Клинок исекаби

      Кровь Минато ушла в пробирку пробирку вслед за моей, в устанавленное в стороне устройство, напоминающее смесь из всего, что только можно. Полноценный монитор, клавиатура и мышь, подключенные к нему, закрытый бронированным стеклом блок процессоров, электро-микроскоп в виде крышки закрывал конструкцию, устанавливаясь прямо над рядом пробирок с кровью. — А что это? — наклоняю голову, уставившись в монитор с вполне определенной надписью.       «Начало поиска подходящих доп. организмов». Сложно не понять, кто имеется в виду под доп. организмами; бронированный сейф с охлаждением был уж очень похож на сервер с гигабайтами данных. — Это проверка вашего здоровья, пойдёмте, съедим мороженное, попьем газировки. — Мягка улыбка появилась на лице женщины, взявшей плачущую от проколотого пальца Хикари.       Минато тоже хлюпал носом, но все же пытался держаться, делая вид, что ему все равно, и что он не находиться на гране слёз.       Делаю первый шаг на выход… Что-то внутри словно щёлкнуло, формируя требования, куда идти. Один из неизвестных приборов с заметно более чем десятком небольших антенн запищал, но мне уже было все равно на это, как и на суету матери, тут же рванувшей к приборам. — Сегодня ведь не должны были привозить Иссекаби для окрыления, ни одной активной секирей нет! Все либо в гибернации, либо ещё не достаточно развились! Госпожа Таками, смотрите! — Помощник буквально приклеился к показателям датчика, активно выдающего информацию об установке между секирей и исекаби предварительной связи.       Стоит идеально подходящим друг другу исекаби и секирей достаточно сблизиться, как между ними начинает происходить резонирующий зов, бессознательно требующий сблизиться, встретившись. — Сильный источник, ни чуть не менее сильный отклик… И они все ближе. — Женщина нахмурились, но… — Сейчас ведь должна была прибыть Карасуба, Юмэ и Мусуби, да? — Резко потерявший все эмоции голос женщины заставил лаборанта похолодеть.       Он мог не видеть последствий такого изменения в Сахаши Таками, но он точно знал несколько историй, что начинались именно с безэмоциональности этой женщины. — Д-да… Я в-ведь сообщал вам о задержке и-их борта… — Голос мужчины дрогнул. — Нацуо тоже здесь нет, ведь он прибывает через два дня, и ни одного исекаби, кроме моих детей, тут нет, правильно? — Все ещё безэмоциональный голос его непосредственной начальницы заставил колени мужчины затрястись. — Т-так точно… — Слова, которые он не произносил с момента окончания рвботы в правительственной лаборатории, вырвались сами собой. — Минато, сыночек, а куда пошел твой брат? — Резко изменив тон, женщина обратилась к более или менее спокойному после укола мальчику. — Эм, туда. — Мальчик указал на перекрестный коридор, слегка смещая палец налево. — Мне его позвать? — Ребенок наклонил голову, удивляясь и пытаясь не вызвать ещё большее недовольства мамы.       Мамы, которая и так, похоже, недовольна уходом не понятно куда брата, впервые на его памяти вызвавшим ее недовольство. — Взлетно-посадочная полоса…       Женщина простояла так всего секунду и тут же рванув, как ошпаренная, вдогонку за ребенком. — Будьте тут! — Откровенно испуганный крик Таками заставил детей сжаться в комочек, добавляя седых волос ее помощнику.       К кому бы не был направлен зов ее ребенка, его нужно удержать от встречи с Карасубой — столь опасная, неконтролируемая личность с садисткими наклонностями не должна появиться возле ее ребенка! — Карасуба, это наша последняя с тобой миссия, и я надеюсь, что ты сможешь измениться. — Юмэ вздохнула, смотря на ту, кого ей было… наверное, все же жаль.       Красивое лицо девушки держало спокойную маску, спортивная фигура в столь привычной серой накидке опиралась на борт самолёта, пальцы слегка теребили торчащий вперёд, словно антеннка, ручеек волос, опущенный руками к глазам. — Это ты виновата, что не остановила меня. — Вполне красивое, хоть и чуть резкое лицо сероволосой показало довольную улыбку.       Спасённая девочка просто спала, не реагируя ни на что — стрес, введённые ей припараты и первое пробуждение силы выбили из нее всю немалую мощь секирей, заставляя просто спать, не реагируя ни на что. Наверное, даже взорвись рядом бомба, ребенок даже не пошевелится.       Обе секирей было достаточно сильны, опытны, да и умелы, чтобы почуять зов идеального для одной из них секирей, и обеим хватало сил понять, к кому идёт этот зов, только одна из них, даже не будь она таковой, почуяла его, ибо не поддаться этому зову она не могла — зову ее исекаби.