Ich bin nicht das, was du denkst

      В сознание приходит медленно. Всё плывёт. Голова болит. И не только голова. Запястья туго стянуты верёвкой, не пошевелить. Кожу на виске стягивает засохшая кровь. Тело пробирает жуткий холод, пальцы не чувствовались. Она находится в сарае на земле, кое-где присыпленной соломой, сидит напротив двери. Осмотревшись, девушка замечает в углу ещё оду фигуру. Человек лежит на боку, свернувшись калачиком, в серой свободной рубашке и тёмных штанах, босой. Руки прижаты к груди, глаза закрыты. - Эй! - шёпотом позвала девушка. Человек не отреагировал. - Ты живой?       Человек открыл глаза и приподнял голову. - Живой. - хриплый, сорванный голос. Это был мужчина средних лет, коричневая борода выдавала его возраст. - Где мы? - девушка перешла на обычный голос, тоже хриплый, но более высокий и мелодичный. - А сама как думаешь? - усмехнулся мужчина и закашлялся. - У немцев. - закончила за него девушка. - Точно. Эти твари за пару часов в лесу лагерь соорудили. Быстрые черти. - А для чего, не знаешь? - Отдыхают. Ждут подкрепления. Со стороны поля должны придти, а потом на два взвода пойдут, в разные стороны. - К оврагу и мосту? - с испугом спросила девушка. - Точно. Так ты отсюда что-ли? - Можно и так сказать. От моста шли, а эти… Как снег на голову. - Шли? Партизанка что-ли? - Да. - Твоих уже час назад привели. Два парня молодые и девица. - А где они? Они живы? - с надеждой начала девушка. - Эх… - с досадой вздохнул мужчина и осторожно сел, облокотившись спиной на деревянную подпорку. Этим вздохом всё было сказано. Нет больше ни Игорька, ни Макса, ни Соньки. - Соболезную. - Спасибо. Хорошие были товарищи. - Как зовут то, красавица? - Василиса. - девушка немного улыбнулась и опустила взгляд. - Васька, значит. Приятно. Я — Егор. - Приятно познакомится. Но, боюсь, это не надолго. - Что верно — то верно. - вздохнул Егор. - Приятного в наше время очень мало.       Едва он успел договорить, как дверь отворилась и вошёл широкий, страшного вида немец с автоматом в руке. Без каких-либо объяснений, он схватил Василису за ворот кофты, поднял и потащил за собой. Девушка не пыталась сопротивляться. Это было бесполезно и крайне неразумно.       На улице уже стемнело, было почти ничего не видно, но Вася поняла, что они на месте лесной сторожки. Вот откуда посреди леса взялся сарай. Девушку вели очень быстро, поэтому она не смогла толком ничего рассмотреть.       Завели в маленький деревянный дом, саму сторожку, провели в комнату и усадили на стул, что стоял напротив стола. Здесь было намного теплее, нежели на улице. Когда-то уютное место обитание лесника превратилось в фашистский офис. На стене уже висел портрет Гитлера, все вещи лесника были вынесены, всё прибрано, а сам лесник, наверное, уже покоился в ближайшей яме. Помимо стула и стола из мебели Василиса заметила комод, ещё один стул у окна и тумбу в правом углу. За столом напротив неё, сложив руки в замок, сидел мужчина лет 30ти. Бледная кожа, выраженные скулы, квадратное лицо, голубые, как небо, которое немцы отняли у мирных жителей, глаза, чёрные, зачёсанные назад волосы. Руки в кожаных перчатках, одет в белую рубашку, застёгнутую на все пуговицы. Его шинель висела на спинке стула за ним. Девушка постаралась разглядеть погоны. Судя по плетёной косичке без звёзд, немец перед ней являлся майором. Закончив разглядывать всё вокруг, Вася перевела взгляд непосредственно на мужчину. Тот сидел, смотря словно сквозь девушку.       Когда за спиной Васи раздался хлопок закрытой двери, майор вышел из своего транса и посмотрел на неё. - Sprechen Sie Deutsch? /Говоришь по-немецки?/ - спросил он. Василиса отрицательно покачала головой. - Gut. /Хорошо./ Откуда ты пришла? - спросил он по-русски с сильным немецким акцентом, но голос был приятным. Вася ещё раз окинула его взглядом и продолжила молчать. - Ты — партизанка? - в ответ молчание. - Вы шли в взвод за овраг? - снова молчание. - Gut. - немец выдвинул ящик стола и достал оттуда несколько раз сложенный лист бумаги. Он развернул его и пробежал глазами. Потом повернул текстом к Васе. - Мы нашли это у тебя в кармане. Здесь написан бред. Конечно бред. Текст ведь зашифрован. Неужели вы, фашисты, думали, что мы записки просто так, без подстраховки передаём? Василиса наклонила голову чуть вбок, продолжая молчать. Не услышав никакого ответа, майор улыбнулся, поднялся и подошёл к девушке. Её взору открылась высокая, подтянутая, прямая фигура, чёрные, выглаженные брюки с широким ремнём и ботинки на высокой рифлёной подошве. Немец взял стул, что стоял возле окна, и сел напротив Васи. Перед её носом снова оказалась злосчастная записка. - Что здесь написан? - вкрадчиво спросил мужчина. - Правильно говорить «написано». - подала голос Василиса, поправив майора. Тот тут же вскочил со стула и вцепился в чужие светлые волосы, оттягивая их назад и заставляя девушку запрокинуть голову. - О, ты умеешь говорить. - мужчина сжал волосы сильнее. - Тогда ответь мне на вопрос: что тут написано? - Вот теперь правильно. - Вася зажмурилась, уже готовая к удару в живот или по голове. Но боли не последовало. Наоборот, немец отпустил её и снова сел на стул. Это немного удивило девушку, но виду она не подала. - Вы, русские, всегда считаете себя жертвой, но при этом выставляете себя героем. Вы, как фанатики, верите в свою идею и свою Родину и не можете заглянуть в будущее. - Мы — фанатики? Это говорит тот, кто сражается за своего любимого вождя, не зная пощады и не видя ничего на своём пути, будь то дом, ребёнок или просто камень на дороге? Вы ни во что не ставите других людей, вознося себя до царей мира, и говорите, что мы фанатики? - Проблема в том, что вы — отбросы, которые верят в то, что они цари, а мы цари, которые верят и доказывают то, что они цари. - Да кто дал вам право так себя называть? И назначать цену другим?       Немец замолчал, прищурившись, смотря на девушку. Саму Васю такой мозговой штурм взбесил. Эта скотина действительно верит в то, что он король мира? - У нас с тобой разная… ммм… философия. - Это точно. - Wir sind vom Thema abgekommen. /Мы отошли от темы./ Что написано на этом листе?       Вася отвернулась. Этот разговор был бессмысленным. Она всё равно ничего не расскажет и немец это прекрасно понимает, так зачем эти игры? - Ты убила двух моих людей. - снова начал мужчина. - За это я могу убить тебя прямо здесь. Тебе не страшно?       Василиса повернула голову, посмотрев на майора холодным взглядом. В её глазах читалось всё, что нужно. Немец поджал на секунду губы и вернулся за стол. - Der Führer sieht, dass ich das nicht wollte. Hans! /Видит фюрер, я этого не хотел. Ганс!/       В комнату вошёл тот страшный немец, что привёл Васю сюда. Майор кивнул ему и Ганс забрал девушку, выведя её на улицу. - Was machst du, Werner?

