Стража Судьбы

Через несколько часов когда перерыв был закончен, заклинатели закончили легкий завтрак, из медицинского центра вернулся и Лань Ванцзи, только не на своих двоих, его привезли на каталке, строго запретив несколько дней после операции вставать, как пояснил сопровождающий молодой целитель. Ванцзи перенес довольно сложную операцию на позвоночник, но благодаря ей, удалось восстановить повреждения полученные им при наказание и несколько других травм. Через неделю должна была вернуться Вэнь Цин и заняться более детально восстановлением духовных каналов и внутренних повреждений, она специалист именно в этой области, а пока Ванцзи восстанавливает физическое тело, и вскоре сможет тренироваться и двигаться как раньше до наказания. Лань Цижень был не очень рад, что его племянник так быстро восстанавливается после наказания, он считал, что так он не усвоил урок, но спорить не стал. Сам Лань Ванцзи был привычно тихий, практически молчаливый. По его взгляду Лань Сичэнь понял, тот скучает по тому кого защищал и ради кого принял то наказание, возможно он помнит то, что было с ним когда ненадолго Синьхун Хуа применил к ним древнее заклятие, что частично помогло исцелить душу, но он видел, что сам Вэй Усянь этого времени не проявляет к Ванцзи былого интереса, а Мо Ин хотя и смотрел в его сторону, не спешил с признанием. Казалось, что некогда жизнерадостный юноша теперь стал другим, словно несколько жизней слились воедино. Лань Ванцзи даже не был уверен, что сейчас Мо Ин или Вэй Ин испытывает к нему. Теперь когда он получил бессмертие и находится за пределами мира живых, спросить об этом не получится до тех пор пока он не вернётся, но хватит ли у самого Лань Ванцзи смелости задать вопросы и получить ответы он не знал. В стороне разговаривали Сяо Синчень и Сун Лань, они негромко общались с юношами из будущего, те сказали, что всему виной был один босяк из Куйчжоу, когда то его сильно оскорбили и ранили люди из клана Чан, в итоге он отомстил им, но точно расскажет книга, поскольку они только слышали о тех событиях, но небыли их участниками. Сяо Синчень заинтересовался мечем своего будущего "я" Шанхуа. Когда его перекинуло в этот мир, при нем не было меча, поскольку он находился на уроке, где меч не требуется, а раз это духовное оружие, то, вероятно, он его ещё не получил от наставницы. Если верить книги, то до его спуска с горы бессмертной должно было пройти несколько лет как минимум, поскольку в этот период Старейшина Илина был уже мертв. Дети отказались полностью раскрывать события прошлого, но они с любопытством смотрели и слушали тех кого не застали в живых в своем мире. Сычжуй с опаской поглядывал на молодую версию Сюэ Яна. Хотя он понимал, что сейчас ему нет необходимости в мести, рука целая, карета семьи Чан не переехала его, фактически он даже не получил того судьбоносного для него задания. Наоборот, сейчас его и молодую девушку учили читать и писать, пока этим занимались даоджаны, но градоначальник пообещал, что найдёт для них учителей, просто пока на это нет времени, да и заклинатели вполне себе справляются со своей задачей. Сюэ Ян уже знает достаточно много слов и некоторые из них может написать, А-Цин тоже быстро учится. Ещё когда они были в поместье Лань Ли Ин начала их учить в игровой форме, показывая самые основы, потом учила готовить простейшие блюда, а близнецы показывали как играть на инструментах, все эти простейшие навыки должны были помочь детям в будущем когда те вернуться в своё время. Тогда у них будет шанс на хорошую жизнь и работу. Конечно было бы проще прими их кто-нибудь из заклинателей в свой клан и обучи, но пока кроме двух бродячих заклинателей желающих не нашлось, разве что учитель Лань Цижень решил внести свой вклад и учил простым основам заклинательва, а именно рассказывал теорию о видах монстров и способах борьбы. Вскоре в холл вернулся Хуа Чэнжу, теперь он выглядел как обычно, но глава Цзян и Не Хуайсан подметили, что он стал немного выше, волосы длиннее, хотя и убраны в прическу таким образом, что практически незаметно, была и ещё одна деталь которая не бросалась в глаза, но в тоже время резко выделялась