Мы-жители одного мира

Захожу в класс английского и вижу её... Совершенно незнакомая женщина! Страшная, жирная корова с тёмными выгоревшими волосами и свиным голосом. Что вообще это чучело тут делает?! Где Светлана Петровна?! Она хоть не такая страшная. В полном шоке прохожу за своё место. - Кто эта мымра? - шепчу другу. - Новая училка? - встречный вопрос от него же. - Капец! Парад дебилоидов, одна другой краше! - разозлился я. - Ты как скажешь... - покосился он на меня и тихо засмеялся. - Я когда злюсь, всегда какие-то слова придумываю, - пробубнил я. - Ага- заржал тот ещё громче. Наше веселье перебил звонок. Корова встала посреди класса. - Здравствуйте, дети, меня зовут Пелевина Татьяна Викторовна, - представилась новая училка. - Пельменина! - прошептал я другу со слезами на глазах от подступившего смеха. - замолчи, меня сейчас прорвет! - держа рот обеими руками, пропищал дружбан. - Я буду замещать вашу прежнюю учительницу, Светлану Петровну, - продолжала ПеЛьМеНиНа. - А она надолго отчалила? - громко спросил я. - Так, кто у нас тут такой остроумный? - спросила эта жиртрезка. - У меня ум хоть острый, а не как у вас - жирный, - пробубнил я тихо, мой друг меня услышал и его прорвало. Это существо заржало на весь класс так, что аж окна содрогнулись. Я тоже начал ржать, а новая училка покраснела, побелела и снова покраснела за это время. - Вон из класса! - нечеловеческим голосом гаркнула она. - Есть, сэр! - подскочил я, все ещё смеясь, и прихватив с собой Никиту,он же и мой друг, вышел из класса. В коридоре мы с Никитой так наржались, что слышала, наверное, вся школа. - Ты меня убил, Артём! Ты даже над Светланой так не прикалывался! - Да, это нечто меня вообще бесит! Хочу Светлану Петровну назад, - сказал я. - Ты здоров, чувак? - удивлённо посмотрел на меня тот. - Да... Я хочу её назад, потому что над ней веселее прикалываться. Я просто не люблю свиней с детства, - заржал я. После звонка мы вошли в класс за своими вещами. Нас ждала пренеприятнейшая новость - две двойки в журнале. Блин. Меня переклинило и я подошел к этой мымре. - На каких правах вы поставили нам два в журнал? - спросил я деловым тоном. - Тебе ещё хватает наглости спрашивать, мальчик? - удивилась свиняндра. - Тётя, мне наглости всегда хватает. Вы знаете, что оценки за поведение не ставятся в журнал?! - Как ты думаешь, кому поверят, мне или тебе? - довольно улыбнулась Пельменина, - твои одноклассники рассказали, кто ты и что у тебя за отношения с директором школы. Вот дура. Знает же куда бить, тварь. Я не мог больше ничего ей ответить, ведь одна её жалоба директору и я вылечу из школы. Только я подумал об этом, как в кабинет вошла директор. - Здравствуйте, Татьяна Викторовна, как вам новый класс? - спросила вторая толстуха. - Здравствуйте, хорошие ребята, за исключением некоторых, - с угрозой посмотрела на меня училка. - Что? Опять Панфилов?! Что он сделал? - всполошилась директор. - Ничего, думаю, он уже понял, как надо себя вести, - посмотрела на меня англичанка. - Да, Панфилов? - Да, - сквозь зубы процедил я. - Смотри мне, Панфилов, одно предупреждение, и ты вылетишь со школы. И не поможет тебе ни твой папа, ни мама, ни Светлана Петровна, ни святой дух! - грозно сказала директор. - А Светлана Петровна тут при чем? - удивился я. - Только благодаря ей тебя не выгнали с самого начала, как тех трёх. Светлана Петровна попросила дать тебе шанс, хотя я не понимаю, зачем она это сделала, - с отвращением посмотрев на меня, сказала директор и свалила с класса. Не может быть! Светлана Петровна попросила дать мне шанс?! Я замер на месте, не в силах пошевелиться. Как так? Почему она это сделала? Я ведь издавался над ней! Я ведь ненавидел её! Зачем она это сделала, если было легче избавиться от меня?! Я резко сорвался с места и выбежал прочь из класса. Я выбежал на улицу. Силы уже покинули меня и, сев на бордюр, я почувствовал, как к горлу подступил ком. Слёзы уже были готовы литься из моих глаз. Я все это время обвинял её в том, что меня все игнорируют, думал, что она на меня нажаловалась, а она наоборот помогла мне. И все это время она просто терпела и молчала. - Что, узнал всё-таки правду? - раздался знакомый голос за моей спиной. Я вздрогнул от неожиданности и обернулся - Дима, ты знал? - нахмурив брови, спросил я бывшего друга. - Знал, - сказал тот. - Почему ты мне не