь будут бунтовщики, а какие и сколько, не сказали, так что всё его внимание теперь было обращено на Эстель, которая, кажется, была не против. — Внемли же мне, о, недостойное творение тьмы! Ибо глаголю я, что ты есть бесчестное и безжалостное существо, не желающее жить мирно! Зачем, ах, зачем ты тиранишь эльфов и орков, которые ничего дурного тебе не сделали! Ведь все хотят, по замыслу первоначальному, жить, а ты нам мир и спокойствие рушишь!.. — заломила руки Надя. — Что ты несёшь? — поинтересовался Саурон. Он догадывался, что с этой дамой что-то не слава Эру, но не настолько же! — Самые нежные растения прокладывают себе путь через самую жесткую землю, через трещины скал. Так и доброта. Какой клин, какой молот, какой таран может сравниться с силой доброго, искреннего человека? Ничто не может противостоять ему, — продолжала заливать девушка, потихоньку двигаясь вокруг Саурона, чтобы его взгляд не падал на стройную колонну эльфов, вдоль стенки идущих по коридору за его спиной. — Какие растения, какой молот?! Скажи, может, тебе нужна помощь?.. Надя мысленно возликовала — ей удалось разжалобить самого Гортхаура Жестокого! — Помощь здесь нужна отнюдь не мне, и я прибыла сюда, чтобы нести в этот мир добро, свет и истину! Саурон понял, что тут уже ничем не поможешь. Существо перед ним могло быть лишь тем, что Мелькор спел по пьяни, но даже Владыка не стал бы такое создавать. Майрон уже начал плести какое-то страшное заклинание, но не доплëл. Раздался грохот, и на пол посыпались земля и черепки. В полной тишине замолчавший Саурон упал лицом вниз. За его спиной обнаружился Майтимо с остатками цветочного горшка, не пережившего удар о голову Майа. Лучезарно улыбнувшись, эльф галантно подал даме руку. Дама усмехнулась и воспользовалась его предложением. — А горшок-то ты где взял? — Горшок? Мы по пути в местную оранжерею заглянули, там орки всякую пакость ядовитую выращивают. Вот, кстати, тебе цветочек, — протянул он фиолетовое нечто. — Аконит! — умилилась девушка, с нежностью забирая из его рук презент. — Отравы с него наварю, — мечтательно протянула она, пристраивались под боком нолдо. Довольные друг другом, они двинулись в сторону базы революционеров, а за ними последовали недоуменно переглядывающиеся спасённые с рудников.