из привычного образа. Вместо красных тонов одежды, на нём были бежевые, с лёгкой серебряной вышивкой, от самого Хуа Чэнжу исходила едва уловимая эманация темной Ци, а ещё в его образе теперь появился широкий пояс украшенный искусно созданными словно живыми бабочками и цветами, украшение было в тон одежде, но глава Цзян безошибочно определил, что слабый ток темной Ци исходит вероятно именно от этого пояса и украшений. Но решил ничего не говорить, он предложил, что пояс не просто украшение, а возможно некий Артефакт. - Вижу, тебя отпустили к остальным, значит основной этап закончился? - негромко произнес Хуа Чэнжу обращаясь не столько к Лань Ванцзи, сколько к его сопровождению. Юноша поклонился и сказал. - Мы завершили основные направления по восстановлению, он перенес операцию и сейчас в течение нескольких дней ему нельзя ходить и напрягать позвоночник. Целительница Вэнь проконсультировала нас и специалисты провели операцию, она вернётся в город через неделю. - Хорошо, я приготовлю тебе гостевую комнату как сопровождению. Короткий обмен был закончен и человек вернулся на своё место, а Ченжу сел на любимую софу, около окна. Сегодня у него был полностью свободный день, потому он решил что, они будут читать сразу четыре главы, а затем он сходит в Игорный Дом с целью инспекции и просто развеется. Когда заклинатели заняли свои места, Ченжу снова достал книгу, на этот раз, просто из мешочка-цянкунь и передал ее желающему читать Сун Ланю. Глава 30. Роса. Часть третья Как-то раз глава клана Чан, Чан Пин, вместе с несколькими сородичами отправился на ночную охоту. Через пару недель он неожиданно получил печальное известие о кончине своей семьи и немедленно поспешил домой. Оплакав погибших, Чан Пин с остальными попытался выяснить причину их гибели, но единственное, что ему удалось узнать, – кто-то с дурными намерениями уничтожил защитное поле и впустил в имение несколько могущественных и злобных духов. Подробности и причины поступка остались тайной, покрытой мраком. Обычно редко кто заботился несчастьями, случавшимися с маленькими кланами, но в то время ситуация обстояла иначе. С Аннигиляции Солнца прошло уже несколько лет, осада горы Луань Цзан тоже только что завершилась – на первый взгляд обстановка была довольно мирной. Трагедия клана Чан внезапно стала достоянием общественности, заклинатели судачили тут и там, строя теории, одна невероятнее другой, а кое-кто настаивал на том, что эта катастрофа – ни что иное как месть восставшего из мертвых Старейшины И Лин, Вэй У Сяня. Однако никаких доказательств не обнаружили, что делало поимку убийцы почти невозможной. Разумеется, Сяо Син Чэнь не сидел сложа руки. Он добровольно вызвался помочь Чан Пину докопаться до истины, и через месяц убийца, уничтоживший целый клан, был раскрыт. Убийцу звали Сюэ Ян. - Эй, с чего это мне мстить этому типу? - Возмутился маленький Сюэ Ян - Возможно на то была причина, но так жестоко? Неужели они что то серьезное сделали... - Проворчал сидевший рядом член клана Чан - Возможно, обманув ребенка, вы получили сильного врага после того как он вырос, - негромко произнес Хуа Чэнжу. И кивнул для продолжения чтения. Сюэ Ян оказался даже моложе Сяо Син Чэня, совсем мальчишка. Но, несмотря на столь юный возраст, жестокости ему хватало с лихвой. Еще в пятнадцать лет он, босяк из Куйчжоу, широко прославился за свою свирепую натуру, бесчеловечные методы и лучезарную улыбку во все лицо. Обыватели бледнели при одном лишь упоминании его имени. Они же твердили, что Сюэ Ян, скитаясь в детстве по улицам, годами взращивал к отцу Чан Пина всепоглощающую ненависть. Он расправился со всем кланом в знак возмездия и еще по некоторым иным причинам. - Это чем же глава Чан заслужил такую жестокую месть? - А я почём знаю, раз я так поступил, значит были причины, - проворчал Сюэ Ян. - Если бы были все ответы на вопросы, жизнь была бы намного лучше, я думаю нам расскажут причину в книге, если она действительно была серьезной... хотя по тому, что я видел тогда, у нашего "гостя" не хватало пальцев, возможно это и стало одной из причин мести. - Тихо произнес Хуа Чэнжу. Глава Цзян тоже запомнил, но