сказал? - Потому что Светлана Петровна этого не хотела. Она рассказала мне все. И я считаю, что её жалость к тебе незаслуженна, - скривив губы, сказал Дима. - Жалость? - удивился я. - А что ты думал? Что она спасает тебя, потому что ты её любимый ученик ?! Не будь наивным. Ей просто стало жалко тебя, ребёнка с трудным характером и неудачным детством, - слова парня, как ножи наносили мне удары. - Мне не нужна её жалость, в таком случае, - резко сказал я. - Какой же ты неблагодарный, - усмехнулся Дима и ушел. Мои руки сжались в кулаки. Жалость, значит? Я ненавижу, когда меня жалеют. Терпеть не могу, когда кто-то делает что-то из жалости. Это самое худшее лицемерие. Я уж было начал верить в то, что англичанка не такая, как все, но она оказалась очередной подделкой. Все мои сомнения рассеялись в тот же миг. Светлана Петровна мне враг. ***** Прошло три недели. Наступил декабрь. Мой самый любимый зимний месяц, потому что именно в декабре люди празднуют чудесный праздник: Новый Год. Я уже чувствую запах мандаринов и пузырьки шампанского в воздухе. Уже вижу нарядные ёлки, разноцветные гирлянды и висящих из окон дедов морозов с большими мешками. Обожаю Новый Год! Несмотря на всю свою, на первый взгляд, тленность я в душе очень романтичный и мечтательный человек. А особенно я верю в новогодние чудеса и в то, что желания всегда сбываются. Но жаль, что ждать ещё целый месяц. В школе за все это время не произошло ничего интересного. Новая училка по инглишу оказалась такой нудной и скучной, что над ней было скучно даже прикалываться. Она на весь урок загружала нас писаниной, что мы даже слово вставить не могли. Светлана Петровна все это время болела, как я понял. Сильно же её приложило тогда. Но мне было как-то все равно до неё. С тех пор, когда я узнал, что она из жалости оставила меня в школе - а ведь и вправду же, это было из жалости, она сделала это после того случая с моим отцом - я стал относиться к ней, как раньше. Надеюсь, она проболеет ещё недели две хотя бы, а ещё лучше, вообще свалит со школы. Мои надежды рассеялись сразу же, как я вошел в класс и увидел знакомую сумку на учительском стуле. Это сумка Светланы Петровны. - Не-е-е-т, Никит, скажи мне, что это не правда, - подошел я к другу. - Она вернулась? - Чувак, мне очень жаль, но да, она вернулась, - убил меня Никита. Я приставил два пальца к виску и театрально выстрелил. Сев за свою парту, я даже не достал учебник. Не буду я заниматься на её уроках! Прозвенел звонок, но наш класс его не слышал. В последнее время они очень шумные и совсем тронутые умом. Никто их не может успокоить. Тут дверь в класс открылась и вошла какая-то брюнетка. - Кто это? - тут же задал я сам себе вопрос. Когда женщина подошла к учительскому столу, я разглядел её и чуть не провалился. Это же Светлана Петровна! Нифига себе! Я вылупился на учительницу с отвисшей челюстью. Она изменилась почти до неузнаваемости. Густые тёмные волосы были красиво уложены и подстрижены в стрижку "лесенка". Ей очень шло с этим цветом, с этой стрижкой и с челкой, уложенной на бок. Лицо её тоже как-то изменилось. Губы были слегка подкрашены нежно розовой помадой, глаза слегка подведены чёрным карандашом. На ней были надеты чёрные джинсы и черные сапоги на каблуке. Сверху на ней было синее пальто с нежным шарфиком цвета морской волны. Честно скажу, она была очень красива. Любой мужчина бы потерял голову, а я потерял челюсть и искал её где-то под партой. - Здравствуйте, дорогие мои, соскучились небось? - с улыбкой спросила учительница. - Да! - дружно крикнул класс. Я наконец нашел свою челюсть и вылез из-под парты. Светлана Петровна в этот момент посмотрела на меня, и наши взгляды встретились. Её взгляд был не таким, как раньше. Она смотрела на меня... с нежностью?! Я же смотрел на неё прежним холодным взглядом, полным ненависти. - Что вы проходили и на чем остановились? - строго спросила она. Ну вот, включила настоящую себя. Пока Светлана Петровна разбиралась, что к чему, я вытащил свою тетрадку и начал в ней рисовать.