Мать и дочь

Мать смотрела на Лео ясными голубыми глазами и безмятежно улыбалась. Со стянутыми назад волосами, до зубовного скрежета аккуратная в застегнутом на все пуговицы легком летнем костюме, она стояла, сцепив руки в замок, будто ждала автобуса или стояла в очереди в супермаркете. На ее лице не было ни тени беспокойства или страха. Она стояла и улыбалась без малейшего движения, и, казалось, могла простоять так целую вечность. Этот сон часто снился Лео Клисен с тех пор, как она узнала об убийстве матери. Она не просыпалась в слезах среди ночи, не металась в кровати, не обращалась к специалистам с просьбой выписать что-нибудь посильнее для того, чтобы спать без сновидений. Нет. Каждый раз Лео настойчиво спрашивала у матери, кто это сделал. Она не верила в загробную жизнь, однако когда расследование обстоятельств смерти доктора Эммы Клисен, известного ученого-генетика, официально зашло в тупик, готова была поверить во что угодно, прибегнуть к любому средству, лишь бы узнать правду. Лео задавала ей этот вопрос раз за разом. Но мать не отвечала и только улыбалась — легкой, выводящей из терпения улыбкой. Наутро после такого сна Лео обычно просыпалась разбитой и разочарованной. Не стал исключением и этот день. Завтра ей предстоял бой с англичанином по имени Стив Фокс, и Лео понимала, что находится не в лучшей форме. Оставалось надеяться, что до того момента, как она выйдет на арену, ей удастся взять себя в руки и одержать победу в схватке. Турнир Железного Кулака оставался пока единственной нитью, связывающей ее со смертью матери, и оставаться на нем следовало как можно дольше. Если верить поступившему приглашению организаторов, ей предстояло сразиться с соперником на крыше какого-то делового центра. Лео это не понравилось. Не самая впечатляющая арена Турнира, у них есть места намного более привлекательные для зрителей. Не значит ли это, что на нее никто не делает особой ставки? Будь она одной из ключевых фигур Турнира, ей бы наверняка досталось что-нибудь масштабнее, вроде жерла вулкана или древней усыпальницы африканского вождя-людоеда. Неприятно озаренная этой новой мыслью, Лео все же решила разведать обстановку и посмотреть на место, где завтра ей предстояло продемонстрировать свое искусство выколачивания дури. Наскоро одевшись и позавтракав, она отправилась по указанному адресу. Прогулка по Токио не доставила ей особого удовольствия. Лео то и дело ловила себя на мысли, что никогда не сможет проникнуться любовью к этой стране. Все здесь было для нее непонятным и отталкивающим. Чуждым. Местные порядки, кухня, люди и даже их речь вызывали у нее раздражение. Правда, никто из прохожих не таращился на нее, как дома, гадая — юноша или девушка идет им навстречу, поскольку короткая стрижка и прикид не позволяли определить это с первого взгляда. Похоже, тут всем было наплевать на соответствие стандартам. Несмотря на это, относиться к местным теплее у Лео не получалось. Скорее бы разделаться с этим Фоксом и уехать отсюда. К счастью, дорога не заняла много времени. Здание, которое завтра станет для нее ареной, было массивным и огромным, но все-таки это была лишь набитая офисами башня, скучная и малопримечательная. Вздохнув, Лео подошла ближе и обнаружила над входными дверями кем-то не слишком ровно прилепленную турнирную таблицу. Она всмотрелась. В лидерах значился некто с прозвищем Кинг, за ним шла Нина Уильямс, замыкал тройку призеров обладатель труднопроизносимого имени Йошимитсу. Сама Лео, как и все, у кого еще не было боев, располагалась в хвосте списка. Сумеет ли она подняться выше? От этого зависело слишком многое, чтобы допускать