не обратил на эту деталь внимания, но говорить ничего не стал, предпочитая услышать причину из книги, к тому же это будущее которое не наступит. Но к мальчишке Сюэ Яну придется присмотреться и быть насторже, хотя возможно вступи он в клан Цзян он смог бы направить свою ярость на темных созданий. Выяснив правду, Сяо Син Чэнь пересек три провинции, чтобы схватить Сюэ Яна, который по-прежнему безмятежно и весело развлекался, ввязываясь в потасовки с таким же, как он, сбродом. Как раз в то время в Башне Кои, резиденции Ордена Лань Лин Цзинь, проходил очередной Совет Кланов, на котором все самые именитые ордены обсуждали способы совершенствования тела и духа. Сяо Син Чэнь воспользовался моментом и доставил туда Сюэ Яна, объяснил все от начала до конца и потребовал для него сурового наказания. Под гнетом очевидных доказательств большинство орденов не имели никаких возражений. Кроме одного – Ордена Лань Лин Цзинь. Вэй У Сянь призадумался: «Возражение в такой ситуации равносильно восстанию против всего мира. Возможно ли, что Сюэ Ян был любимчиком Цзинь Гуан Шаня?» Лань Ван Цзи ответил: «Приглашенным учеником». Услышав такой вариант событий, многие неодобрительно посмотрели на главу Цзинь. Тот скрыл оскал за веером, он определенно понимал, решение своего будущего "Я" . Если у него не получилось подчинить себе Старейшину Илина, он вполне себе нашел ему замену, и возможно даже ему удалось создать тот артефакт созданный Старейшиной и он был на пути к получению ещё большей власти чем имеет. - Это зачем мне быть приглашенным учеником этого темного типа, - проворчал Сюэ Ян, скрываясь, от взглядов заклинателей за спиной Сун Ланя. - Тебе ведь уже 12 не так ли? Если есть желание могу определить тебя в частную школу, на следующей неделе начнется новый семестр. Детей в классе около десяти человек. Глаза мальчика загорелись интересном, он хотел учиться и узнавать новое, да его учили даоджаны, но он втайне желал быть со сверстниками, хотя годы жизни на улице оставили свой след на детской психики. - Мне только 9, но я тоже хочу учиться - негромко произнесла А-Цин. - Я думаю, это можно устроить, я поговорю с учителями, если в классе есть набор, тебя возьмут в группу. - Произнес Хуа Чэнжу. И взял в руки небольшой планшет начал работать на нем, попутно велев продолжить чтение, у них впереди ещё много необычной информации. Вэй У Сянь удивился: «В самом деле? Но ведь в те годы Орден Лань Лин Цзинь уже входил в число Великих, разве нет? С чего бы им приглашать в ученики какого-то бродягу?» Лань Ван Цзи произнес: «Это вторая нить». Он пристально посмотрел Вэй У Сяню в глаза: «Из-за Стигийской Тигриной Печати». Сердце Вэй У Сяня тут же пропустило удар. Об этом предмете он определенно имел представление. Более того, никто не знал о нем больше, чем Вэй У Сянь. Из всего магического оружия, выкованного им при жизни, Тигриная Печать была одновременно и самым устрашающим, и самым желанным артефактом. Любой, кто обладал ей, мог подчинять мертвецов своей воле и приказывать им убивать. Поначалу Вэй У Сянь не особо задумывался о подобном артефакте, но вскоре он просто-напросто устал собственноручно повелевать трупами и духами. Тут-то он и вспомнил об осколке редчайшей железной руды, совсем недавно обнаруженном им в брюхе твари, и выковал из него Тигриную печать. Однако, сотворив Тигриную печать, Вэй У Сянь всего лишь единожды прибег к ее помощи, прежде, чем понял, что от знака больше вреда, чем пользы. Стигийская Тигриная Печать оказалась гораздо мощнее и ужаснее, чем он мог себе представить. Он рассчитывал использовать артефакт как небольшое подспорье, но ее сила едва ли не превосходила силу Вэй У Сяня, ее создателя. Более того, печать не привязывалась к одному хозяину, а это означало, что кто бы ни завладел ей, добряк или злодей, друг или враг, он мог с легкостью воспользоваться знаком. Безусловно, временами Вэй У Сянь подумывал уничтожить Тигриную Печать, но выковать ее стоило немалых трудов, поэтому и разрушить знак тоже было не так-то просто. К тому же, уже тогда он смутно осознавал свое шаткое положение и надвигающую на него бурю всеобщей ненависти и презрения, а