***

      Василиса знала, что игра в молчанку приведёт именно к этому. Пытки. Как оригинально.       С девушки сняли кофту и ботинки, оставив в штанах и белой грязной майке, и выставили так на улицу, облив ледяной водой. Холод сразу сковал тело, пальцы отказывались сгибаться, в груди стало больно. Прошло несколько минут, ноги подкашивались, Вася была не в силах их контролировать. Повезло, что на улице не минус 20. Ганс облил её новой порцией воды. Девушка непроизвольно вскрикнула. Зубы застучали, всё тело начало гореть, но теплее от этого не становилось. Девушка уже не чувствовала пальцев, ступней, ушей, носа и ладоней. Чего они ждут? Когда она упадёт? Или начнёт молить о пощаде? А может Вася им больше не нужна и они ждут её смерти? Последнее вряд ли было истинной, хотя это был бы самый положительный вариант развития событий. Уж лучше умереть сейчас, иначе дальше пойдёт колючая проволока, пытка водой, розги и ещё много всяких издевательств.       Девушка продолжала стоять, стараясь держаться как можно ровнее. За ней наблюдали трое: Ганс, какой-то ефрейтор, судя по острому треугольнику на куртке, и ещё немец, погоны которого Василиса не смогла разглядеть. Лицо Ганса вообще не выражало эмоций. Он просто смотрел куда-то в пустоту. Казалось, ему было совершенно безразлично, что происходит вокруг. Ефрейтор оглядывал девушку с явным отвращением, проклиная одним только взглядом. Последний немец сидел на деревянной ступеньке, начищая свой пистолет, изредка поднимая на Васю глаза. Пересекаясь с ним взглядом, Василиса улавливала в его зелёных глазах толику уважения.       Девушка потеряла счёт времени. Ночной ветер унёс все мысли из её головы, казалось, она стоит уже несколько часов. Конечности посинели, всё тело болело. Потеряв последние остатки сознания, Вася упала столбом в сугроб, поцарапав об замёрзший снег кожу. Это выше её сил. Она устала. Она хочет умереть.