саму возможность проигрыша. Лео вздохнула еще раз. Как она здесь оказалась? Еще год назад ей и в голову не могло прийти, что она очутится в Японии и будет драться на ринге в последней отчаянной попытке узнать, кто убил ее мать. Еще год назад у нее были мечты и радость от предвкушения их исполнения. Теперь осталась только горечь. С матерью они никогда не были близки. Наверное, по ее представлениям, дочь знаменитой Эммы Клисен не должна была стричь волосы почти под «ноль», рассекать на скутере в кожаной куртке с сомнительными личностями и постигать ушу. Об этом можно было только догадываться, потому что мать никогда не говорила прямо. Но разочарование, сквозившее в каждом ее взгляде на Лео, было красноречивым. Она не срывалась и не грубила — только улыбалась этой невыносимой улыбкой, которая теперь снилась Лео по ночам. О боже, как мне не хочется тебя видеть. Но я умнее, и сделаю вид, что все нормально, хотя я и терпеть тебя не могу — говорила эта улыбка. Лео решила, что приложит все усилия для того, чтобы разочарование матери в ней стало абсолютным. Поставленной цели она добилась с успехом. Они мало понимали друг друга. Лео знала только, что мать всецело занята наукой, подписала контракт с «Мишима Дзайбацу» и работала там с утра до ночи. Больше доктору Клисен ни до чего не было дела. Когда Лео сообщила ей, что собирается призваться на службу в Вооруженные силы, она лишь кивнула и одарила ее своим обычным разочарованным взглядом. Лео не могла дождаться момента, когда за ней прибудет армейский автобус, чтобы отвезти ее на базу. Расставание, считала она, сделает их обеих счастливее. Но потом мать убили, и жизнь Лео неожиданно для нее самой перевернулась. С изумлением она обнаружила, что не может просто смириться с этим. День и ночь она была готова проводить в полицейском участке, без конца отвечая на вопросы, вспоминая любые детали, только бы следствие сдвинулось с мертвой точки. Но когда полиция не сумела сделать ровным счетом ничего, Лео поняла, что у нее осталась единственная цель. Только правда о смерти матери должна была избавить ее от мучительного, грызущего чувства утраты. И к этой правде Лео шла с фанатичным упрямством. Из размышлений ее вдруг вырвал мужской голос. — Прошу прощения. Вы — Элеонора Клисен? Лео резко обернулась. Молодой человек в просторной цветастой рубахе, которого она определенно видела впервые в жизни, тем не менее показался ей знакомым. Лео внимательно всматривалась в его лицо, пытаясь припомнить, не могла ли она все-таки встречаться с ним ранее. Внешне они могли сойти за брата и сестру: высокие, крепкие, светловолосые и голубоглазые. Может быть, поэтому он кажется ей знакомым? — Верно, — ответила Лео. — Что вам нужно? Парень помялся. — Меня зовут Стив Фокс. Я только хотел узнать: не приходится ли вам Эмма Клисен, доктор Эмма Клисен, родственницей? Глаза у Лео расширились. Она не ослышалась? — Почему вы спрашиваете об этом? — спросила она, стараясь не выдать волнения. — Дело в том, что я ищу ее, — ответил Стив. — Уже давно. Но она как в воду канула. — Как вы нашли меня? — Я хотел посмотреть на место, где у нас с вами завтра будет бой, увидел вас и подумал, что, наверное, вы и есть моя соперница. У вас с доктором Клисен одна фамилия, и я решил, что вы можете быть знакомы. — Она была моей матерью. — Была? — мгновенно откликнулся он. — Ее убили. Стив Фокс изменился в лице. По его лбу и щекам быстро разлилась меловая бледность. — Кто это сделал? — глухо спросил он. — Неизвестно. Полиция не смогла распутать это дело, и мне пришлось взяться за него самой. Поэтому я здесь. Она поражалась себе, не понимая, что заставило