с таким грозным оружием, как Стигийская Тигриная Печать, никто не рисковал сломя голову нестись в атаку, поэтому Вэй У Сянь временно сохранил знак. Он разделил печать на две половины, сделав так, что пустить ее в ход можно было только объединив их, и никогда не использовал знак без тщательного обдумывания. Цзинь Гуаньшань внимательно слушал и строил планы на получение столь ценного и опасного артефакта, и хотя достоверно было известно, что Вэй Усянь уничжил половину этой печати, но что стало с другой было неизвестно. Возможно в том будущем ее удалось заполучить и возможно с помощью этого мальчишки восстановить ее. Внимательно слушал не только глава Цзинь, что строил планы на ее обладание, но и казавшиеся незаинтересованным Хуа Чэнжу, глава Призрачного города, запер найденную у "гостя" которого он назвал "кукловодом" редкий и очень сильный темный артефакт в другом измерении, надёжно запечатав так, что кроме него самого отыскать и открыть это измерение. Но вот разрушить каким либо образом этот предмет так и не получилось, только "запачкался" зазря. Хотя Мо Ин упомянул, что избавиться от этой штуки не просто и тогда ему Старейшине Илина силы хватило только на разрушение одной его половины, и стоило ему жизни когда ответной волной мертвецы вышли из-под контроля и буквально разорвали его на части, да он скрыл тот факт, что это был его выбор и его приказ в момент уничтожения печати. Тогда он поддался зову темной энергии. Но с другой стороны она легко подчиняется новому хозяину. Это было проблемой. Хотя теперь он знает о ней немного больше, что даёт возможность опробовать новые способы ее уничтожения или запечатывания в вакууме измерения, недоступного не человеку ни бессмертному стражу. В итоге Вэй У Сянь применял Тигриную Печать всего дважды, и оба случая обернулись реками крови. Впервые он задействовал знак во время Аннигиляции Солнца, а после повторного использования он, наконец, решился уничтожить одну из половин. Однако до того как он успел разрушить вторую часть, произошла осада горы Луань Цзан, и Вэй У Сянь потерял власть над ней. Он был абсолютно уверен в своем изобретении и категорически заявлял, что даже если бы половиной печати завладел какой-то орден, воздвиг для нее храм и изо дня в день курил благовония, кусок железа по-прежнему оставался бы бесполезным куском железа. Однако Лань Ван Цзи поведал ему нечто совершенно поразительное – оказывается, Сюэ Ян смог восстановить вторую половину Тигриной Печати! Несмотря на то, что Сюэ Ян был совсем юн, он обладал неплохой смекалкой и более чем порочным духом. Орден Лань Лин Цзинь обнаружил, что Сюэ Ян, воспользовавшись уцелевшей частью печати, способен соорудить ее приблизительную копию. И пусть воссозданный артефакт не выказывал былой мощи и пока еще не мог использоваться, тем не менее, он уже сулил страшные последствия. Вэй У Сянь согласился: «Так значит, Орден Лань Лин Цзинь нуждался в Сюэ Яне, чтобы тот мог продолжить работу над Стигийской Тигриной Печатью, и поэтому им пришлось защищать его». Возможно, Сюэ Ян стер с лица земли целый клан Чан не только лишь с целью отмщения за все те беды, причиненные ему в детстве. Велика вероятность, что он проверял могущество восстановленной печати на живых людях! Неудивительно, что слухи связывали Вэй У Сяня с трагедией клана Чан. Он почти мог представить, как яростно скрежещут зубами заклинатели: «Проклятый Вэй У Сянь! Если бы он не создал такое оружие, мы бы ни за что не столкнулись со столькими бедами!!!» Вернувшись к первоначальной теме разговора, Лань Ван Цзи продолжил рассказывать о том, что произошло в Башне Кои. - Если верить книги, то он умер не полностью уничтожив печать, необходимо найти и уничтожить оставшуюся часть. - Зашемули заклинатели - Нет мы должны заставить Вэй Усяня уничтожить ее! - Предложил какой то заклинатель - Интересно как Вы заставите уничтожить вторую половину печати Вэй Усяня, если он мертв? - негромко произнес молодой человек, что сопровождал Лань Ванцзи и следи л в целом за его здоровьем, во время чтения. Ему кратко изложили о чем идёт речь, и теперь он посмотрев на молчаливого главу города решил задать свой