И унесло меня в далёкие края воображения, настолько далеко, что я не услышал, как англичанка ко мне обратилась раз пять, сделала замечание и сказала выйти из класса, если я не перестану. Я все это пропустил мимо ушей и очнулся , когда она резко выхватила мою тетрадь с рисунками. Я тут же со злостью на неё крикнул. - Не трогайте! - Я её порву, может так ты слушать меня начнешь! - со злостью сказала Светлана Петровна и приготовилась рвать тетрадь. - Себя порвите! - я рывком выхватил тетрадь из её рук. - Как ты себя ведешь, Панфилов?! - воскликнула учительница. - Ты разговариваешь со взрослым человеком, с учителем, имей хоть чуточку уважения! - Что вы ко мне прицепились?! Своих детей нет, так вы чужих воспитываете?! Достали уже! - психанул я и вскочил на ноги перед ней. Светлана Петровна резко залепила мне пощечину. Одноклассники в ужасе выпучили глаза, смотря то на меня, то на неё. Я с испугом и с растерянностью смотрел на неё. Светлана Петровна с таким же испугом смотрела на меня. - Любите вы драться, - охрипшим голосом сказал я и сел на своё место. Светлана Петровна ещё секунд десять стояла на месте, затем пошла за свой стол. В классе было полное молчание. Я не мог поверить до сих пор, что она сделала это при всех. Она ведь понимает, что это статья? Учителя не имеют права бить учеников. Я могу запросто пойти к директору, и её уволят. Мне ведь именно это нужно? Я посмотрел на англичанку. Она сидела за своим столом, опустив голову вниз. Одноклассники начали перешептываться, а затем загундели, как гуси. Я не знаю, сколько времени прошло, но я не сводил глаз с учительницы. Внезапно она подняла глаза на меня. Она смотрела мне прямо в глаза, как будто искала в них что-то. В этот момент я заметил стоящие в её глазах слёзы. Её взгляд, он был таким печальным и сожалеющим. От прежней холодности не осталось и следа. Светлана Петровна резко встала со своего места и выбежала в коридор. В этот момент мне захотелось рвануть за ней, но зачем? Смысл? Я сидел на месте и смотрел на захлопнувшуюся за ней дверь. Перед глазами все ещё был её взгляд, её глаза, полные слёз. В душе что-то жалобно заныло. Я не могу просто тут сидеть. Я не знаю, зачем я это делаю, но я не могу иначе. Вскочив с места и, не обращая внимания на вопросы одноклассников, я выбежал коридор за Светланой Петровной. Пройдя вдоль по коридору, я увидел учительницу у окна. Она стояла, прижавшись спиной к стене и... плакала. Я не знал, что мне дальше делать, зачем я вообще пришел, но от её слез у меня все внутри сжималось. Я никогда раньше не видел, чтобы она плакала. Она казалась мне каменной и бесчувственной. Тихо и осторожно приблизившись к ней, я окликнул ее. - Светлана Петровна.. Она не посмотрела на меня. - Уходи, - строго сказала она. - Я... Мне жаль... Я не хотел... - запинаясь, говорил я. - Просто уйди! - крикнула она. Я вздрогнул. Стало как-то не по себе. - Я не уйду! - так же громко сказал я. - Что ты от меня хочешь?! - она резко повернулась ко мне, смотря прямо в глаза, - Хочешь, чтобы я ушла? Я уйду! Напишу заявление и уйду! Или можешь сам написать на меня заявление за избиение ученика учителем! Твоя взяла, я уйду с твоего пути! А теперь, оставь меня, пожалуйста, одну! - прокричала она, и все это время я видел в её глазах такую боль, какую ни у кого раньше не видел. Я сама не заметил, как и по моим щекам потекли слёзы. Что я наделал? Я веду себя как полная тварь, а ведь Светлана Петровна просто хотела мне тогда помочь. Ну и что, что из жалости! А чего я ещё заслуживал после такого обращения с ней?! Какой же я идиот! Не знаю, в кого я превратился в следующую минуту, но это уже был не я, а мои эмоции. Я подбежал к учительнице и крепко обнял её, прижимаясь к ней со всей силы и плача. - Не уходите, прошу вас! Я не хотел. Пожалуйста, простите. Я не хочу, чтобы вы уходили! - я плакал навзрыд. - Я такой дурак.Светлана Петровна, не плачьте больше, пожалуйста. Я обещаю вам, что буду хорошо работать и вести себя как подобает на вашем уроке, только прошу, не плачьте! Уткнувшись в плечо учительницы, я не мог перестать плакать. Обычно мне очень тяжело плакать, но я не знаю, что эта женщина со мной делает. Я все так же крепко её обнимал, как будто боялся, что она уйдёт. Спустя пару секунд, я почувствовал, как руки Светланы Петровны сомкнулись на моей спине. Она обняла меня, поцеловав в голову. - Мой хороший,не плачь, - ласково прошептала она и подняла моё лицо на неё. - Я верю тебе. Я никуда не уйду, обещаю. И я больше не злюсь на тебя, - нежно вытирая с моего лица слёзы, говорила она. В её взгляде я снова видел ту нежность и тепло. Она улыбалась и была похожа на ангела. - Спасибо вам, - я снова её обнял.