ее раскрыться незнакомому человеку. Возможно, причиной была неподдельная боль, проступившая в каждой черточке его лица. — Мои соболезнования, — пробормотал Стив. Лео пожала плечами. От соболезнований ей ни холодно, ни жарко. Пустое сотрясание воздуха. — Что вам было нужно от нее? — Дело в том, что когда-то ваша мать спасла мне жизнь. Во второй раз за последние несколько минут Лео показалось, что ее подводит слух. Она изумленно уставилась на Стива. — Что, прошу прощения? — Это долгая история. Если хотите, я расскажу. Но разве вы не знаете? — Нет. Он повел рукой в сторону ближайшей скамейки. Молча они сели и уставились перед собой. Прежде чем начать говорить, Стив сгорбился и глубоко вздохнул. Нервничает? Или история слишком грустная? Лео сцепила пальцы в замок, приготовившись к самому худшему. — Доктор Клисен работала на Казую Мишиму, который тогда возглавлял «Мишима Дзайбацу». Он решил начать проект по выведению идеальных убийц. — Что? — Генетические эксперименты, — пояснил Стив. — Доктор Клисен была руководителем этого проекта. В лабораториях «Мишима Дзайбацу» выводились люди с феноменальными физическими данными. Первые образцы доктора Клисен получились неудачными. Но потом появился я. Лео окостенела. Поверить в услышанное пока не представлялось возможным. Это звучало слишком невероятно. — Хотите сказать, что вы… — начала она, тщательно подбирая слова, но Стив не дал ей договорить. Словно боялся, что она произнесет какие-то слова, которые, вероятно, он неоднократно слышал ранее. — Да. Я был рожден искусственно. Как и многие другие в стенах тех лабораторий. Лео взглянула на него и тут же отвела глаза. Почему-то ей было не по себе, когда она смотрела на это гладкое, бледное, в общем-то красивое лицо. Стив рассказал ей о проекте, который вела мать, о том, чего ей удалось достичь за годы работы на «Мишима Дзайбацу», что она делала с подопытными образцами. Было заметно, что он изо всех сил старается выбирать выражения, смягчает некоторые особо острые углы, но даже так история звучала для Лео кошмарно. Ей казалось, что в нее воткнули железный прут и проталкивают поглубже. И чем больше говорил Стив, тем хуже ей становилось. — Доктор Клисен старалась мне помочь, чем могла. Однажды она увезла меня из лаборатории… Только спустя годы я понял, что она сделала. Она дала мне жизнь — нормальную, обычную жизнь, как у других. Поэтому на протяжении долгих лет я искал ее. Чтобы поблагодарить. Она спасла меня. Теперь вы знаете, — закончил он и испытующе посмотрел на собеседницу. — Спасибо, что рассказали, — безжизненным голосом отозвалась она. — Вам нехорошо? — Мне отлично. Во всяком случае, лучше, чем матери. — Элеонора… — Стив примолк. Несколько секунд он собирался с силами, прежде чем продолжить: — Может статься, что доктора Клисен убили из-за меня. Они узнали каким-то образом, кто стоял за моей пропажей. — Может быть. А может, и нет. Но в любом случае, когда человек занимается такими вещами, его шансы на спокойную смерть от старости резко уменьшаются. Он свел брови. — Элеонора… — Лео, — хмуро бросила она. Отвращение, переполнившее ее до краев, сдавливало горло. — Лео, — послушно повторил Стив. — Почему вы так говорите? — То, чем занималась моя мать, ужасно. И не нужно меня разубеждать. — Не будьте так категоричны. Ваша мать была храброй, такой же, как вы. — Не говорите мне, что я такая же, как она. Ради вашего же блага. Лео, сама того не замечая, вцепилась в собственные руки, будто пыталась справиться с физической болью. То, о чем рассказал Стив, было ужасающе похоже на правду. Эмма Клисен была более чем способна на это. И на многое