вопрос. Заклинатели умолкли. Действительно как заставить мертвого, что либо сделать, не прибегая к темным практикам? Потом кто то вспомнил, что в этом мире есть свой Вэй Усянь и неважно, что это возможно совершенно другой человек, он никто иной как Старейшина Илин он справится с задачей, а остальное неважно. - А-Сянь не притронется к темной энергии, он учёный, и он не попадает в ваше время, вам придется искать другие варианты. На Мо Ина тоже можете не рассматривать, он принадлежит другому временному потоку. Теперь став бессмертным ему предстоит многому научиться. Однако я могу сказать только, что судя по описанию из книги, уничтожение второй половины повлечет за собой мощный взрыв энергии, вполне возможно, что причина по которой вы здесь оказались именно такой взрыв, возможно чисто теоретически в одном из миров Вэй Усянь смог уничтожить не только одну половину, а полностью всю печать, только вот последствия этого разгребают несколько изменений. - Голос Хуа Ченжу был тихим, но спорить никто не решился, заклинателям ещё предстоит многое узнать и решить как поступить дальше, ведь многие события описанные в книге уже никогда не произойдут, следовательно есть шанс, что Старейшина Илин в их мире мёртв без шансов на новую жизнь, или, возможно, он вновь родится в другой семье и они никогда не узнают, что это именно он. Орден Лань Лин Цзинь всеми правдами и неправдами покрывал Сюэ Яна, однако, Сяо Син Чэнь также настойчиво не желал сдаваться. Их упорное противостояние дошло до ушей Чи Фэн Цзуня, Не Мин Цзюэ, который поначалу не намеревался принимать участие в Совете Кланов, и он с далеких краев поспешил в Башню Кои. Несмотря на то, что Не Мин Цзюэ был младше Цзинь Гуан Шаня, он, держась сурово и непреклонно, отказывался проявлять снисхождение к Сюэ Яну, невзирая ни на какие обстоятельства. Он дал Цзинь Гуан Шаню резкую отповедь, оставив того в замешательстве и смущении, а затем, подтверждая свой вспыльчивый нрав, тут же на месте обнажил свою саблю, стремясь немедля убить Сюэ Яна. Его младший сводный брат, Лянь Фан Цзунь, Цзинь Гуан Яо, попытался вступиться за преступника, но Не Мин Цзюэ даже ему приказал убраться с глаз долой. Цзинь Гуан Шань же, обруганный с ног до головы, спрятался за Лань Си Чэнем, едва осмеливаясь подать голос. В конечном итоге, Ордену Лань Лин Цзинь пришлось отступить. С тех пор, как Сяо Син Чэнь доставил Сюэ Яна в Башню Кои, последний не выказывал никаких признаков страха, и даже ощущая ледяной холод сабли Не мин Цзюэ на своей шее, он по-прежнему продолжал ухмыляться. Прежде чем его увели, Сюэ Ян проникновенно обратился к Сяо Син Чэню, словно к близкому другу: «Даоджан, не забывай меня. Мир тесен». Тут Вэй У Сянь понял, что «мир тесен» означало для Сяо Син Чэня неимоверно мучительную расплату. - Что, да что бы сын шлюхи и защищал этого ублюдка преступника! - Весь в мать. - Нужно выбрать нового Верховного Заклинателя, - предложил Не Минзюэ, услышав как его названый брат защищает преступника. - Не горячитесь, этих событий уже не произойдет, - попытался подать голос Цзинь Гуаньшань. Он так желал занять место Верховного Заклинателя, что ему не нравилась перспектива потерять возможный пост. Лань Лин Цзинь оправдал свое звание самого бессовестного и беспринципного Ордена. Тогда, в Башне Кои, перед лицом всех кланов и орденов, они согласились казнить Сюэ Яна, но стоило преступнику ускользнуть от взора Не Мин Цзюэ, как меру пресечения тотчас изменили на пожизненное заключение в темнице. Услышав об этом, Не Мин Цзюэ впал в ярость и потребовал объяснений, но Орден Лань Лин Цзинь молол вздор, переливая из пустого в порожнее, и отказывался отдавать ему Сюэ Яна, как бы глава Ордена Цин Хэ Не ни старался. Все остальные ордены молчаливо наблюдали со стороны, и в скором времени Не Мин Цзюэ скончался от искажения Ци. Он совершенствовал тело и дух гораздо быстрее, чем предыдущие главы из клана Не, поэтому и погиб раньше любого из них. - Дагэ! - вскрикнул Не Хуайсан. - Этого уже не будет, не волнуйся, Ченжу нашел решение, мы сейчас над этим работаем - потрепал младшего брата глава Не. Цзян Чэн тяжело вздохнул, вспоминая привязанность названого брата Вэй Усяня к нему и его семье, теперь его нет рядом и он сильно сожалеет о том, что не смог удержать его рядом, а после поддался всеобщему безумию и принял участие в осаде, ему до сих пор снятся кошмары в которых его брата рвут на части мертвецы отталкивая остальных... - Не волнуйся, я практически закончил изучать доступные мне архивы семьи Не и нескольких других семей и отдельных людей и их практик. Могу сказать пока только, что ежедневные практики музыки помогают ему избавиться от лишней темной Ци которую он накапливает через свою саблю, над этой проблемой я тоже работаю. - Успокоил Не Хуайсана глава города. Так или иначе, единственный человек, чинящий препятствия, исчез, и Орден Лань Лин Цзинь, чувствуя свою безнаказанность, пошел еще дальше. Цзинь Гуан Шань изо всех сил пытался вызволить Сюэ Яна из темницы, чтобы тот мог продолжить изучать и восстанавливать Стигийскую Тигриную Печать. Однако это деяние было чересчур бесславным. Они не могли пощадить убийцу целого клана без веской причины. И тогда они обратили свой взор на Чан Пина. Орден Лань Лин Цзин прибег ко всем возможным способам, от подкупа до угроз, и, в конце концов, они вынудили Чан Пина изменить свои показания и отречься от прошлых слов. Он во всеуслышание объявил, что Сюэ Ян не имеет никакого отношения к уничтожению клана Чан. Узнав такие новости, Сяо Син Чэнь явился к нему с целью расспросить о причинах поступка. Чан Пин же беспомощно ответил: «А что еще мне оставалось делать? Если я не смирюсь, то жизни моих оставшихся в живых сородичей окажутся в опасности. Я безмерно благодарен вам, Даоджан, но… пожалуйста, больше не пытайтесь мне помочь. Сейчас ваше содействие будет мне только во вред. Я не хочу прерывать род Ордена Юэ Ян Чан». - Это подло, - прокомментировал один из членов семьи Чан. - Зачем Цзиням так нужен был этот мальчишка, что они пошли на такие уловки. Неужели власть превыше жизни? - спросила А-Цин. - Иногда власть затмевает сознание и люди становятся неадекватными, - ответили ей. И вот тигра отпустили в горы. Вэй У Сянь хранил молчание. Будь он на месте Чан Пина, он наплевал бы и на знатность и мощь Ордена Лань Лин Цзинь, и на свое будущее, сулящее возможные славу и процветание, и ни за что бы не отступился. Напротив, он сам отправился бы в темницу, порезал Сюэ Яна на лоскуты, пока от него не остались лишь лужа крови да ошметки плоти, а затем призвал его душу обратно и повторял бы весь цикл до тех пор, пока тот не пожалел бы о том, что родился на свет. - Какой ужас, не зря его считают демоном - прокомментировал какой то заклинатель - Я согласен с мыслями Вэй Усяня, за смерть платят смертью, зуб за зуб, око за око. Несколько человек передернуло от воспоминаний событий резни перед осадой горы Луаньцзан. Глава Цзян и Лань Ванцзи невольно вспомнили как Вэй Усянь отомстил Вэням за клан Цзян. Определенно в какой-то момент добрый и улыбающийся юноша перестал быть таковым и стал совершенно другим человеком, более жестоким. Хотя во время войны они вчерашние подростки познали жестокость войны. Но не все люди, подобно Вэй У Сяню, предпочитали обратиться в прах вместе со своим врагом. Кое-кто из клана Чан еще оставался в живых, да и сам Чан Пин был молодым, холостым и бездетным заклинателем, едва ступившим на свой путь, и потому, если ему пригрозили жизнями уцелевших сородичей или лежащими перед ним перспективами, он должен был тщательно взвесить все «за» и «против». К тому же, как ни крути, но Вэй У Сянь был вовсе не Чан Пин. Не он кипел священным гневом или жил в вечном страхе, и не он испытывал те же физические и душевные муки. Выйдя на свободу, Сюэ Ян вновь принялся мстить. Однако на этот раз он поквитался не с самим Сяо Син Чэнем. Сяо Син Чэнь вернулся в мир в одиночестве и не имел семьи. Единственным близким ему человеком был преданный друг, встреченный им после схождения с горы, по имени Сун Лань. Сун Лань также принадлежал к числу заклинателей, высоконравственных и целеустремленных, по достоинству оцененных обывателями. Они оба мечтали создать свой собственный орден, связанный не кровными узами, но общими чаяниями и стремлениями, что делало