другое. Правда, которую Лео так отчаянно искала все эти месяцы, открылась ей. И сейчас она очень жалела об этом. — Она спасла мне жизнь, — упрямо повторил Стив. — Это отвратительно. Это… просто не по-человечески. Неужели вы не понимаете? Как она могла? Как она могла после этого нормально жить, улыбаться, приходить домой? Как? Как? У Лео не укладывалось в голове. И то, что этот странный парень, так похожий на нее, говорит о ее матери почти с благоговением, тоже. Стив вздохнул. — Вы совсем как моя, с позволения сказать, мать. Считаете, что я — искусственный, ненастоящий выродок? Чудовище? Лео слегка покраснела. Именно так она и думала. Она покрепче стиснула руки, чтобы скрыть их дрожь. Стив, по-видимому, понял все и поспешно продолжил: — Доктор Клисен не только спасла меня, но и сорвала планы «Мишима Дзайбацу» по созданию армии таких убийц. Возможно, ценой своей жизни. Вы должны гордиться ею. — Не вам решать, что я должна и чего не должна, — вспыхнула Лео. — Можете сколько угодно фантазировать, что моя мать спасала вас, но… это она была настоящим чудовищем. — Вовсе нет. Она хотела как лучше. Лео поняла, что смертельно устала. Устала бороться одна, всеми брошенная без помощи и поддержки. Брошенная по милости матери, которая создавала сверхлюдей и была, наверное, счастлива чувствовать себя господом богом. За что и поплатилась. — Вам нужно успокоиться, — Стив осторожно протянул руку и погладил ее по плечу. — Успокоиться? — тихо переспросила Лео. — Боюсь, вы просто не понимаете… Да будь она нормальным человеком, развернулась бы и ушла оттуда! — неожиданно закричала она. — Весь последний год я искала тех, кто причастен к ее убийству. Я поклялась себе, что найду каждого. А теперь считаю, что не нужно их искать. Доброе дело они сделали. Да как можно было… — Поплачьте. Мне это помогло, когда я узнал все. — Пошел ты, — она замолчала, чувствуя, что действительно сейчас разревется. Только этого не хватало! Стив снова погладил ее по плечу. — Поверьте, я понимаю, что вы чувствуете. Мне было даже хуже. Я ведь и сам считал себя не вполне человеком. Я взорвал ту лабораторию, когда узнал все. Если ваша мать и была в чем-то виновата, то в полной мере искупила все. Лео взглянула на него. Она поняла, что он будет отрицать чудовищность поступков Эммы Клисен до последнего. Ведь только от нее он слышал хоть какое-то слово заботы и внимания, только от нее видел подобие человеческих отношений. Она не убедит его ни криком, ни доводами, что ее мать нарушила все мыслимые и немыслимые заповеди. Так, может, и не стоит убеждать? На мгновение Лео ощутила неприятный укол. Она не может простить мать, не может, как бы в глубине души ей этого ни хотелось. И дело было не только в ее экспериментах для «Мишима Дзайбацу». А Стив простил. У него, выродка, как он сам себя назвал, рожденного из пробирки, чтобы убивать, хватило душевных сил. Если он вообще когда-либо держал на нее зло. — У вас есть предположения, кто может стоять за ее смертью? — спросил он. — Пока все, что я узнала, ведет в «Мишима Дзайбацу». — Уверен, это Казуя Мишима, — сказал Стив. — Ему стало все известно. Этот ублюдок никогда и никого не прощает. Он помолчал, словно обдумывая что-то. - Вы еще хотите узнать, кто это сделал? Лео прислушалась к себе. Хочет ли она узнать? - Да. - Тогда послушайте. Вместе мы найдем разгадку. Если добраться до Казуи Мишимы не получится у вас, это сделаю я. Мы справимся. Обещаю. Лео поверила ему. Что-то такое было в его голосе, когда он говорил, что не поверить было невозможно. Да, вдвоем они справятся. Все будет хорошо. Надо только очень постараться и изо всех сил верить. И Лео верила.