их задушевными друзьями, чьи пути совпадали. Люди того времени прославляли их как Сяо Син Чэня – яркую луну и ласковый ветерок; и Сун Цзы Чэня – холодный снег и замерзший иней. Сюэ Ян принялся за Сун Ланя. Он по старой схеме стер с лица земли храм Байсюэ, где тот вырос и обучался, и с помощью яда ослепил его. Наученный предыдущим опытом, на этот раз Сюэ Ян тщательно замел все следы. Все понимали, кто сотворил такое злодейство, но какой в том был прок? Не имелось ни одного доказательства. К тому же, Цзинь Гуан Шань умышленно потворствовал ему, а свирепый Чи Фэн Цзунь покинул этот мир, – Сюэ Ян оказался недосягаем. - Это хорошая мечта. Жаль, что в описанном будущем события столь печальные и этот человек, видимо, не успокоится пока все не будут мертвы, - произнес Хуа Чэнжу. Остальные заклинатели молчали. Информации было много, даже очень много. Но сейчас действовать против этого Сюэ Яна не имело смысла, поскольку здесь с ними сидела его 12 летняя версия, которая не была одержима местью и жаждой убийства, наоборот этот ребенок привязался к тому, кого, если верить книги он уничтожил своими руками и сделал это очень жестоко. Вэй У Сянь нашел это несколько странным. Лань Ван Цзи лишь выглядел равнодушным ко всему, но Вэй У Сянь давно уяснил, что тот совершенно неспособен мириться со злом, возможно, даже в большей степени, чем брат Не Хуай Сана. В те годы Орден Лань Лин Цзинь позволял себе довольно много сомнительных вещей, но Лань Ван Цзи ни разу не восставал и не порицал их; однако, тем не менее, он вплоть до сегодняшнего дня отказывался посещать Советы Кланов, созванные этим Орденом. Две кровавые резни случились одна за другой, и, безусловно, повсюду носились пересуды, к которым Лань Ван Цзи никак не мог остаться глух. Почему же он не явился за Сюэ Яном и не воздал тому по заслугам? Едва Вэй У Сянь собрался задать этот вопрос, как вспомнил о шрамах, оставленных дисциплинарным кнутом на спине Лань Ван Цзи. Уже один удар кнута считался весьма суровым наказанием, и, если Лань Ван Цзи совершил столь ужасную ошибку и получил столь значительное количество ударов, то, наверняка, его заперли на годы. Похоже, в то время он либо отбывал наказание, либо залечивал раны. Недаром же Лань Ван Цзи сказал, что только «слышал» об этой истории. В глубине души Вэй У Сяня почему-то крайне волновали эти шрамы. Однако ему было неловко спрашивать напрямую, поэтому он пока попридержал свои мысли и вместо этого спросил: «А что же случилось с даоцзаном Сяо Син Чэнем?» То, что произошло дальше, без преувеличения можно назвать трагичным исходом. Когда Сяо Син Чэнь покидал гору и свою наставницу, он поклялся, что никогда не вернется назад. Разумеется, он всегда держал свое слово, но Сун Ланя не только ослепили, но и серьезно ранили, поэтому Сяо Син Чэнь нарушил свой обет и отнес его к Бао Шань Саньжэнь, умоляя ее спасти своего друга. Во имя того, что когда-то они были наставницей и учеником, Бао Шань Саньжэнь согласилась помочь. А Сяо Син Чэнь вновь вернулся в мир, и с тех пор его больше никогда не видели. Годом позже Сун Лань также покинул гору, и к всеобщему удивлению, глаза его, что полностью ослепли, теперь по-прежнему могли видеть. Однако причиной тому послужило вовсе не чудо, сотворенное искусством врачевания Бао Шань Саньжэнь. Сяо Син Чэнь… вырвал свои глаза и отдал их Сун Ланю, который оказался втянутым в эту историю только из-за него. Поначалу Сун Лань жаждал отмстить Сюэ Яну, но к тому времени Цзинь Гуан Шань уже скончался, а Цзинь Гуан Яо принял бразды правления в свои руки и возглавил Орден Лань Лин Цзинь. Придя к власти и желая показать, что грядет ветер перемен, он первым делом избавился от Сюэ Яна, для подавления слухов и восстановления доброй славы Ордена возместил причиненный ущерб, и никогда больше не упоминал о Стигийской Тигриной Печати. В итоге Сун Лань отправился на поиски своего старого друга. Сперва людская молва доносила кое-какие слухи о его странствиях, но через некоторое время и они поутихли. К тому же, Орден Юэ Ян Чан был лишь маленьким кланом, и мало-помалу о нем тоже все забыли. Несчастье Чан Пина и связанные с ним события бесследно растворились во времени. - Невозможно восстановить, что то не отдав в замен, для вашей эпохи это очень актуально, даже у нас невозможно полностью заменить органы искусственными, это слишком сложно и дорого, поэтому существуют доноры, чаще всего посмертные поскольку некоторые органы такие как сердце и лёгкие являются жизненно важными. То что касается органов зрения, я представляю как знаменитая бессмертная это сделала - произнес Хуа Чэнжу. Затем добавил. - Дочитаем текущее главу и я дам вам время на обсуждение, мне необходимо на время покинуть поместье. - Тогда давайте дочитаем до конца нам ещё целых три главы читать дальше. Дослушав до конца весь рассказ, Вэй У Сянь тихонько вздохнул. Чувство глубочайшего сожаления сдавило его грудь: «Встретить такой конец из-за того, что даже не имело к нему прямого отношения, это так… Если бы только Сяо Син Чэнь родился на пару лет раньше, или же я умер на пару лет позже, то все обернулось бы совсем иначе. Да будь я жив, разве я оставил бы без внимания этот случай?! И разве я не завязал бы дружбу с подобным человеком?!» Секунду спустя, он горько рассмеялся про себя: «Не оставил бы без внимания?! Завязал бы дружбу?! Нет. Будь я тогда жив, скорее всего, никто и не стал бы выяснять, что же произошло с Орденом Юэ Ян Чан, потому что все заранее знали бы виновника. А столкнись я с даоцзаном Сяо Син Чэнем на улице и пригласи его выпить, он наверняка огрел бы меня своей метелкой из конского хвоста. Ха-ха!» Они уже миновали имение Чан и приближались к соседствующему с ним кладбищу. На мемориальной арке Вэй У Сянь заметил темно-красный иероглиф «Чан» и спросил: «А от чего же все-таки умер Чан Пин? И кто убил его уцелевших сородичей?» Но не успел Лань Ван Цзи ответить, как вдруг в синеватых сумерках раздался страшный грохот. Поначалу казалось, что кто-то со всей силы молотил в стены, но первое впечатление оказалось обманчивым. Удары наносились в непрерывном темпе и поражали своей мощью; звук доходил немного приглушенным, словно его источник был чем-то отделен от внешнего мира. Оба мужчины тут же поменялись в лицах. В данный момент пятьдесят или около того членов Ордена Юэ Ян Чан лежали в своих гробах и колотили по крышкам изнутри, совсем как в ту ночь, когда они умерли от страха – они бешено тарабанили в дверь, но никто не выпустил их наружу. Вот о чем рассказывал официант из лавки – неутихающий стук по гробам, шедший со стороны кладбища клана Чан! Но ведь официант сказал, что мертвые бушевали около десяти лет назад, и все уже давно прекратилось. Почему же, стоило им прийти, и шум возобновился? Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи, не сговариваясь, задержали дыхание и, беззвучно крадучись, двинулись вперед. Скрывшись за столбами мемориальной арки, средь надгробных плит мужчины увидели яму. Глубокая и совсем свежая яма была завалена комьями земли по краям. Изнутри долетали слабые звуки. Кто-то рыл могилу. Мужчины затаились и принялись напряженно ждать, пока человек не выберется из ямы самостоятельно. Не прошло и часа, как из могилы ловко выскочили двое. Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи смогли разглядеть, что людей именно двое лишь потому, что оба обладали острым зрением. Один из могильщиков нес второго на спине, и со стороны они казались парой сиамских близнецов, вплотную соединенных друг с другом. К тому же, на обоих незнакомцах были полностью черные одеяния, что придавало им видимость единого целого. Тот, что выскочил из могилы, человек с длинными руками и ногами, стоял к мужчинам спиной, а тот, кого он нес, человек с поникшими головой и конечностями, казался безжизненным. Впрочем, все сходилось: первый вырыл второго из могилы, а значит, второй действительно мертв; безжизненность – самое подходящее ему состояние. - Это конец главы, - сообщил Сун Лань, передавая книгу подошедшеиу Лань Синченю. Глава города Хуа Чэнжу встал со своего места и покинул помещение не говоря не слова. Он узнал достаточно много информации, что бы совершить визит к "гостю" в недрах медицинского центра, там глубоко под землёй были секретные уровни научного центра, доступ к которым имели единицы.